Тёмные аллеи BDSM.
Мир, представленный в книгах жанра BDSM, не является чем-то единым, одинаково представленным во всех книгах подобного жанра. И если роль мужчины и его тип практически одинаков в каждой книге (альфа-самец, рельефное, сильное тело греческого бога, доминант) то роль женщины может меняться от книги к книге довольно существенно. Точнее отношение к женщине со стороны главного героя, его действия по отношению к ней. И тут мы находим два совершенно разных подхода. Да, в основании всё делиться на две роли – dominant и submission. В первом случаи, это мужчина, а во втором – женщина. До этого момента всё понятно и даже, как бы известно, даже тем, кто ничего не знает о мире BDSM, ведь наша цивилизация в большей её части имела похожую модель, в которой женщина подчинялась мужчине согласно социальным нормам (как говорят различные исторические источники пик сокращения прав пришёлся: от начала эпохи Возрождения до начала XX века). Исходя из этого можно предположить, что BDSM, это что-то из прошлого, старые, архаичные и отжившие свой век привычки мужчин в отношении женщин, за которые они цепляются и в мире XXI века, а, следовательно, к этому мы (и в особенности женщины) должны относится как к нечто неприемлемому, к чему-то такому, с чем любая женщина (даже не феминистка) должна бороться всеми возможными способами, т.к. это стоит в одном ряду с овеществлением женщины, представлении женщин, как сексуальных игрушек для утех мужчин. Такое, в нашем мире, разумеется, имеет место, однако к миру BDSM, о котором пойдёт речь далее, не имеет никакого отношения.
Условно говоря, этот тёмный мир раскалывается на две части или точнее на два подхода. Первый подход можно обнаружить в книге «Wicked Ties» автора Shayla Black. В ней женщина, шаг за шагом, погружается в этот мир, одновременно сопротивляясь принятию оного. Тут главный герой является как бы проводником женщины. Да, он играет роль dominant и в определённых случаях нажимает на женщину, но ровно столько, сколько отделяет её «не сопротивления» до чёткого «нет». Тут мы не видим никакого принуждения или насилия. Цель мужчины в данном случаи, раскрыть и реализовать все глубинные и потаённые сексуальные желания женщины (нередко запрещённые ею самой). Будучи мастером своего дела (управления женский телом), он строит этот карточный домик из её желаний, карта за картой её внутреннего карточного домика. Он ведёт её в сексе до того самого последнего шага, который, в конечном счете, обрушит всю конструкцию. Вся его playroom, т.е. все предметы, что находятся в комнате, служат только одной цели, цели удовлетворить именно женщину, а не, как можно изначально подумать, мужчину (возможно, потому что с мужчинами всё намного проще?). Обладая литературным даром, писатель или писательница, могут изобразить всё разнообразие секса в яркий, завораживающих и очень горячих сценах. Даже ménage выглядит гармоничным и приемлемым (acceptable) в рамках книги. В общем, в данном виде, из BDSM что-то можно взять и в реальную жизнь. В конце концов, одна из целей подобных книг, это дать пример или примеры которыми можно разнообразить свою сексуальную жизнь. Ведь не зря Эстер Перель, автор книги «Размножение в неволе. Как примирить эротику и быт» (Mating in captivity. Unlocking Erotic Intelligence) пишет, что со временем пары сталкиваются с тем, что прежняя страсть, прежний пыл улетучиваются и остаётся чуть ли не механическая обязанность, серость или даже - «супружеский долг» (обычно, но не всегда, это начинается сразу после рождения детей). И ответить на этот вопрос, разрешить его можно одним словом (по сути, вся книга Переля этому и посвящается): разнообразие. Заново, ещё раз соблазнить свою жену или мужа. Но вот тут мы подходит ко второй части этого мира или ко второму подходу. И вот этот второй подход я бы категорически не советовал, в какой угодно форме, переносить в реальность и вот почему.
Второй тип может показаться, изначально, одинаковым. Да, тут так же всё делиться на dominant и submission и опять же, мужчина – dominant, а женщина - submission. Она по-прежнему беспрекословно выполняет всё то, что он ей приказывает. А вот дальше начинаются, что называется, кардинальные расхождения. В книге «Captive in the Dark», которая является самой знаменитой на эту тему, всё начинается с похищения девушки. Для пикантности автор добавил следующее: она ещё ходит в школу, ей 18 лет, она из неблагополучной семьи, она бунтарь по своей натуре, но одновременно очень стеснительная (особенно по отношению к мужчинам) и, разумеется, девственница. Ну, прям целый букет штампов. Я даже могу представить самодовольные ухмылки многих мужчин, говорящие «ну, сейчас ей покажут мир взрослых во всех его красках…».
Итак, её похищают. Начинается сразу «весело». Пока её везут в загородный дом, в котором она будет некоторое время содержаться, её сильно избивают за попытку освободиться. Т.е. не шлепки ладонью по попе, а кулаком и по лицу. Уже, что называется, почувствуйте разницу. В первом варианте BDSM, это является табу. Даже Мистер Грей, в своём контракте с Мисс Стилл прописывает строгий запрет на любые действия, которые вели бы к синякам. А тут нам сразу предлагают избитое в кровь лицо. Идём дальше. Главную героиню привозят в дом, в котором она проведёт несколько месяцев и за это время главный герой должен сделать из неё первоклассную рабыню для сексуальных утех, которую впоследствии должны продать на рынке в Афганистане главе русской мафии (однако это покупка будет являться неким подобием Троянского коня, т.к. цель главного героя, убить этого русского и вот только благодаря нашей героини это возможно осуществить). Опять же, заметим, если в книге «Wicked Ties» автор использует слово submission, то тут используется слово slave. Это различие очень важно. В первом случаи, т.е. о том, что я описал в самом начале, мужчина никоем образом не подходит к женщине как к рабыни, ибо тогда нарушается баланс, она опускается намного ниже его и по факту, она начинает терять человеческие черты. В первом варианте BDSM они – партнеры, играющие роли и эти роли также включают в себя взаимоуважение (она может в любой момент остановить его и он обязан подчиниться).
А дальше книга читается как академический учебник по психологии. Так, например, в эпизоде, где они «занимаются» (хотя это трудно назвать «они занимаются», скорее, он один «занимается») оральным сексом, точнее куннилингусом, он сначала доводит её ласками до возбуждения (русский язык проигрывает в этом смысле английскому, который более гладкий, более возбуждающий: «God, he’d feel how wet he made her…» Wicked Ties) и через некоторое мгновение до, разумеется, первого в её жизни оргазма. Мы, наверно, должны умилиться этому, но на самом деле всё объясняется и объясняется не в пользу «умелого мастера» действующего через её сопротивление. Так во многих книгах по психологии и сексологии мы встречаем главу, где рассказывается, что мать-природа так поработала нам нашими телами, чтобы максимально гарантировать наше самовоспроизводство (возможно даже то, что я сейчас это пишу, есть её влияние), подготовку к нему и сам процесс. Поэтому, далее пишут авторы книг, многие женщины во время изнасилования могут и увлажняться (какое корявое слово) и испытывать оргазм. Мозг как бы фиксирует, что сейчас произойдёт половой акт и начинает управлять телом так, как того требуют для этого обстоятельства независимо от того, добровольный он или нет («Исследователи обнаружили: существует разница между тем, что заставляет увлажнять вагину, и тем, что возбуждает женщину ментально. Зачастую вагина выделяет смазку в тех ситуациях, когда женщина напугана. Если даму силой заставляют совершить половой акт, смазка защищает вагину от разрывов» и «Эти оргазмы – продукт напуганного организма, выбрасывающего поток адреналина, пока на гениталии женщины оказывают физическое давление» (с) «Библия секса» Пол Джоанидис). В итоге мы получаем женщину в полной фрустрации, задающую себе вопросы: «Кто же я такая?», «Чего же я хочу (на самом деле)?», «Почему моё тело так реагировало?» и «Есть ли в этом моя вина? Не я ли спровоцировала?» и так далее. В данном случаи требуется квалифицированная помощь психотерапевта. Но главное мы понимаем: это та область, где человек не может распоряжаться своим телом. Мы не можем запретить волосам расти, мы не может запретить телу справлять нужду и так далее. Нам даже трудно унять свой страх, возбуждение или побороть депрессию. Так что проблема не в женщине. Она ни в чём не виновата, она является наоборот жертвой, кто бы что ни говорил на суде (многие ссылаются на это, говоря мол, «вы же видите, она сама хотела и её тело подтверждает это, а я лишь слегка подтолкнул её»). В книге «Библия секса» («Guide to Getting It On!») приводится такой пример (решение Верховного суда штата Калифорния по делу Народ против Джона З.: «женщина согласилась заняться любовью, но во время совокупления она сказала, что хочет уйти. Она не сказала: «Прекрати!» или «Я больше не хочу этим заниматься». Суд счёл, что её изнасиловали, потому что мужчина не остановился, когда она указала ему на изменение своего желания».
В защиту мужчин стоит сказать, что, как пишет Дэн Ариели в своей книге «Поведенческая экономика» (Predictably irrational. The hidden forces that shape our decisions), мужчина в сексуально возбуждённом состоянии подобен Мистеру Хайду, т.е. он способен совершать такие поступки, которые в невозбуждённом состоянии он никогда бы не совершил. Оправдывает ли это изнасилование? Конечно, нет! Мы всё же не настолько зависим от наших эмоций и желаний, наш разум не настолько плох, чтобы мы не могли оторваться от женщины и, как призывает всё тот же учебник по сексу Джоанидиса, который я цитировал выше: «если ваш потенциальный партнёр не хочет заняться с вами сексом, уходите домой и мастурбируйте». Но с другой стороны доводить до крайности тоже опасно. Все эти, чуть ли не контракты, которые нужно подписать, что бы лечь в постель (вроде Северо-Западная Европа). Или постоянное обвинение мужчин в harassment. Проводил взглядом, раздел глазами и назавтра о тебе вся округа орёт о чуть ли не как о насильнике. Эту мысль хорошо развивает гость программы (подкаста) Man School with Caleb Bacon в серии #79: Men, Women, and Rape.
Я уделяю так много внимания этому вопросу по той причине, что практически во всех эротических книгах мы можем найти сцены, где женщина говорит «нет», а её тело говорит «да». И далее, автор нам показывает, что, по сути, в конце концов, и женщина скажет «да». А в реальном мире? Ну, наверно она может сказать «да» в конце, а может и не сказать или сказать, но не этому мужчине и не «да», а что-то другое и уже в полицейском участке. Я считаю это очень важным т.к. как пишут психологи, люди обучаются посредству наблюдения за другими людьми с последующим копированием их действий (мальчик учиться быть мужчиной посредством наблюдения за взрослыми мужчинами (отцом, например), так же как девочка учиться быть женщиной посредству наблюдения за взрослыми женщинами (мать, сёстры и пр.)). Пары идут в спальню с наличием некого представления о том, чем они хотят заняться или точнее как, которое они увидели или услышали или прочитали где-то или от кого-то. И если «Captive in the Dark» ведёт к УК РФ, расчеловечеванию и садизму, то «Wicked Ties» к равноправию и даже возвышению женщины, к разнообразию сексуальной жизни и, следовательно, к укреплению отношений.
Итак, идём дальше. Книгу я прочитать полностью не смог, поэтому могу лишь предположить, что случилось далее (меня хватило ровно наполовину). Итак, когда наша юная героиня словила свой первый оргазм, она начинает меняться (психически). Что это значит? Ну, она начинает проявлять симпатию к своему «Мастеру». Она использует его как некий щит, например, когда её пытается изнасиловать его подручный. Она бросается ему на шею в тот момент, когда его помощник (тот самый, который изрисовал её лицо синяками) пытается поймать её лодыжку крича, что он заслужил награды, явно намекает на неё. Мы понимаем, к чему собственно ведёт автор книги. С - Симпатия. А дальше возможно и любовь, которую испытывает жертва к своему мучителю. Даёт ли психология ответ и на этот вопрос? «Да» - говорит психология, - «такое может иметь место» и называется это «Стокгольмский синдром». Так, в одной из книг по психологии говорится, что жертвы, которые были полностью во власти своих похитителей, могли впоследствии испытывать чувства привязанности. Это объясняется тем, что если жертва полностью лишена возможности самой о себе заботиться, то впоследствии она как бы продолжает следовать по накатанному. Т.е. если мужчина похитил женщину и спрятал её в подвале дома и далее он её моет, кормит, укладывает спать, выбирает, какую одежду она будет носить, и так далее, то впоследствии, даже после её освобождения, она может продолжать проявлять к нему симпатию (а, возможно, даже нечто большее). Поэтому, когда я начал понимать к чему всё идёт, я решил, что дальше читать эту книгу уже не могу. Я читаю не эротический роман, а какой-то судебно-медицинский отчёт. Женщину психически сломали (о чём она сама и говорит) и, следовательно, это не её реальные желания, это совершенно не те желания, которые пробуждает главный герой в книге «Wicked Ties». В этой книге, это навязанные желания, ложные желания, желания травмированного человека.
И третий момент, который делает книгу больше похожей на некий аналог учебника по психологии для старших курсов соответствующего факультета, это сам мужчина, которого изображают как главное действующее лицо. Да, в книге «Captive in the Dark» у него было тяжёлое детство (как собственно и у мистера Грея из 50 оттенков), которое, наверно, как бы должно извинять его за те действия, что он совершает (это называется перекладывание ответственности или хороший образец неразвитой личности, т.е. личности не способной брать на себя ответственность, отвечать за свои поступки в ситуации с неизвестным результатом). Однако даже если это не так, мы всё равно понимаем: у мужчины есть проблема. И эта нерешённая психологическая проблема заставляет его совершать подобные действия. Книга «Мужчины на моей кушетке. Реальные истории о любви, сексе и психотерапии» (The Men on My Couch: True Stories of Sex, Love and Psychotherapy) написанной психоаналитиком в которой мы встречаем следующую историю пациента:
« – Итак, вы думаете о женщинах, которых нанимаете, чтобы они вам угождали, как о «ничто»….
– Они бы никогда не заинтересовали меня в романтическом смысле, – ответил Пол. – Они непривлекательны, пассивны и покорны, поэтому я отдаю им всевозможные приказы, и они исполняют почти всё, что я хочу. Я не делаю ничего им во вред, но мне нравится ставить их в такие позы, в которых они раскрыты и уязвимы, когда обслуживают меня.
– Но с Клэр вы этого не делаете, – заметила я. – Только с женщинами, которых считаете низшими существами.
– Да, и именно это меня заводит.
Пол заводился от самого акта унижения. Подчинение этих «низших существ» освобождало Пола от страха перед возможной неудачей, который он испытывал наедине со своей женой, и позволяло ему чувствовать своё превосходство».
Итак, до этого момента мы видели лишь ответвления от ядра проблемы. А в чём сама суть, ядро, скрывающаяся в книге? Так вот, главной проблемой (хотя куда дальше) является то, что книга опускает женщину на уровень животного, на уровень вещи. Проблема в том, что нам предлагают расчеловечивание. Главный герой называет её словом «pet», а далее «kitten», хотя она и говорит, что у неё есть имя. Как писали многие знаменитые авторы, исследовавшие такое явление как нацизм, чтобы организовать массовые убийства, нужно сначала низвести жертв до уровня недочеловек. Как писал Адорно в книге «Исследования авторитарной личности» цитируя ответ респондента пытающегося быть, по словам Адорно, демократически настроенным, «План Гитлера… да, Гитлер немного перегнул палку. Однако известное оправдание у него есть – некоторые плохие, но, конечно, не все. Но Гитлер руководствовался идеей, что одно гнилое яблоко в корзине может испортить все остальные». Именно в тот момент, когда вы перестаёте видеть в нем человека или в группе людей, видеть себе подобных, вы включаете механизм убийства. «Ниггеры», «ускоглазые» и пр. клички были придуманы именно для того, чтобы люди, которые исполняют преступные приказы, могли бы без психических последствий для своего здоровья, без зазрения совести, строить концлагеря или поддерживать рабство. Как написано в самой известной книге о гражданской войне в США «Боевой клич свободы: Гражданская война 1861-1865» (Battle cry of freedom: The civil war era) Джеймса Макферсона, в которой он цитирует обычное для того времени высказывание южан в период предвыборной кампании (в той самой в которой победил Линкольн в 1860 г.): ««Если вы уже достаточно приручены для того, чтобы покориться, - с пафосом вещал баптистский пастор из Южной Каролины Джеймс Фёрман, - то священники-аболиционисты будут тут как тут, чтобы обвенчать ваших дочерей с чёрными мужьями». Ему вновь вторили из Алабамы: «Если мы покоримся, наши жёны и дочери должны будут выбирать между смертью и удовлетворением дьявольской похоти негров! ... Лучше десять тысяч трупов, чем подчинение чёрным республиканцам».
Но вернёмся к книге. Или когда она голодна и пытается вырвать зубами еду из его рук, которой он дразнит её. Или когда он её бьёт ремнём, в качестве наказания за отказ называть его «Мастер», а она извивается, рыдает и умоляет его остановиться. Или когда он привязывает её к кровати в такой позе, что у неё немеют все мышцы, и она готова быть вновь выпоротой ремнём лишь бы остановить эту боль, или хотя бы потерять сознание. Это – садизм, а не BDSM. На кого ориентирована книга, я не знаю.
Откуда пошла мода на такой жанр и что питает его? Ну, это просто объяснить. Во многих опросах на тему секса, людей спрашивают об их самой любимой сексуальной фантазии и ответ всегда один и тот же: rape. Но только, как можно понять, в игровой форме (т.е. в вашей фантазии изнасилование не является изнасилованием, это «как бы изнасилование», так как есть принятие). Опросы проводились как среди мужчин, так и среди женщин. С точки зрения мужчин, сопротивляющаяся женщина, очень сильной возбуждающий объект (это просто игра, она лишь делает вид, что сопротивляется). Как сказано в книге «Косметика врага» Амели Нотомб, а также в одноимённом спектакле: «— Да нет, она пыталась убежать. И бегала она довольно быстро. Я долго гонялся за ней среди могил. Это меня очень возбудило. В конце концов я прыгнул на нее и повалил наземь. Я чувствовал ее страх и ярость. И это возбуждало меня еще больше. Дело было в октябре. Ночи были уже холодные. Я овладел ею на ковре из сухих листьев. Я был девственником, а она нет. Воздух был свежим, жертва изо всех сил сопротивлялась. Какое наслаждение! Есть что вспомнить!» (если вы услышите эти слова в спектакле, т.е. все интонации, с которой это произносится, то полностью поймете, о чём я). В другой книге, в книге «Modern Romance», автор исследует романтические отношения в трёх городах (Париж, Токио и Буэнос-Айрес). В данном случаи нас интересует только третий город. Так, автор обнаружил, что в этой культуре женщина всегда отвечает «нет», даже если хочет продолжения отношения, чтобы после шестого «нет», она могла бы сказать «да». Поэтому мужчина продолжает давить на женщину, даже если слышит «нет». Это же игра. Просто игра. Тут мы видим ту же проблему: мужчина должен давить на женщину, он – predator, а она – prey. Или можно вспомнить знаменитое высказывание Владимира Путина: «Власть, как мужчина, должна всегда пытаться, а пресса, как женщина, обязана сопротивляться». В общем, такая модель отношений присутствует практически везде, весь вопрос в возможности видеть разницу в двух состояниях. В конце концов, как было написано в одной книге, название которой я, к сожалению, забыл, даже сам секс как таковой есть акт, в котором мужчина вынужден проявлять силу чтобы «войти» в женщину. Так что возможно причины нужно искать не только в человеческой психологии, но и глубже, в биологии.
