Думала я что Аэлита - дно соцпропаганды, а оказывается постучали снизу. И если первая похожа на Индианы Джонса и хоггарда, то теперь это Джеймс Бонд. Очередная невнятная бульварщина с пседвоморализаторскими героями. Кроме товарища миллиционера и положиться то не на кого. Только он зажжет в эксплуатируемых слоях огонь революции. Опять. Прочие же герои жалкие в своих мокрых мечтах о всемогуществе. Один сошел с ума в тайге мечтая стать повелителем мира. Другой потерял собственное достоинство и миллиарды, а еще уважение и здравый смысл, под страхом смерти. Тетенька, которая вроде как должна была быть femme fatale больше похожа на обычную скверно накрашенную бл*дь. А главный герой как злодей из немых фильмов с бесстрастным лицом уничтожает все и вся покуривая сигару.
Скажите, что это фарс, сюр и я пытаюсь серьезно относиться к очередному тонкому ироничному произведению. Иначе это очень и очень плохо.

У моей мамы есть подружка Татьяна Варсанофьевна. В детстве я не могла запомнить её отчество, а бабушка однажды сказала мне, что она раскольница. Я тогда поняла, что это плохо, стыдно, запретно и вообще. Спустя годы оказалось, что тёть Таня никакая не раскольница, и не особо верующая, на её деде (даже не на отце!) очередная ветвь староверов засохла...

И книга о сибирских староверах, о семейщине, как мне видится, о том же: об окончании трёхсотлетней истории раскольников, опасения Ивана Финогеныча сбываются? Отвернулся бог от раскольников, наказывает их за маловерие, стяжательство и разгульную жизнь?

Книга автобиографичная, значит и автора также волновали эти вопросы, хотя в книге прямых ответов на них нет. Понятно одно: чтобы не потерять себя, своей идентичности и индивидуальности, нужна стойкость. Социализироваться и приспосабливаться к обстоятельствам можно по-разному. Сохранить свои убеждения или продать за вкусняшку - выбор есть всегда.

Поскольку автор не придерживается принципа искусства ради искусства, книга является продуктом своего времени, присущих ему идеологии и приоритетов. Полагаю, любители семейных саг, включённых в исторические реалии первой трети двадцатого века, прочитают книгу с удовольствием.

Уходили года... Вёшные сменялись стеклянными предлетьями, предлетья - горячими петровками, - у поскотин плыл разморенный трепещущий воздух, - за петровками вскорости накатывал Илья, начинались обложные дожди. А там - спасовки, богородица сердитая, сенокос и страда...

Семейщина... Что это? Вроде бы прочитав столь внушительную эпопею, у читателя должно сложится полное и внятное представление о ней, а тут: мы семейские... и что? Я вообще не поняла про кого и для чего написан этот труд. Куча персонажей, автор перескакивает с одного на другого, но вт результате ни одного живого. Обычно читая книгу мысленно представляю героев, их внешность, характер, переживаю и радуюсь вместе с ними. А тут - ничего - кто куда пошел-поехал, кто что сказал-сделал.

Любили советские писатели обращаться к теме возникновения СССР...

И эта книга не исключение. Начинается все перед революцией, затрагивает войны, а затем идет параллельно с основанием Союза практически до Великой Отечественной.

Большой порог вхождения у меня был для этой книги. На самом деле стоило только отложить чтение, как можно было начинать заново привыкать к тексту. Не мое произведение к сожалению. В том числе потому, что персонажи, все вроде из одного круга, но постепенно фокус перемещается между ними, не задерживаясь на ком-то одном. В первой части интересно было наблюдать за Андреевичем, как он как неприкаянный находился в дядькином доме, говорил разумные вещи, но его никто не слушал.

Во второй части с возмущением смотрела на ситуацию с Ипат Ипатычем и Марьей. У меня прямо пригорело с этого ушлого старика, который навешал лапши затюканной скромной девице и воспользовался ее наивностью, ну и глупостью, скажем прямо. А к третьей части у меня начал угасать интерес к истории...

Вообще удивительно, как так люди еще в начале 20 века жили - семьями, старообрядцами. Хотя кажется еще сохранились немногочисленные подобные семьи. Но удивительно как им удавалось (и быть может удается) сохранять подобное мировоззрение. Но самое удивительное, что эта семейная сага строиться на реальных событиях.

Интересно было прочитать книгу про Забайкалье. Я живу здесь. Наш забайкальский говор))). Читаешь и как будто старых знакомых встретил - вот чо брава, книга, паря.
Я тягостно (уже год) читаю "Тихий Дон". Начала бодро, была восхищена языком автора, дивными описаниями природы, необычайным говором героев. Но довольно быстро я и утомилась от чужого непонятного языка. Читая же "семейщину", я с улыбкой слышу родные забайкальские простонародные обороты речей героев. Читая диалоги с бурятами - слышу их своеобразный говор и приметные, однако, словечки. И почему то тепло на душе).

Также очень интересно, читать и , как будто встречать старых знакомых, -упоминания городов, сел, деревень, речек родного края.

Автор охватил почти 50 лет жизни села, и если сначала казалось, что он будет описывать одну семью, то довольно скоро оказалось, что он охватил многих. Истории отдельных людей, семей, их взросление, становление, изменение складывалась в единую картину жизни деревни, края страны тех времён в целом.

Познавательно было прочитать кто такие семейские. Иногда слышишь про кого то: ну что ты хочешь, они ж из семейских. Обычно подразумевают - закрытые, внутри семьи, внутри рода, крепко верящие в различные суеверия и приметы, соблюдающие какие то странные на первый взгляд привычки и обычаи.
Но ничегошеньки то я и не знала про суть. Оказывается, семейские это пришлые люди, которых сослала сюда Екатерина II за старую веру целыми семьями. Ох и тяжко им давалась жизнь на новой негостеприимной земле. Зона рискованного земледелия она такая. Семейские довольно жёстко прибрали к рукам земли, отбирая их у исконных хозяев - бурят. И вот, оказывается, как давно гуляет неуважительное обращение к бурятам - братские. Я думала это какой то новодел. .

В книге описывается как пролаживалась железная дорога по краю, минуя оживленные на тот момент горда и села, устанавливая новые узловые точки края, и в корне тем самым, меняя жизнь людей.

Интересно было прочитать как проникала грамотность в Забайкальские села. Направляли бедолаг идейных студентов, которые должны были на селе сагитировать народ отдать детей в учение (что уже непросто, принимая во внимание общую дикость нравов и необразованность), при этом содержать учителя и выделить дом для школы должны были самы сельчане. Несладко пришлось первому учителю в Никольском. И участь новой школе в дремучем селе была предрешена(.
Борьбе с кулаками посвящена вторая часть. Как изымался хлеб у богатеев. Учитывая год написания, посыл автора понятен. Но всегда вспоминаю неграмотную старенькую бабушку свою, 1904 года рождения, как она рассказывала про свою молодость: дескать они то что беднота - знай себе бегали-пели, а вот в кулацких то семьях не разгибаясь девчонки работали - ни минутки свободной в большом хозяйстве и не было. Представляю как горько им было отдавать заработанное потом и кровью. Легко же было бедноте составлять планы хлебозаготовительной кампании - что с них взять то, окромя портов драных. Эх.
Но очень бережно, без надсадной агитации и идеологизации, описан процесс борьбы с кулаками, и далее в третьей книги - коллективизации, становления колхозов и совхозов.
Получила огромное удовольствие от случайно папашей в поле зрения книги. И даже немного жаль расставаться с героями. Хочется узнать как преодолело село тяготы грядущей войны, кто уцелел в те лихие для страны годы.

И как же тесен мир! Случайно, упомянув на работе о книге, выяснила , что коллега является дальним родственником автора. И в их семье имеется книга с автографом, которую надлежало прочитать всем членам семьи.) И долго оказывается ещё прожил внук Ивана Финогеновича - безногий Федот, поражая своей крепостью и выносливостью односельчан.

Впервые со школьных времен перечитала "Героя нашего времени".
В юности мне очень нравился этот роман, я симпатизировала Печорину, он казался мне человеком печального образа, благородным, разочаровавшимся в жизни, никем непонятым и оттого одиноким.

Переслушав сейчас, я понимаю, что человек этот себялюбивый, избалованный, эгоистичный. Да, ищущий приключений, но только для того, чтобы развлечь себя, побаловать новой забавой.
Он неверен дружбе. Зная, что Грушницкий влюблен в княжну Мери, Печорин тем не менее начинает волочиться за княжной, влюбляет ее в себя, оскорбляет чувства девушки. Дуэль с Грушницким - сложный момент этого рассказа. Секундант Печорина предполагает, что заряжен будет лишь один пистолет (вот это как так? Были такие дуэльные правила?). Грушницкий должен стрелять первым, но лишь легко ранит Печорина в ногу, отказываясь тем самым от убийства Печорина, но Печорин целенаправленно убивает Грушницкого. В нем нет жалости, сострадания, сочувствия.

"Бэла" - самая печальная история. Печорин ворует девушку, обесчестивает ее, а потом, пресытившись, снова скучает. Хорошо, что Бэла была убита, если б вернулась домой, ее бы собакам на съедение дали.

С Максимом Максимычем, с которым прожил какое-то время в крепости, так уж вообще поступает совершенно уж оскорбительно.

А роман написан блестяще.

Это первая книга, которую я читала настолько долго. Ох и сложно она у меня шла!
Итак, «Семейщина» - это роман-трилогия, описывающий жизнь староверского села в начале прошлого века. Первая книга — прекрасна - здесь и язык, и атмосфера, и живые герои (не лубочно-правильные, а земные и грешные), и достаточно интересный сюжет. На примере, одной староверской семьи автор показывает нам жизнь и устои сибирских староверов, как одевались, что ели, как относились друг к другу и к вере, как сложно принимали вызовы молодого и воинственного века. И если бы дело ограничилось одной книгой — я бы поставила ей 5 баллов и рекомендовала бы ее всем любителям такой прозы. Но как мы помним это роман-трилогия, а значит есть еще 2 книги.
Вторая книга посвящена становлению в этом глухом крае коммунистического строя и внедрение, в веками устоявшийся образ жизни, новых норм и порядков. И вот тут уже начались сплошные минусы — главные герои — семья Ивана Финогеныча — уже отошли на второй план и теперь автор, отказавшись от единой линии повествования, начал описывать крестьянскую жизнь, перескакивая с одного героя на другого. И каждый раз перед нами разыгрывалась сценка, о том как несознательные элементы в размере 2-3 штук, интриговали против советской власти, изначально у них все выходило — сельские коммунисты поджимали хвосты и некоторые даже покорялись старине, но потом приезжала подмога из города, восстанавливала коммунизм, собирала митинг, строго напутствовала селян и уезжала. Ну можно прочитать такое один-два раза, но тут целая книга посвящена бесконечным и неинтересным козням провокаторов.
В третьей книге новая власть уже окрепла и теперь в селе начали внедрять колхозы, понятное дело, что любители старины - единоличники, опять взялись за старое и начали замышлять недоброе против сельских артелей. Третья книга несколько лучше второй, здесь появились яркие герои, c личной, не всегда праведной жизнью и с не всегда коммунистическими мыслями. Закончилась книга как-то внезапно, без яркой мысли или какого-то яркого невероятного события, будто бы автор просто устал описывать колхозные будни и подвиги.
Советовать эту книгу я не буду, так как мне понравилась только первая часть и если уж и хочется что-то прочитать на тему становления коммунизма на селе, то скажем та же Седых Константин - Даурия мне понравилась намного больше.

Безусловно, русскую классику нужно читать и знать. Любить, впрочем, вовсе не обязательно. Школьная программа у многих напрочь отбивает если не желание читать вообще, то желания читать русских авторов.
Я периодически берусь за школьную классику, чтобы сравнить свои впечатления "тогда" и "сейчас". Понимаю я сейчас, конечно, немножко больше, а вот "принять" какие-то моменты уже не могу.
Честно говоря, я все время задаюсь вопросом, зачем? Зачем вот это всё читать в 13-15 лет? Понять - не поймут, а вот всякая ерунда про страдания, насилие и нездоровые отношения впитается сама собой. Без адекватного "сопровождающего" это просто опасно, а вспоминая своих преподавателей литературы, с которыми анализировали и разбирали личность Печорина по кусочкам, я еще больше сомневаюсь в необходимости читать ГНВ детям. Потому что тогда нас призывали жалеть Печорина, сопереживать ему. Такой вот он, непонятый фаталист, романтический герой нашего (а точнее вне) времени. Тогда как на самом деле он самовлюбленный абьюзер с задатками садиста и букетиком расстройств личности, и, встретив такого героя в "нашем" времени, нужно не сопереживать ему, восхищаться или смотреть на него влюбленными глазами, а бежать без оглядки. Необходим некий дисклеймер для всей не-современной (да и современной тоже, что уж) литературы, в котором бы сообщалось, что воспеваемые характеры в современном мире опасны и вредны.
А роман хороший, конечно. Язык - одно наслаждение. Если бы не ужасы того времени. Рука не поднимается поставить оценку ниже, но не могу сказать, что мне понравилось - меня "зацепило" - это точнее.

Вот очень мне нравится Паустовский. Именно его стиль, манера составлять переложения, сюжеты, пробуждают в моей читательской душе способность мечтать, создавать многомерные картины и испытывать богатый спектр ощущений - от грусти и ностальгии до радости жизни и радости познания. И это прекрасно. В чем же секрет такого магического преображения? Конечно хотелось бы в этом разобраться, и сам автор постарался помочь. Именно в данной книге Паустовский постарался показать кристаллизацию живых и жанровых сценок, подмечаемых им в жизни в литературные произведения. Причем с одной стороны автор не поучая, показывает особенности писательского мастерства, но не скатываясь в научный труд и не напоминая сухой учебный материал. С другой стороны писатель показал большую палитру сюжетов, аллегорий, притч и примеров тех разнообразных наблюдений, можно сказать провел своеобразный мастер-класс. И сами эти по большей частью навевающие грустные мысли наблюдения не менее интересными, чем его популярные рассказы и повести, ставшие результатом творческой переработки этих самых наблюдений. Видны в сюжетах пристрастия автора к романтическим направлениям, причем именно грустным, даже в некоторых случаях безысходным, печальным и фатальным. Но с другой стороны, лучше так, чем глянцево-ненатуральная радость иных, ведь наблюдаемое им время по большей части навевало именно такие настроения. В итоге получилась хорошая книга, создающая впечатление хорошего разговора "по душам" с писателем, создающем картины человеческих судеб и видимых событий его современности.