Краткая история стрихнина, любимого яда Агаты Кристи, Артура Конан Дойла и многих других. Но почему?

Нил Брэдбери о любимом безмолвном убийце писателей

Стрихнин – великое тонизирующее средство, Кэмп, которое снимает человеческую дряблость.

— Герберт Уэллс, «Человек-невидимка», 1897

Казалось бы странно, что такой наркотик, как стрихнин, настолько укоренившийся в сознании как смертельный яд, когда-либо будет рассматриваться как тонизирующее и поднимающее настроение средство, но именно так оно и рассматривалось до начала двадцатого века. В романе Герберта Уэллса «Человек-невидимка» главный герой, доктор Гриффин, «обнаружил, что стрихнин чрезвычайно полезен», как пишет Уэллс: «У Гриффина был небольшой срыв. У него начались кошмары, и он больше не интересовался своей работой. Но он принял немного стрихнина и почувствовал себя энергичным».

Преимущества стрихнина казались бесконечными: психолог Карл Лэшли обнаружил, что стрихнин усиливает способность крыс учиться обходить лабиринты; он помог марафонцу Томасу Хиксу завоевать олимпийское золото в 1904 году; студенты-медики использовали стрихнин в качестве снотворного во время подготовки к экзаменам; и даже Адольф Гитлер, как считалось, принял стрихниновый тоник после потери немецких солдат во время Сталинградской битвы.

Тем не менее, использование стрихнина также имело темную сторону, что отражалось в его все более зловещем изображении в популярной культуре. В романе Артура Конан Дойла «Знак четырех» верный спутник Шерлока Холмса доктор Ватсон делает вывод об убийстве стрихнином из-за необычной гримасы, найденной на лице жертвы. На серебряном экране Альфред Хичкок также использовал стрихнин в качестве яда в «Психо», где Норман Бейтс использовал его, чтобы убить свою мать, прежде чем буйствовать через занавески для душа с кухонным ножом. Совсем недавно писатель ужасов Стивен Кинг упомянул стрихнин в своем романе «Мистер Мерседес», опубликованном в 2014 году.

Агата Кристи представила стрихнин как свой любимый яд в своем дебютном детективном романе «Загадочное происшествие в Стайлзе». Настолько точным было описание Кристи последствий отравления стрихнином, что в рецензии на роман в «Фармацевтическом журнале» было мнение: «Этот роман имеет редкое достоинство быть правильно написанным – настолько хорошо написанным, на самом деле, что мы склонны полагать, что автор имел фармацевтическое образование».

Почему так много писателей решили включить стрихнин в свои художественные произведения? Вероятно, потому, что отравления стрихнином были так многочисленны и широко документированы. Действительно, стрихнин указан третьим в первой десятке ядов по количеству уголовных дел, уступая только мышьяку и цианиду.

История стрихнина

Стрихнин, как и атропин, а также кофеин, никотин и даже кокаин, является растительным алкалоидом. Все эти соединения являются горькими на вкус химическими веществами, которые обычно размещаются в тех частях растений, которые в пищу не употребляются. По иронии судьбы, люди пошли на многое, чтобы собрать растения и получить как можно больше тех же самых алкалоидов. Стрихнин происходит из растений рода Strychnos; это термин, придуманный мастером-этикетщиком Карлом Линнеем в 1753 году. Хотя стрихнин содержится во всех видах стрихноса, он наиболее распространен в Strychnos nuxvomica, который звучит немного более научно на латыни, чем его общее название — азиатское рвотное пуговичное дерево. Дерево стрихнина – вечнозеленое, произрастающее в Индии, Шри-Ланке, Тибете, южном Китае и Вьетнаме. Хотя дерево растет довольно часто в Азии, очень мало историй о его использовании в плохих целях в этих регионах. Отражает ли это истинное нежелание местного населения использовать стрихнин для убийства или просто отсутствие учета, неясно, но стрихнин использовался в Азии в основном для борьбы с вредителями, такими как крысы.

Стрихнин вышел на европейский рынок, когда корабли начали торговать в большом мире. На всех кораблях есть крысы, а моряки терпеть не могут, когда крысы едят их пищу или распространяют болезни. Таким образом, стрихнин был популярным средством борьбы с грызунами среди торговых судов. К концу 1800-х годов почти пятьсот тонн семян стрихноса в год ввозились в Лондон,большинство из них использовалось для отравления паразитов, таких как крысы и мыши. Хотя было трудно купить стрихнин у фармацевта, он мог быть легко получен широкой публикой в трехпенсовых и шестипенсовых пакетах под названием «Убийца паразитов».

«Убийца паразитов» Батлера состоял из смеси муки, сажи и стрихнина, которую наносили на кусок хлеба или сыра и оставляли на ночь на кухонном полу. Настолько быстрым и эффективным был стрихнин как убийца грызунов, что мыши и крысы часто находились мертвыми рядом с ядом. В «Руководстве Альфреда Свейна Тейлора по медицинской юриспруденции», опубликованной в 1897 году, Тейлор заметил о паразитах-убийцах, что «порошки являются плодородным источником отравления, либо по случайности, либо по замыслу; они открыто продаются невежественными людьми другим, еще более невежественным, и часто используются в самоубийственных целях». Стрихнин был так доступен, что, продаваемый как «Убийца паразитов», его покупка не вызывала удивления, даже если у покупателя были убийственные намерения.

Использование порошков от паразитов не ограничивалось уничтожением грызунов, но также широко использовалось для избавления от бродячих собак и кошек. Одним из таких покупателей был писатель Генри Ф. Рэндольф, который в мае 1892 года купил немного стрихнина, чтобы отравить надоедливую кошку. Как сделал бы любой здравомыслящий писатель девятнадцатого века, он предпочел положить яд в ящик у своей кровати, а не снаружи, скажем, в садовом сарае, в контейнере с надписью «ЯД». Однажды ночью Рэндольф проснулся и решил принять дозу хинина, еще одного горького алкалоида. Неудивительно, что в темноте он поднял бутылку стрихнина и выпил немного; три с половиной часа спустя он был мертв. Можно с уверенностью предположить, что мораль этой истории заключается в том, что держать яд на прикроватном столике – не самая разумная идея.

Как и все растительные алкалоиды, стрихнин имеет горький вкус. На самом деле, одна из претензий к стрихнину заключается в том, что это самое горькое вещество, известное человеку, и все другие горькие вкусы ранжируются относительно него. Еще одним растительным алкалоидом, известным своим горьким вкусом, является хинин, который использовался для лечения малярии, а также для лечения судорог в ногах. Французские врачи в эпоху Наполеона использовали несколько сомнительную логику, чтобы предположить, что если хинин, который является горьким белым порошком, был полезен с медицинской точки зрения, то любой другой порошок, который также был белым и горьким на вкус, обязательно должен быть полезным. Эта логика гарантировала, что пациентов с различными заболеваниями, включая малярию, можно было лечить стрихнином также легко, как и хинином. К счастью для множества французских пациентов, вскоре стало ясно, что этот подход к открытию лекарств не так полезен, как считалось вначале, и практика лечения всех болезней случайными горькими белыми порошками подошла к концу.

Нил Брэдбери (Heather O'Neill)

Совместный проект Клуба Лингвопанд и редакции ЛЛ