«Смерть на Ниле» – одна из самых проницательных тайн Агаты Кристи

Остановитесь на мгновение, чтобы оценить текст часто адаптируемого романа

Недавно вышла экранизация Кеннета Браны «Смерть на Ниле» по роману Агаты Кристи. Фильм, вероятно, будет подвергнут критике (какая адаптация Кристи не критикуется среди нас, фанатов?) за отклонение от книги (ни в одной вселенной усы Пуаро не должны выглядетьтак). Хотя я лично не верю, что адаптация Кристи должна быть строго верной, чтобы быть хорошей, я надеюсь, что выпуск фильма заставит людей прочитать исходный текст, потому что «Смерть на Ниле» – это один из ее лучших детективных романов. Это дьявольское, гениальное убийство, но это также одна из ее самых искренних и эмоциональных книг. Это одно из самых острых исследований психологии и морали Кристи, со сложными персонажами и особенно тонкой прозой и ловким юмором – аспектами письма Кристи, которые часто недооцениваются. Это роман Кристи, который потряс и тронул меня больше всего, когда я впервые прочитала его в подростковом возрасте, и я часто возвращаюсь к нему.

«Смерть на Ниле» – один из многих романов, в которых знаменитый детектив Кристи Эркюль Пуаро пытается взять (щедро описанный) роскошный отпуск, только чтобы впоследствии раскрыть несколько убийств. Линнет Риджуэй – проницательная, гордая и исключительно богатая наследница, которая шокирует таблоиды, выйдя замуж за Саймона Дойла, жениха ее обедневшей (и чрезвычайно впечатлительной) лучшей подруги Жаклин (Джеки) де Бельфор. Джеки решает отомстить, следуя за парой в их свадебном путешествии. Она признается Пуаро, что мечтает убить Линнет, размахивая своим пистолетом. Тем временем Пуаро постепенно обнаруживает, что в основном у каждого пассажира есть мотив избавиться от Линнет. Когда наследница действительно убита указанным пистолетом, оказывается, что у Джеки идеальное алиби (как оказалось, она была под успокоительным после того, как выстрелила Саймону в ногу в порыве гнева). Пуаро решает дело, полное несговорчивых свидетелей и кучи подсказок, которые не имеют смысла, но не раньше, чем трагедия ударит снова.

Книга отклоняется от стандартной структуры романа Пуаро, где мы начинаем с места преступления и встречаем главных игроков с точки зрения Пуаро. Вместо этого «Смерть на Ниле» начинается еще дальше во времени, и мы встречаем персонажей в их собственной среде обитания и узнаем их психологические глубины. Он показывает нам портреты женщин, оказавшихся в ужасном любовном треугольнике.

Жертвы убийства Кристи часто бывают глубоко неприятными людьми, причем одномерными: напыщенные полковники и скупые матриархи. Линнет более развита, и ее трудно описать. Она «высокая» и «лучезарная», «очаровательная» и «деспотичная». Благодаря своему огромному богатству и красоте она «всегда умела устраивать вещи по своему усмотрению». Линнет, конечно, не ангел; она делает очень аморальную вещь, разыгрывая жениха своей подруги, и она может быть черствой, когда проявляет свою привилегию. И все же она не лишена сердца и щедра к своим менее удачливым друзьям. Пуаро проницательно замечает, что Линнет так беспокоит постоянное напоминание Джеки о ее предательстве, потому что она обычно добра и не привыкла чувствовать себя виноватой. Кристи также сочувственно отмечает недостатки королевы таблоидов: женщина, на которую всегда смотрят, которую выбирают и о которой сплетничают люди, которые ее не знают.

Описание Кристи страстной и уязвимой Джеки («нетерпеливой, мягкой» и «особенно живой») еще более увлекательно. «Она слишком заботится, эта малышка, — замечает Пуаро, — это небезопасно». Предательство лучшей подруги разрушает ее и разжигает ужасающую войну между ее сердцем и головой. Ее преследование Линнет и Саймона извращенно восхитительно в своей полной наглости, и это обеспечивает неоспоримый заместительный трепет для любого, кто погряз в любви. Но сама Джеки знает, что этот извращенный курс действий наносит ей ужасный урон. Она может принять «странное страдание темного триумфа» в том, что она делает, но это искажает ее душу – она признает, что бывают моменты, когда она «почти наслаждается этим». Но сколько бы она ни колебалась, Джеки остается убежденной фаталисткой: она выбрала свой путь, и она будет следовать ему до конца. Это сложный и навязчивый портрет женщины, которая слишком сильно любит: страстная, заблуждающаяся и в то же время глубоко, мрачно благородная. Кристи отвергла феминизм позже в своей жизни, но она очень проницательный наблюдатель того, как женщины зажаты и стимулируются социальными ограничениями. В своих изображениях Линнет и Джеки она многое рассказывает о ролях, которые должны играть женщины, и о том, как это вдохновляет на обиды, которые они наносят друг другу.

Один из очаровательных повторяющихся сюжетов в романах Кристи – это когда ее знаменитый детектив переходит в режим «папы Пуаро» и становится сочувствующим слушателем и советчиком для проблемных молодых женщин. «Папа Пуаро» выходит в полную силу в «Смерти на Ниле», когда он консультирует Линнет, Джеки и других молодых женщин на лодке. Но здесь папа Пуаро менее любезен и более проницателен в своих наблюдениях и советах, а сильное чувство морали Пуаро – самое пламенное. Когда Линнет просит Пуаро помочь избавиться от Джеки, он отказывается и быстро переходит к грехам Линнет. «У вас было все, мадам, что может предложить жизнь», — убежденно говорит он ей. «Жизнь вашего друга была связана с одним человеком». Он настаивает на том, что она намеренно пыталась ослепить Саймона и отнять его у Джеки. «Был момент, когда вы колебались», — говорит он ей, но «вы не держали свою руку». Он мягче, но столь же откровенен с Джеки, когда говорит ей «похоронить ее» и прекратить преследование. Он говорит, как часто делает Пуаро, голосом умеренности и зрелости. «Любовь – это еще не все, — говорит он, — мы думаем об этом только тогда, когда мы молоды». Он начинает мягко намекать, что «большой, квадратный, невероятно простой и ребяческий» Саймон не стоит беспокойства Джеки, особенно если он был готов оставить ее ради Линнет. Бывают моменты, когда Джеки, кажется, начинает понимать это, но ею в подавляющем большинстве движут ее двойственные чувства любви и справедливости. Мы разделяем мнение Пуаро о том, что его слова не принесли ничего хорошего и что какая-то трагедия неизбежна.

После убийства Линнет повествование следует знакомой структуре книг Пуаро, где он и фигура Ватсона (на этот раз некий полковник Рейс) опрашивают испытуемых одного за другим, проводят обыски в их комнатах и завершают все длинным монологом, раскрывающим решение (что, естественно, побуждает убийцу спонтанно признаться). Но повествование не слишком утомительно благодаря прекрасным характеристикам даже второстепенных персонажей. Кристи часто отвергают как первоклассного заговорщика и второсортного автора: в то время как она разрабатывает дьявольски хитроумные схемы убийств, ее проза оставляет желать лучшего. Достаточно верно, что в течение 66 криминальных романов она слишком часто проходила определенные колодцы: особенно часто ее персонажи были повторяющимися шаблонными и наспех набросанными типами. В «Смерти на Ниле» дело обстоит иначе: подозреваемые и свидетели – реальные персонажи с реальными проблемами, и нас интересуют причины, по которым они скрывают правду. Это то, о чем Кристи часто пишет с большой проницательностью: благородство скатывается к бедности и подавленной семейной динамике.

Эти хорошо сформированные персонажи получают хорошие сюжеты. Один из самых мощных из них связан с другой молодой пассажиркой, Розали Оттерборн, дочерью яркого романиста, столкнувшегося с сокращающейся читательской аудиторией. Мать Розали борется с алкоголизмом, а ее дочь озлоблена и измучена от попыток скрыть и прекратить пить. «Я отвратительна», — печально заявляет она Пуаро, ненавидя холодную и отчужденную личность, в которую она превратилась. Пытаясь прийти в себя, Розали переживает трагедию и странный счастливый конец. Еще одна замечательная история касается Корнелии Робсон – очень восторженной и, по ее собственной оценке, «некрасивой» – бедной родственницы, которая приехала в качестве компаньонки к своему богатому американскому кузену. Корнелия оптимистична и наслаждается каждым зрелищем и опытом в поездке (даже, к ее стыду, волнением, связанным с убийством), в то же время безропотно принимая все оскорбления, навязанные ей ее древней и сопливой кузиной Мари. Корнелия, которую Пуаро метко описывает как женщину с сильным характером, в конечном итоге получает двух женихов: социалиста, который восхищается ее независимым духом и добротой, и врача, которому нравятся ее изгибы и ее полезность в качестве помощника врача. Неизвестность того, кого выберет Корнелия, затрагивает другую область, где Кристи часто (несмотря на ее антифеминистскую позицию) демонстрирует большую проницательность: личности и желания женщин, которых общество игнорирует или жалеет, и варианты, которые у них есть для создания разных жизней для себя.

Конец «Смерти на Ниле» приобретает все более задумчивые и мрачные тона. Череда убийств (да, естественно, их больше) на лодке, наряду с впечатляющими декорациями древних гробниц и храмов, заставляет персонажей задуматься о смерти и вечности. Они обрабатывают реальную травму в результате этих событий. И когда, со всеми обычными росчерками, убийца, наконец, раскрывается, возникает глубокое ощущение, что не только произошло что-то ужасное, но и что это было совершенно бессмысленно, и что многие жизни были потрачены впустую. Как и во всех лучших случаях Пуаро, его глубокое убеждение в том, что убийство – это «непростительное преступление», противоречит личной симпатии, которую он испытывает к убийству, и вопросам о том, какие преступники заслуживают каких наказаний. Развязка книги действительно шокирует, вызывая отзвуки, которые невозможно завязать в сетчатый бант в конце. Это тревожный, но подходящий финал книги, в которой Кристи нарушает так много своих собственных правил, но также овладевает всеми вещами,которые делают ее работу великолепной.

Джулия Сирмонс (Julia Sirmons)

Совместный проект Клуба Лингвопанд и редакции ЛЛ