Шрифт
Source Sans Pro
Размер шрифта
18
Цвет фона
Глава 9. Где бес не сможет, туда бабу пошлет
Мадам Суареш знает, почему она внушает такое доверие. А потому, что она образец порядочности. У нее это врожденное. И вообще она человек достойный, принципиальный и умеет выслушать собеседника. Так уж повелось, к ней тянутся люди, женщины и, между прочим, мужчины. Это чистая химия, быть может, благодаря ее духам. Opium от Ива Сен-Лорана.
Как бы то ни было, во всем нужен учет и контроль. Волосок к волоску. Совершенство ее пергидрольных кудрей обеспечивается ночной завивкой, и тут уж она не жалеет сил. Каждый вечер она облачает свою роскошную шевелюру в голубую сеточку, к прочим и немаловажным достоинствам которой относится и тот факт, что она сводит на нет опрометчивое желание ее мужа, если таковое возникнет, исполнить свои супружеские обязанности, и в этом голубая сеточка ничуть не уступает поясу целомудрия.
Проведя тяжелую ночь без сновидений – спасибо снотворным, которые она принимает скорее по привычке, чем по необходимости (ее супруг перестал храпеть после операции), она оккупирует ванную комнату, хоть освещение тут, в стиле восьмидесятых, оставляет желать лучшего.
Недрогнувшей рукой она запудривает герленовской “Терракотой” смуглое лицо и наносит тени на веки, в тон одежде. Широко разинув рот, оттачивает макияж, щедро умащает ресницы черной тушью Rimmel. Главное – открыть взгляд, подчеркнув карие глаза, как ее учила кузина-косметичка. При помощи карандаша обводит губы толстой линией песочного цвета, одним ударом убив двух зайцев – рот становится пухлым, как у Памелы Андерсон, а помада, как правило ярко-розовая, не вылезает на морщинки вокруг – прискорбные следы многолетнего пристрастия к ментоловым сигаретам.
Обычно она не подводит верхние веки, разве что по праздникам, хотя с мужем-водопроводчиком особенно не разгуляешься. Волей-неволей приходится признать, что ее жизнь сложилась бы иначе, выйди она в свое время за рассыльного Марселя Кошара, который дослужился как-никак до замбухгалтера в мэрии. Ну, с другой стороны, сорок лет назад на него смотреть страшно было. Сейчас бы ее это не отпугнуло.
Нет, сегодня ее пугает скорее то, что все принимают ее за португалку. Мало того что Суареш, так вдобавок еще и консьержка. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы прийти к такому выводу. Поэтому, встречая вновь прибывших, она старается сразу предупредить возможную ошибку: она француженка, как Марианна. Как ее мать. Единственный португалец в этой истории – ее муж-водопроводчик.
Мадам Суареш не упускает случая покрасоваться, нацепив на себя все самое лучшее – лисью шубу, унаследованную от бабушки, которой она, в свою очередь, досталась от ее бабушки, черные сапоги из кожзаменителя, украшения на стратегических местах – в ушах, на запястьях и пальцах – и в довершение картины – темные очки-мухи, чтобы поддержать зачесанные назад волосы.
Для пущей безупречности нуворишеского образа она таскает под мышкой чихуахуа Рокко, ну и что, зато у него не начнется тахикардия от излишних усилий или при встрече с каким-нибудь каннибалом. Ну вот, мадам Суареш в полной боевой готовности. Пора выкатывать на улицу мусорные баки и встречать почтальона. Все бы единодушно присудили маленькой мисс Счастье с улицы Бонапарта титул первой красавицы, но скорее от страха, чем за ее виртуальное сходство с Пэрис Хилтон. Минус роскошные отели плюс климакс и двадцать кэгэ жопы.
В своей работе она неукоснительно следует заветам матери. И надо сказать, ученица превзошла учительницу, обогатив прежний список новыми правилами.
Правило номер один: категорически воспрещается кому-либо заходить в ее служебное помещение, в том числе мужу. А то после него везде бардак остается. Достаточно посмотреть, в каком состоянии его мастерская в их крохотной квартирке. Вот у мадам Суареш везде все сверкает, ни пылинки, любо-дорого посмотреть. Настоящий дом образцового содержания, с образцово-показательным мужем, который лишний раз вздохнуть боится, а главное, испаряется в мгновение ока, когда к мадам кто-нибудь заходит. Потому что малиновый диван в гостиной – это ее трон, ее и Рокко. Рядом с диваном, в запертом на ключ застекленном шкафу, благоговейно расставлена коллекция наперстков. Освежитель воздуха с цветочным ароматом, от которого кое у кого с непривычки першит в горле, включен у нее постоянно, чтобы забить запах мужика, читай потного мужика, так въевшийся в обивку дивана, что она чувствует его даже на своем рабочем месте. В логове консьержки хранится набор для рукоделия, фотографии Рокко, глянцевые журналы. Она старается не отставать от моды и быть в курсе последних событий. На деревянном письменном столике, скрытом от посторонних глаз, лежит ее пресловутый черный кондуит. Туда заносятся подробнейшие отчеты о поведении каждого жильца, и прежде всего нарушения правила номер два.
Правило номер два: следить за неукоснительным соблюдением правил общежития. В книжечке недавно появилась новая рубрика, полностью посвященная Фердинану Брюну. Этот смутьян дорого заплатит за свои проступки.
А уж теперь, когда Марион возложила на нее особую миссию, жизнь Брюна у нее в руках. Она преисполнена сознания собственной власти, словно ребенок, который, поливая из шланга муравейник, смотрит, как его обитатели отчаянно пытаются спастись.
Правило номер три: применять соответствующие санкции в случае нарушения правил.
