Лобсанг

Он — Время. Сын самого Когда и Времени. Почти человек.
Юноша был одет в черный, усеянный звездами плащ, который развевался вокруг него так, словно Лобсанг находился в самом эпицентре бури, хотя утро было безветренным.

Родился как одна душа с двумя телами.
Две разные жизни оставили на двух одинаковых лицах свои уникальные следы. Личности появились на свет с разницей в секунду или около того.
Это были две разные личности, занимавшие два разных тела, которые начали с одного и того же. Но не как одинаковые личности.

Оба ребёнка попали в Анк-Морпорк и в результате событий книги «Вор времени» обе версии объединились в одну личность. Время отошла от дел, передав свои обязанности сыну. И с тех пор новая персонификация времени представляет собой молодого мужчину.

— Ты Лобсанг или Джереми?
— Да.
— Ага, спасибо. Сама нарвалась. Ты Лобсанг и ты Джереми?
— Уже ближе. Всегда будут помнить их обоих. Но я предпочел бы, чтобы ты называла меня Лобсангом. У Лобсанга более приятные воспоминания. Мне никогда не нравилось имя Джереми, даже когда я был Джереми.

— Надеюсь, я лучшее, что в них было. Они были такими разными, и оба были мной, родившимся два раза с промежутком в одно мгновение.

Ньюгейт Лудд. Сын Времени, а точнее одна из его половин. Этот мальчишка нарушает упорядоченное.
В младенческом возрасте его подбросили в Гильдию Воров. Он был фантастически хорошим вором.
Позже его нашел Монах Истории по имени Сото. Сказал, что у него есть талант. Так он стал послушником. В монастыре получил имя Лобсанг Лудд.

Он очень, очень проворен. Вокруг него постоянно пропадают вещи. Мелочи. Не имеющие никакой ценности. Но никто не видел, чтобы он их брал. А смотрели очень внимательно. Потом все пропавшее появляется. В самых неожиданных местах. А кроме того, он… толковый. Здесь, в долине, это слово обретало особый смысл. Толковый мальчишка считал, что знает больше своих наставников, перебивал их, часто дерзил. Толковый мальчишка был куда хуже бестолкового.

Его учителем был Лю-Цзе.

Джереми Часовсон. Сын Времени (одна из его половин). У него легкий крен насчет точности. Знал, что заставляет часы тикать.
Он стал членом Гильдии Часовщиков, когда ему было всего несколько дней от роду.
Джереми вырос вполне здоровым, хотя и несколько странным юношей, зато к своей приемной профессии он обладал явным талантом, что в значительной степени компенсировало недостаток других личных качеств. Терпеливые наставники из Гильдии Часовщиков угробили уйму времени на то, чтобы научить его Общению с Людьми. Его считали навевающим тоску собеседником, а Джереми никак не мог взять в толк почему. А и правда, ведь он мог говорить о часах любых типов!

Джереми должен принимать лекарство чтобы крыша у него была более-менее на месте.

— Увы, но я теряю ясность мысли, когда принимаю лекарство, — сказал Джереми. — Без него я гораздо лучше себя чувствую, как мне кажется. Это лекарство меня замедляет. Я начинаю отставать.