Рецензии на книги издательства «Художник РСФСР»

С. Маршак "Мороженое".
Какое весёлое стихотворение! Любой ребёнок рад мороженому, может лопать его постоянно!
Маршак удивительно тонко подносит детям образы. Средствами языка рисует персонажей с их индивидуальными качествами.
"К сундуку бежит толстяк,
От жары он весь размяк,
Щёки, как подушки,
Шляпа на макушке.
-Эй! - кричит он.
-Поскорей
Положи на пять рублей!",- читаем. Юный читатель будет смеяться над покупателем. Слово "толстяк" говорит, что ему жарко, хочет мороженого. Тут и "размяк", щёки, напоминающие "подушки", "размяк" указывает на жажду холодной сладости. Зримая картинка! Маршак, смеясь, добавляет деталей, продлевая удовольствие встречи с персонажем:
"Все кричат ему:
- Смотри,
У тебя затылок синий,
На бровях белеет иней,
Как на дереве в лесу,
И сосулька на носу!..
А толстяк молчит - не слышит, Ананасным паром дышит.
На спине его сугроб".
Воображению читателю-простор. Маршак не может в детской поэзии говорить языком серьёзной литературы, но всегда точно находит слова ребёнку. Иней, синий затылок, пар изо рта, сугроб-замёрзший гражданин!
Времена СССР врываются даже в детской лирике. Как интересно: ведь взрослый может поделиться об этом, объяснить историю города, рассказывать об ушедшем. Мороженщики, их "сундуки" канули в лету, сохранившись в музеях, кинолентах и литературе:
"По дороге - стук да стук
Едет крашеный сундук.
Старичок его везет,
На всю улицу орет: -
Отличное
Земляничное
Мороженое!...".
Действия мороженщиков тоже могут удивить:
"Мягкий шарик зачерпнул,
По краям пригладил ложкой
И накрыл другой лепёшкой". Беспокойства о санитарии в те года не было вовсе. Все с радостью лопали мороженое, наложенное одной ложкой. В киосках сегодня дети видят мороженое в упаковке. Даже если ребёнок не придал деталям прошлого значения, можно уделить этому внимание, обыграть. Например, инсценировать произведение. Роль мороженщика, толстяка, автора, детворы рядом, прохожих-целая группа детсада будет задействована в спектакле. Один человек в лицах сможет прочесть произведение на семейном вечере или школьном концерте.
Маршак не ставит задачи-развлекать юных читателей, он воспитывает. Его поэзия-мастерски отточенное слово и высокая культура.
Спасибо, что читаете.
#мысли #пишу #мюсли #литература #слово

Это книга замечательных воспоминаний смотрителя галереи - Николая Андреевича Мудрогеля (1868 - 1942) пятьдесят восемь лет из своих 74 лет жизни прослужившего в ней, а началась его служба еще при живом основателе галереи, Павле Третьякове.
Впервые воспоминания были опубликованы в журнале "Новый мир" в 1940 году. Отдельной книгой воспоминания вышли в свет в издательстве "Художник РСФСР" в 1962 году. У меня нет бумажного издания, я долго охотилась за этой книгой, искала ее, и наконец нашла в электронном виде. И так рада была наконец приобщиться, прочитать историю создания Третьяковки.

В самой Галерее я неоднократно была, всегда при посещении Москвы я стараюсь попасть в Третьяковку или в Пушкинский музей. Много моих любимых картин висит именно в Третьяковке. Всегда хотелось узнать историю основания этого замечательного места, и вместо того, чтобы читать какие-то современные официальные путеводители, я решила, что нет ничего лучше живых воспоминаний человека, отдавшего свою жизнь этому месту. А отдал он ее натурально - не было у Николая ни жены, ни детей, как он это неоднократно упоминает в книге, всю свою жизнь он посвятил Галерее, и картины стали его "детьми" и делом жизни.

Николай Мудрогель, фрагмент картины

Отец автора воспоминаний, Андрей Осипович Мудрогель, был крепостным крестьянином из села Толмачи Киевской губернии. В 1861 году, получив личную свободу, перебрался в Москву, устроился в дом купца Третьякова в Лаврушинском переулке и прослужил в нём 20 лет. Сначала делал «что укажут», а со временем ему поручили приёмку и размещение картин в комнатах особняка, а затем и в специально построенных помещениях. Работу эту он выполнял до своего последнего дня жизни, а когда умер от пневмонии, то его 15-летний сын, с детства обитавший возле отца и видевший всю его работу, встал на должность смотрителя при галерее. «Работайте так, как работал ваш отец», - напутствовал его Павел Михайлович Третьяков. А работа предстояла юному Николаю весьма интересная. Ведь вменялось ему ведать не только развеской картин, но и ходить на квартиры к художникам, носить им письма, да и к другим известным людям, с которыми дружил Третьяков. Так, например, Николай Мудрогель бывал и у Льва Толстого в доме в Хамовниках, у Репина, у Верещагина. И так он проработал в галерее с 1882 по 1942 года.

Воспоминания короткие, всего на сто с небольшим страниц. Но какие же они насыщенные, до краёв наполненные интересными фактами.

Мудрогель с теплом и любовью вспоминает Павла Михайловича, его привычки, распорядок дня. И правда, читаешь и диву даешься такой самоорганизованности, целеустремленности этого предпринимателя. Он всегда вставал рано, в 7 утра в любой день, первый час посвящал делам галереи, потом три часа работал в кабинете, после завтракал с семьей, потом уезжал по торговым делам и в банк, и после еще работал дома, снова заходил в галерею вечером, и до поздней ночи читал. Третьяков помнил, что еще его дед был неграмотным крестьянином, и сам он не будучи дворянином не имел блестящего образования, но занимался самообразованием до последнего дня жизни. Пару часов чтения были в его расписании дня всегда. И вот как этот человек развил в себе такое острое понимание прекрасного, такую любовь к искусству, что смог выделить из всех художников лучших и умел выбирать у них сильнейшие их работы?

Причем собирал он очень обширный круг: в самом начале он покупал в личную коллекцию живопись начала 19 века, это были Брюллов, Венецианов, Щедрин. После - основу 19 века, передвижников, всем нам известных Репина, Верещагина, Левитана, Куинджи. А когда появлялись новаторы, то и они попадали в коллекцию Галереи. Например художников из «Мира искусства» и совсем не считали за художников. Ни Врубеля, ни Головина, ни Сомова. Против них в Московской городской думе был поднят протест. Но все же и их работы украшают коллекцию Третьяковки.

Галерея при жизни П.М.Третьякова

Как у этого человека образовалась любовь к живописи в книге не рассказано, но Мудрогель много описывает отношения Третьякова к его страсти. Павел Третьяков мечтал, с самого начала ставил себе целью собрать невиданную доселе коллекцию русской живописи и подарить ее народу. То есть вот, за 30 лет до революции, человек уже думал о том, что искусство должно принадлежать народу и что в России должен быть свой музей русской живописи. В то время, как вы наверное знаете, уже были купцы и меценаты, собиравшие живопись - Мамонтовы, Морозовы. Они покупали и зарубежных художников, а Третьяков только русских. Он дружил со всеми великими ныне (во многом благодаря ему и ставшими известными) - Репиным, Левитаном, Куинджи, Перовым, Маковским, Верещагиным и многими другими. В своем расписании он всегда держал время, чтобы объехать их мастерские, посмотреть что они пишут, поддержать их. Он поддерживал их семьи и детей после смерти художника, построил даже для них дом возле Галереи. Высматривал молодых дарований еще с ученической скамьи, помогая им деньгами во время учебы. Со временем, для художников стало престижным "висеть" в Третьяковской Галерее, они хвастались друг перед другом, что их работы купил Третьяков. Чего он, кстати, очень не любил.

И Павел Михайлович же косвенно повинен в том, что у нас есть Русский Музей. Когда император узнал, что есть такой купец, который выкупает на всех выставках картины и собирает их чтобы передать в будущем в дар Москве, он сказал придворным "Вот, а у нас в Петербурге ничего и никого подобного нет.." и этот укор превратился в создание Русского музея в Михайловском замке.
Сам Третьяков, к слову, не раболепствовал перед правящей фамилией и когда сам император или кто-то из его семьи посещали Галерею, Третьяков всегда говорил своим слугам отвечать что его нет дома и не выходил к царю. Всего один раз его заставили это сделать. От дворянского титула, пожалованного ему императором, он тоже отказался, сказав что "купцом родился, купцом и помру". Но Третьяков очень радовался когда обычные люди посещали галерею, всегда спрашивал у своих смотрителей на какие картины они смотрели, что говорили.

Как-то раз, вспоминает Николай, выяснилось что свахи стали водить своих клиентов в галерею. Третьякову доложили, он ответил что не против и "пусть хоть так приобщаются к искусству". А Николай шутил над ними, - подводил их к картинам о сватовстве и высмеивал "устаревшие обычаи выбора приданого, а не невесты". Водил, наверное, и к картине "Неравный брак".

Также Третьяков пускал учащихся и художников снимать копии с картин. Копировальщики сидели прямо в галерее и писали копии. Левитан снимал копию с Куинджи, Серов с Поленова. Потом хлынули и студенты. До того дошло, что они стали копировать подписи и рынок страны наводнили копии мастеров. А еще они портили картины, накладывая свою пробу краски прямо на картины, чтобы подобрать цвет. Когда хозяин галереи это увидел.. что всего его картины покрыты этими точками, он закрыл на много лет галерею от посетителей.

Потом он снова открыл, но усилил охрану, увеличил количество работников. И передал галерею городу. Это случилось уже после смерти его брата, который тоже собирал картины. Обе их коллекции составили основу Третьяковки.

Но вот что удивительно. Город назначил годовую сумму в 10 тысяч рублей для закупки новых картин, при том что только одно полотно Репина в коллекции стоило 12 тысяч. Павел Михайлович знал это и продолжил на свои деньги докупать картины и дарить их в Галерею.

Интересные цифры по посетителям приводит Николай. Пишет, будто до революции в день могло быть от пары человек до семи в день, а после передачи до ста человек, по праздникам вдвое больше. Но более всего Галерея расцвела после Революции, когда советские люди стали приобщаться к искусству. Вспоминает он как все Профсоюзы, привозя работников в столицу, обязательно включали Третьяковку в распорядок дня. Николай пишет что Третьяков был бы рад это видеть и узнать цифры по посетителям при СССР - "А что бы он сказал теперь, в наше советское время, когда у нас бывает до шести тысяч посетителей в день". Но мне показалось что Мудрогель слегка кривит душой, когда пишет это, так как воспоминания записывались уже в СССР. Ведь в других главах он упоминает о множестве посетителей и до революции. Например, когда выставили картину Репина "Иван Грозный и сын Иван". "Вся культурная Москва хлынула к нам. Посетителей стало, как никогда прежде! И с тех дней перед картиной всегда толпа"!

Два раза Галерея могла погибнуть. При большом московском наводнении, которое лишь силами работников не проникло на двор Лаврушинского, день и ночь стоявших возле кирпичной стены и земляного вала, который они сами лопатами соорудили вокруг здания. И в годы революции, когда безвремение и беззаконие чуть не разрушило Галерею. Не хватало бензина на отопление здания, любой вооруженный чекист мог конфисковать имущество, украсть, попасть снаряд и устроиться пожар. Стреляли в октябре, как вспоминает Мудрогель, совсем рядом с ними, в Кремле. Но и хорошее принесла революция - в галерею попали картины из личных коллекций других меценатов и купцов - Морозовых, например. Размещенные там временно, на сохранение, самими владельцами, остались они навсегда.

Некоторые упоминаемые Мудрогелем картины, уже не принадлежат Треьяковской Галерее. Это произошло в ранние советские годы, во время раздела коллекций между Третьяковкой, Пушкинским и Эрмитажем. Так, разделенной оказалась коллекция Морозовых, недавно собранная вместе на юбилейную выставку "Брат Иван", на которой я побывала. Или вот картина "Притихло" Дубовского, которую ходил смотреть Лев Толстой и водил к ней своих друзей, называя любимой - теперь она содержится в коллекции Русского музея.

Интересно пишет Мудрогель о разных аспектах жизни Галереи, но больше всего он вспоминает ее начальную, "детскую" пору, до передачи в дар стране и при жизни основателя. О том, как художники ходили исправлять свои картины по просьбе и без просьбы Павла Михайловича. Очень этим грешил Репин, и Третьяков даже велел не допускать его до его картин без ведома Третьякова. Да и сам Третьяков оказалось что умел исправлять картины. Как-то раз ему не понравилось, как переписан был лоб Льва Толстого на его портрете, и он взяв акварель, убрал розовый оттенок со лба портрета. Или мог прийти, увидеть что Репин что-то исправил, или Маковский на своей картине, попросить скипидару и смыть все нововведения. О том, как в Галерее произошло нападение на картину Репина сумасшедшим Балашовым, и как из-за этого совершил самоубийство один из хранителей Галереи, художник Хруслов.

Интересно размышляет Мудрогель о том, что картины, как и люди, имеют свою пору славы и бесславия. Вспоминает он, что по началу много писали и спорили о картинах Куинджи (в пример он приводит его картину "Украинская ночь"), но потом они перестали вызывать у людей интерес. А вот на Врубелевских картинах пожухли все серебряные цвета, но интерес они вызывают со временем не меньший, чем в начале.

Не желая в гордом одиночестве добираться на Варгу даже ради выставки любимого художника, я практически подписалась на разыскание дополнительных материалов к. В общих чертах с биографией-то я знакома, но если уж добывать альбомы в библиотеке, чего не прочитать.
Как ни странно, но чуть более ранний - Николай Ромадин. Альбом полиграфически куда лучше, однако ждать чего-то дельного от предваряющих каталог статей что товарища Паустовского, что Олега Сопоцинского. Паустовский так вообще с первых изданий свое "мастерство литературного пейзажа" оттачивает:

"Это зрелище трав, синеглазых рек, взгорий и темных лесов, что как бы прислушиваются к долетающему вполголосу звону, открывается в нас самих такие глубины любви к своей родимой земле".

Олег Игоревич не столь лиричен, но тоже больше напирает на талант советских мастеров в изображении Родины, напрочь игнорируя биографические аспекты вообще да и картинам посвящая довольно общие слова.
Куда большие надежды я возлагала на - Николай Ромадин , опубликованную уже в наши дни. В отличие от обсуждаемой и упомянутой это все-таки не каталог - 60 с копейками страниц, однако издание очень неплохо иллюстрированное в том числе большим количеством работ из семейного и частных архив, поскольку участвовал в издании ещё живой на тот момент Михаил Николаевич Ромадин. Не без Паустовского, конечно с его "травинками и венчиками полевых цветов". "Семейная" биография оставила двоякое впечатление. Для начала это не совсем ровное повествование, а скорее развернутые комментарии к опубликованным работам. Комментарии прежде всего самого Михаила, завязаные на его воспоминаниях, поэтому иногда воплощающиеся в тексте странно. Рассказ начинается с деда, железнодорожника и художника самоучки, обожавшим это занятие. Перелистываем несколько страниц и дед появляется, чтобы запрещать Николаю рисовать, считая это занятие бессмысленным. Вот взбунтовавшийся сын железнодорожника без гроша в кармане зайцем едет поступать в Москву (правнучка и праправнучка железнодорожников с некоторым удивлением поднимает бровь). Через несколько страниц Николай едет за второй попыткой, воспользовавшись полагающимися льготами. Как примета времени в воспоминаниях сына находят место репрессии, которым подвергся тесть художника, а весь этот художественный эскапизм объяснялся собственно нежеланием в конъюнктуру. Признаюсь, я во многом обратилась все-таки к книгам в том числе и из-за желания понять, почему только живопись и почти нет ничего отвечающего духу времени. Позиция Михаила понятна, однако, несколько спорна по времени. Предположим "Дзержинский в Орловском централе" писался в начале тридцатых, а события тридцать седьмого полностью поменяли мировоззрение автора, но что в "Рассказе лётчика", писаного аж в 1939 году изменилось? Кстати, репродукция именно этой картины есть в книге 2001 года с удивительной для меня ремаркой "местонахождение неизвестно". Я же точно помню, что сравнительно недавно наблюдала её своими глазами, очень уж я весь этот советский жанр люблю. То, что я видела картину на выставке из частных коллекций, а Михаил - случайно в закрытый галереи, откуда она вскоре была куплена, друг другу не противоречит, скорее в очередной раз иллюстрирует то, что к любой информации надо относится с осторожность. Факт остается фактом, Николай картины уничтожил, а вот была ли причина идеологической? Поскольку я не в восторге от тех работ, где автор уходит от чистой природы, включает каких-нибудь лошадок и мальчишек, от его портретов - для меня тут виден скорее поиск себя, своей ниши.
И с точки зрения текста, биография в исполнении Ольга Всеволодовны кажется наиболее цельной (хотя и было бы логично до публикации рассуждений добраться и до Николай Ромадин - Записки пейзажиста , подготовленных дочерью, но двести страниц, сил моих нет, я ни про кого, кажется, столько подряд не читала). Конечно, семья заслуженного, народного и вообще лауреата Сталинской премии непременно страдала, пребивалась и всем кагалом вступала в ряды красную конницу (через тридцать лет этот факт биографии, конечно, не появится), однако в целом текст довольно взвешенный, снабженный большим количеством цитат из собственных текстов художника, ну а подача текста исследователем и искусствоведом позволяет дополнить воспоминания сына. Так смутившее меня поведения родоначальника объяснялось тем, что он хотел ребенку получения технического образования, наиболее престижного тогда, гарантировавшего стабильный доход и уважение. То ли существовавший, то ли нет в памяти Михаила ещё один родственник и художник обретает имя, образование и конкретное влияние будущего живописца. И даже эта лакуна с тридцатыми годами заполняется конкретной работой над собой, над своим образованием, насмотренностью, работой над определенными техниками и колоритом - чтобы отказаться и идти дальше. И прийти. К тому Николаю Михайловичу Ромадину, которого Паустовский окружал прорвой эпитетов, в описании которого у критиков не переводились слова вроде "тончайший" и "мимолётный" и ради которого я готова ехать даже на Варгу.

Русская классика, наверное, читана-перечитана каждым из нас, и вдруг находятся произведения, которые не прочитаны, о которых не знаешь. Вот так и с М.Ю. Лермонтовым у меня получилось: вроде бы читала практически все его произведения, а "Тамбовскую казначейшу" пропустила. Лермонтов впервые напечатал эту поэму в "Современнике", вышла она под названием "Казначейша" в 1838 году в несколько урезанном виде. Поэт был возмущён таким бесцеремонным вмешательством цензуры.
Поэма М.Ю. Лермонтова "Тамбовская казначейша" написана в комической манере. Она изображает картины жизни русской провинции. Место действия - "славный городок" Тамбов, который всем хорош, да только очень скучный. В Тамбове Лермонтов бывал в 1835 году, когда ехал в Тарханы. Вероятно, впечатления от этого посещения и легли в основу поэмы. Поэма представляет собой бытовой анекдот. В скучный сонный Тамбов входит полк улан, вот тогда и начинаются события, заставившие городок очнуться от оцепенения.
В поэме три главных героя: казначей Бобковский, его жена Авдотья Николаевна, улан Гарин. Именно их взаимодействие и развивает сюжет поэмы, именно они стали предметом сплетен. Тамбовское общество, особенно дамское, возмущено поступком Бобковского. В городе назревает скандал, в центре которого и оказались три главных героя.
Вообще, стоит отметить, что в поэме наблюдается влияние А.С. Пушкина. Во-первых, написана она онегинской строфой, о чём Лермонтов указывает уже в первых строках произведения. Во-вторых, просматривается влияние комических поэм А.С. Пушкина "Граф Нулин" и "Домик в Коломне".
Лермонтову удалось в лёгкой шутливой манере описать, как разрушаются нравственные ценности, жизнь человека обесценивается, становится равной какой-либо вещи.
Исследователи творчества Лермонтова отмечали, что в поэме наблюдается влияние Э-Т.-А. Гофмана, в частности его новеллы "Счастье игрока". Это влияние проявляется в основном сюжетном мотиве поэмы

Таким образом, поэма Лермонтова мне понравилась, она лёгкая, но при этом раскрывает серьёзные нравственные проблемы.

Действие происходит в маленьком городке Тамбове, и царит там невыносимая скука. Но приходит весть, что в городе будет зимовать уланский полк. Въезжают они верхом под взоры горожан.

Поверишь ли, он мне приснился…
Я после не могла уснуть…»
И тут девическая грудь
Косынку тихо поднимает —
И разыгравшейся мечтой
Слегка темнится взор живой.

«Притоном буйных усачей» стала гостиница. Напротив жил угрюмый старик господин Бобковской, тамбовский казначей. Единственным пороком его автор называет страсть к карточной игре. Но произведение у нас юмористическое. Поэтому, читая далее, узнаем, что казначей обходится с городской казной как со своей, любит выпить, «был врагом трудов полезных», имел крапленые карты. А еще у старика молодая красивая жена, которую он оценивал деньгами, как вещь, не спускал с нее глаз и использовал в карточном обмане, заставляя ее отвлекать соперников.

Автор прекрасно описывает образы главных героев. Вот и штабротмистр Гарин, чьи окна были напротив окон молодой жены, предстает прокутившимся повесой, лентяем, и вообще счастливым малым. Разузнав у трактирщика расклад местного дворянства, он сразу заимел план на Дуню. В умелых руках сердце девушки быстро отозвалось.

Но казначей переиграл своего соперника. Застав его у себя дома на коленях перед женой, он, ревнивый муж, не бросился мстить, хоть Гарин и приготовил пистолет. Казначей решил победить его другим способом, устроив карточную игру. Немой, мрачный, полный отчаянья и злости казначей в этот раз не смог применить свои обманные уловки и проигрался. В запале он ставит на кон свою жену и … тоже проигрывает Гарину.
Автор заявляет, что он

Соперников не помирил
И не поссорил их порядком…

И правда, никто не умер. Все обошлось только лишь утратой / приобретением вещей. И жена входит в этот список вещей.

Автор в самом начале говорит

Пишу Онегина размером;

Действительно, в сравнении с прочитанной недавно пьесой «Маскарад» язык более живой и не такой угрюмый и мрачный.

Вообще пишут, что реальная история произошла в Москве с высшим дворянством. Автор правильно выбрал юмористический стиль повествования, называя свое творение сказкой, потому что рассказывать о таких делах представителей высшего света серьезно просто невозможно.

С. Маршак "Вчера и сегодня".
В самом названии Маршак показывает,что эти противоположности-вчера и сегодня-есть и будут. Тяжело чаще это принимать, так как расставание с прошлым всегда болезненно, если оно было чем-то дорого. Понимаю это сейчас, будучи взрослой, а вот ребёнку это невдомёк.
"Коромысло с ведром
Загремело на весь дом:
- Никто по воду не ходит,
Коромысла не берёт.
Стали жить по новой моде,
Завели водопровод",- читаем. Главное, чтобы были иллюстрации, так как редкий юный читатель поймёт, что такое "коромысло", почему оно нужно для воды в доме. Взрослый расскажет, что оно заменило водопровод.
Чернильницы давно ушли из обихода:
"Кончаются чернила.
Я, старое и ржавое,
Живу теперь в отставке.
В моих чернилах плавают
Рогатые козявки". Читать эти строки смешно сейчас. Дети хохочут над словом "козявки". Во время бытования чернильниц каждый понимал, что они могут пылиться без применения, в них скапливается мусор.
Другие реалии советского периода: "гражданка", "фитиль", "керосин", "стеариновая свеча", которыми пестрят строки, необходимо объяснять юным чадам, тогда они поймут, что новое всегда не за горами. Уходят не просто наименования чего-либо, а сами предметы. Меняются и обращения к людям. Это говорит об очень и очень многом.
Язык Маршака всегда восторгает. Он умеет "оживить" предметы так, что они предстают со своими особенностями, чувствуешь их переживания, их запахи, если они есть, "включаешься" в общение с ними (к слову, всем советским детским поэтам это удавалось):
"Лампа плакала в углу,
За дровами на полу:
- Я голодная, Я холодная!
Высыхает мой фитиль.
На стекле густая пыль.
Почему
Я не пойму
Не нужна я никому?"
"Я глядела сонным взглядом...".
Новая лампочка, электрическая, против прежней, зажигающейся от спички:
"А она мне говорит:
- Глупая вы баба!
Фитилёк у вас горит
Чрезвычайно слабо.
Между тем как от меня
Льется свет чудесный,
Потому что я родня
Молнии небесной!"
Стихотворение Маршака развлекает, вызывает радость, но и учит истории. Можно живо представить то, как жили люди, применяя те или иные предметы. Сравнительная картина ушедшей эпохи и дней сегодняшних даст возможность поговорить с юным читателем, тяжело ли было тогда? Почему легче сейчас, что из прошлого пригодилось бы нам?
Стихотворение очень интересно разыграть по ролям, создать к нему иллюстрации. Так воображение ребёнка ещё зримее представит всё.
Спасибо, что читаете.
#мысли #пишу #мюсли #литература #слово

Коль в Англии народ обут
И обираем жуть,
Однажды выйдет Робин Гуд
Шерифу в глаз стрельнуть.

Возможно он чрез чур кровав,
Но как ещё, скажи,
С бандитом с кровью на руках
Общаться прикажи?

Шериф-то в крепости сидит,
Обманщик, вор и плут...
Народ простой кто защитит?
Лишь храбрый Робин Гуд!

Да, сегодня может показаться, что Робин Гуд довольно кровавый парень. Давайте считать сколько он на протяжении всей этой книги завалил врагов:
"Робин Гуд и лесники" - 15 дюжих лесников и без счета врагов в "Робин Гуд и коварный монах" и "Робин Гуд делит золото". Есть, впрочем, баллады, где не было убито никого. Только в "Робин Гуд и коварный монах" Робин орудовал мечом, в остальных же случаях были лук и стрелы. А я считаю, правильно. Добро должно быть со стрелами!)
Ну и как же тут не отметить прекрасный балладный слог Ивановского и незабываемые иллюстрации Сколозубова! Я в очередной раз перечитал и снова остался в восторге)

Для отца он - Минька. Для матери - Минюшка. Для деда - в ласковую минуту - постреленыш. А для всех остальных: для соседок-пересудок, для ребятишек, для всей станицы - Мишка и "нахаленок.

История простого мальчика со станицы, об обыденных буднях, о борьбе и отстаивании своих прав.
Встретил спустя годы Мишка своего папу и радости то, как же давно не было его.

Фото взято в сети Интернет. Кадры с одноименного фильма.

Но что может понимать семилетний мальчик о войне , но поспорить с дворовыми мальчишками и защитить своего папу это он горазд.
В небольшом рассказе описывают гражданскую войну, о классовой борьбе.

А тот самый Ленин - старшой у большевиков народ поднял, ровно пахарь полосу плугом. Собрал солдат и рабочих и ну наколупывать господ!

Спустя годы такие рассказы кажутся атавизмом прошлого, в них слишком много пропаганды и сейчас читая кажется наивным и простым. Но анализируя творчество Шолохова, хочется отметить, что он и писал об обычных людях и том круге проблем, которыми они жили. А что надо простому человеку, живущему в глубинке - накормить семью, ухаживать за домом и хозяйством - один сплошной быт. И нет тут места мыслям о богатстве, роскоши.
Нет в этом рассказе высокопарного слога, а простой деревенски быт описан лаконично и понятно.
Это рассказ о нашем прошлом, та историю, которую невозможно скрыть и переписать. Прежде чем дети школьного возраста начнут читать эту историю надо рассказать исторический аспект того периода. Иначе детям будет непонятно что за гражданская война и кто такой Ленин.
Прочитав уже второй рассказ Шолохова, понимаю, что они совсем разные, и вот этот не так затронул струны души. Да, вызывает чувство сострадания к простому мальчику, да он вел себя самоотверженно и храбро. Но видимо простота и обыденность описываемых событий не всколыхнуло бурю чувств.
Шолохов описывал быт и жизнь казачества, но в этом рассказе тема не так хорошо раскрыта, а только опосредовано затронута, сквозь призму описываемых событий.
Тяжелые времена были для нашей страны, но сплоченность народа это та сила, за которой стояла мощь всей страны.

Представьте, что вы переноситесь на Невский проспект - главную улицу Санкт-Петербурга. Мимо вас проходят люди из разных сословий, разного достатка, разной внешности и образования. Вы начинаете замечать в какое время кто приходит, кто куда торопится и мысленно пытаетесь проникнуть в мысли прохожих: Есть множество таких людей, которые, встретившись с вами, непременно посмотрят на сапоги ваши, и если вы пройдете, они оборотятся назад, чтобы посмотреть на ваши фалды. Я до сих пор не могу понять, отчего это бывает. А потом ваше внимание привлекает двое молодых людей, обсуждающих двух молодых женщин. Одна из них несмотря на юность и красоту - ночная светская бабочка, а другая замужняя матрона.
И вот незадача - обе мадамы им так нравятся, что они идут за ними.
Николай Гоголь удивительным образом сводит два противоположных мира - благородства и порока, внешней красоты и внутреннего уродства, сна и яви. И хотя финал истории достаточно предсказуем, всё же в очередной раз убеждаешься в гениальности русского писателя в скрупулёзной работе вывода характера людей!

Жалобы стары как мир. Ну, посудите сами, когда он жил тот самый Конфуций. Однако уже он оставил очень яркое выражение о сути жалоб: "Жаловаться на неприятную вещь — это удваивать зло, смеяться над ней — это уничтожать её". Ему вторит Сенека: "Люди стонут более внятно, когда их слышат.".

Можно приводить высказывания и других великих людей на эту тему, вплоть до неотразимой Раневской, которая сказала: "Многие жалуются на свою внешность, и никто — на мозги". Речь, конечно, о Фаине Раневской, а не о героине чеховского "Вишневого сада", хотя свой псевдоним реальная актриса позаимствовала как раз у чеховского персонажа. Вот круг и замкнулся, мы снова вернулись к Чехову - автору обсуждаемого рассказа.

И тем писакам, которые оставили свои "автографы" в его "Жалобной книге" как раз бы пожаловаться на свои мозги. Известно, что часть перлов, приведенных в рассказе, реально взята Чеховым из жалобной книги одной из станций Донецкой железной дороги.

Поэтому и я дальше займусь откровенным плагиатом, приведя тексты современных жалоб, нарытых в интернете. Самое смешное не столько в самих жалобах, сколько в том, что за 140 лет почти ничего не изменилось, как не умели люди выражать свои мысли, так и не научились.

"Моя девушка постоянно заходит в ваш магазин и покупает всякую себе ерунду, которую даже не носит. Не продавайте глупым людям больше одной вещи".

"Белый хлеб с плесенью, на вкус тоже испорчен".

"Отличное обслуживание, прекрасные люди. Если бы не одно "но": проявление знаков внимания консультанта-мужчины к моему молодому человеку. Это пипец, господа!"

"Я каждый день прихожу в ваш банк. И каждый день вижу красивых девушек. У меня не было девушки уже три года. Не доводите до греха, возьмите кого-нибудь пострашнее".

"Хочу, чтобы всегда были в наличии презервативы. Маленьких не надо, мы не китайцы".

"Мне отказались продавать айфон и при этом ударили печатью в лоб! Это возмутительно! Что за безобразие творится у вас! Прошу разобраться! Продавец был без бейджа!"

"Платил по квитанции 10 рублей. А комиссия 30 рублей! Падлы!"

"В день мне выдавали лишь по два рулона туалетной бумаги".

"Еда в Греческом отеле была слишком греческой. Нам приходилось питаться в ближайшем фастфуде".

"Вы когда-нибудь доиграетесь со своими ценами. Господь всё видит! Христос Воскресе!"

"Пришел в 15.20. Уже 21:00, не могу уйти! Примите меры!"

"Замечен вор среди продавцов. Взял конфеты и положил в карман, после съел и поделился с охранником, запив это текилой и ругаясь матом по-татарски!"

"Почему нет в природе теста на девственность мужчины?"

"Я возмущена! Мне и моему мужу в немецком посольстве отказали в визе! Черт с ней, с этой визой! Но пока мы проходили собеседование, у нас сгорел дом в деревне! "

"В туалете всегда дикая вонь!"

И в завершение анекдот:
— Официант, что это у вас возле буфета так весело?
— А это у нас обычай такой: перед закрытием устраиваем громкую читку книги жалоб.

03:15