Поэзия сломанной души. Безвременные стихи

© Евгений Вермут, 2018

ISBN 978-5-4493-1321-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

От автора

Стихи конца двадцатого и начала двадцать первого века. То, что творилось у меня в голове, да и не только у меня, во время становления нового белорусского государства. Впрочем, почему нового. Старого вроде как и не было. То, что было, было неотъемлемым блоком огромного мощного механизма – советской империи. К сожалению, сам по себе блок не может существовать. Он изначально приспособлен для работы с другими такими же блоками, поэтому его необходимо модернизировать и делать это он должен сам. Неужели Ильф и Петров видели далекое будущее? «Спасение утопающих – дело рук самих утопающих»… Как же точно! До невозможности!

Поэзия сломанной души.

Наверное, эта книга стихов мало относится к настоящей поэзии. Скорее всего, это рифмованные мысли человека, со всей силой прочувствовавшего на себе этапы «перестройки» и развала Советского Союза. Прошло достаточное количество лет для того, чтобы почти все мы, бывшие советские люди, поняли, каким огромным крахом для нас обернулась самостоятельность новых возникших государств. Да и о какой самостоятельности можно говорить, если практически все молодые республики в полной мере ощутили на себе давление со стороны Запада. Целая коалиция во главе с США принялась диктовать условия настоящей, по их мнению, демократии и свободы. А что же республики? Не сумев быстро восстановить разрушенную собственными руками экономику из-за потерянных торговых связей друг с другом, и в особенности с Россией, они с головой кинулись в объятья нового для себя «цивилизованного» сообщества, сулившего им скорое процветание. И действительно денежки потекли, правда, главным для государственной помощи являлось обязательное условие, как можно быстрее забыть советское прошлое и, что особенно важно, избавиться от всего, что связывало их с Россией и со всем русским вообще.

Некоторые государства, в частности прибалтийские, с успехом продвигаются по пути так называемого демократического развития по-европейски. Благо, предпосылки для этого были. Не зря, например, в Эстонии в первый же год отделения от СССР прошел парад бывших эсэсовцев. Не отстает от Прибалтики и Украина, не так давно возведшая в ранг национальных героев бандеровских палачей. Европа, как непорочная девушка, скромно опускает глаза при виде эсэсовских и бандеровских парадов. Она просто не замечает их. Да и зачем. Пока Прибалтика и Украина вопят о российской угрозе, не стоит обращать внимание на мелкие шалости воспитанников. Главное – антироссийская истерия, а на этом фоне они заплатят любые деньги, попутно размещая натовские войска в этих странах. Не будет секретом, если я скажу, что управляет всей этой кутерьмой главный «начальник суматохи» – Америка, давно уже ставшая мировым диктатором. Почти мировым. Единственная страна, ставшая ей костью в горле и является Россия. Все, что ни делается для помощи бывшим советским республикам, делается исключительно против Российской Федерации.

Стоит сказать и о набившей оскомину толерантности – пожалуй, основным критерием демократии в США, навязавшей ее и Европе. Весь самый всевозможный разврат, какой только можно придумать, назвали образцом демократического сожительства. В Европе процветает то, за что когда-то в той же Европе церковь сжигала на кострах. Европа-мать родила сына, который сейчас всячески издевается над ней, но, как истинная мать, она безмерно влюблена в свое создание. Смешно и горько…

Я отвлекся. Хотя нет. Все это: и ушедший Союз вместе с его плюсами и минусами, и новая «красивая» жизнь по-западному, которая с каждым разом становится все извращеннее и непонятнее, странные действия соседних бывших дружественных республик с их грязным национализмом, все это рождает в голове что-то неудобоваримое, и эта каша, местами подслащенная, местами пересоленная, а то и горькая, противной липкой массой растекается по твоему мозгу, не давая нормально осмыслить происходящее вокруг. Чувство безысходности от того, что ты не можешь ничего изменить, временами рождает глубокую депрессию, а потом… потом рождаются и стихи, подобные тем, которые вы возможно начнете сейчас читать.

Читатель, я тебя напугал? Но ты сам ежедневно наблюдаешь это в новостях по телевизору, в интернете, даже на улице… Не бойся, я с тобой.

P.S. Если кто-то пожелает выразить несогласие с моими мыслями, пишите: [e-mail] А если захотите прочитать больше, заходите на мой сайт: http://dolgobrod.ucoz.ru

Стать бы…

Не говорю с укоризной,
Не восклицаю: – ХВАЛА!
Много дала мне Отчизна,
Но еще больше взяла.

Стать бы сейчас октябренком,
Милым и кротким ягненком.
Я бы со всеми дружил…
Жаль, что по-волчьи завыл.

Стать бы сейчас пионером.
Я бы для всех был примером.
Только скажи: – Будь готов!…
Жаль, что уже нездоров.

Стать бы сейчас комсомольцем.
Я бы на фронт – добровольцем.
Там мне и слава и честь…
Жаль, что война уже здесь.

Стать бы сейчас коммунистом,
Знатным рабочим-марксистом.
Вахты, почины, подряд…
Жаль, что заводы стоят.

Втоптаны честные жизни,
Сброд из болот подняла:
Много дала ты, Отчизна,
Но еще больше взяла.

1996г.

Гімн

Край над халмамі,
Хаты з бусламі,
Дзіўныя вочы блакітных азёр,
Пушчы, дубровы —
Шматкаляровы
Нацыянальны складаюць узор.

Верым, што будуць
Шчаслівымі людзі,
Шчырыя людзі адзінай сям'і.
Да чалавека
Ўсе мы адвека
Дзеці сваёй беларускай зямлі!

1996г.

Доучились

«Учиться, учиться и учиться…»

(Вечно Живой)

Нас учили много хлопать,
Нас учили горло драть,
Нас учили дырки штопать,
Нас учили долго ждать,
Нас учили песнопенью,
Нас учили тесноте,
Нас учили нетерпенью,
Нас учили слепоте.

Научили ненавидеть,
Научили враждовать,
Научили слез не видеть,
Научили убивать,
Научили нестесняться,
Научили голодать,
Научили напиваться,
Научили воровать.

Разучили нас стремленью,
Разучили доброте,
Разучили вдохновенью,
Разучили красоте,
Разучили удивляться,
Разучили быть детьми,
Разучили улыбаться,
Разучили быть ЛЮДЬМИ.

1996г.

«Не от болезней и не от голода…»

Не от болезней и не от голода
Рано я чувствовать начал усталость.
Мне сократили до времени молодость,
Вряд ли продлится долго и старость.
Сколько еще новой жизни отмеряно
Нынешне-бывшим бомжам и талантам?
То, что имел, безвозвратно утеряно.
В собственном доме я стал эмигрантом…

1996г.

Почти смешное

Дочка на кухне «дежурит» весь день,
Ей в холодильнике рыться не лень.
Дочь, – говорю, – ничего же там нет,
Ты перестань туда лезть, как в буфет.
Это не грядка, не огород
И колбаса там, увы, не растет.
Выпей пока что стакан молока…
– Папа, а там не осталось сырка?
Помнишь, ходили с тобой в магазин,
Ты мне сырок покупал там один.
– Дочка, его ты доела вчера,
Пей молоко, скоро спать нам пора.
…Кончился день.
Давно уже ночь.
Дремлет в постели голодная дочь.
Я все ворочаюсь.
Мне не до сна.
Я-то, смирюсь.
Потерплю.
А она?

1996г.

«Я ненавижу тех, с кем выпиваю…»

Я ненавижу тех, с кем выпиваю
И в то же время склонен уважать.
Через вино я душу изливаю,
Чтоб не пришлось потом ее рожать.
Ее и нерожденную загнали,
В зародыше сумели растоптать.
Земного рая мне уж не застать
И в небеса в торжественном финале
Из тела будет некому взлетать.

1996г.

Странный дом

Дело Ленина живет и побеждает!

(Из лозунгов)

Существовала когда-то страна,
Славилась в мире порядком она,
Каждый из граждан в ней знал свою роль.
Правил страной справедливый король.
И для людей это был общий дом,
Между собою все ладили в нем.
Был человек там, как в кладке – кирпич,
Но укрепить его взялся Ильич.
Употребив весь горячий свой пыл,
Все кирпичи, как один, заменил.
Что он наделает, кто ж его знал:
Был дом кирпичный – карточным стал.
Глянуть на домик нельзя без слезы:
Снизу шестерки, сверху тузы,
Посередине какой-то валет…
Дом продержался семьдесят лет.
Часто чинился, да что из того,
Влево и вправо качало его,
Он накренился, прогнил и осел,
И наконец-то «отшелестел».
…Ходит по «броду» с шестеркою туз,
Он постарел и изрядно загруз.
Пряча за поясом свой пистолет,
С дамою важно шагает валет.
Семеро пашут, восемь гудят,
Девять сажают, а десять сидят.
Делай, что хочешь, друг в друга пали —
Нынче на улицах все короли.

1996г.

НОВОЕ В «SECOND HAND»

Мне предложили усталость
По сходной цене.
Отдыха – самая малость,
Работы – вдвойне.
Сутками будешь трудиться —
Не будет забот.
Сон тебе не пригодится.
Гарантия – год.

Мне предложили отборный,
В три этажа,
Мат: и простой подзаборный,
И из гаража.
Ругань рабочую можно
И от «светил»,
А остальное не сложно,
Лишь бы платил.

Мне предложили и подлость:
Нож под ребро.
Есть, мол, любая возможность.
Даже в метро.
Можно от лучшего друга.
Всадит с душой.
Есть и другие услуги.
Выбор большой.

Мне предложили убогость:
Дом из досок,
Дверь без петель и порога,
Наискосок,
Крыша, которая «едет»,
Стол без ноги,
Куча детей и соседи —
Вечно враги.

Многое мне предлагали,
Весь беспредел,
Но ничего не продали.
Я не хотел.
Все это неоднократно
Чувствовал я,
Все это было когда-то
И у меня.

…Мне подошли бы:
Усталость,
Но не вдвойне,
Ругани – самая малость,
Только во сне,
Дом и урчанье машины
Из гаража,
Куча детей и старинный
Друг.
Без ножа.

1996г.

«Новорожденный»

Шваль подзаборная,
Мусоросборная,
Нет ни кола, ни двора, ни гроша.
Несовпадение:
В переселении
Адресом, видно, ошиблась душа.
Ходит – горбатится,
Странно корячится,
Будто по куче горячих углей,
С послеобеденной,
Кем-то не съеденной,
В грязной руке «королевой полей».
Глазки бегущие,
Сутками ждущие,
Где бы, чего и побольше украсть.
Жалкие хищники,
Но и с поличным их
Брезгует брать даже местная власть.
Жизнью раздавленный,
Держит заржавленный
От «конкурентов» за поясом нож.
Послезастоечный,
Брак перестроечный,
Времени сын по прозванию БОМЖ.

1996г.

Грёзы

«Боже, боже! Все те же сны!

Те же самые сны!»

(И. Ильф, Е. Петров «Золотой теленок»)

Я вечером усталый, под зимнюю метель,
С работы возвращаюсь и падаю в постель.
Со мною одним целым становится кровать
И друг от друга нас уже ни чем не оторвать.
И до утра мне снятся былые времена,
Когда вовсю гуляла и пела вся страна.
Тогда еще у власти партийный был главарь.
Он звался очень просто – «Гениальный Секретарь».
Не глядя на медали, на звезды, ордена,
Которые на грудь ему навешала страна,
Он новые награды придумать поручал
И сам себе по праздникам торжественно вручал.
Вмещал в себя нимало вожак СССР.
Какой же секретарь он, скорее «секретер».
Под стать ему такой же Центральный Комитет —
Ни совести, ни чести, лишь один авторитет.
Творили, что хотели, партийные тузы
И с Главной Колокольни плевали на «низы».
«Низы» не обижались, нервишки не губя,
И со спокойной совестью плевали на себя.
Во сне я часто вижу «Седьмое Ноября» —
Под лозунги и марши, под речь Секретаря,
«Ура-ли» мы трибунам и топали потом
Торжественною поступью в ближайший гастроном.
Как весело я раньше и беззаботно жил,
Я этим, к сожалению, тогда не дорожил.
Мозги нам полоскали идеями из клизм,
Единственной напастью был для нас капитализм.
Уеду я отсюда, уйду я, хоть пешком,
Хочу увидеть Запад с гнилым его душком.
Почетным безработным там сразу стану я.
Да здравствуют буржуи! Здравствуй, новая семья!

1996г.