Шрифт
Source Sans Pro
Размер шрифта
18
Цвет фона
7
– Ваш приятель Миггз умер, – сказал Крофорд. – Вы все мне рассказали, Старлинг?
Лицо Крофорда казалось безмерно усталым, но малейшее изменение тона мгновенно отражалось на нем. Клэрис вдруг подумала: как сова, что топорщит перья на горле от принятого острым слухом сигнала, и жалости в этом лице – как у совы.
– Как?
Все внутри у нее застыло, нужно было как-то справиться с этим.
– Незадолго до рассвета проглотил собственный язык. Чилтон полагает, что Лектер уговорил его сделать это. Ночной дежурный слышал, как Лектер о чем-то говорил Миггзу – очень тихо. Лектер многое знал о Миггзе. Разговаривал с ним довольно долго, но дежурный не мог расслышать о чем. Потом Миггз довольно долго плакал, а затем смолк. Вы все мне рассказали, Старлинг?
– Да, сэр. Если сравнить мой доклад с записями – все, почти дословно.
– Чилтон звонил и жаловался на вас… – Крофорд подождал немного и, казалось, был доволен, что она не задает вопросов. – Я сказал, что нахожу ваше поведение вполне удовлетворительным. Чилтон пытается избежать расследования по делу о нарушении гражданских прав.
– А должно быть такое расследование?
– Разумеется, если родственники Миггза потребуют этого. Отдел защиты гражданских прав расследовал тысяч восемь дел в нынешнем году. Рады будут добавить Миггза к тем, кто уже есть у них в списках. – Крофорд внимательно посмотрел ей в лицо: – Как вы? Нормально?
– Не знаю, как к этому отнестись.
– Никак. Не следует особенно расстраиваться из-за этого. Лектеру просто хотелось позабавиться. Он прекрасно понимает, что никто ему ничего за это по-настоящему сделать не сможет, так что почему бы и нет? Чилтон на какое-то время отберет у него книги и стульчак, лишит сладостей. – Крофорд сложил руки на животе, сплел пальцы, оттопырив большие, и уставился на них, словно сравнивая. – Лектер ведь расспрашивал вас обо мне, верно?
– Он спросил, очень ли вы заняты. Я ответила «да».
– И это все? Вы не опустили ничего личного, опасаясь, что мне неприятно будет это читать?
– Нет. Он сказал, что вы стоик. Но я об этом написала.
– Да, помню. Больше ничего?
– Нет, я ничего не пропустила. Вы ведь не думаете, что я выдала ему какие-то сплетни, поэтому он и говорил со мной?
– Нет.
– Я не знаю о вас ничего, что касалось бы вашей личной жизни, да если бы и знала – не стала бы это ни с кем обсуждать. Если вы мне не верите, давайте сейчас выясним это раз и навсегда.
– Я вам верю. Следующий вопрос.
– Вы же что-то такое подумали или…
– Переходите к следующему вопросу, Старлинг.
– Намек Лектера про машину Распая ни к чему не привел. Она ушла под пресс четыре месяца назад из дома номер девять по улице Дитч в Арканзас-Сити и отправлена в переплавку. Может быть, если я опять пойду и поговорю с ним, он еще что-нибудь мне скажет?
– Вы все до конца выяснили?
– Да.
– Почему вы решили, что автомобиль, на котором ездил Распай, был его единственной машиной?
– Только эта машина была зарегистрирована, он не был человеком семейным, я предположила…
– Ага, ну-ка подождите. – Крофорд поднял палец, указывая на некий невидимый глазу, но явно обнаружившийся в воздухе между ними принципиально важный предмет. – Вы предположили. Вы предположили, Старлинг. Глядите.
Крофорд написал «предположили» на листе большого блокнота. Старлинг знала, что многие преподаватели переняли эту манеру у Крофорда, но и виду не подала, что этот прием ей известен.
– Если вы что-то предположили, выполняя дело, порученное вам мною, то вы предварительно, с самого начала, – Крофорд подчеркнул последние четыре слога, – по-ло-жи-ли – и на дело, и на себя, и на меня. – Он откинулся назад, довольный поучительной, хотя и грубой шуткой. – Распай коллекционировал автомобили, знали вы об этом?
– Нет. И распорядители все еще хранят их?
– Не знаю. Как вы думаете, сможете сами выяснить?
– Смогу.
– С чего начнете?
– С душеприказчика.
– Помнится, балтиморский юрист, китаец, верно?
– Эверетт Йоу, – сказала Старлинг, – он есть в телефонном справочнике Балтимора.
– А вы задумались хоть на минуту о том, что нужно получить ордер на осмотр машины Распая?
На этот раз что-то в тоне Крофорда заставило Клэрис вспомнить о гусенице-всезнайке у Льюиса Кэрролла.
Но она не решилась парировать достаточно резко.
– Поскольку Распая нет в живых и его ни в чем не подозревают, то, если мы получим разрешение его душеприказчика осмотреть машину, этот обыск будет иметь законную силу и плоды его могут быть приняты в качестве доказательства при решении других юридических вопросов, – процитировала она.
– Точно, – сказал Крофорд. – Вот что я вам скажу. Я предупрежу нашу контору в Балтиморе, что вы приедете. В субботу, Старлинг, в свободное от занятий время. Отправляйтесь, вкусите от плодов, если таковые обнаружатся.
Крофорд попытался – довольно успешно – не смотреть ей вслед, пока она шла к двери. Из корзины для ненужных бумаг он двумя пальцами извлек комок розоватой плотной бумаги. Расправил его на столе. Это о его жене. Изящный почерк. Стихи.
Мне искренне жаль, что Белла больна, Джек.
