Шрифт
Source Sans Pro
Размер шрифта
18
Цвет фона
Глава 4
Я помогла Бетти устроиться и выяснила, что обычно во время посещений Кодрингтон-холла она жила в этой комнате одна. Но сейчас она заверила меня, что для разнообразия ей будет «абсолютно восхитительно» пожить с соседкой. Баффри, несомненно, была доброжелательна и производила впечатление доброго и благодарного человека, с которым было хорошо вдвоем. Я решила, что для меня тоже будет «абсолютно восхитительно» пожить с ней вместе.
Мне очень хотелось узнать побольше о ее хозяйке, но не хотелось ставить ее в такое положение, когда ей придется быть нелояльной по отношению к ней, ведь я уже решила для себя, что миссис Беддоуз была малоприятной личностью. Так что вместо этого я попыталась разузнать о слугах нашего хозяина, но Бетти оказалась верна профессиональной этике и сказала только, что они «старательны», «много работают» и «дружелюбны… в большинстве случаев». Я уже собралась было нажать на нее и выяснить, что она хочет сказать своей последней фразой, но увидела часы на камине и поняла, что мне давно полагается быть у леди Хардкасл и помогать ей с переодеванием.
Извинившись за поспешный уход, я поторопилась в спальню миледи, ожидая найти ее нетерпеливо и неумело накручивающей волосы в опрометчивой попытке создать «что-то новенькое».
Ее предыдущие потуги в этой области заканчивались бедствиями различной степени тяжести, так что я считала необходимым всегда быть под рукой, для того чтобы предвосхищать подобные вмешательства.
Постучавшись, я вошла и обнаружила, что комната пуста. Тогда я решила выложить ее вечерний наряд и убедиться, что все готово к приему. Любимое синее вечернее платье миледи оказалось слегка помято, а возле вышивки, украшавшей юбку, появилось небольшое пятнышко. Написав записку, чтобы хозяйка знала, что я собираюсь делать, я, вместе с платьем, спустилась вниз, чтобы выяснить, как можно помочь горю.
Столовая для слуг была полна лихорадочной деятельности, и мне потребовалось несколько минут, чтобы обнаружить миссис МакЛелланд, домоправительницу. Я решила, что лучше всего будет, если я справлюсь у нее, где, помимо кухни, я могу найти пар.
Она делала какие-то пометки в списке, но, когда я вошла в комнату, подняла голову и вежливо поздоровалась. Я спросила, где можно отпарить платье, и Мюриэль махнула в сторону небольшой плиты в углу комнаты и сказала:
– Прошу вас. Там чайник, которым я сама пользуюсь.
– А вы уверены, что я не помешаю? – поинтересовалась я. – У вас, должно быть, куча дел теперь, когда начали съезжаться гости.
При упоминании о гостях лицо домоправительницы на мгновение потемнело, и я поняла, что это мой шанс проверить свои впечатления о миссис Беддоуз.
– А леди Лавиния часто привозит подруг? – начала я.
– Да, часто, – ответила миссис МакЛелланд, не поднимая головы.
– И все время одних и тех же? – продолжила я свои вопросы. – То есть я хочу спросить – у нее узкий круг подруг?
– Да, одних и тех же. Миссис Беддоуз, мисс Титмус и больше никого. Они вместе учились в школе.
Я рассматривала платье, пытаясь понять, что с ним надо сделать, и терпеливо дожидаясь, когда закипит чайник.
– Должно быть, это здорово, – сказала я.
– Здорово? – Мюриэль подняла голову. – Может быть, но я бы их себе в подруги не выбрала.
– А почему? – удивилась я.
Чайник, в который я налила минимальное количество воды, закипел, и я занялась платьем. Сосредоточившись на шелке, я не видела выражения лица домоправительницы, но услышала нечто странное в ее голосе, когда она сказала:
– Мне кажется, не совсем порядочно говорить о членах семьи и о друзьях, которых они себе выбирают, а вам?
Я вежливо согласилась, и мы перешли к ничего не значащей болтовне, пока я возвращала к жизни измявшееся платье. Поблагодарив и попрощавшись, я оставила МакЛелланд заниматься списком.
На пути к лестнице я столкнулась с мистером Спинни.
– Леди Хардкасл всем довольна? – поинтересовался он.
– Да, спасибо, – ответила я. – У нее, кажется, есть все, что ей надо, и даже много больше.
Мужчина с гордостью улыбнулся.
– Счастлив слышать это, – сказал он. – Вы будете сегодня ужинать с нами? Но прошу вас, не считайте себя обязанной делать это.
– Сегодня здесь будет немного суматошно, правда? С этим приемом и так далее. А вы уверены, что вас не обидит, если я решу опять поесть в одиночестве?
– Ни в коей мере, – ответил дворецкий. – Наслаждайтесь отдыхом, пока есть такая возможность. Мисс Баффри, когда это возможно, тоже предпочитает есть в своей комнате. Так что мы пришлем вам еду на двоих, и вы сможете провести вечер за сплетнями.
– Если вы уверены, что так будет правильно, то это очень мило.
– А как вы относитесь к шампанскому?
– Знаете, мистер Спинни, – ухмыльнулась я, – так сложилось, что я его очень люблю.
– Уверен, что его светлость не заметит, если одна бутылочка забредет наверх, – подмигнул мне дворецкий. – Посмотрим, что здесь можно будет сделать.
– Вы очень добры. Благодарю вас.
– Не за что, – ответил мой собеседник. – Мы все, время от времени, заслуживаем подарок. А теперь, если позволите, мне надо объяснить одному из новых лакеев правила Кодрингтон-холла. Должен сказать, что мы не сильно отличаемся от других усадеб, но никогда не помешает лишний раз убедиться, что новички знают местные нравы.
Мгновение я колебалась, пытаясь понять, о каких таких странных обычаях жители Ратленда считают своим долгом предупреждать новичков, но Спинни одарил меня в знак одобрения веселой улыбкой и отправился по своим делам.
Когда я вернулась в комнату, леди Хардкасл уже сидела за столом.
– А, вот и ты, Фло, – сказала она, поворачиваясь. – А я все думала, куда ты подевалась?
– Я была внизу – убирала пятно с вашего платья, – объяснила я. – Я же оставила записку.
– Правда? – миледи оглянулась вокруг. – А, теперь вижу. Молодец.
Я молча повесила платье.
Хозяйка продолжила рассматривать себя в зеркале.
– Неплохо для сорока одного года, а?
– Совсем неплохо, миледи, – согласилась я. – В затененной комнате вам вполне можно дать тридцать девять.
– Наглая девчонка. Так что с прической? – Она подняла волосы вверх. – Может быть, сделать с ними что-нибудь новенькое?
– Я думаю, что ваши волосы надо оставить в покое, миледи.
– А как же седые?
– Они…
– Старят меня? – подсказала моя госпожа.
– Я, вообще-то, хотела сказать, что они делают вас утонченнее, но можно, если хотите, сказать и «старят». А как вам нравится «делают значительней»?
– Все, что угодно, но только не «утонченнее». Это слово употребляют, когда не хотят обидеть человека, чьи лучшие годы уже миновали.
Я вышла в ванную комнату, чтобы набрать для хозяйки воду в ванну.
– А были ли они когда-нибудь, эти лучшие годы, миледи? – крикнула я оттуда.
– Я уже вижу заголовки утренних газет, – сказала Хардкасл, неожиданно появляясь в дверях. – «Загадочная смерть горничной в ванне Кодрингтон-холла».
Я убралась с ее пути и оставила ее одну в ванной комнате. Погрузившись в теплую воду, она продолжила болтать сквозь полуоткрытую дверь.
– Что интересного слышно в лакейской? – поинтересовалась она.
– Да, в общем, ничего. Младший лакей немного проблемный, а домоправительница довольно… Хотела бы я сказать «холодная», но это неправильно. Скорее, наверное, немного официальная. Жесткая. Слишком правильная. Ничего плохого о ней не скажешь, но мне с ней как-то не по себе. А в остальном все как обычно.
– Домоправительницы – всегда дамы не простые. Мне кажется, что это почти официальное требование к ним.
– Возможно, миледи. А как гости?
– Там тоже не все просто, – сказала хозяйка. – Пройдоху ты уже встречала. Потом… его сестра кажется вполне приятной.
– Джейк? – уточнила я.
– Да, Джейк. Странно, что кто-то добровольно берет себе такое имя.
– За свою жизнь я знавала много Джейков.
– Но я уверена, что все они были мужчинами. Это все потому, что ее настоящее имя – Лавиния.
– Простите, но я не совсем поняла, миледи, – озадаченно произнесла я.
– Вероятно, в школе его сократили до «Лав», а там уже недалеко было до туалета, а от туалета до Джейка. Так что бедняжку назвали в честь ватерклозета.
– А как насчет остальных? – хихикнула я.
– Такое впечатление, что это ближайшие подруги еще со школьных лет. Розамунду Беддоуз просчитать трудно. Никак не могу понять, эта ее презрительная усмешка – она естественная или это способ держать людей на расстоянии вытянутой руки? Хотя, судя по тому, как она разговаривает с Хелен Титмус, я рискну предположить, что это все естественное и она действительно та еще стерва.
– А мисс Титмус?
– Роз называет ее «Мышь». Мила, но ее, в некотором роде, затмевают более эффектные подруги. Так мне показалось.
– И леди Лавиния тоже? – удивилась я. – Тогда странно, что мисс Титмус по собственному желанию проводит время с людьми, которые над ней издеваются.
– Если честно, то Джейк в этом участия не принимает. Я думаю, что Хелен с Джейк довольно близки, а Роз Хелен терпит, как неизбежное зло. Они как бы представляют собой неразделимый коллектив.
– Кажется, миссис Беддоуз нравится, когда ее окружают люди, которыми легко управлять. У нее исключительно тихая и робкая горничная.
– Роз привезла с собой горничную?
– Да, миледи. Мы с ней живем в одной комнате.
– А когда она приехала?
– Вместе с дамами, на одной машине. Но она вышла только после того, как вы все ушли в дом.
– Ничего себе! – удивилась моя хозяйка. – Кажется, я потеряла способность наблюдать.
– Старость, миледи, – сказала я, как раз в тот момент, когда она появилась из ванной, закутанная в шелковый халат. – Сами говорили, что стареете.
В ответ я услышала фырканье, и мы стали готовиться к вечерним празднествам. Когда леди Хардкасл наконец была причесана и одета, я выскользнула из ее комнаты и направилась в свою, навстречу ужину с Бетти Баффри.
Я довольно долго валялась на кровати, читая «Машину времени» и наслаждаясь непривычным покоем и бездельем. Обычно я ненавижу ничего не делать, но, когда ты находишься вдали от дома, что-то подталкивает тебя к этому и безделье превращается скорее в удовольствие, чем в пытку. И действительно, я настолько погрузилась в свое одиночество, что почти расстроилась, когда в комнату наконец вошла Бетти.
Тогда как другая на ее месте бесцеремонно влетела бы в комнату – да еще в ту, которую раньше занимала одна, – с возгласом: «А вот и я!», Бетти Баффри появилась тихо, словно извиняясь за свой приход. Как будто она боялась мне помешать. Эта девушка действительно не привыкла делить с кем-то комнату во время своих предыдущих приездов в Кодрингтон-холл, но мне показалось, что она бы вошла точно так же, даже зная, что комната пуста.
– Добрый вечер, Бетти, – весело поздоровалась я, стараясь немного расслабить ее.
– Ой, здравствуйте, мисс Армстронг, – ответила она. – Прошу прощения, что помешала. Если хотите, я могу уйти.
– Не говорите глупостей, – возразила я. – Входите и присаживайтесь. Если уж на то пошло, то это я здесь чужая, потому что обычно эта комната принадлежит только вам. Я наслаждаюсь одиночеством, но такие вещи быстро приедаются. Так что, честно говоря, мне нужна компания. Хочется с кем-нибудь поболтать.
– Ах вот как, – отозвалась Баффри немного удивленно. – Если вы в этом уверены, то я очень рада. Вы пойдете на ужин в столовую для слуг?
По ее виду я поняла, что самой ей эта идея не нравится.
– Нет, – ответила я. – Боюсь, что я согласилась на любезное предложение мистера Спинни прислать нам сюда ужин на двоих.
– Слава тебе господи! – произнесла Бетти, заметно расслабившись. – Я бы, конечно, пошла вниз вместе с вами, но мне больше нравится быть здесь, подальше от шума и хаоса.
– Мне тоже, – приврала я. Обычно я не против шума и хаоса и, более того, иногда ищу шумные компании, чтобы немного встряхнуться, но именно на этой неделе мне были нужны тишина и покой. – А еще, – добавила я, – я согласилась с его предложением прислать нам бутылочку шампанского. Он сказал, что лорд Ридлторп не заметит ее пропажи, но, насколько я узнала его светлость, это вполне может быть его собственной идеей.
– Боже! – Моя соседка по комнате по-девчачьи хихикнула. – Как очаровательно! Я еще никогда не пила шампанское.
– Никогда не?.. – недоверчиво уточнила я.
– Мне его никто не предлагал, – объяснила Бетти.
– А что, миссис Беддоуз его не пьет?
– Глотает так, словно боится, что оно вот-вот выйдет из моды. Но ей никогда не приходило в голову предложить немного мне.
– Что ж, скоро мы это исправим. Надеюсь только, что вы не разочаруетесь.
Горничная Розамунды села на кровать и стала расшнуровывать обувь. Она все еще возилась со вторым ботинком, когда в дверь постучали, поэтому я встала, чтобы открыть, а не просто крикнула: «Войдите!»
На пороге, с большим и тяжело нагруженным подносом, стояла Пэйшенс. Забирать его у нее мне было не с руки, так что я предложила ей войти, поспешно отступив в глубь комнаты.
– Заходите, – пригласила я служанку. – Поставьте его на кровать мисс Баффри, а мы потом все разберем. Как ваши дела?
– Все в порядке. Спасибо, мисс, – сказала Пэйшенс, пытаясь подойти к кровати, пока Бетти не освободила ей дорогу.
– Очень мило с вашей стороны, что вы все это притащили. Большое вам спасибо, – добавила я.
– Не стоит благодарностей, – весело сказала молоденькая служанка. – Ведь мне на какое-то время удалось сбежать с кухни, правда?
– Верно. А почему бы вам тогда не задержаться у нас? Может быть, съедите за компанию сандвич?
– Нет, мисс, – ответила девушка. – Лучше не буду. Миссис Раддл очень хорошая и все такое, но лучше не сачковать, правда?
– Конечно, Пэйшенс. Думаю, что вы правы.
– Зовите меня Пэтти, мисс.
– Хорошо, Пэтти. Еще раз спасибо вам за ужин. И поблагодарите от нашего имени миссис Раддл.
– Обязательно, мисс, – с этими словами служанка испарилась из комнаты.
Бетти, освободив наконец свою ногу, подошла ко мне, чтобы посмотреть, что нам принесли, и разгрузить поднос, но тут в дверь опять постучали.
– Войдите! – крикнула я. – Вечеринка только начинается.
Дверь распахнулась, и на пороге появился дворецкий со своим собственным подносом, на котором на этот раз стояли две запотевшие бутылки шампанского и пара бокалов.
– Прошу вас, леди, – сказал он, поставив свой поднос рядом с подносом с едой. – Вот вам небольшое угощение.
– Боже, мистер Спинни! – вырвалось у меня. – Целых две бутылки?
– Ну, – подмигнул он мне, – на шампанском экономить не стоит, правда?
– Очень мило с вашей стороны, что вы принесли это все сами, – заметила я. – Спасибо вам.
– Не стоит благодарностей, мисс, – сказал дворецкий. – Когда я время от времени куда-то исчезаю, особенно в такой хлопотливый вечер, это создает некоторую таинственность и заставляет всех напрячься. «Где мистер Спинни? – начинают волноваться работники. – Надо проследить, чтобы все было в идеальном порядке – старый чудак может быть где угодно. Мы же не хотим, чтобы нас застукали бездельничающими…» Работает просто потрясающе.
Мы с Бетти рассмеялись.
– Мы вас приглашаем, – предложила я. – Выпейте с нами пару глотков.
– Милое предложение. Но мне, пожалуй, пора возвращаться. Система работает, только когда я действительно иногда появляюсь, как гром среди ясного неба. А если я буду играть в прятки слишком долго, они расслабятся.
– Вы правы, мистер Спинни. Надеюсь, что сегодня вечером все пройдет без сучка и задоринки.
– Наверняка нет, мисс Армстронг, – возразил дворецкий. – Но я всегда говорю, что наш характер – это то, как мы справляемся с неизбежными проблемами.
– Тогда я надеюсь, что все ваши проблемы будут незначительными.
– Спасибо. Хорошего вам вечера, дамы. – И домоправитель исчез, прикрыв за собою дверь.
– Ну что ж, – сказала я, кивая на два подноса, – кажется, наш ужин прибыл. Как насчет пикника?
– Простите? – рассмеялась Бетти.
– Я говорю о пикнике. Мы поставим поднос на ковер, затем рассядемся вокруг него и будем ужинать так, словно мы сидим на каком-нибудь речном берегу, греясь на солнышке.
– Миссис Беддоуз и ее подруги иногда вспоминают о школьных пирах в полночь, но ваша идея мне нравится больше.
Мы освободили место в центре комнаты и начали выкладывать наши лакомства. Морган сказал, что Баффри – «немного тормоз», но сейчас она была достаточно счастлива, чтобы чуть-чуть открыться, находясь вдали от домашней прислуги.
– Да, – продолжила я разговор, расставляя тарелки и раскладывая приборы, – я слышала, что они вместе учились в школе.
– Да, в одной из первых школ для девочек. Миссис Беддоуз, мисс Титмус и леди Лавиния…
– Джейк, – прервала я ее.
– Джейк, – согласилась моя собеседница, хихикнув. – Жуткое имя. Мне кажется, его придумала миссис Беддоуз. Но они все трое говорят, что в школе были лучшими подружками.
– И как мне кажется, остаются ими до сих пор.
– Да, – подтвердила Бетти. – Хотя, строго между нами, я никогда не могла понять, что их связывает. У них мало общего, кроме того факта, что они ходили в одну и ту же школу.
– Всех нас связывает общий опыт, – произнесла я, довольная тем, что смогла продемонстрировать свою мудрость.
– Вроде службы в армии? – уточнила Баффри.
– Или срока в тюрьме. В сущности, насколько я слышала, эти школы мало чем от нее отличаются. Вы читали «Школьные годы Тома Брауна»?
Бетти покачала головой.
– Неудивительно, что правящий класс такой странный – вот все, что я могу сказать, – добавила я.
– Зато у них есть доступ к приятным вещам, – сказала горничная миссис Беддоуз со смехом, поднимая бутылку шампанского. – Как это открывается?
Я взяла у нее из рук охлажденную бутылку и сняла с нее фольгу и проволоку. Она отодвинулась назад и закрыла лицо руками.
– Что вы делаете? – поинтересовалась я.
– Единственное, что я знаю о шампанском, – это то, что пробка вырывается и летает по комнате.
– Только если его открывает идиот, – с этими словами я крепко взяла пробку правой рукой и стала поворачивать бутылку левой. Вытащив пробку с легким пшиком, я разлила напиток.
– Вот это да! – восхитилась Бетти. – Миссис Беддоуз открывает совсем не так.
– Наверное, потому, – я наполнила бокалы, – что миссис Беддоуз…
– …идиотка, – весело закончила моя собеседница.
Мы чокнулись.
Почти час мы наслаждались ассортиментом лучших закусок, приготовленных миссис Раддл, попивая шампанское и критикуя окружающий нас мир. Когда мы почти закончили первую бутылку и я научила Бетти тонкому искусству открывать шампанское, моя немного замкнутая соседка стала очень словоохотливой.
– А вам никогда не хотелось просто плюнуть на все и уйти куда глаза глядят? – поинтересовалась она, жуя копченую лососину.
– Знаете, – ответила я, немного подумав, – не думаю, чтобы это приходило мне в голову.
– Никогда-никогда? – недоверчиво переспросила Баффри. – Такая женщина, как вы, – и счастлива быть чьей-то служанкой до конца своих дней?
– Я не совсем уверена, что понимаю, что значит «такая женщина, как я», – пояснила я. – Но, думаю, да. За прошедшие годы мы с леди Хардкасл многое пережили вместе, и мне кажется, что сейчас мы больше, чем просто работодатель и работник. Мы стали друзьями. А мне нравится ухаживать за моим другом.
Бетти вздохнула. А потом икнула:
– Наверное, это здорово. – Голос у нее был печальным. – Но я не могу себе представить, каково это – быть подругой миссис Беддоуз. И должна признаться, мне этого не хочется.
– В этом вся разница, – заметила я. – Не смогу сказать, что многие это одобряют, но мне нравится встречаться с людьми, которые могут вести жизнь, подобную нашей, и при этом сохранять «необходимые» социальные барьеры.
– Жизнь, подобную вашей? – переспросила Баффри. – В Глостершире или где там еще? И вам есть что о ней рассказать?
В результате весь оставшийся вечер я рассказывала своей новой знакомой истории из нашего прошлого. За долгие годы я научилась обходить в этих рассказах тонкие вопросы нашей службы в качестве агентов Короны, но я поведала Бетти все, что могла, не выходя за рамки благоразумия. Я рассказала ей о своей поездке в Шанхай в качестве горничной леди Хардкасл, когда ее мужа направил туда работать Форин Офис. Об убийстве сэра Родерика и о нашем побеге в самое сердце Китая. Я решила – и, как оказалось, угадала, – что интереснее всего моей слушательнице будет узнать о том, как я овладевала китайскими боевыми искусствами под руководством монаха, который вывел нас к границе с Бирмой. К тому времени, когда мы спустились в утлой лодчонке вниз по реке Иравади, а потом добрались до парохода, идущего в Калькутту, Бетти была совершенно потрясена.
– Боже мой, – сказала она, когда рассказ наконец вернул нас в Англию, – неудивительно, что вы так близки. Вы потрясающие женщины. Я не могла бы сделать и половины из того, что удалось вам, а миссис Беддоуз в самом начале пристрелили бы за вредность. И возможно, это сделала бы я.
Мы рассмеялись.
– Чем больше я слышу о вашей хозяйке, – сказала я, – тем меньше она мне нравится.
– Подождите, пока не встретитесь с ней, – Баффри взмахнула бокалом и расплескала шампанское на ковер. – Вот тогда вы скажете мне, что тоже пристрелили бы ее.
– Я ужасный стрелок, – призналась я. – А вот леди Хардкасл… Эта дама может сбить выстрелом волос с головы мужчины с расстояния в сто шагов. Я же предпочитаю более… личные методы убийства.
– Тогда, может быть, вы разберетесь с ней за меня, – сказала Бетти с кривой усмешкой.
– Не может быть, чтобы она была настолько ужасна, – рассмеялась я.
– Да вы и половины еще не знаете, – настаивала моя собеседница. – Вот подождите и увидите.
Я перевела разговор на менее кровожадные темы, и вскоре мы уже рассказывали друг другу истории из нашего детства. И опять-таки, жизнь Баффри, которую она, по собственному признанию, не любила, в Норфолке не шла ни в какое сравнение с моей жизнью в качестве дочери метателя ножей в цирке и его жены, похищенной им из Долин. Однако затем речь пошла о том периоде, когда моя семья вернулась в Южный Уэльс для того, чтобы моя мать могла ухаживать за моей угасающей бабкой, и стало ясно, что у нас с Бетти больше общего. А когда я начала работать горничной в Кардиффе, наши жизни наконец стали развиваться параллельно. Хотя и на очень короткое время.
К этому времени вторая бутылка тоже закончилась, и от еды тоже ничего не осталось, так что мы разошлись по кроватям, оставив посуду как есть.
