Общее впечатление от прочитанного
Открыла для себя много неожиданного, совершенно поменялось представление о Персии этих лет, однако часть информации показалась лишней.
Об авторе
Барон Фёдор Фёдорович Корф (1801—1853) — русский прозаик, драматург и журналист; редактор «Русского инвалида», отправился в Персию тридцати трех лет от роду, в качестве русского посланника при персидском дворе. "Воспоминания" — его первый печатный литературный труд. Автор владеет слогом образованного человека своего времени, считает себя русским и гордится достижениями Российской Империи и добрыми отзывами о ней.
Однако взгляд его первоначально исполнен гордости и предубеждения, которые, как известно, застят глаза и не дают видеть ясно. Этого бревна в своем глазу он не ощущает, а сам взгляд свой считает изысканнейшим и европейским, куда европеистее англичан, над которыми иронизирует: посланники Великобритании не в состоянии изъясняться по-французски... Сам же барон мимоходом роняет, что знает всего два английских слова...
Очень жаль, ведь из-за предубеждения он многое должен был пропустить, смотря на описываемых персонажей сверху вниз.
Интересно наблюдать, как, все дольше оставаясь на незнакомой ему прежде земле, он смягчается, реже потешается над людьми, прекращает развешивать ярлыки.
Появляется даже личный учитель персидского, с которым ведется много бесед.
Объект повествования, Персия
Барон Корф появляется в Персии в 1834 году, на исходе правления Фетх-али-шаха. Раскрывать содержание книги не буду, дам несколько цитат.
Персия не делает никаких успехов в просвещении, умы стоят всегда на одной и той же точке, весьма близкой к точке замерзания.
Странен персидский лагерь для европейского глаза, соединяющего всегда с понятием о войске идею необыкновенного порядка и однообразия. Вовсе не так у этих сынов востока: эти палатки всевозможных видов и величин разбросаны в лирическом беспорядке по равнине. Если бы неприятель напал ночью на персидский лагерь, большая часть солдат передавила бы друг друга".
Деревня, город издали кажутся вам в этом краю прекрасными, но вблизи вы увидите только ничтожные домишки, по большей части безвкуные мечети и грязь, на всем и по всем.
Улицы Тегерана, с построения этого города, еще не разу не были выметены; никто до сих пор не чувствовал в этом необходимости, и желающие могут изучать на них анатомию всех животных. Бренные останки верблюдов, ослов, лошаков, лошадей, собак, кошек валяются на улицах, пока голодная собака не съест их тела, а время не истребит самых костей.
Как видим, автору в Персии поначалу ничего не нравится. Но вот проходит время и появляются места и люди, о которых он отзывается своершенно иначе.
Проехав за дворцом верст девять, по направлению к северу, вы вступаете в ряд цветущих селений, разбросанных по горам: это Шимрун. Зелень, которой в Персии не видно в поле ни клочка, окружает вас со всех сторон; глаза отдыхают, нагорный воздух освежает грудь, аромат цветущих фруктовых деревьев ласкает обоняние так, что приехав в Шимрун из душного, грязного Тегерана, можно подумать, что здесь начинается уже рай Мугаммедов.
Барон прибыл в 1834 году, при Фетх Али-шахе и застал конец его правления, восшествие на престол и коронование Мугаммед-Шаха.
В книге описаны девять месяцев и следующие события: смерть шаха, смена власти, ослепление трех принцев, коронование, шахские дворец и быт, жизнь нескольких городов, назначение наследника престола, праздник курбан-байрам, казнь первого министра, чума и холера. Почти ничего не сказано о жизни простого народа.
Интересные факты
В то же время, когда в России лечили холеру жидкой ртутью, в Персии боролись с кашлем опиумом.
В гареме Фетх-али-Шаха было более тысячи женщин и 935 детей.
Ужин по-европейски — это когда он накрыт не на полу, а на столе.
"Из уважения к твоему доброму сердцу и сану, если угодно Аллаху, мы постараемся задушить тебя руками".
