Шрифт
Source Sans Pro
Размер шрифта
18
Цвет фона
С. 38
Шестой, – он всех сторонился, – заявил, что не желает иметь с этими пятью ничего общего, чтобы на него не пало подозрение, – он сидит тут всего лишь за попытку убийства голицкого мужика с целью грабежа.
В варианте ПГБ 1929 и вовсе безо всякого уважения – «галицкого мужичонки». Галицкого, с «а», именно так. На самом деле в оригинале используется весьма почтительное деревенское слово pantátovi (pro pokus loupežné vraždy na pantátovi z Holic). Панпапа, буквально означающее русское «батюшка» – собственный отец или тесть. Вот полное пояснение Ярды Шерака:
«Pantáto» je lidové oslovení vlastního otce, nebo otce manželky (ale již málokdy a málokde používané). Je to proto, že dříve děti svým rodičům vykaly (oslovení ve 2. osobě množného čísla) «Vy pane tatínku» z toho lidově «Pantatínku» nebo «Pantáto». Obdobně pro matky «Vy paní maminko» z toho «Paňmaminko», «Paňmámo».
Это произошло от того, что дети своим родителям говорили «Вы» (второе лицо мн. числа) «Вы, пан папа», отсюда простонародное «Панпапочка» или «Панпапа». Совершенно аналогично «Вы, пани мамочка» – «Панмамочка», «Панмама».
Однако, далее поясняет Ярда, часто «почитаемое старшинство», выражаемое словом «панпапа», применяется не только к членам собственной семьи, но и к любому иному почтенному и уважаемому человеку, как родственнику, так и просто соседу. Что и видим в данном случае, то есть правильно было бы «одного папаши из Голиц с целью грабежа» или «старого дядьки из Голиц».
Аналогичное употребление слова находим в ч. 2, гл. 2, с. 280:
V Radomyšli Švejk našel k večeru na Dolejší ulici za Floriánkem pantátu Melichárka. Když vyřídil mu pozdrav od jeho sestry ze Vráže, nijak to na pantátu.
В этом случае перевод ПГБ куда как адекватнее.
Вечером Швейк пришел в Радомышль. На Нижней улице за Флорианом он нашел хозяина Мелихарка. Швейк передал ему поклон от сестры, но это не произвело на хозяина Мелихарка ни малейшего впечатления.
Встречается у Гашека и употребление в первом значении «матушка» – panimáma. См. комм., ч. 2, гл. 2, с. 285 и ч. 2, гл. 5, с. 476.
Голице (Holice) – небольшое местечко на юго-восток от Градца Кралове (Hradec Králové) и на северо-восток от Пардубице (Pardubice). При этом довольно далеко от Праги, больше ста километров на восток. Так что, вполне возможно, «папаша» и не мужик вовсе, а деловой человек, на которого грабитель напал где-нибудь в Праге, где заключал папаша какой-нибудь контракт или присматривался к новой английской сноповязалке.
за два дня до сараевского покушения заплатил по счету за двух сербских студентов-техников «У Брейшки», а кроме того, агент Брикси видел его, пьяного, в обществе этих студентов в «Монмартре» на Ржетезовой улице.
Два любимых и часто навещаемых Гашеком до войны заведения.
«У Брейшки» (U Brejšky) – кафе недалеко от Карловой площади, да и от полицейского управления, на Спаленой (Spálená, 47) улице. Место встречи журналистов. Существует на той же улице и поныне, но теперь уже в подвале и с новым падежным окончанием «У Брейшков» (U Brejšků), Spálená, 49. В ходу легенда о том, что в свою недолгую бытность уличным репортером газеты «Чешское слово» (České slovo), в 1911-м, Гашек толкал здесь собратьям-газетчикам за пару пива им же выдуманные происшествия дня (JH 2010).
«Монмартр» – «Café Montmartre» (Řetězová, 7) – заведение, как и следует из самого названия во французском стиле, по вечерам превращавшееся в кабаре. И не удивительно: сам хозяин Йозеф Вальтнер (Josef Waltner) был известным чешским шансонье. Бархатно-темный винный салон с названием «Chat Noir» был оформлен знаменитыми чешскими кубистами Франтишеком Киселой и Вратиславом Брюннером. Есть свидетели того, что сюда захаживали и Брод, и Кафка. Здесь же перед войной выступал со своими скетчами и Гашек, пока не ославился, совсем уже в нетрезвом виде прямо на сцене сняв ботинки и продемонстрировав шокированной публике не слишком свежие обмотки вместо носков. Как и «У Брейшки», находилось недалеко от полицейского управления, но по другую сторону Фердинандова проспекта в Старом городе. Не так давно вновь, после почти семидесятилетнего перерыва открыло двери для гостей (CP 1983, JH 2010).
Студенты-техники – студенты Высшей технической школы (Vysoká škola technická). См. комм., ч. 1, гл. 5, с. 65. Как утверждают гашековеды, в юности будущий автор «Швейка», а в ту пору студент коммерческой академии, и сам водил дружбу со студентами-техниками и даже позаимствовал впоследствии для пары персонажей второго плана фамилии своих давних знакомых – Юрайда и Ходунский. См. комм., ч. 2, гл. 5, с. 468.
Третий заговорщик был председателем благотворительного кружка в Годковичках «Добролюб». В день, когда было произведено покушение, «Добролюб» устроил в саду гулянье с музыкой.
Годковичи (Hodkovičky) – до войны южный пригород Праги на правом берегу Влтавы. Ныне район города Прага-4.
Благотворительный кружок «Добролюб» – в оригинале «Dobromil». Неутомимые Годик и Ланда (HL 1998) во втором томе своей энциклопедии сообщают, что, по сведениям «Адресной книги королевской столицы Праги и окружающих ее населенных пунктов» (Adresář královského města Prahy a obcí sousedících, 1907), общество с названием «Dobromil» в самом деле существовало, причем примерно в той области, куда его и определил Гашек, – в пражском пригороде Подоли (Прага-4). Председателем настоящего «Добролюба» в ту пору был Вацлав Доуду (Václav Doudu).
