Радостная книга. Поэзия XXI века

Благодарности:

НП "ЛИТЕРАТУРНАЯ РЕСПУБЛИКА"

Директор издательства: Бояринова О.В.

Руководитель проекта: Крючкова А.А.

Редактор: Петрушин В.П.

Вёрстка: Измайлова Т.И.

Обложка: Крушинина В.А.

Книга издаётся в авторской редакции

Возрастной ценз 16+

Печать осуществляется по требованию

Шрифт Old Fashioned

ISBN 978-5-7949-0838-1

ЛИТЕРАТУРНАЯ РЕСПУБЛИКА

Издательство

Московской городской организации

Союза писателей России

121069

Россия, Москва

ул. Б. Никитская, дом 50А/5

2-ой этаж, каб. 4

В данной серии издаются книги

авторов, пишущих на русском языке

в XXI веке

Электронная почта: [e-mail]

Тел.: + 7 [phone]

Будем рады

сотрудничеству с новыми авторами!

© Валентина Заманская, 2021

ISBN 978-5-7949-0838-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ

Я встретила Человека.
Влюбилась.
Вместе с любовью мне, не написавшей прежде
ни одной поэтической строчки, явился стих.
Нарративный. Говорной. Свободный, вольный. Живой.
Он сохраняет пространство жизни.
Он сохраняет ее вкус и аромат, ритм души, духа, бытия.
Он звучит. Он дышит.
Не скованный силлабо-тоническими и прочими
условностями и схемами, он — льется сам…
И я в нем — словно по вольной реке вольно плыву и плыву…

Девятый год и пятьдесят первую книгу я в плену у стиха.
О чем бы ни писала: о любви, Москве, природе.
О войне и мире… О жизни…
Репортаж из сладостного плена моего стиха посылаю Вам,
Дорогой Читатель…

Валентина Заманская,

автор

ВЛАДИСЛАВУ

Ты – моих стихов начало,
Ты – моих стихов конец,
Ты – моя непризнанная слава,
Ты – судьбы моей венец.

Ты – мое ночное вдохновенье,
Утр моих ты радостный привет,
Ты – мое священное стихотворение.
И не я, а ты – поэт.

2012

ВСЕ ГЕНИАЛЬНОЕ – СОЛНЕЧНО

Все гениальное… солнечно

(цикл)

***

Не выдержало солнце – хлынуло божественно с небес
И назвалось по-русски Александром Пушкиным.
Позванивал сережками березовыми июньский лес,
И трепетала радость зайчиками-лучиками на опушке.

А солнце, не стесняясь, целовало Гения в макушку —
И волновалось, и металось между жгучей Африкою
                              и метельною Россией,
И собственную душу, самоотвергаясь, переливало в Пушкина
Столь до солнца жадным русским июнем лазорево-синим.

***

И солнце в Скрябине – то вспыхивало, то угасало:
На кромках бликов всей страстью цветомузыка жила.
Она безумствовала, меркла, вспыхивала, полыхала
То искрами огня, то сполохами света, то чернотою иссиня.

Она освобождала, нежила, пленила и душила —
То в небеса звала, то дерзостно швыряла в бездны.
Она – точнейший слепок бессмертно солнечной души,
И хлынула она одновременно – жизнью и смертью.

***

О, этот беспощадный Моцарт – он таланта солнцем
Весь мир пленительно-жестоко божественно заполонил,
Он был волшебник – он записывал живые души-ноты:
Они звучали вихрем сразу – минуя ключ скрипичный
                         и нотный лист.

Он не старался, не упорствовал – он, замерев, лишь слушал,
Что мировой оркестр с небес безмолвных ему шептал.
И рвал, и рвал, и рвал его музыкою истерзанную душу
До жизни жадных, безжалостных и, как судьба,
                         неотвратимых, звуков шквал.

***

А был ли солнечным Бетховен – соната утаит:
Скорее, лунным светом от рожденья он одарен.
Вонзался прямо в хаосы души сонат его мотив,
И тысячелетие назад в ней задремавшее – будил.

А, может, это кратеры вулканов солнечных —
Не лавой низвергались, но смертельным ручейком:
Струились прямо в хаосы души незащищенной —
И, дна достигнув, взрывались беспощадным потоком?

***

Что диктовало «Вихрь» пламенный Малявину —
На солнце ль буря, солнечная ль баба русская?
А, может, просто душу в плен взял цвет алый:
И не художник – цвет – демиург-тиран – водил кистью?

Иль солнце сгустки крови собственной швыряло —
Да не венозной, а той, что бьет из сердца вулканом?
А, может, только солнце всезнающее одно и знало,
Что век грядущий окрасит время тотально – в цвет алый?

***

А самый солнечный средь академиков – Ландау,
Хоть мыслил он законами – не вымыслами-образами.
Но как красиво и вечно жить – завет он дал нам:
Творить коль с увлечением, жизнь расцветет розами.

А, впрочем, солнечность таланта академика
Более всего в том, что жизнь и нас он пощадил:
Что бомбу водородную Ландау не открыл нам…
Его талантом солнечным смерть человечеству – Бог утаил.

***

И только гений знает, какою неразменною монетой
Он платит за явление таланта, за солнечный его покров,
За то, чтобы талант не скрыть, чтоб он не канул в Лету,
Чтоб в слове, звуке – единственном! – нашел он кров.

И только гений молит Бога до восхода солнца:
О, дай еще один талант – его я в землю не зарою.
И Бог опять бросает в неплотно притворенное оконце
Монету неразменную – чтоб стала гения судьбою.

Солнечной кистью рисуя

(цикл)

***

Солнце жар любви на землю проливает,
А земля – ликует ли, иль прячется под тенью:
В прятки с лучиками озорно да ласково играет —
Не успеет изумрудами сверкнуть – уж и золотом покроется мгновенно.

И блаженному кокетству нет конца и края:
Белым пухом озарится иль таинственно ручьем блеснет.
А у Солнца жгучего сердечко тает-замирает
И оно еще щедрей лучи любви на землю льет.

***

На струнах-лучах облака играют —
То ли рапсодию, то ль ласку-вальс.
Солнце-орган, аккомпанируя, полыхает:
Сосна на пригорке огнем занялась.

А струны-лучи то вздрагивают, то замирают —
Мечутся беспомощно меж небом и землей.
На небе ль остаться, на землю ли пасть – не знают:
Как трудно выбрать меж пламенем солнца и сосной-костром.

***

Заблудилось солнышко спросонья —
И, недолго думая, подсолнушком стало.
И стали они солнечные водить хороводы,
А ромашка вызвалась быть солнышком малым.

Лютик тоже лихо было приосанился:
Чем не солнце? Да кашка желтая усмирила:
Уж сколько во мне солнышек – и то не хвастаюсь.
И на всех, снисходительно посматривала мимоза:
            лишь мне досталась марта солнечная сила!

***

Встретилось Солнце с сонной Луной
Безоблачным летним утром ранним:
И что мне делать, бледнолицая, с тобой —
Опять ты с неба не успела убраться?

Никак не усвоишь, тугодумка-сестрица:
Ты – солнце засонь да романтиков-поэтов.
А без меня ни стебелек не взойдет, ни колосок не заколосится.
И – «кто рано встает – тому Бог дает».
               С неба вовремя уходи поэтому.

***

И договорилось солнышко с ветром однажды:
Ты подуй порезвей да тучки-облака нагони.
То-то весело да радостно поиграть в прятки,
А при моей солидности заводилой быть не с руки.

Ну, а ветер – уж рад он как, его и звать не надо:
Тут как тут, завсегда на побегушках, особо у солнца.
Что тут началось! Эй, хозяин, прячь недотроги-грядки,
Красна девица, раскокетничалась с солнышком – затворяй оконца!

***

Июньским ранним утром колокольчики сирени
Между собою тихо позвякивали-разговаривали:
Ах, до чего же страшно – ночью бродили тени,
Чудовища полчищами шли холмами да оврагами.

И клацанье зубов мы слышали – наверно, волки,
И кто-то очень черный жутко ухнул – уж не сова ли?
И тут, на кульминации детектива, проснулось солнце:
Трусишки, почему дрожаньем вашим спать мне не дали?!

***

А утром солнцу стало нежно, ласково, розово:
Лучами потянулось к кокетке ветреной – земле.
Луна отозвалась улыбкой ручья, гиацинтами, розами:
Ах, до чего ж хороша – и ясноокий рассвет заалел.

И лишь одна душа то ликовала, то в бессилии металась
И разрывалась между небом и землей – солиста-соловья:
О, отчего ж коленец, октав, нот, ладов преступно мало?
О, как мне спеть этот рай: на небе – нежно-розовое солнце, внизу – от счастья розовая земля?!

***

А любовь бывает только солнечной:
Сразу вспыхивают сотни солнц повсюду,
И на лист стихи из сердца просятся,
Хоровод из солнц идет по кругу.

А любовь бывает только солнечной.
А коли без солнца – это не любовь.
Только солнце тучи разогнать поможет,
И на лист лучом прольется диво-слово.

***

Июльское солнце палящее нас озарило:
И то ли с небес, а то ль из сердец пролилась
Колдовская, чарующая, нежданная сила —
И взвихрился к небу солнечной любви вальс.

Июльское солнце нещадное нас одарило —
То ль вечным летом, то ль вечно златою осенью
Да сладкозвучной сотнеструнною лирой.
И вечно не смолкала б душа и струна – у солнца просим мы.

***

Солнечные души встретились и обомлели:
Столько лет и зим какими летали тропками-путями?
И какие те пути заметали злые вьюги-метели?
Где бродило солнце-поводырь ночами-днями?

А подумали – ворчать перестали, всем все простили:
Вьюгам – зло, солнцу – лень, дням-ночам – слепоту.
И с тех пор вдвоем в песне да в стихе об одном молили:
Людям, вьюгам, дням-ночам, дождикам-морозам
Бог чтоб послал солнечную доброту.

***

Вслед за солнышком полями-долами песня шла русская:
Струнами позванивала да лады на все лады перебирала,
Собирала радостно радуг златы дуги да коромысла,
Умывалась утренними звонкими лучами алыми.

Не спешила, не гордилась – солнышко удивляла:
На миг зазевайся – а она уж льется-вьется впереди.
Ей и солнца, и луны, и неба, и земли, и жизни – мало:
До чего ж добра да ненасытна – точная копия русской души!

О СЕБЕ

«Да это что же эдакое-такое…»

Да это что же эдакое-такое
На свете на белом деется?
Я стала надысь поэтом —
И не на что мне надеяться!

Теперь я пропащая девица,
И замуж никто не возьмет.
И писать мне стихи – не верится! —
День за днем, за годом год.

А они такие прилипчивые,
А они такие ласковые.
Я их милицией отпугиваю,
Я их за уши оттаскиваю.

А они ко мне льнут да льнут,
Домовыми да русалками нежатся.
А они опять мне спать не дают.
Не найти мне от них убежища.

Вековать, видать, мне бобылкою.
С них – ни дать ни взять —
Че ко мне сладкой липнут-то,
Скок не тужься – ан, не понять,
А ласкают-то как по ночам —
То ворча, то ластясь, то хохоча.
И без мужнина жаркого плеча
Лаской до рассвета сыта я.

Раз судьба такая мне выпала,
С горя квасу утром я выпила
И пошла бродить по строфам-лесам,
Да по светлым полянам-словесам.

И кружат меня стихи-лебеди,
И судьба моя, кажись, не бедовая.
Над судьбой моей взмою лебедем:
Я душой-стихом всегда девка новая!

«Память неизменно подсказала…»

Память неизменно подсказала
Поле это васильками засадить.
Красота лугов чтоб небесам сияла,
Можно лютиками по полю пустить.

Так и будет! Лета песни золотые
Подарю я радугам и небесам.
А дорожки из лесу небесные да заревые
Стих отыщет сам!

Диалог с Валерием Брюсовым

Ты женщина — и этим ты права,
Сказал Поэт, не ведая при этом женской сути.
А я поэт — и этим я права.
Поэт, но сотканный как раз из женской плоти,

Из женской сути, красоты и вещества.
И я оспорю мнение поэта:
Мне сила женская дана
И сердце трепетного существа,

Которым Небо и Земля поделятся
Охотно тайной бытия
С Вселенной. И нездешнею метелицей
Сумею к Богу взвиться я,

Чтоб нас он рассудил с тобой, Поэт,
Кто больше значит, поэт иль женщина.
Я думаю — поэт. Но если это женщина —
Водительница всех сердец
                        И обладательница всех планет!

***

Наследуя традиции почтенного оппонента – моностих:

В мой внутренний мир без бахил не входить.