«Скажите, какого размера Ангел на шпиле собора?» – «В натуральную величину».

Говорят, что когда собираешься что-то критиковать, нужно начать с похвалы – хороший тон. Вот, думаю… Несомненно, материал в книге представлен обширный, один список литературы на 15 виртуальных страниц, питерские легенды и предания хорошо рассортированы по разделам: здесь – про царей, здесь – про святых, здесь – про покойников. Многие из этих легенд я слышала в Питере изустно. С точки зрения представленной информации – претензий никаких, но сборник Синдаловского можно назвать теми самыми «поддельными ёлочными игрушками», которые «с виду, как настоящие, но не радуют».

В самом деле, книга с завлекательным названием «Призраки Северной столицы» и ещё более претенциозным подзаголовком «Легенды и мифы питерского Зазеркалья» вроде бы (или нет?) обещает интересную экскурсию в потусторонний и виртуальный Санкт-Петербург, но на деле является смесью статистического отчета со сборником анекдотов. «Зазеркальем» почему-то называются кладбища и связанные с ними истории. Конечно, этот термин многозначен и не может быть четко определен, но я не поленилась залезть в словарь, чтобы проверить собственное понимание.

Зазерка́лье. 1) Некая невидимая и непонятная для непосвященных область жизни и деятельности (в том числе и общественной), где положение вещей может быть доведено до бессмыслицы, до абсурда. 2) Фантомный мир мыслей и представлений, нередко являющийся продуктом лишённой смыслового значения речи, т.е. литературной зауми. (Толковый словарь русского языка Ефремовой).

Не слишком близко к кладбищу, не правда ли? «Случай так называемого вранья», - как сказал бы небезызвестный Коровьев. Или я придираюсь? По большому счету, все мои недовольства вытекают из обманутых ожиданий. Ребенок увидел красивую блестящую обертку и думал, что там вкусная конфетка – наивно, да. Это же просто маркетинг.

Второе – я не нашла в этой книге смыслового и образного единства. Она представляет собой набор историй, часто повторяющихся, и эти истории не создают единого виртуального пространства (того самого Зазеркалья), они остаются разрозненными лоскутками. По большому счету, эту претензию тоже нельзя считать серьезной, ведь сборник Синдаловского – не художественное произведение, но на восприятие книги читателем это влияет. Мне было скучно. Такому интересному материалу придать более удачную форму – была бы настоящая конфетка.

И последний выпад – уже совсем не по существу, а по пристрастию. В одной из глав представлен материал о виртуальных призраках: Медный всадник, Пиковая дама, гоголевский «нос», но, простите, где же дорогой наш Федор Михайлович? Где студент с топором? Ведь, говорят, встречали его то ли на Крюковом канале, то ли на Екатерининском (Грибоедова). Нет, Синдаловский не совсем забыл Достоевского, он упоминает чиновника Голядкина из «Двойника», но тот не так известен в народе, чтобы визуализироваться на улицах, а вот Раскольников, да, ходит. На доме, где он «жил» уже табличку повесили, люди паломничества туда совершают, равно как и в дом старухи-процентщицы. Еще мне показывали дом Рогожина на Гороховой. Да и сам Достоевский занимает почетнее место в умах и снах жителей и гостей Петербурга. Впрочем, о чём я? Нельзя же критиковать автора за то, что он НЕ написал.

Из всего сказанного, вывод: «Призраки Северной столицы» – книга информативная, хоть в качестве справочника используй, но не понравилось, как подан материал. Рекомендую любителям исторических анекдотов, их там достаточно много, а вот тем, кто хочет прочитать книгу про «мистический» Петербург, она вряд ли понравится. Я так и не поняла, автор сам верит в свои призраки или нет. Одно ясно – Петербург он любит.