Шрифт
Source Sans Pro
Размер шрифта
18
Цвет фона
Глава 1. Психотерапевт почти даром
В моменты исступленного восторга или в минуты отчаяния дневник остается бесстрастным молчаливым другом, всегда готовым инструктировать, сопоставлять, критиковать и утешать. Как инструмент психического здоровья он обладает непревзойденным потенциалом.
Вот уже почти тридцать лет я пользуюсь услугами одного и того же психотерапевта. Я могу обращаться к нему круглосуточно, у него нет отпусков. Он готов слушать меня в три часа ночи, в день свадьбы, во время обеденных перерывов, в холодную одинокую рождественскую ночь, на пляже острова Бора-Бора и в приемной стоматолога.
Я могу рассказывать своему психотерапевту о чем угодно. Он благосклонно принимает мои мрачные тайны, безумные фантазии и заветные мечты, причем в любой форме. Можно вопить, хныкать, метаться, стенать, злиться, ликовать, быть в бешенстве, веселиться. Мне не страшно быть с ним смешной, лживой, замкнутой, разоблачающей, язвительной, беспомощной, блестящей, сентиментальной, жестокой, мудрой, воодушевленной, самоуверенной, грубой.
Мой психотерапевт принимает все это без комментариев и осуждений. Самое замечательное то, что он ведет записи о нашей совместной работе. Таким образом, у меня на книжной полке стоит хронология всей моей жизни: любовь, боль, победы, раны, личностный рост и перемены.
Это, наверное, стоило целое состояние, спросите вы. Вовсе нет. Мой психотерапевт не берет платы за свой труд. Потому что это просто мой личный дневник – перекидной блокнотик, скрепленный пластиковой спиралью. Такой можно купить где угодно, и стоит он совсем немного. Именно поэтому я называю его психотерапевтом почти даром.
Впервые я отправилась в путешествие по страницам дневника в десятилетнем возрасте. Завидуя старшей сестре, которая каждую ночь проводила за написанием дневника, а днем держала его взаперти, я с нетерпением ожидала того времени, когда моя жизнь будет непредсказуемой и заслужит собственную летопись. На десятое по счету Рождество я получила драгоценный подарок – ежедневник, рассчитанный на пять лет. В нем на каждый день отводилось по шесть строчек.
В 1962 году жизнь провинциального шестиклассника отнюдь не изобиловала событиями. Случались дни, когда в поисках того, чем заполнить эти шесть строчек, тратилось немало усилий.
Шел снег. Пришлось надеть ботинки. Ненавижу ходить в них в школу! Они отвратительны!
Или:
Мистер Мейсон заболел. Прислали замену. Она оказалась занудой. Я обедала вместе с Барби М.
Но однажды я написала не о том, что произошло, а о том, чего бы мне хотелось.
Джек Т. ждал меня на углу. Он нес мои книги. Он сказал, что влюблен в меня с четвертого класса. Он предложил мне встречаться постоянно. Я согласилась, но только если это будет наш секрет.
И еще:
Томми С. шел со мной вместе после занятий до самого дома, и Джек был вне себя! Он сказал, что не будет больше встречаться со мной, раз это держится в секрете. Я не знаю, кто мне нравится больше.
Мне понравилось жить фантазиями, и число вспомогательного актерского состава (набранного из класса мистера Мейсона) возрастало, а сюжеты становились все более замысловатыми. Не только моя вымышленная личная жизнь записывалась в дневник для последующих поколений. С настораживающей регулярностью там стали появляться скандальные истории с участием одноклассников.
В результате неизбежная этическая дилемма (а что, если кто-нибудь прочтет и поверит в это?) и вечный писательский страх (а что, если кто-нибудь прочтет и усомнится в этом?) оборвали многообещающую карьеру сценариста мыльных опер. Я уничтожила мой первый дневник и поклялась больше никогда их не заводить.
Однако вскоре начала другой, а потом еще один и т. д.
Я веду дневниковые записи в течение двадцати семи лет, и это у меня на всю жизнь. Сочинение мыльных опер не стало моей профессией, в отличие от писательства и психотерапии. И потом наконец они совместились.
Дневники.
С того счастливого дня я читаю лекции о ведении дневников, их применении для личностного роста и самопознания как психотерапевтам, так и обычным людям. И это для меня настоящая радость. Я люблю свою работу.
Возможно, самая полезная и интересная сторона дневниковой терапии в том, что перед вами раскрывается содержимое вашего сердца, разума и души. Вы не сможете оценить, насколько это исцеляет, пока не почувствуете сами.
Вот, например, восемь недель из жизни Рэйчел, дочери алкоголика. Ее муж неожиданно подал на развод без объяснения причин. Рэйчел начала вести дневник в 1988 году.
30 июня. Я делаю запись в своем дневнике, хотя еще испытываю неловкость. Новая ручка и новый блокнот – это еще не дневник…
1 июля. Гмм. Пересиливаю желание вырвать запись, сделанную прошлой ночью, чтобы потом «переделать». Но прошлая ночь была, и это уже не изменишь. Пусть остается как есть!
Рэйчел незамедлительно обратилась с болезненным для нее вопросом в общество ВДА («Взрослые дети алкоголиков»).
3 июля. Почему я боюсь спросить о том, чего, возможно, не знаю? Я никогда не осознавала, до какой степени отсутствие осведомленности было причиной моего одиночества.
4 июля. Мне не хочется писать эти слова. Но я уже сделала это, и в них правда. Молнией меня не поразило. Но насколько мучительно знать, что ты уязвима.
Несмотря на душевный дискомфорт, испытанный в раннем возрасте, Рэйчел «обрела себя», подытоживая при помощи дневника свою жизнь.
6 июля. Сегодня твой день рождения. Прошел год, не так ли?
9 июля. Сегодня я попала в ситуацию, которая обнажила передо мной всю правду, в чем я не сомневаюсь.
Рэйчел узнала, что ее депрессии и ощущение дискомфорта – отголоски прежней жизни. И она проанализировала это в эссе о Ступеньках-опорах.
14 июля. Когда я почувствовала, что я никто, и когда я утратила все, что считала своим… включая людей, на которых могла рассчитывать, дом и свою душу…
Принимая во внимание основные проблемы ВДА, Рэйчел применила метод Неотправленные письма, чтобы прояснить свои чувства по поводу излечения отца от алкоголизма.
16 июля. Дорогой папа, я хочу, чтобы тебе помогли, но я не верю, что ты… Сделай решительный шаг. Это все, что у тебя осталось.
Через три недели после начала ведения дневника она заметила перемену в своем отношении к нему.
18 июля. Только что просмотрела последние записи и сравнила их с первыми. Должно быть, я начала чувствовать себя комфортнее: мой почерк стал небрежнее. Привет, дневник!
Процесс разотождествления продолжался списком «Сто вещей, которые ко мне не относятся». Закончила она так:
20 июля. Теперь я знаю, что не умру. Раньше я понимала это разумом, но не сердцем, – теперь эта печаль останется со мной надолго.
Когда пришло осмысление, она смогла выразить словами гнев и чувство обиды, которые долгое время отвергала.
28 июля. Я устала от этого! Я устала от того, что, несмотря на свое исцеление, чувствую себя отвратительной и нечестной. Я устала от тоски и боли. Я устала от своих нечеловеческих усилий и от того, что ничего не получается. И я ненавижу этот дневник за то, что он мне все время на это указывает! Дневник, я ненавижу тебя!
Эта запись – будто «родовые схватки» ее души, а следующая запись – как греза.
1 августа. Я беременна, и у меня девочка. Роды были быстрыми…
В необычном диалоге с кошкой Рэйчел получает убедительный кошачий совет:
2 августа. Кошка: «Эй, расслабься! Будь как я: живи мгновением, не рассуждая, позволяй любить себя и больше мурлычь». Рэйчел: «Это звучит хорошо, но…» Кошка: «Эти бесконечные “но”… Давай лучше поиграем!»
Вступительная запись «текущие события» позволяет глубже разобраться в причине ее гнева.
7 августа. Сегодня я узнала, что бракоразводный процесс завершится в сентябре. Меня это злит: весь смысл в том, что это делается по отношению ко мне. Как будто развод происходит сам по себе, не учитывая моих чувств.
В Спирали потока сознания Рэйчел начала с местоимения «я» и крутилась на одном месте, пока не смогла выйти из этого круга, написав слово «злит», как в дневниковом диалоге с мужем. Наконец она выразила свой гнев и приобрела удивительное спокойствие в Неотправленном письме к супругу.
15 августа. Пришло время сказать «прощай». Ты прав: я свыклась с болью и неопределенным статусом наших отношений. Я потеряю тебя… Теперь, когда я это пишу, я понимаю, что у меня не было шанса сказать «прощай» в стремлении не дать тебе уйти. Пользуюсь этим моментом, чтобы сказать: я не виню тебя и желаю удачи… Прощай, твоя Рэйчел.
Смирившаяся с накопившейся болью, Рэйчел заканчивает этот восьминедельный этап своего пути, составив список под названием «То, за что я благодарна».
Наша жизнь проходит циклами, как приливы и отливы, рост и убывание луны. Время от времени мы переживаем сотни крошечных смертей. И, как в случае с Рэйчел, каждая из них неизбежно сменяется возрождением.
Каждый раз, начиная занятие, я спрашиваю студентов, чего они хотят добиться. Мы создаем список «коллективных целей», который обычно включает следующие пункты:
• лучше узнать себя;
• научиться использовать дневник для решения проблем;
• находить время для себя;
• записывать личную историю;
• перестать страдать из-за взаимоотношений.
После добавления каждым из них еще чего-нибудь в коллективный список я вношу последний пункт: радоваться!
Потому что дневниковое путешествие – не обязательно унылое, грустное или, наоборот, связанное с буйством. Иногда, конечно, это напоминает крутой подъем, а порой – прогулку верхом на ослике по Большому каньону. Но помните, что дневник столь же четко отражает вашу радость, смех и триумф, как и боль, слезы и трагедии. Обратите внимание на светлые страницы своего дневника и тоже напишите их. Не забывайте: радуга всегда настоящая, а вот золотой горшок – нет.
Готовы отправиться в путешествие? Берите с собой приглянувшийся вам ежедневник, удобную ручку или карандаш и эту маршрутную карту. Если хотите, то бросьте в рюкзак что-нибудь еще. И вперед!
