Затаившееся во времени. В двух временах. Том 2

Глава 1. Тоннели

Ниар Ве́лери внимательно разглядывал большую часовую стрелку, которая, по словам Юджина, могла переносить людей во времени. День был в самом разгаре, солнце грело просторную комнату второго этажа даже через зашторенные окна. Иногда королю из прошлого хотелось выкрасть стрелку и самостоятельно вернуться домой, но, к сожалению, кроме подходящих часов нужна была еще и магия, а у Ниара силы не было. К тому же только Юджин знал, как правильно открыть портал.

Ученый в тот момент был рядом с Велери. Они как раз решали, как действовать дальше.

– Я прогуляюсь по городу и попробую найти подходящие для эксперимента часы, – предложил Ниар, а следом добавил: – Вам не стоит покидать пределы дома, да еще со стрелкой.

– Прогуляетесь по городу будущего? – уточнил Юджин. – Это не древность. Здесь магия делится не только на черную и белую, но и на другие виды, как вы уже поняли. А еще ходят поезда и самодвижущиеся экипажи, летают воздушные суда.

Ниара тон ученого ничуть не задел. Он понимал опасения Юджина, но и отсиживаться в доме, стены которого уже вызывали у него тошноту, не собирался. Чего ждать? Нападения банды?

– Вы сказали, что не вернете меня назад, что я должен смириться и привыкнуть к этому времени. Как же я привыкну, сидя в доме? Хочу осмотреть город.

– Не самое лучшее время. Что вы скажете сыщикам, если вас вдруг арестуют? Ну мало ли, покажетесь им подозрительным. Сейчас они ко всем приглядываются, а у вас даже документов нет.

– Я разберусь, Юджин, – заверил его Ниар.

– Разберетесь, – тоскливо и с недоверием повторил изобретатель. Но спорить дальше не стал.

Велери приподнял стрелку. Она была заметно крупнее и тяжелее, чем макет, который привел короля в будущее. К счастью, она складывалась, становилась более компактной и удобной для использования.

– Из чего она сделана? – спросил Ниар.

– Это металл, облегченный магией, – ответил ученый.

– Брать я ее не буду, поэтому мне нужны размеры. Хорошо бы обвести ее контуры на бумаге и записать…

Юджин встал и довольно быстро вернулся с бумагой, на которой были указаны все необходимые параметры. Он протянул ее королю и предостерег:

– Не теряйте, не попадайтесь на глаза сыщикам и не ходите по проезжей части. Это важно.

– Я понимаю, – со всей ответственностью сказал Ниар и взял бумагу.

– Подождите. Я дам вам сумку и немного денег. Куда вы собрались с пустыми руками? Город большой. Если потеряетесь, остановите экипаж или карету. Свистом или взмахом руки. Скажите, что вам нужна улица Ласердия, дом под номером двадцать пять. Адрес я сейчас вам тоже запишу на листе и положу в сумку.

– Спасибо, – поблагодарил Ниар.

Пока ученый Фа́велли готовил его к путешествию, Велери спустился на первый этаж, не забыв про низкую балку на лестнице, и некоторое время разглядывал карту города, что висела в гостиной. Он и раньше немало ее изучал, но решил освежить картину непосредственно перед прогулкой.

– Карту я вам тоже положил, – протягивая сумку, сообщил подошедший Юджин, – и отметил на ней этот дом.

– В таком случае я уж точно не потеряюсь, – оценил Велери.

Больше он времени не терял: распахнул парадную дверь и вышел на улицу. В лицо сразу же ударил приятный ветерок, но Ниар огляделся с некоторым напряжением. Из-за поворота вывернул механический экипаж и довольно медленно проехал мимо. Аэрийский король невольно вздрогнул и сглотнул, отступив подальше от дороги. Лишь затем он аккуратно двинулся в путь.

Сначала он реагировал подобным образом на каждое новшество и опасался, что его поведение могло привлечь лишнее внимание, но потом сосредоточился на деле.

Ниара интересовали не только часы, но и таинственные преступники с нечеловеческими силами. Было кое-что на карте, что сразу же привлекло внимание короля, но Юджину он об этом не сказал. Ученому не стоило подвергать себя еще большей опасности. Да и не стал бы Фавелли провоцировать банду, лишь хотел дожить до того дня, когда запустит стрелку времени. Ниар же мыслил иначе. Его интересовало не только как дожить до дня, когда временной портал откроется, но и как выжить после этого. Ведь если банда убивает мгновенно, то порталом не успеешь и воспользоваться. Поэтому Ниар решил лично разобраться в ситуации и подготовиться к встрече с преступниками.

На улицах было полно народу. Есть у людей и эльфов такое свойство – они быстро начинают паниковать, но так же быстро успокаиваются до новой угрозы. Уже вновь бегали дети. Причем не за всеми следили родители, словно преступников и вовсе не было. Ниару это показалось несколько диким. Он все поглядывал на странные аппараты, что были повсюду. Самодвижущиеся экипажи, конечно, производили впечатление, но они были довольно шумными. И потом, по правилам на улицах города все экипажи двигались довольно медленно. Ниар не видел их полную скорость и часто повторял себе, что лошади намного практичнее и приятнее.

После двухчасовой прогулки по паркам и различным улицам Велери немного привык к будущему. При этом он запомнил обратную дорогу, знал адрес Рендела наизусть и мог в любой момент повернуть назад.

Когда стало темнеть, Ниар остановился в небольшом парке на окраине города. Там было всего четыре скамьи. Они расположились на холме, а в самой высокой точке стояли огромные часы. Были еще одни массивные часы в центре Фортона, чуть меньше известных столичных, но гораздо больше этих, однако Велери проверил их еще днем. Для них стрелка была маловата, а вот эти, в этом пустынном парке на окраине, были в самый раз. Во всяком случае, на глаз. Ниар даже устало улыбнулся. И место удачное, в стороне от лишнего внимания. Часы были ржавые, хоть стрелка еще тикала. Ниар смотрел, как она скользнула на цифру двенадцать, – это минутная стрелка, разумеется. Заиграла мелодия, но звук был дребезжащий и неприятный. К тому же механизмы внутри так заржавели, что хрустели при каждом повороте. Этот звук частично забивал мелодию. Ниар скрестил руки на груди. Он был одет в брюки, рубашку и жилетку, что одолжил ему ученый, но плаща не было. Днем было жарко, но к вечеру, особенно на холме, стало ветрено. Велери молча глядел на часы, пока они не перестали отбивать свой ритм. Хруста стало меньше, так как главные механизмы стихли. Оставался лишь еле слышный скрип шестеренок, благодаря которым стрелка пошла на следующий круг. Десятый час. Ниар мысленно отметил, что исследование города затянулось. Он оглянулся. В парке было двое мужчин. Один из них выгуливал собаку. На скамье сидела женщина. Она глядела в книгу, страницы которой то и дело перелистывал ветер. Всякий раз она ловила лист за край и пыталась его удержать.

Ниар вздохнул. Циферблат находился высоко. Нужно было добраться до него, но Велери предпочел бы, чтобы этого никто не видел.

«Почему вам не спится? – думал он. – Тут весь город проклятый. Часы уничтожают как тараканов, а эти дамы сидят на скамейках на окраине – под ветром, под фонарями, что взрываются так же часто, как воздушные шары, и читают книгу!»

Король все это время смотрел на женщину, которая упорно пыталась что-то там прочесть. В итоге Ниар медленно подошел к пустующей скамье возле часов и опустился на нее, предварительно стряхнув с ее поверхности грязь, налетевшую из-за ветра.

Судя по часам, прошло минут тридцать. Книга наконец-то вылетела из рук дамы. До этого Ниар удивлялся, как она вообще видела ее. Свет фонарей был тусклым, а на улице уже было совсем темно. К счастью, циферблат был подсвечен.

Быстро поднявшись со скамьи, Ниар успел поймать катившуюся по земле книгу. Дама напряженно подбежала к нему.

– Спасибо, – как-то отстраненно, но не грубо сказала она.

– В парке небезопасно, – заметил он и протянул ей книгу. Она взяла ее и прижала к себе.

– Знаю.

Сказав это, она впервые подняла на него взгляд. Даже при тусклом свете на ее глазах были видны слезы. Велери сразу же изменился в лице:

– Может, я могу вам чем-нибудь помочь?

– Нет. – Она стала искать у себя платок. Ниар осмотрел свою жилетку и протянул даме платок. Она приняла и неохотно признала: – Мой муж погиб во время взрыва в поезде. Мне теперь все равно. Прихожу сюда и сижу. Знаете, как бывает: когда теряешь семью, ничего уже не волнует.

Ниар понимал ее. Стоило ему вспомнить о сыне и жене, вновь представить, что их уже давно не было в живых, им овладевала дикая боль. Ему показалось, что эта женщина хочет, чтобы банда убила ее. Вот и сидит в парке ночью. Она была еще такой молодой. Ниару стало как-то уж совсем не по себе.

– Я потерял сына и жену, – поделился он. – Понимаю, каково это. Но не надо испытывать судьбу. Идите домой.

Она, всхлипнув, кивнула и медленно направилась по темной дорожке к выходу из парка. Ниар проводил ее взглядом и почувствовал себя негодяем. Как можно было отпустить ее одну? Дорога была едва видна, фонари светили тускло, да еще и на окраине. И все же то был шанс подобраться к часам, посмотреть на циферблат вблизи и примерить стрелку. Днем все было сложнее.

– Попробуем, – решился Велери и быстрыми шагами направился к часам, затем разбежался и запрыгнул на выступ, на котором стояли часы. Его руки крепко обхватили ржавое основание, которое тут же начало осыпаться.

«Чудо, что их еще не снесли. Сколько им лет?»

Он бегло осмотрелся и стал осторожно взбираться по часам. К счастью, они были сделаны просто, прямо как ступени. Сначала самое массивное прямоугольное основание, затем из него вырастал более узкий прямоугольник, далее – еще тоньше, и так до самой вершины с циферблатом. Чем выше Ниар взбирался, тем ветренее становилось. К тому же руки короля быстро покрылись слоем облупившейся ржавчины. Ниар был уже немолод. Без магии подобные приключения давались ему непросто.

Подтянувшись в последний раз, он взобрался на финальный выступ и прижался животом к нижнему полукругу циферблата. Какое-то время Ниар стоял неподвижно, чтобы успокоить дыхание, и увидел вспышку от молнии в темном небе. Поскольку часы находились на холме, да и сами были довольно высокие, с их вершины открывался неплохой вид. Только не на город. Ниар напряженно свел брови. Он находился на окраине Фортона, а дальше, судя по карте, протекала широкая река. И было нечто интересное на ее противоположном берегу – заштрихованное поле на карте. Именно эти территории и увидел Ниар в свете молнии.

Там были и дома и улицы. Даже какой-то пирс. Или что-то, что уходило в воду. Это все, что удалось разглядеть. Ниар был бы рад увидеть больше, но без молнии было темно и нужно было закончить дело до начала грозы. Поэтому Велери медленно потянулся к сумке, где лежал сантиметр, и, покачнувшись, на ощупь достал его. Удержав равновесие на выступе, он отпустил обе руки и измерил нужное расстояние.

«В самый раз», – пронеслось в его голове.

Стрелка времени соответствовала часам по длине. Точнее можно было сказать, только подставив ее на место первой.

Закончив с делом, Ниар аккуратно спустился и поспешил обратно на улицу Ласердия.

В дом Рендела он вернулся ближе к одиннадцати. Весь обратный путь он думал только о том, что увидел на той стороне реки. А сколько версий он перебрал в голове, обдумывая, как попасть туда и могла ли там укрываться банда.

Поднявшись по ступеням, Ниар трижды постучал в дверь. Из дома раздались поспешные шаги. Открыл Юджин. Он был в халате, да и вид у него был сонный.

– Слава богам, – с явным облегчением сказал ученый, после чего огляделся по сторонам и изучил всех, кто проходил по темной улице. Затем он позволил Ниару войти, закрыл за ним дверь и громко объявил: – Король вернулся.

Ниар нахмурил брови и посмотрел в гостиную. Там у огня сидел хозяин дома. Выглядел он усталым и мрачным, но то, что Ниар вернулся, его явно приободрило. Поднявшись с кресла, Рендел поприветствовал Велери:

– Я рад, что вы целы.

– А я рад, что вы вернулись, – заметил Ниар, проходя в гостиную и остановившись недалеко от карты.

– Вас долго не было, – сказал Юджин. Он замер на пороге, недалеко от лестницы на второй этаж. – Вы нашли подходящие часы?

Ниар глянул на Рендела и понял, что тот уже все знал о большой стрелке и о планах ученого. Так что можно было говорить прямо.

– Да. Думаю, что нашел, – после этих слов Ниар посмотрел на карту.

Юджин прошел вглубь гостиной и встал возле Рендела. Теперь они глядели туда, куда так внимательно смотрел король. Ниар же пальцем указал на точку на карте:

– Здесь. Это место называется Крайний парк, там есть…

– …старые ржавые часы, – закончил за него Рендел. – Им лет сто, если не больше. Неужели они подходят для вашего изобретения?

Юджина все еще клонило в сон, но в его глазах заиграли нотки интереса. Бывает у людей такой взгляд, когда понимаешь, что, с одной стороны, они ликуют, а с другой – мысленно роют себе могилу.

«Проведи эксперимент и умри в ту же секунду» – вот что читалось в глазах Фавелли.

Рендел и Ниар все понимали, поэтому какое-то время молчали. Юджин сам нарушил тишину:

– Стрелка точно подойдет к тем старым часам? По размерам?

– По размерам должна, – ответил Велери. – Но будет ли работать?

– Нужно провести эксперимент, но еще рано. Я не закончил подготовительные работы со стрелкой. Жаль, у меня не осталось маленького макета, той стрелочки, что была уничтожена или пропала с врачом. Я даже фрагмента ее не нашел.

Рендел слегка отвел взгляд и вполголоса поинтересовался у ученого:

– Она была так важна для вас, эта стрелка?

– Да. То был небольшой, но полноценный механизм, способный перемещать во времени. А вот большая стрелка куда опаснее в использовании. Она может не просто портал открыть, а создать целые врата.

– И последствий вы не знаете, да, Юджин? – прямо спросил Ниар.

– Могу лишь предполагать.

– Значит, маленькая стрелка была более надежным вариантом? – продолжал уточнять Рендел.

Юджин сначала кивнул, но поспешил объяснить:

– Маленькая стрелка – всего лишь макет. Да, она может открыть проход для одного или двух, но не ради этого я тратил столько сил.

– Ради временного разрыва? – не выдержал Ниар. – Как к этому отнесутся боги? – Он был явно не в восторге и уже опасался участвовать в манипуляциях с большой стрелкой. Ранее речь шла лишь о портале, а не о дыре в ткани времени.

– Боги? – Юджин удивленно посмотрел на Ниара. – Ничего в этом мире не может совершиться, если боги того не захотят. Я не отступлю.

Он ожидал от них возражений, но Рендел с Ниаром не знали, что сказать. Они понимали, в какую сложную ситуацию попали. Знали, чем платит мир за подобный риск и куда после смерти попадают подобные Юджину изобретатели.

Так и не дождавшись возражений, Фавелли поднялся на второй этаж. Ниар вздохнул и вернулся к карте.

– Вы хорошо знаете историю города? – спросил он у Рендела.

Эльф оторвал взгляд от лестницы и посмотрел на короля:

– Я родился в Фортоне, но не все знаю.

– Что это? – Ниар указал на заштрихованную часть карты.

– Руины города, – ответил Рендел, глянув на изображение. – Когда-то эти территории принадлежали Фортону, но теперь это только разрушенные дома, заваленные улицы и сплошные легенды.

– Только легенды?

– Вас интересует, что там случилось? – прямо спросил Миротелло. Ему не нравилось, что Ниар затронул эту тему. И все же он сказал правду. То, что действительно слышал:

– Самая известная версия, что там жили сильные черные маги. Это было очень давно – возможно, даже ваших времен. Удивительно, что дома сохранились. Грязный и опасный был квартал. Настолько опасный, что не раз рушили мост, чтобы отделить Фортон от его «грязной» части. Это все, что я знаю из книг. Кто из нас из прошлого? Вам должно быть виднее.

– Если я вернусь домой, когда-нибудь отправляюсь на поиски Фортона в прошлом, чтобы узнать, что случилось, – задумчиво проговорил Ниар. – Хотя, наверное, я слишком стар для таких авантюр. И что говорят книги? Была война?

– Один из императоров тех времен приказал сжечь магов. Как угрозу его городу. Мне точно известно, что раньше Фортон-Эда был столицей. Если хотите узнать больше, поговорите с учеными в университете. Но в книгах написано, что район сожгли белые маги. Мост они уничтожили на обратном пути, когда все дома уже полыхали, а черные маги лежали мертвыми. Сами понимаете, какая репутация у руин.

– Где находится университет?

Рендел показал на карте нужное место, но предупредил:

– Он может быть закрыт. Зачем вам руины? Что вы задумали?

Ниар серьезно посмотрел в глаза Рендела и дал ответ:

– Узнать тайну банды и остановить ее.

Какое-то время они смотрели друг на друга, а потом король спокойно сказал:

– Доброй ночи, лэн Миротелло.

– Доброй, – протянул Рендел.

***

Для кого-то эта ночь тянулась бесконечно. Тэас расположился в кресле и иногда поглядывал на небольшие часы на цепочке. В особняке было тихо: не было слышно ни шагов, ни разговоров. Какое-то время Мойро еще следил за стрелкой, а потом наконец закрыл глаза. Так он просидел минуты две, после чего резко поднялся. Внизу хлопнула дверь, и кто-то стал быстро подниматься.

Кьюлак этого и ждал, хотел услышать последние новости из города.

Несколько раз постучали.

– Входи! – громко сказал Тэас.

Дверь открылась, вернулся Кристо́ф. Он был не в духе, что Тэас определил сразу, едва взглянул на него.

– Новости плохие, – с ходу предупредил Лантеги. – Прости, что меня не было целый день. Я старался разузнать как можно больше. Первый взрыв, уничтоживший целую улицу и затронувший прилегающие к ней территории, устроил, увы, Дафнис.

– Конечно, – тихо произнес Мойро. Он сдерживал себя, хоть это было и непросто. – А второй взрыв?

– Дафнис, должно быть, сбежал в тоннели, и враг последовал за ним, – предположил Кристоф. – Второй взрыв был мощнее, и устроила его высшая магия.

– Точно?

– Да, аура была такая сильная, что не уходила с улиц до утра вчерашнего дня. И еще полдня воздух был странный: тяжело было дышать. Взрыв был такой силы, что магия вырывалась из люков, сметая все на своем пути. Потухнув, она не пропала. И если за день на поверхности аура улетучилась, то в подземельях стены буквально ходуном ходят. До сих пор.

– Вы спускались туда?

– Нет, туда нельзя спускаться, – уверенно сказал Лантеги. – Мы не решились. Это все равно что отправиться в аданей. Сразу же задохнемся. Слишком много высшей магии.

– Как думаешь, есть шанс, что аура вскоре уйдет из подземных тоннелей?

Кристоф на миг растерялся, затем пожал плечами:

– Не знаю. Если бы я знал хоть что-нибудь о природе этой магии, я бы лучше понимал врага. Это непросто, когда враг – разумная высшая магия.

Фредрик медленно кивнул его словам, затем поинтересовался:

– Дафнис все же погиб или выжил?

– Должно быть… не знаю. Думаю, погиб.

Тэас отвел взгляд и прошелся по помещению.

– Проклятье, – сдержанно сказал он. – Дафнис вновь это сделал. Всегда и во всем ему мало, он не знает меры. Но так далеко он еще не заходил. Он взорвал улицу! Мы – иллюзия, а не настоящие убийцы. А теперь мы ничем не лучше врага. Погибли наши, погибли сыщики, зато враг не пострадал, лишь набрал мощь. И Дафнис мертв. – Тэас втянул в себя воздух и добавил заметно тише: – Рано или поздно он бы все испортил. Мне не стоило отпускать его на дело. Раньше я точно знал, как держать все под контролем.

Кристоф старался быть спокойным. Он понимал, что не стоило позволять ярости Кьюлака вырваться вместе с искрой. Да и была ли то ярость? Будь то злоба, а не горечь, искра не заставила бы себя долго ждать.

Так что Лантеги рискнул и осторожно произнес:

– Фредрик.

Тэас удивленно посмотрел на него и тихо напомнил:

– Мы же договорились, что мое настоящее имя в этом времени не будет звучать. То, что ты был в прошлом и знаешь обо мне правду, не означает, что…

– Только между нами, – поспешил сказать Лантеги и пояснил: – Думаю, это Фредрик, тот, которого похоронили много лет назад, умел держать все под контролем. Но он был королевских кровей, как ты мне объяснил, и то была его обязанность – отвечать за своих подданных и всегда знать ответы. Здесь, в этом времени, все иначе, Тэас. Здесь ты никому ничего не должен. Для нас ты лишь лидер. Мы сами отвечаем за свои действия. Дафнис совершил роковую ошибку. Он постоянно спорил с тобой, порой соглашался на словах, но все равно делал все по-своему. Он сам виноват, что так вышло.

– Нужно было заставить его следовать плану, – не отступал Тэас. – Но ты прав. Здесь все иначе. И у меня искра. Это опасная игра – быть жестким, когда в тебе затаилась аданейщина. Но с таким врагом в таких обстоятельствах иначе нельзя. – Кьюлак мрачно глянул на свои сжатые в кулак пальцы и медленно расслабил их. – Мой учитель выбирал жестокие методы обучения, – вспомнил он. – Иногда мог и ударить. Не ногой или рукой – магией. Если мне не удавалось сделать какой-нибудь прием – магический шар или поток, он создавал это сам и отправлял в меня. Приходилось уворачиваться, и не всегда удавалось. Поэтому были серьезные травмы во время обучения. Также он учил меня включать защитные поля от разных видов магии. Учил и заставлял их делать, осыпая меня ударами. Мне ничего не оставалось, как целыми днями зубрить и совершенствовать щиты, чтобы не приходилось ходить в синяках.

– В синяках? – поразился Кристоф. – После магических шаров? Сколько тебе было лет?

– Это было на протяжении всего моего детства, но кидать в меня шары он стал только после десяти, раньше ему бы не позволили. – Фредрик даже усмехнулся.

– Он был твоим отцом?

– Нет, что ты. Отец был моим защитником.

– Если ты королевских кровей, то твой отец был…

– Нет, он не был королем. Он был младшим братом короля.

– И он позволял учителю бить принца магическими шарами с десяти лет? – Ученый был ошеломлен, и в его лице Фредрик прочел такое же презрение к Элестеру, какое часто испытывал сам в детстве.

– Отец не позволял. Он просто не знал об этом.

– Он что, не видел тебя? Синяки – это еще ничего. После магических шаров можно получить серьезную рану, если не смертельную.

– Нет. – Тэас отрицательно покачал головой. – Элестер знал, когда остановиться. Он точно знал, что делал. Но ты прав, синяки оставались, а более серьезные раны и переломы он лечил. Он был эльфом-лекарем с рождения. В те времена я его ненавидел, а потом вырос и понял, почему он все это делал. И он был прав.

– Прав, что бил ребенка?

– В моем случае да. Ты должен понять, Кристоф. Я бы не дожил даже до совершеннолетия, если бы не он. Мягким учителем быть нельзя, когда идет война.

– Если ты воспитываешь кого-то с детства…

– С рождения…

– Тем более, Тэас! Любой нормальный человек…

– Эльф, – поправил Фредрик.

– Эльф, не важно. Когда воспитываешь ребенка с рождения, воспринимаешь его своим.

– Ты сам сказал, что я был королевских кровей, и у меня с рождения не было выбора. Как и у Элестера. Он хотел, чтобы я умел держать ситуацию под контролем и не случалось бы, – Тэас указал на окно, где в темноте вдали светились огни Фортона, – вот таких ситуаций. Элестер видел много поколений моей семьи. Долгие годы он возглавлял войско эльфов-магов, а потом ему сообщили, что на свет появился я и меня нужно воспитать, а потом передать мне руководство войском и подчиниться мне. Как ты думаешь, может ли очень старый и сильный маг-эльф позволить слабому человеку встать над ним? И руководить его войском? Думаю, он был зол, когда ему сообщили волю небес. Думаю, он старался сделать все сразу: воспитать из меня мага, достойного руководить войском эльфов, а заодно выместить на мне злобу за то, что я выше его по крови и небесному доверию. И он выместил. Скорее всего, я больше никогда его не увижу, но какими бы ужасными ни были воспоминания о моем обучении, он был прав. Все, что я умею, – его заслуги. Нельзя быть мягким и позволять самодеятельность. Вы пошли за мной. Я взял на себя ответственность. Поэтому гибель Дафниса все же на моей совести. – Фредрик немного выждал и перевел тему: – Вернемся к делу. Стрелка у тебя?

Кристоф изменился в лице, затем опустил руку в карман и достал оттуда маленькую стрелку времени.

– Ты хочешь отослать меня? Сейчас?

– Я хочу, чтобы ты вернулся к тем, кто призывал мою душу в прошлом, и разобрался, что именно там творится. Заодно выясни название королевства, что сгинуло в измерение веласко. Узнай все, что только сможешь.

– А ты?

Тэас подошел к полке, на которой стояли часы, затем поднял их обеими руками, потому что они были довольно тяжелые, и протянул Кристофу.

– Я объясню, когда вернешься. Заводи стрелку и возвратись на двести лет назад.

– Почему сам не переместишься во времени? Ведь ты можешь потом вернуться в этот же самый миг, не потеряв и секунды.

– Мне запрещено, – объяснил Фредрик. – Возьми часы и иди. Только не здесь. Не открывай портал в этой комнате, не хочу его видеть.

– Как скажешь, Кью, – сдался Лантеги, более не желая испытывать терпение и искру командира. Он принял часы и медленно покинул комнату.

Какое-то время Фредрик стоял неподвижно. Он ждал до тех пор, пока не увидел вспышку от перемещения в щели под дверью. Это означало, что Кристоф покинул будущее, а именно этого Тэас и ждал. Он специально отослал Лантеги, чтобы тот не помешал ему спуститься в тоннели под Фортоном. Нельзя было оставлять такое большое количество разумной магии под городом. Это все равно что набить тоннели порохом и ожидать взрыва, опасаясь его предотвратить. Кристоф отчасти был прав, когда сказал о неразумности спуска под землю. Он и другие члены банды, скорее всего, погибли бы, оказавшись в тоннелях. Единственный, кто мог бы попытаться выгнать оттуда врага, а заодно понять, как разумная магия действует при большом скоплении, это Тэас. Ведь у него была особая сила – искра, и он не сомневался, что к жизни его вернули лишь в качестве оружия. Враг боялся искры. Фредрик ее тоже в последнее время опасался. Она сильно развилась, а во время карточного матча овладела его разумом настолько, что он едва не убил Мэй. Впервые его действиями руководил другой разум. И хоть Тэас пока что вернул себе контроль над телом, теперь он был настороже. Искра в нем окрепла и ожидала своего часа. Кьюлак знал, что рано или поздно она вырвется, и решил направить ее мощь на врага. Хотя бы попытаться применить свое проклятье для благого дела.

Переместившись, он вскоре уже шагал по темным улицам Фортона. Теперь они стали для него вдвойне опасней. Его искали все сыщики города, и за ним охотился враг. Действовать в такой обстановке было сложно. Тэас выбирал пустынные улицы на окраине города, где каждое движение сразу же привлекало его внимание. Домов в подобных районах было мало, и половина пустовала. Чем ближе к реке и проклятым руинам, тем больше становилось заброшенных частных сооружений. Многоквартирные дома на окраине не строили. Кто захочет вид из окна на заброшенный район? В небе, как обычно, гремел гром. И дня не проходило без дождя, к чему фортонцы уже привыкли.

Фредрик добрался до узкой неприметной улочки, что спускалась к самой реке и должна была привести его к входу в тоннели. Благодаря искре Тэас мог аккуратно перемещаться, оставаясь невидимым для сыщиков. Его пространственные скачки детективы не улавливали. К тому же Тэас и сам когда-то был сыщиком и знал, как работала слежка.

На стене одного из домов на покосившейся доске с объявлениями за грязным стеклом висела черно-белая фотография Тэаса с подписью: «Разыскивается». Глянув на изображение, Фредрик пожалел, что открылся Мэй. Раньше его считали отошедшим от дел сыщиком, а теперь он стал для всех преступником. К тому же сыскная служба обладала не только его фотографиями, но и всевозможной информацией о нем. Ведь о своем бывшем сыщике Тэасе Мойро они знали очень много.

«Уверены, что знаете все? – подумал он, продолжая смотреть на изображение. Когда-то такое же фото стояло в его удостоверении сыщика. – Ничего вы обо мне не знаете. Лишь фальшивое имя и фальшивую жизнь». Его настоящая личность была надежно скрыта в ином времени.

Он продолжил спуск, и вскоре его сапоги уже вовсю скользили по гладким, выступающим камням, из которых была выложена дорога. Впереди показались старые ступени – грязные, неровные, а кое-где и вовсе отсутствующие. Тэас осторожно спустился к реке и посмотрел на затянутое тучами небо. Поднялся сильный ветер, и Фредрик уже приготовился ощутить капли на лице, но дождь все не начинался. Мойро был рад, что не захватил шляпу, иначе ее непременно сорвало бы с головы.

Он опустил глаза. Перед ним был вход в большую серую трубу. Ее края были обрамлены каменной аркой. Это и был самый доступный и крупный вход в подземелья в районе. Такие трубы были только на окраинах. Из них в реку вытекала вода. Ближе к центру города спуститься в тоннели можно было только через люк, что и сделал Дафнис.

Тэас осторожно прошел по рыхлому берегу реки и забрался в трубу. Она была такая большая, что он спокойно выпрямился в ней в полный рост. Впереди было совсем темно, ничего не разглядеть. Мойро оглянулся. Не сказать, что снаружи было заметно светлее, так как небо было хмурое и единственным освещением был одинокий покосившийся фонарь на берегу.

Фредрик не сразу отправился в путь. Он ненадолго замер у входа и вновь глянул в небо, будто ожидая, что его остановят или подадут какой-нибудь знак. Ответом была лишь тишина, как, впрочем, и всегда. Тогда Мойро медленно направился в тоннели. Присутствие врага пока что не ощущалось, но, двигаясь вперед, Тэас не забывал слова Кристофа о скоплении ауры под городом. Он спрашивал себя, может ли враг возникнуть так резко, что он, Тэас, ничего не успеет сделать? Уж слишком было спокойно в темном тоннеле, слишком мало воды и магии. И что же это за магический взрыв, который выбивает люки, подбрасывает экипажи, а тоннели остаются нетронутыми? Уж эти-то тоннели должны были обвалиться от такой силы. Да и весь город мог осесть, если бы подземелья обрушились. Но подобного не случилось. Получается, что враг был уже настолько разумен, что уничтожал целенаправленно, контролировал даже взрывные волны.

«И что? Повернешь назад? Великие силы! Тебе страшно?» – то был посторонний голос в его разуме. Вернее, нет, это был его голос. Или же… Фредрика пробрала ледяная дрожь. Голос искры, а ведь будто его мысли. Однако в глазах Тэаса тогда не было блеска, и тело он свое контролировал – это было самое главное. Когда он впервые оглянулся, выход из трубы уже превратился в небольшое круглое окошечко далеко-далеко позади. А вскоре это окошечко стало светящейся точкой. Фредрик поднял взгляд и увидел на потолке магические знаки, они были нарисованы прямо на маленьких трубах, что шли по бокам. Их предназначение Тэасу не было известно. По ним могло течь что угодно. Впереди был поворот, и когда Фредрик свернул, он утонул во тьме. Касаясь руками стен, он ускорил шаг. Под ногами хлюпала вода. Каблуки его сапог порой звенели, наступая на решетки. Вода не доставала ему даже до щиколоток, она стекала сквозь прутья на нижний уровень. Это там она бурлила, эхом отзываясь в трубе. Тэас остановился. Ему нужен был свет. Это было рискованно, так как магия тянулась к магии, но продолжать путешествие в полной темноте было опаснее.

Подняв руки, Фредрик скользнул пальцами по трубе, что вилась вдоль потолка. На ее поверхности он нащупал слегка выпуклые магические знаки и стал аккуратно зажигать их один за другим. Шагая по воде, он держал руки поднятыми и продолжал активировать символы. По тоннелю пошла вибрация, и в какой-то момент вспыхнул свет. Фредрик резко прикрыл глаза руками и, прищурившись, разглядел в освещенном тоннеле лампы на стенах. Именно их завели знаки. Такой свет враг бы не пропустил, ведь он от магического сияния питался. Правда, подойдя к лампе, Тэас обнаружил, что огонь за стеклянной оправой был самый обычный, не магический. Значит, был шанс, что ауру он не привлечет – уж во всяком случае не подпитает.

Далее тоннели расходились в разные стороны, даже не в три или четыре направления, порой и в пять, и в шесть. Фредрик остановился на первом перекрестке и стал изучать потолок. Где-то там должен был быть очередной знак. Он и был – оказался в самом центре перекрестка. Тэас подпрыгнул и активировал символ. Прямо по центру тоннеля на поверхности воды высветилась карта всех подземелий. Подобная карта, как выяснил Фредрик, находилась в центре каждого перекрестка тоннелей, так что заблудиться там было сложно. Создатель подземных катакомб все предусмотрел. У каждого ответвления тоннелей было свое название, и оно полностью соответствовало названию улицы города, что пролегала сверху. Фредрик нашел улицу Воина Роди. Там, по словам Рендела, произошел взрыв машины, а значит, там Дафнис спустился в тоннели. Однако самый сильный магический поток из люков был отмечен на другой улице, причем находящейся довольно далеко от Воина Роди. Вторая нужная точка называлась Аккордиана. Фредрик предложил, что туда Дафниса унесло течение. Тогда шел ливень, и не только нижние уровни были заполнены водой, но и верхние. Теперь у Мойро было направление. Улица Аккордиана, где Дафнис столкнулся с врагом.

Дафнис Ангарда очнулся. Его шея, руки и ноги сильно затекли. Он лежал среди камней и обломков, оставшихся после взрыва. Вокруг было темно, и с трудом удавалось дышать. Легкие буквально жгло, а горло драло так, будто по нему водили ножом. Дафнис сморщился и попытался подняться. Он застонал, но настоящих ран не было, что его очень удивило. Был же взрыв. Только его унесла вода. Она же его и спасла.

Где-то поблизости капала вода, но иных звуков не было, что лишь насторожило Ангарду. Что же было после взрыва? Где он? Болела голова, но вместо того, чтобы проклинать все на свете, Дафнис рассмеялся. Его хриплый смех напоминал кваканье лягушки.

– Я жив, Аданей меня побери, – сквозь смех прокряхтел он и рывком встал, чуть было не повалившись обратно. Ноги сначала были как ватные, потом их сильно закололо. Навалившись на каменную стену тоннеля, Дафнис подвигал ступнями, пытаясь их размять. Неприятные ощущения прошли, но не сразу. А он все гадал, что же было после взрыва. Когда уже можно было ходить, понадобился свет. И в отличие от Фредрика, осторожничать Дафнис не стал, сразу же зажег в ладони слабый огонек. На большее ему не хватило сил, а восстанавливаться было некогда.

Магия между его пальцами грозила потухнуть, но Ангарда старался не унывать. Ведь он был жив и даже не ранен. К тому же он вспомнил, как заполз в каменное помещение, в котором находился и теперь. Оттуда контролировались механизмы сливов в трубах. Дафнис, как и почти все члены банды, был ученым, но в этих машинах он не много понимал, потому что они действовали не на магии. Самые обычные шестеренки и рычаги. В таких маго-технику порой было разобраться труднее, чем в сложных силовых знаках.

Поблизости возникло странное шипение, словно что-то разъедало стены и пыталось прорваться в помещение. Дафнис прильнул к стене и прислушался. Потом осмотрелся. Выход был только один – дверь, через которую он ввалился туда после взрыва. Помещение было недоступно ауре. Там действовали простые механизмы, постичь которые разум врага был не в силах. Именно по такому принципу банда защищала свое логово от противника.

Дафнис и не надеялся дождаться ухода ауры, а значит, ему предстояло прорываться на поверхность с боем. Он отодвинул засов на железной двери, который недавно с таким трудом закрывал, и толкнул ее. Послышался скрежет.

Этот скрежет услышал Фредрик, а также отряд сыщиков, что приближался к эпицентру взрыва с другого конца города. Они изучали тоннели довольно долго и волей судьбы оказались в том же месте и в то же время, что и банда. Фредрик об их присутствии не знал, он лишь предположил, что засов скрипнул где-то поблизости. Из-за эха сложно было понять точно, а внизу под решетками бурлила вода. К тому же Тэас отметил, что дышать стало сложнее, да и глаза его немного слезились. Аура там ощущалась слабо, но уже ощущалась. Головная боль, затрудненное дыхание – это лишь начало, сущая мелочь по меркам врага! Фредрик направился к источнику недавнего звука, а на поверхности тем временем вновь прогремел гром. Он был слышен и внизу. И, увы, на этот раз последовал ливень. Начался он стремительно и неистово обрушился на город. Разумеется, в подземелья вскоре полились струи грязной воды, но пока что они лились не отовсюду, а только из люков. Обегая потоки, Фредрик вытащил маго-пистолет.

Некоторое время спустя где-то поблизости раздался хлопок, далее послышались безумные крики. Такие издают люди или эльфы, когда их выжигают заживо. Вероятно, враг напал на отряд сыщиков. А значит, им конец. Как и всем, кто рядом с ними. Фредрик быстро сориентировался. На том участке тоннелей лампы были разбиты взрывом, поэтому Тэас зажег в руке свет и поспешил в сторону криков. Вскоре он был вынужден остановиться, так как из-за поворота выскочил человек. Лишь темная фигура при слабом освещении. Фредрик выстрелил в воду перед ногами незнакомца. За спиной Тэаса на расстоянии шести шагов лилась вода из люка.

– Подними руки! – потребовал Мойро и следом поторопил: – Быстро! – Когда фигура стала поднимать руки, Фредрик вновь потребовал: – Быстрее!

Тот поспешил подчиниться, а Мойро приблизился к нему, держа его на прицеле.

– Не надо, Тэас, – вдруг сказал ему «незнакомец», и Мойро признал в нем Дафниса. – Я знаю, что нарушил приказ, и полагаю, ты в ярости от моих действий, но не стоит сейчас тратить на меня силу.

Фредрик медленно опустил оружие и мрачно сказал:

– Тебя в покойники записали. – Он был зол и рад одновременно. – Ты не просто ослушался приказа, Дафнис. Ты взорвал улицу. Да, я в ярости, и я разочарован, но ты прав, выяснять обстоятельства мы сейчас не будем.

– Как-нибудь я объясню тебе все свои поступки. Но… – Дафнис замолчал и прислушался. – Крики стихли, – шепотом заметил он. – Значит, враг вот-вот переключится на нас. Мне повезло: сыщики отвлекли ауру и я смог добежать сюда.

– Значит, сыщики мертвы, – констатировал Тэас и слегка опустил взгляд. Банда была создана для того, чтобы защищать жителей города, в том числе и сыщиков, но количество покойников лишь росло, а враг с каждым днем становился умнее. – Ты видел, сколько сыщиков было в отряде?

– Немного, – ответил Дафнис, которого судьба служителей закона ничуть не трогала. – По крайней мере, они нам не опасны… – Он вновь не успел договорить. Их с Тэасом отбросило к стенам, и они, скорчившись и схватившись за горло, рухнули в воду. Пытаясь вдохнуть. – Проклятье, – прохрипел Ангарда.

Фредрик, напротив, молчал, на своем опыте зная, как разумная магия проникает в горло и выжигает его. Сквозь слезящиеся глаза, брызги и подступающую ко рту воду Тэас увидел врага – магический поток, ворвавшийся в тоннель. И чем сильнее магия расходилась по воздуху, тем больше плыло перед глазами. Дафнис был чуть дальше, и вскоре Фредрик услышал его болезненный стон. Мойро и сам ощутил жар на коже, даже под водой. Аура принялась выжигать его поле.

И вновь Тэас уловил странные мысли в своей голове. Как будто посторонние, но ведь он удерживал искру в себе, пытался сохранить свою целостность и ни в коем случае не расслоиться. Однако были вещи, такие как этот голос, которые развивались, несмотря на все его попытки воспротивиться. К тому же его настоящие мысли путались. Фредрик едва сдерживал крики, что вырывались от нестерпимой боли. А искра в его голове призывала: «Останови это! Быстро! Ты выберешься из этого будущего! Ты вынес аданей, неужели не вынесешь это?! Тебя лишь испытывают здесь! Хватит противиться, перестань! Мертвецом ты уже ничего не сможешь! Аданей! Представь его вновь! Снова смерть! Ты же умираешь! Умираешь! Используй магию! Ты сильнее!»

Фредрик не выдержал и выпустил наружу всю свою ненависть.

– Я не вернусь в аданей! – закричал он так громко и так неистово, что тоннели содрогнулись от раскатистого эха. Но его крик тут же заглушил шум воды. Глаза Фредрика заискрились огнем аданея. Ему стало легче дышать, и силы вернулись. Он выпрыгнул из воды незадолго до того, как она накрыла его.

– Там кто-то есть! – донесся голос из другого тоннеля.

Пока Фредрик жадно глотал воздух, аура поняла, что противник усилился и окружил себя демонической защитой. Тогда магия тайны стала сгущаться и концентрироваться в воздухе для большей мощи.

Далее Кьюлак действовал быстро. Подобравшись к бледному как мел Дафнису, он выдернул его за руку из воды и поддержал за плечи, после чего скомандовал:

– Закрой глаза и встань между мной и стеной! Потом не шевелись!

Ангарда был очень слаб, но приказ услышал и хоть и с трудом, но выполнил. Фредрик поднял руки, и из них вылетели струи черной магии, такой черной и такой едкой, какой пользовались только прислужники аданея или демоны. Быть может, Фавластас. Аура ненадолго отпустила, а Тэас круто обернулся на Дафниса. Толкнув его в сторону одного из тоннелей, Фредрик потребовал:

– Быстро беги туда!

Дафнису хватило одного лишь взгляда на демонический, неистовый взгляд командира, чтобы понять – возражений тот не потерпит. К тому же Ангарда не сомневался, что погибнет, если останется. Шатаясь и падая, с трудом пробираясь сквозь воду, иногда вплавь, Дафнис все же скрылся в нужном направлении.

Хоть Фредрик в тот момент и был похож на демона, разум он сохранил. И придумал способ, как спасти Дафниса и, возможно, еще один отряд сыщиков. В том месте было два тоннеля. В одном находились Дафнис и другие, в другой Тэас намеревался увести за собой врага.

– Не смей оборачиваться и даже думать о возвращении! – крикнул он Дафнису вслед, после чего раскрутился вокруг своей оси и стал осыпать стены и все вокруг черными лучами. Выиграв себе небольшую фору, Мойро побежал в противоположный тоннель. Иногда он останавливался, закидывая пространство демонической магией. Чтобы она клубилась еще сильнее, еще гуще, чем аура. Враг шипел, расходился в стороны, но быстро возвращался, сгущался вновь и бился о защитное поле Кьюлака. Фредрик бежал наугад, не ориентируясь на карту или память. Он выбирал те пути, которые были ближе и удобней, но главное – уводил ауру подальше от живых.

Бежал он так быстро, что вскоре ноги начали подкашиваться. Тогда его глаза искрились сильнее, и силы вновь появлялись. Искра между тем все больше овладевала им. Чуть более светлые шары, которые он с большим трудом научился делать, вновь перестали получаться. Любые его магические потоки и сгустки теперь были настолько черными, что позавидовал бы сам Фавластас, но Фредрику было уже все равно. От ауры трещали стены, однако он ловко развеивал ее, кидая шары вперед, и мчался дальше, в бесконечные темные коридоры. Дальше, дальше. Тоннелям не было конца. На тот момент враг был лишь чистой магией, пусть и разумной, но пока что не способной строить ловушки и обманывать. Для этого нужен мозг и мысли. А что было известно о разуме магии? Фредрик и сам лишь недавно узнал, что магия бывает разумной, и пытался понять, каков был этот разум. Нельзя было предугадать поступки врага. Он действовал почти без логики. Более привычная логика появлялась только в тех случаях, когда магия овладевала чьим-то телом.

Казалось, длительная погоня утомила не только Фредрика, но и врага. Аура стала вырываться из люков, вместо того чтобы продолжать погоню. Кьюлак остановился и тяжело оперся на стенку посреди тоннеля. Какой это был тоннель, в какой части подземелий – он понятия не имел. Просто стал дико кашлять, и ноги дрожали от долгого и очень быстрого бега в сочетании с метанием сильнейшей магии. Пока Фредрик там стоял, он успел сообразить, что его ощущения какие-то не такие. Да и бежал он уж слишком быстро и долго. Ему казалось, что он под землей полгорода без остановки пробежал. Постоянно при этом метал шары и использовал щиты. Он должен был рухнуть без чувств еще тоннеля два назад, но силы его только прибывали. Глаза даже видели по-другому, будто освещали совершенно темный тоннель, а ведь в начале своего мрачного путешествия он шел на ощупь. Фредрику стало не по себе. Он уже не кашлял, да и дыхание восстановилось. Подняв взгляд на люки, Тэас задумался: почему аура сдалась? Но через минуту он понял, что она не сдалась. Из всех люков в тоннели стали спрыгивать люди. Их было много. То были жители Фортона, которые обладали магией тайны и, к несчастью, оказались вблизи люков. Одного взгляда на них Фредрику хватило, чтобы понять, что перед ним были лишь пустые оболочки. Магия выжгла души этих людей, полностью уничтожила.

Тэасу ничего не оставалось, как защищаться черной силой. Стоит отметить, что использование черной магии и темной магии искры было не одним и тем же. Аура по-настоящему сторонилась лишь аданейщины, силы искры, но Фредрик старался ее больше не использовать, иначе рисковал уничтожить свою душу.

Он попал в сердце первой оболочки, затем сразил еще две, потом еще и еще. Враги уворачивались, а Фредрик вдруг ощутил необычное для него чувство: ему захотелось как можно жестче и быстрее истребить их всех. Он даже забыл, что недавно эти тела принадлежали душам невинных. Но этих душ больше не было, а тела были просто «одеждой» для магии. Их все равно надо было остановить. Однако Фредрика испугало само желание убийства.

У оболочек не было при себе оружия, даже пистолетов, ведь тела-то были простых прохожих. Они атаковали Фредрика лишь магией, и их становилось все больше. В какой-то момент Тэас подумал, что враг был и вовсе неистребим. Чем больше оболочек Тэас сражал, тем больше новых требовалось врагу, а это означало новые жертвы. Оставалось лишь прекратить атаку. Прекратить убивать тела, чтобы врагу не требовалось новых.

«Что ты делаешь? Убивай! Иначе погибнешь сам! Убивай, от них не убежишь! Все равно это лишь оболочки. Рано или поздно тебе или кому-то из твоего отряда придется их убить!»

Фредрик сумел задавить в себе эти мысли. Он прекратил атаку, развернулся и помчался дальше по тоннелю. Все еще шел дождь, и ноги вязли в воде. Наконец Мойро увидел впереди лестницу. Он не знал, куда она ведет, но в любом случае побежал в ее сторону. Вместе с водой из очередного люка прямо перед ним спрыгнул крепкий человек. Лицо его было бледное, а глаза горели магией тайны.

«Не души аданейщину, только так выживешь», – промелькнуло в голове Фредрика. Но он теперь давил искру, понимая, что в противном случае потеряет себя.

Оболочки тем временем окружили его и стали закидывать шарами. Уворачиваясь от ударов, а иногда и принимая их, Тэас пытался подняться по ступеням. В итоге вокруг него сгустилась аура. От слабости он разжал пальцы, отпустил лестницу и рухнул в воду. Оболочки ждали, пока он вынырнет, чтобы добить его, но он так и не появился.

Когда Дафнис уже практически выбежал из тоннеля, он столкнулся лоб в лоб с толпой сыщиков. Они тут же направили на него оружие.

– Это он! Арестовать! – приказал один из них, указывая на Дафниса.

Ученый чуть ли не взвыл от досады. У него совсем не осталось сил, а сыщиков было много. Все, что он мог, – это напряженно оглянуться во мрак тоннеля. Впрочем, это последнее, что Дафнис успел сделать. Служители порядка окружили его и окутали усыпляющим заклинанием. Противиться он уже был не в состоянии, поэтому сразу же рухнул на землю. Реальность для него утонула во тьме.