Читать и видеть смысл

Тьма

Когда Вера и Любовь умрут…

Не будет видно звезд – Мрак окутает Небеса,

Не будет слышно слез – Сын предаст Отца.

И тогда придет Она, не станет дня и ночи,

У людей закрыты очи. Она – лучи надежды

Поглощающая Тьма!

Не постучит она, входя в твой дом,

Подойдет к постели, платьицем шумя

И детским криком разорвет твой сон!

В черном-черном платьице она…

Грязно-серое лицо из пепла, вся она черна,

Ночь – мать, а Смерть – её сестра.

Ветер-братец в комнату войдет,

Ветер-брат гулять зовет.

И пойдут они гулять, тенью на кресты церквей ложась.

Города в грехах начнут тонуть,

И по канавам трупы поплывут,

И реки крови потекут,

И Цари, и Боги все уснут.

Когда Вера и Любовь… умрут.

Дышать

Я хочу дышать свободно,

Трудности переживая стойко,

Чтоб мысли были все мои на воле.

Мечты, надежды… все ничтожно,

Когда не можешь ты дышать свободно.

Я хотел бы снять оковы,

Перестать терпеть, страдать.

Увидеть я хочу свободу,

Я хочу дышать!

И все цепи разорвать,

И твердою ногой ступать

По дороге жизни,

Не смотря на мир сквозь призму.

Мне судьба гласит:

"Не будешь ты дышать свободно,

А клеймо твое – пиит".

И молва средь всех гуляет, что я есть то, что им удобно…

Я покажу лишь жест!

И кричите дальше, громче из нор своих, удобных мест,

Ибо вы увидите лишь перст!

На рассвете я – Начало,

На закате я – Конец.

Запомните, отныне и вовек,

Я сам судьбы своей Творец…

Улица потухших фонарей

Я иду по улице потухших фонарей

Мимо предателей, воров, блядей, родных,

друзей.

На улице потухших фонарей

Я вижу боль и слёзы близких мне людей…

На улице потухших фонарей

В оконных домов проемах лишь ветер играет…

С дымом погасших свечей.

Здесь выживают те, кто всех наглей

На улице потухших фонарей

Один закон – ступай по головам.

Улица ненужных никому смертей

Диктует нам: "Хоть сдохни, но иди по черепам.

Шагая по костям хрустящим,

Милостыни не давай просящим,

Себя и их ты уважай".

Никто здесь Богом не любим,

В отблесках костра греющихся детей

И в диком танце пляшущих теней,

Слабый… Сильный… Ты один.

Стирая ноги в кровь, не стой, иди,

Двигайся, спасайся.

Да хоть по трупам ты ползи,

Давай, беги…

Крик

Материнский дом.

В памяти всплывают светлые моменты детства,

Там легко душе согреться.

Материнский дом

Я вспоминаю, чтобы забыться… Шум листвы, аллея, парк…

Скажи, почему теперь не так?

Снег, улыбка, розовые щёки…

Как слёзы льются эти строки.

Для меня семья осталась там,

Где глаза ребёнка не видят ссор, брань.

Теперь семья лишь слово в этой строчке,

Пустой лишь звук, сухая оболочка…

Вместе просто легче жить, можно жить и не любить.

Маяк ведь должен всем светить

В этом чёрном, чуждом мире.

Жаль, что света я его давно не вижу.

А наглядеться не успел, все взрослел, взрослел… Все, что выше – восемнадцать строк.

Какой в них толк и прок?

Восемнадцать строк лишь чистой памяти и моих мыслей.

Затерялся на дороге этой этот странный смысл.

О друзья, ответьте на вопрос

Вы видели угасающий в конце тоннеля свет?

Рвался с треском ли ваш трос?

Имели ль счастье вы разочароваться в святейшем том, что есть?

Меня мысль тревожит,

Мы с тобой ведь так похожи…

Я буду видеть эту боль?

А вдруг и я такой же?

Уходя, ощущал ли на губах своих ты соль

От высохших и горьких слёз?

От детских слёз…

Что в безмолвном крике говорили: "Стой!" Ребёнку все равно, кто виноват в его беде,

Он видит то, что есть.

Что? Пришёл конец его счастливой жизни, его семье?

Холодная и скользкая, словно весь ваш чудный, мерзкий мир…

Виновного ждёт месть.

Она придёт внезапно, её никто не ждёт.

Все думают, ребёнок не опасен?

Ну и зря, напрасно.

Обида не уйдёт!

Да и как она уйдёт, если, видя смех детей

И радости, и счастье всех семей,

Он видел боль утрат, потерь, обид.

Вовсе не в ребёнке жил пиит, он умрёт, уйдёт, сгорит…

И упадёт, своею рифмой крылья опалив,

А ребёнок будет во мне жить.

Жить и помнить, играя на плакучей лире,

Что он, как и тогда, один, в вашем чёрном, чуждом мире.

Мое племя

Безразличия ужасней,

Безответности страшней,

Халатности опасней,

Темнее тысячи ночей

Одиночества клыкастый

Дикий зверь.

Когда улицы фонарь

Всех ближе и родней,

Когда дорога – твой алтарь,

Когда не замечаешь мимо проходящих дней.

И ладно б шли они, пускай идут!

Они ведь тянутся, ползут…

Люди, смотря на небо, видят что?

Синюю картину, лазури полотно?

Я вижу серое пятно.

Они видят переливы радужных цветов,

Я – линии покосившихся столбов,

На обочине стоящих.

Я слышу гул электропроводов,

Детей кричащих.

Дни идут и каждый раз все тот же круг:

Я и Время, Время – я.

Ничьей ознаменуется вечности моей война.

И снова я,

И снова Время,

И снова я гляжу в пустые стены.

Уличный фонарь, что из окна

Каждый вечер смотрит мне в глаза…

Он знает больше вас всех обо мне,

От света тень моя гуляет по стене.

Тем ближе тень ко тьме,

Чем быстрее угасает пламя свечи.

Она не отвечает мне,

Она уходит дальше и молчит.

И вот её не стало,

Она всегда к утру уходит.

Я смотрю в окно устало,

Думая и думая, а жизнь проходит…

Время, Тень, Свеча и стены – мои друзья, семья и племя.

И друг-фонарь, что освещает дороги моей алтарь…

Спасибо вам,

Теперь я нужен больше там, чем здесь.

Теперь я знаю, кто я есть!

Наследие

Я воздвигну памятник себе нерукотворный,

Тысяч солнц он будет лучше.

Нас лучше будут наши дети, бесспорно.

Ведь поколение новое прошлого не может быть хуже.

Чем прекраснее закат, тем ярче рассвет.

Но с тем закатом моей эпохе конец…

Не так уж смерть страшна,

Как осознание того,

Что за порогом тьма

И больше никого…

И научили нас отцы,

Что не боятся лишь глупцы.

Кто не боялся,

Тот не жил,

Кто не любил,

Тот не рождался.

Любви я покорился,

А что до смерти?

Перед смертью склонился,

Ведь величие её было б глупо отрицать.

Не ровен час, и я уйду,

Но с улыбкой аль слезою открывать

Врата? В аду? В раю?

Куда я попаду?

А может никуда?

Или никогда я вовсе не умру?

Я буду жить в сердцах

Своих любимых, близких.

Я буду помнить и любить в своих стихах.

И пером в грехах своих,

Раскаявшись, уйду.

Со мною рифмы пепел и мой прах…

И времени гонец разнесет сие по миру…

И все услышат звуки моей бессмертной грустной лиры…

Останется лишь ветер

Запах смерти в этой стороне

И пропитанной кровью породы.

Я иду по выжженой траве,

Слыша хруст мёртвой природы.

Я провожу рукою над углями,

Смотря на пепелища городов,

Шагаю по расплавленным камням,

Будто меж Содомом и Гоморрой…

То был всего лишь сон,

Но не хотел сказать ли нечто он?

Новости. Утро. Читаю газеты.

Как обычно, дебаты, политические пируэты,

Дерзкие споры и лидеров мирских ответы.

Сколько их на планету?

Триста? Пятьсот?

Этих… Мировых отцов…

Они осознают потом,

Что не видел их мой сон.

Лишь камни и трава.

Лишь пепел, кровь и мёртвая Земля…

Я засыпаю и снова сон

О том, как война стучит в мой дом.

Стучит, двери вырывая.

Стучит, стены разрушая.

Я признаюсь, да, боюсь.

К чему тут лишняя бравада,

Когда к границе едут танки для осады…

Чего боятся больше своей смерти?

Если уж боятся.

Скажу без фальши, лжи и лести,

Чего страшатся…

Увидеть Олимпа падение своей страны?

А не все ль равно, где жить?

Увидеть смерть родных

И все грехи войны.

Потерянных любимых невозможно оживить…

Я видел небо в огне

Бремя пророка на мне…

Я видел небо в огне,

Пожухлую траву и красные камни,

Детский рисунок на стене

И выбитые окон ставни

Ни символов, ни веры, ни церквей.

Ни идолов, ни тени, ни людей.

Один лишь ветер гуляет в пакете.

Ни одного жизни признака.

Ветер от заката до рассвета

Гуляет по земле одиноким призраком.

Помолитесь всем богам,

Чтоб мы не шли по мировой войны следам.

Скажите всем любимым и друзьям,

Как без них было б трудно вам.

Без них труднее жить,

Без них страшнее…

Без низ одиноким ветром можно стать

И в пакете пропадать.

Ветер облетит и запад, и восток,

Едва касаясь парижских башен и статуй никому не нужных теперь свобод.

Ветер от заката до рассвета

По пустым гуляет пакетам.

На рассвете пепел и трава.

На закате Солнца кровь и погибшая Земля…

Пустые листочки

Тебе ближе мутные воды реки,

Чем солнца лучи, что так далеки.

Предашься забвению этой пучины

Или дальше будешь смотреть на эти картины?

От бессилия бьешь стены,

Опять и снова,

Разбивая руки в кровь,

Вновь и вновь…

Вновь глядишь в окно -

Опять одно и то же,

Все то же панно

Из случайных прохожих…

Твои мысли, словно полеты -

То падения, то неожиданные взлёты…

Нет постоянной опоры точки,

Как и в этой строчке.

У кого-то дочки-сыночки,

А у кого-то исписанные, но пустые листочки.

Чернила катятся вниз,

Рисуя контур Её у берега моря,

Он опустошенный падает ниц,

Перед ней, преисполненный горя…

Jedem das Seine

Каждому свое

Кому-то писать стихи,

Видимо, это мое,

А кому-то совершать грехи.

Мои мысли вовсе не легки

Кому что…

Кто-то пишет о гетто,

А мне что?

Это все было где-то…

Гуляя по ночным дворам,

Смотря вверх на высотки,

Я вижу бетонный капкан

С окнами и лестничными стопками.

Все это я видел где-то,

То ли наяву, то ли во сне…

Я писал стих этот

И слеза катилась по ее щеке.

Все как обычно

И не такое бывает

Этот обычай вошел в привычку –

Из двух один всегда страдает.

Я стоял у окна в поисках музы,

Вспоминая весь жизненный путь.

Чередовал репиты и рефьюзы,

От разговора пытаясь улизнуть.

Музыка где-то играла,

Я не слышал ее слов,

Как вдруг она встала и сказала,

Чтобы я покинул границы ее снов.

Я ушел.

Буду творить на крыше высотки.

Стопки лестниц все прошел,

Дабы увидеть целый мир, нитями улиц сотканный.

Я знаю, смотря из окна своего на ночные дворы,

По щекам катятся слезы твои

И мысли твои вовсе не легки…

Кому что.

Кто-то хочет легкой жизни,

А кто-то исполняет все его капризы.

Кому что.

Кто-то работает, не покладая рук,

А кто-то пытается всех согнуть.

Кому что.

Кто-то только выбирает свой жизни путь,

А кто-то уже с него сошел и хочет все вернуть.

Кому что.

Кто-то болеет и ждет, не читая между строк,

А кто-то думает, есть ли во всем этом прок…

Кому что.

Кто-то идет на эшафот,

А кто-то говорит, что он пророк.

Кому что.

Кто-то раскопал топор войны,

А кто-то видит будущего сны.

Кому что.

Кто-то хочет написать сотню строк,

А кто-то говорит, что он бестолковый идиот.

Кому что.

Кто-то утопает в проблемах,

А кто-то рад за всех нас.

Кому что.

Кто-то задыхается в эмфиземах,

А кто-то в жизни видел только страх…

А мне что?

Не найти мне легкой жизни,

Я не помню, что такое капризы.

А мне что?

Я работаю, не покладая рук,

Зная, что некому меня согнуть.

А мне что?

Я выбрал свой путь,

Ничего мне не вернуть.

А мне что?

В этом будет прок,

Когда она увидит смысл между строк

И все поймет.

А мне что?

Я был на эшафоте.

Смысл быть пророком?

А мне что?

Я напишу сто строк,

Я ведь не бездарный идиот.

А мне что?

Я закопал топор своей войны

А мне что?

Я видел эти сны…

А мне что?

Я тонул в проблемах.

А мне что?

Я задыхался в эмфиземах.

А мне что?

Я простил всех вас

И вас, и свой страх…

Каждый выбирает свое,

Нет места случаю и судьбе.

Кто-то пишет стихи о жизни,

Мерцая одной лишь искрой в костре,

Но каждому свое…

Главное, вовремя выбрать,

Кто он и что

Способен на кон поставить,

Поставить и выиграть

Черную метку или небо в огне.

Или сыграть на любви рулетке,

В надежде стареть и на фото семьи своей смотреть

В деревянной рамке на стене.

Каждому свое.

Быть счастливым отцом,

Не откладывая все на потом

Или быть сожженным ветреной жизни костром.

Каждому свое.

Кому-то писать стихи,

Видимо, это мое,

А кому-то молиться за чужие грехи…

Каждый выбирает свое…