Двуличные

Часть 1. Аберрация

Глава 1

Руки коснулось что-то теплое, и пальцы сжали кусок бумаги.

Быстро оглядевшись, Каин развернул записку.

«Оранжерея, сегодня после заката».

Внутренне улыбнувшись, Леннард смял бумагу, вернул руку на стоявший перед ним щит и снова замер в карауле.

Издревле Магистериум делился на две части. Первая Ложа заведовала магами: их обучением, воспитанием и внушением обычному люду, что магия – это дар Светлых Богов. Но люд внушениям особо не поддавался и магов побаивался, несмотря на то, что с самого рождения их забирали в Академии и не выпускали оттуда до последних дней жизни. Вторая Ложа была создана в противовес Первой и содержала военизированный Орден иолатов, призванный укрощать магию, вышедшую из-под контроля. В отличие от магов, иолаты пользовались уважением среди народа и считались чуть ли не святыми паладинами. Но со временем Вторая Ложа превратила рыцарей Ордена в механизм подавления и подчинения. Маги стали жить в Ложах как в тюрьмах под неусыпным контролем цепных псов Магистериума.

Иолатам нельзя было ни прикасаться, ни слушать, ни разговаривать с магами. Но когда Каину исполнилось девятнадцать, все законы и запреты Ордена внезапно рухнули: однажды в коридоре он увидел Эредис.

Все, что он мог о ней сказать – она была искушением во плоти. Вся-вся: миниатюрная, по-девичьи хрупкая, с озорным взглядом прозрачных глаз цвета речного камня и русыми волосами, рассыпавшимися по плечам.

 Она смеялась часто и звонко, чуть запрокидывая голову.

Каин знал, что она из благородной семьи. Это было видно по дорогим камням в браслете, который она носила, не снимая. Он слышал звон подвесок, когда она проходила мимо, и этот звон стал навязчивой ассоциацией.

Она носила аромат, который присылала ей ее мать. Тягучий, терпкий, даже немного мужской – он не подходил ни ее возрасту, ни ее характеру, но она носила его трепетно, как единственное напоминание о мире, из которого ее забрал Магистериум.

Каин помнил день, когда контроль – камень преткновения их отношений – впервые был сметен. Он стоял на карауле в библиотеке. За окном бушевала холодная гроза. Стояла поздняя осень, скоро на Атлон должна была опуститься зима. Эредис сидела в кресле и читала «Тайны драконьей крови», но, судя по блестящим глазам и легкому румянцу на щеках, за учебным фолиантом пряталась книжка более легкого и увлекательного содержания.

Каин до сих пор не понимал, откуда у него взялось столько смелости, когда он подошел к девушке и отнял книгу. Наполовину играючи, наполовину исполняя служебные обязанности. А она внезапно схватила его за руку. И, глядя в глаза, лепетала что-то, краснея и неосознанно поглаживая его руку в грубой перчатке. И это прикосновение – такое непозволительное и такое сильное, что-то сломало в нем, превратив из иолата во влюбленного мальчишку.

Конечно, она обо всем догадалась.

Однажды во время пира одного из зимних праздников, когда и магам, и иолатам разрешалось ужинать в одном помещении, они столкнулись взглядами – и Эредис, воровато оглядевшись, улыбнулась и совершенно по-ребячески подмигнула. Изящно потянувшись, она взяла с блюда пирожное и десертную ложку, зачерпнула густой белый крем. Поднеся угощение ко рту, девушка осторожно лизнула ложку, пачкая губы в липкой сладости. Нахмурилась, увидев, что на ложке еще что-то осталось, и осторожно лизнула основание, так что столовое серебро вновь заблестело.

Каин сжал зубы.

«Прекрати», – попросил одними губами он, понимая, что выдержка и самообладание отнюдь не бесконечны. Но магесса чуть дернула плечами, словно не понимая, с хитрой улыбкой облизнула нижнюю губу и продолжила свою пытку.

Каин не мог сказать точно, то ли он поймал Эредис после праздника, то ли она завлекла его в один из безлюдных закоулков башни…

Она целовала его быстро, немного неловко, но от этого не менее сладко.

После этого они часто встречались в том же месте буквально на несколько минут, лаская друг друга с лихорадочной жадностью.

Каин мимолетно улыбнулся.

Оставалось лишь дождаться заката.

***

Оранжерея была залита холодным ровным светом. После пожара, случившегося несколько лет назад, вместо факелов и свечей тут использовали зачарованные свет-камни. Каин огляделся. Он чувствовал – он не один. Словно в подтверждение его слов, мерцание светильников чуть померкло. Воздух колыхнулся под потоками магии. Из-за цветов и трав взлетел первый огонек.

Каин улыбнулся. Эредис была магом стихий, и все заклинания, что были связаны с огнем, давались ей лучше всего. Но это значило ещё и то, что леди Баярд была обречена провести свою жизнь в Академии. Магам-медиумам и сновидцам везло больше. Если можно было так выразиться. Лучших выкупали аристократы и давали им должности советников.

Под потолок взмыли мириады золотых искр.

Вместо того, чтобы пугать и отталкивать, магия завораживала его.

Каин скептически усмехнулся. Несомненно, он был одним из самых хреновых иолатов в истории.

Когда он обернулся, Эредис стояла, прислонившись к увитой плющом стене. Ученическое одеяние она сменила на простое ночное платье.

Каин быстро приблизился. Эредис была стройной, как молодое деревце, маленькой – почти на две головы ниже его, и ему не составило труда подхватить ее под бедра. Девушка с готовностью обвила его торс ногами. Но когда он потянулся за поцелуем, магесса остановила его.

– Мне нужна твоя помощь.

– Моя?

Для здравых людей фраза была апогеем абсурда.

– С моими подругами творится что-то неладное. Ночью они исчезают. Возвращаются под утро, бледные, испуганные. Мы уверены, что в этом замешаны иолаты.

Каин внимательно посмотрел на девушку. Это была еще одна капля в круговороте клеветы в атлонском Магистериуме. Маги во всех грехах винили иолатов. Иолаты, в свою очередь, отвечали тем же. Порой взаимная ненависть заканчивалась обоюдным насилием: кто-то из магов бросался на своих надзирателей подобно волкам, загнанной гончими, в отчаянной попытке защитить себя. Бунты жестоко подавляли. Зачастую – показательно, чтобы предотвратить повторение инцидента.

Но в словах Эредис могла быть крупица правды.

– Ты уверена?

– Уверена!

– И ты хочешь выяснить, что с ними происходит? – Каин осторожно пытался нащупать нить, ведущую к сути.

– Я боюсь, что однажды могут прийти за мной.

Фраза ударила молодого иолата по затылку двуручным молотом. Он лихорадочно раздумывал. Если ее догадки верны… вряд ли получится на что-то повлиять. Таков был устой. Каин лично знал несколько братьев по Ордену, которые регулярно спали с магессами – зачастую без их на то согласия – но Магистериум закрывал на это глаза.

Но и ходить по пятам за Эредис Каин тоже не мог.

– Что-нибудь придумаем, – произнес он наконец, стараясь, чтобы голос звучал уверенно.

Не вышло.

Но Эредис посмотрела на него с благодарностью.

Глава 2

По утрам в Магистериуме звучало три горна. Первый трубил подъем для иолатов пока за окном царила предрассветная серость. Второй – через два часа – поднимал магов, третий – также через два часа – возвещал о начале учебы.

Но сегодня утро началось не как обычно. Каин удивился, увидев магов на построении Ордена после первого горна. Многие были толком не одеты. Кто-то перешептывался, кто-то зевал, отчаянно пытаясь держать глаза открытыми.

Иолаты возмущенно переглядывались, но молчали.

Когда массивная дверь гулко грохнула, впуская в зал рыцаря-капитана и Первого чародея, все взгляды обратились к ним. В толпе магов пролетел едва различимый шепоток: несколько иолатов ввели в зал трех магов – двух молодых мужчин и девушку. Выволочив их на центр зала, между иолатами и магами, швырнули на пол. Мужчины поднялись сразу же и замерли, ожидая своей дальнейшей участи. Девушка сначала сжалась на полу, отчаянно всхлипывая, но через секунду вскочила, словно подкинутая пружиной, оглядывая зал совершенно безумными глазами. Ученическое одеяние на ней кое-где было порвано и открывало взгляду свежие кровоподтеки. Когда магесса повернулась к Каину, тот внезапно узнал ее.

Это была Адели, одна из близких подруг Эредис. Именно она была таинственным связным, передающим ему записки от нее. Встретившись с ним взглядом, Адели замерла, кусая дрожащую нижнюю губу. Было совершенно ясно: она рассчитывала на помощь, поддержку, защиту, но… что он мог сделать, не пойдя против устава?..

– Перед вами трое несчастных, которые решили устроить диверсию, – рычащий голос рыцаря-капитана Вудроу звучал равнодушно. – Этой ночью они проникли в хранилища и уничтожили месячный запас Ignifer.

Иолаты переглянулись.

Ignifer был единственной защитой от магии. Конечно, от огня и кислоты он спасти не мог, но разум оберегал отменно. Рецептура зелья держалась алхимиками Магистериума в строгом секрете, и на это были свои причины. Кроме того, Ignifer был погибелью для магов. К нему прибегали в случае самой страшной кары – обряда очищения и искупления.  Ignifer лишал магов их сил, обрывая их связь с Границей двух миров, в которой было средоточие магии.

И впервые за всю историю существования Магистериумов, иолаты оказались совершенно беззащитны перед своими вечными врагами.

– Эти безумцы, – рыцарь-капитан едва заметно мотнул головой в сторону магов, – понесут наказание соразмерное их деянию. А сейчас я хочу, чтобы вы все уяснили, – он обвел глазами своих подчиненных, – пока мы не получим свежую партию Ignifer, воздержитесь от провокаций. Тех, кто нарушит устав, мы будем вынуждены наказать незамедлительно. Иолаты будут отданы под трибунал, маги подвергнутся обряду очищения.

– Чем вы собрались нас очищать, если Ignifer нет? – выкрикнул кто-то отважный из толпы магов.

Иолаты словно по команде подобрались, ощетинились, как гончие, учуявшие дичь. Им нужен был лишь один приказ, чтобы разорвать наглецов в клочья. Но Вудроу обвел глазами зал и устало заключил:

– Уверяю, отрубленная голова очищает не хуже Ignifer.

В зале воцарилась звенящая тишина.

Внезапно Каин столкнулся взглядом с Эредис. Девушка не была напугана, как остальные. Она стояла, обхватив плечи руками, а в ее глазах было… разочарование. И вызов, который было невозможно не узнать. Каин перевел глаза на Адели, которую уводили братья по Ордену – и догадка ударила молнией.

После завтрака он поймал Эредис в библиотеке. Благо по утрам там никого не бывало.

– Совсем с ума сошли? – рявкнул он, крепко сжимая хрупкое запястье. Эредис посмотрела удивленно и попыталась вырвать руку.

Каин был зол. Несмотря на то, что влюбленность и вызывала в голове вакуум, идиотом он никогда не был.

– Решили бунт устроить? Совсем головой не думали?

– Как раз-таки думали! – уверенно возразила девушка. – Как нам еще защитить себя, Каин?

– Да вы не о защите думали, а о мести. Необоснованной. Ты хоть знаешь, что сделают с Адели? Сколько вас еще таких?

 Во взгляде Эредис что-то поменялось.

– То есть, это мы еще и виноваты? Ну конечно. Было бы странно услышать что-то другое от иолата, – с презрением выплюнула она и все же выдернула руку. – Ты такой же, как все они.

– Ты прекрасно знаешь, что я попал в Орден не по своей воле, – Каин готов был поклясться: еще секунда – и он собственноручно прибьет вредную девицу.

– Да что это меняет? Устав у вас у всех один!

Каин выдохнул, мысленно приказывая себе успокоиться. Из раза в раз он повторял Эредис, что не выбирал собственной участи, и из раза в раз она игнорировала все его объяснения.

Несколько столетий назад, во времена короля-узурпатора добровольно в Орден не хотел идти никто: настолько пугающие и мрачные слухи окружали Магистериум и все, что с ним было связано. И для того, чтобы хоть как-то пополнять ряды иолатов, король издал приказ, позволяющий семьям откупиться от податей, отдав одного и нескольких своих сыновей на службу. Через несколько лет короля-узурпатора свергли, он так и сгнил в заточении, но закон почему-то остался. Им и не преминул воспользоваться отец Каина.

Девушка скрестила руки на груди, покусала губу.

– Зато мы можем быть уверены, что хоть на какое-то время нас оставят в покое.

– Да что ты!

Не удержался.

Эредис прищурилась.

– Без своего Ignifer вы беспомощны, как слепые кутята. И если кто-то сунется, мы сможем дать отпор. Или ты думаешь, что мы способны только путь к своей комнате осветить?

Каин молчал, пытаясь осознать, что он только что услышал. Без Ignifer иолаты, как и все остальные люди, были уязвимы лишь для одного вида магии, который был прописан как запретный во всех известных уставах и кодексах. Маги не имели права влиять на разум и волю. Преступление этого закона каралось смертью. Этот вид магии не изучался ни в одной Академии, но в запретной секции библиотеки можно было найти пару томиков с практиками.

– Безумная, – угрюмо заключил он со вздохом. – Делай, что хочешь. Только не попадись.

Лицо девушки просветлело. Она улыбнулась и, оглянувшись, быстро поцеловала его в уголок губ.

– Я хочу отдать тебе кое-то, – заговорщически шепнула она. – Встретимся вечером?

Каин закатил глаза. Нет, эта девчонка определенно была без инстинкта самосохранения. Даже ужесточение режима ее не пугало. Но разве он мог отказаться?

Еще раз поцеловав его на прощание, Эредис выскользнула из библиотеки.

Днем все разговоры были только о порченом Ignifer. Многие иолаты были уверены, что маги затеяли это ради восстания, которое непременно произойдет если не сегодня, то завтра.

Каин слушал их, язвительно улыбаясь в душе.

Магистериум воистину был оплотом двуличия. Вот, например, напротив него сидел Лиам – молодой иолат, закончивший обучение этой весной. Вряд ли кто-то из Ордена был не в курсе, как он кокетничал с молоденькой рыжей магессой, в силу возраста не страшась ни устава, ни рыцаря-капитана Вудроу. Рядом с Лиамом сидел Бард. Он был старше Каина на несколько лет. И он как-то раз явился на ужин со следами помады на щеке. Хорошо, что братья по Ордену заметили это раньше рыцаря-капитана.

И сейчас эти двое стучали кулаками по столу громче всех, доказывая, что магам не место в этом мире.

Каин улыбался. И молчал.