В поисках натурального человека

7. Авария

Данат вернулся с многочасового совещания, в последнее время они стали его утомлять. Все шло по плану, до выборов еще далеко, но он не сомневался в своей победе. Скоро карнавал, а там глядишь и праздник урожая. Народ будет счастлив, он воздаст хвалу своему существованию и снова погрузится в мир блаженства.

Данат с детства любил эти праздники, их придумал его дед. Каждый новый человек-терпилоид обладал способностью улавливать частоты, что были неподвластны простому человеку. Это открытие было сделано случайно. В зависимости от частоты в мозгу активировались зоны наслаждения, счастья и блаженства. Но получать вечно счастье нельзя, иначе человек станет наркоманом счастья и сойдет с ума. Именно поэтому и были придуманы праздники, чтобы в этот момент сотни тысяч передающих станций, одновременно испуская частоты, делали новых людей счастливыми.

– Каков результат от ищеек? – спросил у своего секретаря.

– Пока нет результатов, след натурального человека теряется, как только он вышел за карантинную зону.

– Думаешь, они там?

– Не уверен, последние снимки с орбиты показывают, что дальше только пустоши.

– А если выжили под землей как те черви-полихеты, что обслуживают нас?

– Возможно, чуть дальше расположены соляные шахты, но там проблема с водой.

– Да тут куда ни погляди – кругом проблемы с водой.

Вода – это источник жизни. Чтобы вечный город продолжал жить, инженеры перегородили реку. Теперь она не текла дальше, оставив после себя высохшее русло.

– Человек, – медленно произнес Данат. – Юстиция опять вмешалась?

– Да, но у них свои полномочия, не смогли помешать расследованию, а гончий ушел в пустыню, прихватив с собой искателя.

– Проклятье!

– Может, стоит прекратить поиски?

– Нет, не надо совать нос к полиции, они должны работать, еще пригодятся.

– А если сыщик найдет человека, то что?

– Один человек не страшен. Но они плодятся как крысы, и тогда нашему благополучию может прийти конец.

Десятки поколений потратили свои жизни, чтобы вечный город процветал. Здесь математическая гармония, все счастливы. Разве не этого хотел добиться человек? Чтобы не болеть и быть сытым, ради этого готов был пойти на все, даже на убийство. И вот идеал создан.

– Никто не должен узнать о натуральном. Ты это понимаешь? Никто!

– Информационный фильтр включен, – сказал Хьюс.

– Этого мало.

– Тело и документы уничтожены, лишь полиция и юстиция в курсе.

– Они будут молчать, а вот за ищейкой надо приглядеть, да еще этот старатель. Ты меня понял?

Секретарь кивнул и сделал несколько пометок в своем терминале.

Машина летела ровно. Складывалось впечатление, что она висит на месте и только фон мелькает за ее окнами. Кир видел, как огромная бурая туча, что растянулась от горизонта до горизонта, медленно приближалась к ним. Вместо того, чтобы убегать от нее, он мчался к ней. До строения оставалось еще километра два, как он услышал рев, словно мимо пролетел реактивный самолет.

– Что это? – стараясь перекричать шум, спросил у испуганной девушки.

– Прижимайся-прижимайся, – закричала она.

– Что?

Милена ткнула пальцем на монитор. Кир увидел, что перед огромной, в высоту несколько сот метров тучей, земля словно вздыбилась.

– Глуши моторы, не успеем, – закричала она и стала пристегиваться ремнями безопасности.

– Успеем, – прорычал и, взяв управление машины в свои руки, нажал на педаль газа.

Машина дернулась, его тут же прижало к креслу, взвыла гравитационная подушка и машина словно пуля устремилась вперед. Оставалось совсем немного, и они скроются за выступом здания, но тут что-то грохнуло, потом еще раз. Кир уже ничего не понимал. Машина наклонилась, зацепила днищем землю и, потеряв равновесие, стала кувыркаться, словно брошенный мяч.

Все перевернулось. Милена потеряла сознание, а Кир в ужасе смотрел, как перед глазами все мелькает, а после все померкло.

– Ты живой? А ну, давай, открывай глаза, ну же!

Его трясли, шлепали по щекам, старались привести в чувства. Сознание медленно, словно из болта, выкарабкивалось наружу. Шея болела, голова раскалывалась, а в глазах все еще прыгали черные пятна.

– Ты меня напугал, думала, что умер.

– Что это было? – с трудом спросил у девушки.

– Авария, вот что это было. Козел! Я же тебе говорила, сворачивай быстрей! А ты словно на пикник ехал, – девушка сидела рядом и терла его лицо.

– Отстань… – отмахнулся от ее рук.

– Болит?

– Что произошло? – Кир пытался вспомнить последние минуты перед тем, как их закрутило. Они ехали, вдруг машина резко наклонилась, автоматика не сработала.

– Авария, вот что произошло.

– А почему темно?

Единственный источник света был за окном, но он то появлялся, то опять пропадал.

– Все отключилось, даже аварийный маяк не работает.

– Как так?

– Не знаю, – уже спокойнее сказала девушка и полезла куда-то за сиденье. – Ты вообще цел? Пошевели руками и ногами, так учил мой отец.

– Отец?

– Да, представляешь, у меня был отец, и он многому меня научил. Вляпались мы, вот что произошло.

– Вляпались?

Милена не ответила, нашла среди вороха разбросанных вещей бутылку воды, сделала несколько глотков и протянула ее Киру.

– Держи, пей немного, – но вместо того чтобы сделать несколько глотков, он стал жадно пить воду. Увидев это, девушка выхватила бутылку. – Ты что делаешь?

– Пью.

– Ты вообще в своем уме? Или думаешь, что мы на лужайке в инкубаторе?

– Инкубаторе? – Кир почувствовал себя лучше, отстегнулся и упал. То ли на пол, то ли на потолок. – Все это глупо. И поездка и ты сама.

– А я-то тут при чем?

Он вытянул ноги, потрогал сперва одну ногу, потом вторую.

– Цел?

– Вроде да. Какой еще инкубатор?

– Так говорил мой отец про вечный город: возвращаемся в наш инкубатор.

– Глупо, он вечный.

– Ничего вечного не бывает. Ты видел дома, что мы проезжали. Их жители тоже верили в вечность, и что? Теперь там работают собиратели. Мы живем в маленьком оазисе, что люди построили среди пустоши. У меня дома есть террариум, там живет паук, я нашла его в пустыне. Наверное, он единственный, кто сможет выжить в этом мире.

– Итак, что делать?

– Не знаю. Однажды у нас вышел двигатель, мы два дня просидели, пока не приехала спасательная платформа. Но у нас работал буй. А у тебя?

– Сейчас разберемся. Включи свет.

– Не могу, уже пробовала, все сдохло.

– Что?

– Проще говоря, ничего не работает. У нас нет электричества. Ты вообще разбираешься в этой машине?

– Могу водить.

– Ясно. Значит нет, вот и я тоже. Тогда вместе со спасательной платформой прибыло несколько роботов инженеров. Один из них минуту поковырялся в машине, и та завелась. Вот ведь было обидно, там, может, проводок отпал, а мы чуть было дубу не дали.

– Чего не дали? – не понимая, что сказала девушка, спросил Кир.

– Не умерли.

– Ясно, а почему так и не сказать?

– Не знаю, это мои эмоции, вот сейчас ты злишься?

– Нет, а это поможет?

– Нет, – согласилась девушка, но тут же стала пинать ногой кресло.

– Ты чего?

– Ты понимаешь, что произошло. Понимаешь?

– Буря, авария, что тут такого страшного?

– Страшного? Мы в трех километрах от трассы, примерно в четырехстах километрах от инкубатора, у нас не работает спасательный буй. Кто знает, что мы тут? Кто!

Милена опять начала пинать спинку кресла.

– Прекрати, это казенная машина, мне ее надо еще сдать.

– Как мы выберемся, как? – девушка, обхватив руками колени, опустила голову.

– Выберемся, ты ведь сама говорила, что была в подобной ситуации, значит, есть опыт.

Милена не ответила, а только швыркнула носом.

Кир рассуждал, что делать, еще раз перенажимал все кнопки на пульте, но результат был прежним. «Может, и правда проводок отпал», – подумал и постарался вспомнить хоть что-то про то, как устроена машина.

Над головой все выло, грохотало. Песок, что летал кругом, засыпал окно, и тогда в машине становилось так темно, что даже Кир испугался. Потом ветер сдувал песок, и он снова видел бурый свет. Слушая завывания ветра, он незаметно для себя уснул.

Сколько прошло времени, трудно сказать. Только теперь в окно светило яркое солнце. Девушка пыхтела и пыталась открыть дверь.

– Ну, помоги же, что сидишь!

Он встал, уперся руками и стал давить на дверь. Наконец послышалось шипение, воздух снаружи стал просачиваться. Еще немного, и им удалось откинуть дверь в сторону. В салон посыпался песок.

– Ну вот, склеп открыт, – довольная собой, сказала Милена и стала вылезать наружу.