Эффект Врат

Глава 6. Добро пожаловать на Госку

Николай Петрович Михеенко стоял посреди госковчанского здания Перехода и ощущал себя персонажем старого советского фильма. Всё вокруг было чёрно-белым. Будто кто-то намеренно приглушил краски и заодно решил сэкономить на электричестве, отказываясь включать свет, когда за окном уже давно наступил вечер. Над головой куполом возвышался огромный матово-белый потолок. Он плавно переходил в округлые стены, тоже белые, будто отлитые из непрозрачного пластика. Иногда мимо бесшумно проезжали высокие серые стулья. Они направлялись к временным владельцам, получив удалённую команду.

Сами госковчане двигались по залу как в замедленной съёмке: плавно, размеренно, никуда не спеша. «Мохнатые мишки» – так называл Николай этих высоких нескладных существ, с головы до ног покрытых плотным серо-голубым мехом. Да и поведением госковчане больше всего напоминали медведей: спокойно обитали в своём снежном царстве и, если бы не история с Миваной, так и сидели бы в ледяных берлогах, изредка грея пузо на Коц-Црое. Встрепенуться госковчан заставили посягательства на их запасную планету. Кому захочется делить рай с дикой малоразвитой расой? Конечно их возмутила подобная затея. Но что ещё оставалось делать? Земля не резиновая, всех беженцев не впихнуть, а на Коц-Црое и условия подходящие, и места предостаточно. Да, госковчанский рай был не единственной необитаемой планетой в сети, но все остальные либо не годились для жизни, либо их давным давно колонизировали. Мохнатые же пока толком Коц-Црой не обжили. Врата туда открылись чуть менее трёх лет назад, что за такой срок успеешь? Особенно учитывая медлительность, свойственную госковчанам. Но, как говорится, кто не успел тот опоздал. Поезд ушёл, а значит придётся потесниться. Нужно же в конце концов помогать братьям по разуму! Хотя, конечно, куда проще было сваливать все проблемы на Землю.

Ожидалось, что во время саммита политики найдут компромисс, но всё свелось к банальному убийству.

– Темно и холодно, как в склепе, – проворчала Алиса, натягивая куртку. – И настроение соответствующее.

Николай тоже надел пальто, в заднии Перехода и впрямь было прохладно.

– Всё будет хорошо. – Он старался, чтобы голос звучал бодро. – Главное – слушай меня и не болтай лишнего.

– Так точно, товарищ начальник, – хмыкнула девчонка. – Слушаюсь и повинуюсь.

Николай не стал реагировать на очередную дерзость, пусть язвит и выпендривается, если ей от этого легче. В конце концов он находился здесь не для того, чтобы учить её хорошим манерам. У него была вполне конкретная задача, с которой он прекрасно справлялся, пока на горизонте не замаячил детектив Расэк.

Мало того, что приходилось терпеть его розовую рожу, так ещё этот тип раньше времени сообщил Алисе про ягоды кирпи. Николай до сих пор злился, что позволил девчонке разболтать ирбужцу про посылку. А что он мог поделать? Не зажимать же в конце концов ей рот. Хотя кляп бы точно не был лишним, по крайней мере одной проблемой стало бы меньше. Но делать нечего, розовокожий узнал, что ягоды были у Серхата. Досадное недоразумение. И отвечать за него будет ни кто иной, как Николай.

Он терпеть не мог, когда что-то шло не по плану. Размеренность и предсказуемость – вот девиз, с которым Николай шагал по жизни. Он всегда знал, чего хочет и поступательно двигался к цели.

Еще в студенческие годы Николай определился с будущим местом работы. Поэтому когда во время зачета по юридической этике ему позвонили с неизвестного номера и сообщили, что управление хочет с ним пообщаться, Николай, к возмущению преподавателя, покинул аудиторию и вихрем помчался на встречу. Так началось его сотрудничество с ФСБ.

Конечно, студенту не доверяли что-то по-настоящему важное. Он собирал информацию из открытых источников, устраивал на форумах споры, завязывал переписку с подозрительными личностями. Всё это было лишь прелюдией к настоящей службе. Но Николай прилежно выполнял задания, зная: каждая капля важна для общей цели.

Жизнь текла по заранее составленному плану: диплом, армия, трудоустройство, звание лейтенанта, свадьба, двухкомнатная квартира в ипотеку, рождение Анюты. Николай привык к стабильности и уверенности в завтрашнем дне. Вечером продумывал дела на завтра, по субботам возил Машку по магазинам, в первое воскресенье месяца навещал родителей, а тридцать первого декабря составлял цели на будущий год. Даже для интрижек было отведено специальное время. Николай четко следовал правилу: не встречаться с одной и той же девушкой дважды, – а потому чувства вины не испытывал. Всё-таки такие вылазки едва ли стоило считать изменой.

Жизнь шла своим чередом, размеренно и гладко. Пока в один год не случилось сразу три события. Первое – ожидаемое и приятное: к званию лейтенанта добавилась приписка «старший». Второе – прескверное, но предсказуемое: Машка узнала о его похождениях и заявила, что подаёт на развод и забирает Анюту. А третье выходило за рамки того, что Николай не то что предусмотреть, даже вообразить был не в силах: некие Создатели предложили Земле вступить в межгалактическую сеть. Стало ясно, что грядут большие перемены, и к переменам этим нужно было подготовиться.

Николай отдал квартиру Машке, а сам перебрался на съемную в центре города. По выходным забирал Анюту, раз в месяц платил аренду и ипотеку, по будням ходил на работу, а ночами зубрил общий и читал заметки тех, кто путешествовал через Врата. Спустя год его перевели во вновь образованный Отдел регулирования межпланетных отношений. В жизни снова появились размеренность и предсказуемость. Николай изучал другие расы, заводил знакомства, принимал инопланетных гостей, трижды побывал на Фрио, дважды – на Ирбуге, один раз – на До́нтоке. Даже посетил с Анютой Торнор – подарил дочке на день рождения первое межпланетное путешествие. В двадцать девять его повысили до замначальника отдела и присвоили капитана. А еще два года спустя на Госке убили ирбужского дипломата.

Николай не сомневался: произошедшее – политический заговор, кто-то изо всех сил старался бросить тень на Землю. А что опорочит людей больше, чем убийство инопланетного дипломата? Да еще если убийство это совершит председатель Генеральной Ассамблеи ООН, сговорившийся с девчонкой-курьером, так вовремя подвернувшейся под руку.

Земля бросила все силы на разрешение конфликта. И Николай оказался в числе тех, кто делал невозможное, чтобы справиться с проблемой. Его роль была проста и понятна – доставить на Госку Алису, проследить, чтобы допрос прошёл гладко, быть связующим звеном между Землей и Серхатом, выполнять его поручения и при первой же возможности вывести с ледяной планеты. Причем в отношении последнего пункта установки от руководства были вполне чёткими: «Постарайся вернуть на Землю обоих. Но ради репутации председателя ООН допустимо пожертвовать девчонкой».

Николай надеялся, что до крайних мер не дойдет. Конечно, Алиса была далеко не подарок: хамила, дерзила и сыпала язвительными шутками. Но с другой стороны, её тоже можно было понять. Только дурак не злился бы в подобной ситуации. Николай не врал, говоря, что они на одной стороне. По крайней мере он собирался сделать всё возможное, чтобы выполнить первую часть приказа – вернуть на Землю и её, и Серхата.

– Похоже, твой друг решил остаться в Италии, – проворчал он, недовольно поглядывая на Врата.

Вот уже минут пять они топтались у синей арки, а ирбужский детектив до сих пор не соизволил явиться. Куда мог запропаститься этот розовокожий тип? Еще в Краснодаре Николай был бы рад избавиться от балласта, но в Монте Антико его догнали новости, заставившие посмотреть на ирбужца с другой стороны.

Согласно записям пограничников последний раз Расэк пользовался Вратами семнадцать лет назад. Немного странно, но, в общем-то, ничего удивительного. «Значит, – рассудил Николай, – с Алисой они познакомились во время её визита на Ирбуг». Однако в паспорте девчонки ирбужских отметок не было, Николай сам проверил документы трижды. Алиса никогда не посещала Ирбуг. А Расэк семнадцать лет не покидал родную планету. Откуда тогда эти двое могли знать друг друга?

На вопрос руководства: «Ты уверен, что они знакомы?» – Николай не задумываясь ответил: «Да». «Твоя задача не меняется. Действуй по обстановке, по возможности постарайся выяснить, где они встречались раньше». Николай склонялся к мысли, что это пограничники что-то напутали в документах. Однако если существовал хоть малейший шанс, что Алиса с Расэком отыскали обходной путь – незарегистрированные Врата, о которых не знают ни ирбужцы, ни люди… Николай даже боялся представить, какие перспективы это открывало для разведки. И лично для него. Такая информация стоила по меньшей мере звания майора.

Наконец из Врат появился розовокожий детектив. Еще более лохматый, чем пять минут назад, а вид растерянный, будто для него стало полной неожиданностью, что за аркой располагается Госка. Завидев ирбужца, Алиса наконец улыбнулась, хотя до этого стояла хмурая, то и дело бросая на Николая обвиняющие взгляды.

– Идём? – Расэк приветственно кивнул и принялся натягивать ярко-зеленую куртку.

Они двинулись в сторону единственного выхода из здания Перехода – тёмного коридора, доступ в который преграждало просторное белое кресло. В кресле восседал высокий худой госковчанин. Мохнатое тело плотно облегал серый костюм, испещренный тонкими черными узорами. Глаза госковчанина были огромными и почти такими же розовыми, как кожа ирбужского детектива. Пальцы бегали по воздуху со скоростью, которой позавидовал бы самый прославленный пианист-виртуоз. На лбу поблескивала серебряная полоска – обод, позволяющий управлять предметами и получать мгновенный доступ к базам данных.

Завидев гостей, госковчанин растянул губы в улыбке. Рот его слегка приоткрылся, и Николай воочию убедился, что зубы у мохнатых мишек отсутствуют. «Ну и жесть, – подумал он. – Здорово же эволюция вас наказала». На Земле бытовало мнение, что госковчане лишились зубов из-за потребления исключительно жидкой пищи. Николай не был уверен в правдивости этой версии, но люди могли только гадать, ведь сами мохнатые свою особенность не объясняли.

Госковчанин соединил кончики пальцев.

– Добро пожаловать на Госку, – он говорил плавно, неторопливо, тщательно произнося каждое слово.

Затем сделал едва уловимое движение головой и, подчиняясь его команде, от стены оторвался невысокий полупрозрачный столик. Он плавно заскользил по полу и замер у кресла госковчанина. Тот снова улыбнулся и протянул раскрытую ладонь. Николай завороженно наблюдал за движениями инопланетянина и не сразу сообразил, что тому нужно.

– Может, всё-таки отдашь ему мой паспорт? – Алиса, конечно же, не преминула вставить очередную колкость. – Или ты успел к нему привязаться?

Николай недовольно поморщился и полез в карман. Расэк тем временем уже протягивал госковчанину тонкую книжечку в малиновой обложке. Николаю стоило больших трудов, чтобы не заржать в голос. Яркий ирбужский паспорт он заметил ещё на Земле и подумал, что при виде этого цветного недоразумения западные борцы за права всевозможных меньшинств точно бы принялись пищать от восторга.

Пограничник одной рукой неторопливо переворачивал страницы, а пальцами второй продолжал плести в воздухе замысловатые узоры. Глаза его не моргая смотрели в одну точку. «Сверяется с базой», – догадался Николай. Он знал, что серебряный обод на лбу госковчанина генерирует только ему одному видимый экран.

Мохнатый инопланетянин один за другим прижал раскрытые паспорта к столешнице и сообщил:

– Восемнадцатый сектор.

После чего вернул документы и попросил гостей опустить багаж на пол около стола. Голубой рюкзак лег рядом фиолетовой сумкой, справа пристроился коричневый чемодан. Пограничник снова пошевелил пальцами. За считаные секунды госковчанские базы пополнились информацией не только о том, сколько пар носков Николай прихватил из дома, но и о том, из чего эти носки сделаны, вплоть до химического состава.

– Добро пожаловать на Госку. – Пограничник снова соединил кончики пальцев.

Алиса повторила жест, выражая тем самым благодарность на госковчанский манер. Кресло инопланетянина заскользило в сторону, проход был свободен и троица путников двинулась по темному коридору. «Видимо сейчас и нас хорошенько просканируют – подумал Николай, а потом сам себя поправил: – Или же они сделали это раньше».

Позади раздался тихий шелест, он обернулся и увидел, как прозрачная перегородка отрезает их от здания Перехода. И практически сразу перед ними отъехала в сторону ещё одна невидимая стена. Сделалось заметно холоднее. Они прошли метров десять. Коридор закончился широкой платформой, откуда-то донесся тихий гул. Пол завибрировал, а в следующий миг в тоннель влетел знаменитый госковчанский поезд. Казалось, он был сделан из тонкого льда, его силуэт с трудом угадывался по едва уловимым бликам. Пол, крыша и стены были прозрачными, а серые шерстяные кресла будто парили в воздухе. Еще одна невидимая перегородка начала втягиваться в пол, освобождая гостям планеты путь к вагону.

Они шагнули внутрь. В поезде тоже царил полумрак. Николай посмотрел вниз и едва не потерял равновесие: прозрачный пол стремительно уходил из-под ног. Он упал в ближайшее кресло и с ужасом обнаружил, что вагон мчится прямиком на матово-серую стену. За мгновение до столкновения стена исчезла, и поезд вырвался из тоннеля. Их ослепил яркий солнечный свет. Николай зажмурился и только теперь понял, что с силой сжимает подлокотники. Он разлепил веки. Глазам открылась невероятная картина: всё вокруг покрывал голубой снег, он искрился на солнце, а мимо на бешеной скорости проносились полусферы госковчанских домов. Никем не управляемый вагон мчался вперед, туда, где не было ни дорог, ни рельсов – ничего, только бесконечные снежные покровы.