Чудо-дерево

Чудо-дерево. (Доморощенная притча)

Давным-давно, далеко-далеко, где-то в степях Нижнего Поволжья произошла эта история. Стояла обычная печная жара позднего лета. Жиденький ветерок по миллиметру двигал громадные пласты густого бескислородного воздуха. Небольшие возвышенности, покрытые выгоревшем на экзекуционным солнце травяным паласом, мягко переходили в неглубокие овраги, стыдливо прикрывающие свою песчаную наготу запылёнными пучками растительности. На одной из такой возвышенности, точнее холме, росло дерево, а, может быть, оно уже умерло и просто стояло бессмысленно грозным монстром, растопырившим в разные стороны свои сухие чёрные ветви. Так бы его наверняка сдули жесткие степные ветры, превратив в некое подобие убежища для мелкой здешней живности, если бы не один человек, который придумал, что это дерево может исполнять желания. Один шутник посмеялся – тысячи глупцов поверили.

Началось настоящее паломничество. Люди приезжали туда со всей страны, останавливались в окрестных деревнях, где местные жители снабжали доверчивых граждан достоверными сведениями собственного сочинения и разнообразной туристической мишурой, связанной с чудо-деревом. Подогретый любопытством, верой в чудо или банальной жаждой новых впечатлений людской поток размеренно тёк к подножию холма с равнодушно взирающему на всё это безумие идолу. В одиночку и группами ползуны принимались штурмовать новоявленную достопримечательность. Считалось, что тот, кто дотронется до самого дерева, осуществит свою мечту. Однако эта была весьма трудная задача. И без того вялые травинки вытоптали ноги многочисленных страждущих. Из чахлой корневой сетки, кое-как помогающей сохранить форму холму, вырвался песок, превратив его тем самым в пустынную дюну. Некоторые, из числа зевак, пройдя пару шагов и увязнув немного, отступали. Они оправдывали себя тем, что не очень то и хотели. Другие, более упёртые, провалившись по колено, цепляясь за раскаленный песок, ползли к вершине, но все равно соскальзывали вниз, оставляя на склоне после себя незначительную борозду, которая тут же засыпалась идущим рядом или следом другим человеком. Они, глубоко вздохнув, с грустными глазами уходили ни с чем. Третьи, самые безумные, которым практически удавалось дотронуться до темной шершавой потрескавшейся коры чудо-дерева, внезапно оступались и кубарем катились к началу восхождения. Там, крича от боли и отчаяния, принимали сочувственные и насмешливые взгляды вновь прибывших: каждый из них в душе надеялся, что именно с ним такого не случится. Однако подобная ситуация повторялась снова и снова.