Комментарии к русскому переводу романа Ярослава Гашека «Похождения бравого солдата Швейка»

С. 106

Для гарнизонной тюрьмы поставляла свежий материал также гражданская полиция: господа Клима, Славичек и Кo.

См. комм., ч. 1, гл. 2, с. 42. Эту пару следователей, с их подлинными именами, Гашек сделал героями одного из своих киевских рассказов «У кого какая окружность шеи» («Kolik kdo má kolem krku» – «Čechoslovan», 1917).

Komisař Klíma byl černý, Slavíček byl plavý. Chodili vždy spolu a dohromady dělali jakýsi živý černožlutý prapor.

Комиссар Клима был брюнетом, а Славичек – блондином. Всюду они бывали вместе и представляли из себя что-то вроде живого черно-желтого флага.

То есть не очень будущий автор Швейка их боялся, блюстителей порядка, блондина и брюнета. Чего нельзя сказать обо всех последующих издателях и редакторах этого текста. Начиная с самого первого собрания сочинений Гашека (Sebrane spisy, 1925, редактор Антонин Доленский (Antonín Dolenský), издатель Адольф Синек (Adolf Synek)) в этом рассказе Клима стал Сливой (Slíva), а Славичек – Клабичеком (Klabíček). Таким остаются и во всех последующих переизданиях, включая и нынешние, хотя покойники, как правило, уже не судятся по поводу возможных оскорблений чести и достоинства, а также ущерба профессиональной репутации.

Один из биографов Гашека Вацлав Менгер (Václav Menger) утверждает, что именно пан Клима допрашивал шутника и юмориста после того, как он в первые месяцы войны зарегистрировался в номерах «У Вальшов» (U Valšů) как русский купец. См. комм., ч. 1, гл. 2, с. 44.

Утверждение, как выяснил Йомар Хонси, не соответствующее действительности.

При просмотре уведомительных заявлений для иностранцев 24 ноября констатировано, что в гостинице у Вальшов проживает Ярослав Гашек, который, в соответствии с его заявлением, родился в Киеве и прибыл из Москвы. По официальному приказу упомянутый в заявлении доставлен и опознан, как известный писатель и журналист Ярослав Гашек, который во время допроса сообщил, что хотел убедиться, действительно ли информирование полиции в части знаний об иностранных гражданах в военное время поставлено на должном уровне – и с этой целью якобы написал в упомянутом заявлении ложные данные о себе.

Při přehlížení lístků opovědních pro cizince dne 24tého listopadu konstatováno, že v hostinci u Valsů ubytován jest Jaroslav Hašek dle udání v Kyjevě rozený a z Moskvy přicházející. Z uředního rozkazu byl na lístku uvedený předveden a zjištěn v něm známý spisovatel a žurnalista Jaroslav Hašek, ktery při výslechu udal, že se chtěl přesvědčiti, zda policejní opatření stran evidence cizích príslušníků v dobe válečné řádně jsou prováděna – proto prý napsal na zmíněný lístek falešná data.

Под полицейским документом подпись: Славичек (Slaviček). Дата – 30 ноября 1914.

Любопытно, что после образования независимой Чехословакии оба следователя и защитника монархии был прощены и направлены на укрепление кадров республиканской периферии. Согласно Бржетиславу Гуле (BH 2012), Ярослав Клима в 1918-м стал начальником новой полиции в Кошице, а Карел Славичек ту же должность отхватил в самой Братиславе. И впрямь всем и давно известно, кадры решают все, особенно там, где требуются слежка и дознание. Вот и наглядная иллюстрация.

Из Градчанской гарнизонной тюрьмы путь вел через Бржевнов на Мотольский плац.

Бржевнов – см. комм., ч. 1, гл. 8, с. 90.

Мотольский плац (Motolské cvičiště) – по имени округа Motol, обширное, слегка всхолмленное пространство на юго-запад от Бржевнова в современном округе Прага-5. Использовалось, правда, уже не для расстрелов, а как место военных занятий до середины пятидесятых годов двадцатого века. Ныне территория гольф-клуба (Plzeňská, 401/2).

Неподалеку у мотольской клиники есть памятник солдату 102-го бенешовского запасного полка Йозефу Кудрне (Josef Kudrna), за участие в антиофицерском мятеже расстрелянному 7 мая 1915 года на мотольском плацу в устрашение всем, прямо на глазах выстроенных солдат пражских полков. Благодаря общественной огласке стал народным героем. О солдате Кудрне написана пьеса и снят в 1928 году немой фильм. В пригороде Брно Туржани (Brno-Tuřany) есть улица Кудрны. Кудрна упоминается и в романе. См. комм. о его «преступлении»: ч. 2, гл. 3, с. 383. В общем, место не без значения для чешской национальной истории.