Юриспруденция — цитаты из книг — стр. 4

...а что каса­ет­ся того зла, кото­рое заклю­че­но в горе, то мне кажет­ся, что сам разум пока­зы­ва­ет нам: не от при­ро­ды оно, а от соб­ст­вен­но­го наше­го выбо­ра и оши­боч­но­го мне­ния.

...но все вели­кое на све­те труд­но. Одна­ко фило­со­фия сама обе­ща­ет нам под­держ­ку, и мы дове­ря­ем­ся ее цели­тель­ной силе.

Ведь и зависть, и сопер­ни­че­ство, и ковар­ство, и жалость, и тос­ка, и плач, и скорбь, и душев­ный гнет, и сте­на­ния, и вол­не­ния, и отча­я­ние — все это вхо­дит в состав горя.

...ведь все­гда ску­пой бра­нит ску­по­го, а тще­слав­ный тще­слав­но­го, — каж­дый по глу­по­сти чужие поро­ки видит, а сво­их не заме­ча­ет.

...и жизнь, про­жи­тая достой­но и нрав­ст­вен­но, при­но­сит такое уте­ше­ние, слов­но чело­ве­ка нико­гда не каса­лась тос­ка и лишь слег­ка заде­ва­ла душев­ная боль.

Все сред­ства хоро­ши, чтобы помочь чело­ве­ку, кото­рый не может высто­ять и слов­но рас­сы­па­ет­ся в прах перед всею силою горя...

Болезнь и смерть — таков удел, для каж­до­го Назна­чен­ный. Долж­ны мы хоро­нить детей И вновь родить, но будет смерть кон­цом для всех. Не зря такая мука роду смерт­но­му: Зем­ля берет зем­ное, а про­рос­шая Жизнь пада­ет, как колос под сер­пом жне­ца, — Так гово­рит нам голос Неиз­беж­но­сти. -(Еврипид).

...все, слу­чаю­ще­е­ся с чело­ве­ком, свой­ст­вен­но чело­ве­ку. Не толь­ко позна­ние чело­ве­че­ской при­ро­ды в целом рас­кры­ва­ет­ся в этом уче­нии, но оно и дока­зы­ва­ет, что такое-то зло пере­но­си­мо, если люди тер­пе­ли его и тер­пят.

Неожи­дан­но­сти, может быть, ранят силь­нее, но не отто­го, что они [эти беды] неожи­дан­ны: они кажут­ся бо́льши­ми не пото­му, что они вне­зап­ные, а про­сто пото­му, что они недав­ние.

Что с тече­ни­ем вре­ме­ни скорбь при­туп­ля­ет­ся, это мы видим каж­дый день, когда несча­стье оста­ет­ся преж­ним, а скорбь смяг­ча­ет­ся, а то и про­хо­дит совсем.

Зачем шуметь? Даже о Пуни­че­ской войне Марк Катон и Луций Лен­тул были раз­но­го мне­ния, но ника­кой ссо­ры меж­ду ними не было.

И если горе кос­нет­ся кого-нибудь из тво­их близ­ких, раз­ве ты ему пред­ло­жишь вкус­ную рыбу, а не сокра­ти­че­скую кни­гу? посо­ве­ту­ешь послу­шать водя­ной орган, а не Пла­то­на? пред­ло­жишь его гла­зам цве­ти­стое и пест­рое зре­ли­ще? сунешь ему под нос пучок цве­тов? вос­ку­ришь фими­ам и при­зо­вешь всех…

Нико­гда фило­соф не меня­ет­ся в лице — за то и бра­ни­ла все­гда Ксан­тип­па сво­его мужа Сокра­та, что он с каким видом ухо­дил из дома, с таким и при­хо­дил... все­гда он был, судя по рас­ска­зам, спо­ко­ен и ясен. И понят­но, что выра­же­ние лица его нико­гда не меня­лось: ведь дух его, отпе­чатлев­ший­ся на лице, не…

В похо­ти есть жар, в лег­ко­мыс­лии — радост­ное весе­лье, в стра­хе — уни­же­ние, но в горе — нечто худ­шее: смерть зажи­во, мука, угне­те­ние, омер­зе­ние; оно тер­за­ет душу, выеда­ет ее, при­кан­чи­ва­ет ее. Если мы не изба­вим­ся от этой стра­сти, не отбро­сим ее от себя, то и несча­стье нас не покинет.

Ибо вся­кое вол­не­ние есть дви­же­ние души, или чуж­дое разу­му, или пре­не­бре­гаю­щее разу­мом, или непо­кор­ное разу­му...

— Итак, ты ска­зал, кажет­ся, что муд­рец под­вер­жен горю? —Имен­но так. —Что ж, это пока­зы­ва­ет в тебе насто­я­ще­го чело­ве­ка: мы не камен­ные, в каж­дой душе от при­ро­ды есть нечто неж­ное и мяг­кое, откли­каю­ще­е­ся на горе, как на пого­ду.

«Я нима­ло не согла­сен с теми, кто вос­хва­ля­ет какую-то бес­чув­ст­вен­ность, кото­рой не может быть и не долж­но быть. Я не хотел бы забо­леть; а если забо­лею, то не хотел бы лишить­ся чувств, даже если бы у меня что-нибудь отсе­ка­ли или отры­ва­ли от тела. Ибо слиш­ком доро­гой ценой поку­па­ет­ся эта…

...И хоть бешен­ство, кажет­ся, тяже­лей чем безу­мие — одна­ко не надо забы­вать, что бешен­ству муд­рец может быть под­вер­жен, безу­мию же и нера­зу­мию — нико­гда.

«Вышел из себя» — это о тех и гово­рит­ся, кто вышел из-под вла­сти соб­ст­вен­но­го ума, кото­ро­му от при­ро­ды вру­че­на власть над всею душою.

Нау­ка об исце­ле­нии души есть фило­со­фия, но помощь ее при­хо­дит не извне, как помощь про­тив телес­ных болез­ней, — нет, мы сами долж­ны пустить в дело все силы и сред­ства, чтобы исце­лить себя самим.

Есть в наших душах врож­ден­ные семе­на доб­ро­де­те­лей, и если дать им раз­вить­ся, при­ро­да сама поведет нас к сча­стью.