Поэтус. Рифмы разных лет

Редактор Элина Силантьева

Редактор Ксандра Силантье

© Виктор Альбет, 2017

ISBN 978-5-4490-0967-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

На перегоне

Устав от иссушающих
страстей на перегоне,
Утратив смысл жизни всей
на перегоне,
Страдая качкой в переполненном вагоне,
Пью запах проплывающих степей
на перегоне.

И жизнь, и память, и любовь моя
на перегоне.
Конечной станции не вижу я
на перегоне.
В чем смысл участья в непрестанном марафоне?
И избегу ли липкой ностальгии я
на перегоне?

Летя сквозь день или ночную мгу
на перегоне,
Борясь с хандрою через не могу
на перегоне,
Оставив прошлого тенеты на перроне,
За дальним будущем отчаянно
бегу на перегоне.
***

Око за локо

Как же давно это было, да и когда началось?
Запах цветущих садов иль аромат Жожоба?
Женщина нервная с гривою светлых волос,
Ножкою топая, локон сбивает со лба.

Кто-то забыт, кто-то ушёл навсегда.
Строй поменялся, город расстроился, но
Ручка все та же и ножка все та же – да…
Локоном лишь око судьбы занавешено.

Гимн Дон Жуанов

И в реку дважды не войдёшь, и в душу.
И в женщину, и в радость, и в любовь.
И из любви, как из реки, на сушу,
Раз выбравшись, не окунёшься вновь.

Когда круговорот любви бессчётно
Нас новой страстью не тиранил бы,
По жизненным камням водоворотом
Нас не тащили б невода судьбы.

Изранены, избиты, но живые,
Не меря кровь сердечных ран за кровь,
Мы женщину желаем как впервые,
И в каждой видим новую любовь.

Нас не страшат фортуны пируэты,
Размеренные чувства не для нас.
И где для нас закончится все это?
В раю, в аду? – Туда войдёшь лишь раз…

Овеваема прохладой

Как жила, так и живёшь:
День прошёл – и слава Богу.
Хоть предательская дрожь
Пробирает понемногу.

И с чего бы это вдруг?
Ведь, казалось бы, в достатке.
Мужа нет – есть дочь, есть внук,
И случайный секс украдкой.

Домострой не для тебя:
Вся в свободе, вся в движенье.
И Шанель, и Жожоба —
Ауры завороженье.

Отношения свои
С Господом, Аллахом, Буддой.
А грехи… ну, се ля ви…
От себя ведь не убудет…

Экстра-современна – нет.
Сверх-консервативна – вряд ли.
Лишь за окнами рассвет
Вопрошает: все ли так ли?

Но идущий мерно снег
Продолжает сердце гладить.
И ныряешь снова в бег,
Овеваема прохладой.

В заморозке сердце и
Автоматом продолжаешь
Провождения свои.
Разве как-нибудь оттаешь…

Следом

Ты понемногу входишь в возраст тот, когда
Один, другой знакомый, близкий, – все туда
Уходят, в ту страну, где месяцы, года
Значенья не имеют.

Воронки множатся вокруг тебя, и вот
Когда-то сложится участок пазла тот,
Что опрокинет твой небесный свод,
И место опустеет.

Там много тех, кто собственно не звал,
Но про себя, конечно, ожидал:
Пусть не столь рано, но уж коли взял
Его Всевышний, то пусть будет.

Сработает небесное реле,
Освободится место на земле
Тому, чей вид с печалью на челе
Заставит вспомнить… Да не обессудит

Пускай никто о том ни здесь, ни там.
Ведь рано или поздно будет нам,
Нам всем дано идти по тем следам,
Что так прилежно протоптали люди…

Тамга

Тамга: аул, тропа в ущелье, камень,
Вознёсшийся над кромкою воды.
Из глубины тысячелетий пламень
Пробился эдельвейсом молодым

Когда-то здесь шаманское камланье
К владыке гор небесных вознеслось.
И звуки переплавились в сиянье
Лавины снежной, молний горных гроз.

И Тенгри их энергию зеркально
Возвратом мигом утысячерил.
Разбил на части камень моментально
И письмена НА части раздробил.

Вот так и жизнь: течет водоворотом
От ледников к далёким берегам.
Лишь камень вековым вопросом – вот он.
Куда нам плыть, куда идти, Тамга?

Мы знаком этим мечены навечно,
Тавром горячим солнечной дуги.
И взваливаем, уходя, на плечи
Кармическую ауру Тамги.

* Тамга – поселок в Киргизии на южном берегу Иссык-Куля у подножья Терскей-Алатоо (Тянь-Шань). В 5 км выше по ущелью лежит расколотый камень с тантрическими письменами. Почитается киргизами как священное место.

Когда черт выходит на пенсию…

И когда я блаженно откинусь…
От стола. Да и просто уйду.
Я с коллегами быстренько скинусь
По любовному, скажем, труду.

Замутим мы в чистилище пьянку,
Пока не сортанули вконец.
Иль амброзии дернем, иль кьянти,
Разберёмся, кто Лев, кто Стрелец…

С шумом – громом, лихим сквернословьем
Бренну жизнь мы восславим, ей-ей.
Боже, знаешь, с какою любовью
Мы любили твоих дочерей!

Ты прости нас, как мы им прощали
Много всякого за красоту.
Плоть свою мы в трудах истощали,
Обнимая и эту, и ту…

Оцени же ты искренность нашу :
Не скрываем своих мы грехов.
Но Адам заварил эту кашу —
Вот и парься теперь за любовь!

* «Когда черт выходит на пенсию, он становится монахом.» – народная пословица.

Круговорот любви в природе

Круговорот любви в природе,
Любвеобильной, как всегда :
Я – ты – и далее, что, вроде,
И непричастно к нам – да, да…

А небо – разве птиц не любит?
А птицы – не исходят в нем
Любовью, той, что приголубит
Птенцов на ветке за окном?

Ее кто разгадает сети?
Причинно-следственную связь,
Как не познали за столетья,
Так не уловим и сейчас.

Одно лишь ясно – будь влюбленным,
Дари любовь всем и во всем.
И будет Космос благосклонным
И в этом мире, и в ином…

Душа желает плотских удовольствий

Душа желает плотских удовольствий.
Ей не хватает тела для себя.
Сперва разулыбается по-свойски
И загрустит: ну почему не я?

Ну почему лишь душу предлагаешь
И кожей обрасти не норовишь?
Не говоришь – возьми, что пожелаешь —
Лишь невесомым абрисом творишь

Надежду, что лежит себе во мраке
И в безжеланной темноте заснет.
И в безутешной времени клоаке
Так и утонет, а потом умрет.

Раз ты не знаешь тела позывные :
Флюиды, феромоны, аромат,
Ты не распробуешь плоды любви земные,
И не познаешь, Что есть рай, что – ад…

Коль не узнаешь сладостных терзаний,
Как можно рассуждать о рае том,
Что ограничивает древом знаний
Себя от тех, кто глуп и невесом?…

И вечный путь…

Сигары, кальяны и кафешантаны —
Зовущую пристань заблудшего люда,
Индийские пальмы, Парижа каштаны
Сбирают заядлых бродяг отовсюду.

Какие бы тропы, шоссе и бульвары
Ни исколесили и ни истоптали,
Мы – вольные люди, ромалэ, клошары,
Из нитей дорог ленту жизни соткали.

Куда мы стремимся и что мы все ищем?
Бежим от себя, от людей и от мира?
И где обретем мы для разума пищу:
В работе, любви, философии, лире?

Ну разве в пути… Мы нигде автостопом
И с места не сдвинемся, только в дороге.
Что Азия нам, что старушка Европа,
Коль вечность пред нами стоит на пороге?!

Пусть к финишу ближе чуть-чуть захромаем
– Воспримем все это без горя и фальши.
Лишь транспорта вид в гараже поменяем
И в вечный свой путь в нем отправимся дальше…

Весенний скайп

Кто-то виден, кто-то – нет,
Монитор завис.
Через километры лет
Мост любви провис.

Два проема, два крыла.
Сердца тоже два.
Надо мною, как юла,
Кружатся слова.

Множат голоса акцент
Лужи за окном.
И со всех окрестных стен
Каплет метроном.

Тот, что плавно точит дни,
Грани света – тьмы
До пришествия весны
И конца зимы…

Девять дней одного года

на уход В.И.

Девять дней одного года.
Неприкаянная душа
В высь небесную ищет брода
И по кругу летит, спеша.

И к тому подлетит, и к этой.
– Погляди, ведь это же я…
Ведь не дале, как прошлым летом,
Нас носила та же земля.

Мы ходили по тем переулкам,
Что цвели непременно для нас.
И сердца наши бились так гулко
От случайно-нечаянных фраз.

А теперь – и промолвить нечем,
Нечем и приласкать, и обнять.
Предназначен уже и отмечен
Путь – дай Бог, чтобы в Благодать…

Не забудьте же все, что бывало,
Помяните за добрым столом.
И наполните снова бокалы
Этим вечно-пьянящим вином…

Поезд-беглец. Финал

Апофеозом злобы и добра
Летел, земли едва касаясь колесом.
И расступалась вечности дыра,
Ловившая его и тех, кто в нем.

Ошеломляющая шла метель,
Поземкой заметая колею.
И над Вселенной, как Эмманюэль,
Плыла надежда голой правдою.

Ну а любовь осталась позади,
В отцепленном вагоне навсегда.
Как брошенные на пол бигуди,
Как с ледников сошедшая вода.

В каком вагоне мы? Что впереди,
Где злом испепеляется добро?
Там, где сквозит отчаянье в груди,
Где ужас бьет наотмашь под ребро?

Нет, мы отстанем, мы не полетим.
Полет не каждый, что стремится вдаль.
Мы остановимся. Мы поглядим.
И сбросим с лика вечности вуаль!

* «Поезд-беглец» – фильм Андрея Кончаловского. Настоятельно рекомендую.

Босфорские страдания

Побывал я как-то на Босфоре.
Вспомнить б что пикантное о нем.
Но… как Сережа, никакой лавстори:
Возвратился форменным пень-пнем.

Но гаремы Турции коварно
Отравили страждущую плоть.
Знали – даже и в ночи полярной
Мне своих страстей не побороть.

В сладостной стране, покрытой негой,
Где царят всемерно лень и кайф,
Тяготит малейший ритм бега,
Противопоказан всякий драйв.

Лишь прелестны девы Беларуси
Отвлекут, казалось бы, на миг,
Только лишь от сладких снов очнусь я,
Заново проваливаюсь в них.

То ли белорусские болота,
То ли эта соль Памук-Кале,
Но никак не превозмочь дремоты,
Что укоренилась на челе.

Все заметано в Житейском море.
Все, что предназначено, но все ли?

Как Сережа с под Рязани что ли,
Предположим, замутишь застолье,
Что скоропалительно оставишь,
Не допив последнего бокала.

Разве что махнешь рукой устало :
Будя, ничего уж не поправишь.
Да и надо ли?…

А ля Хайям

Мы умножаем зло нечуствием добра.
А чувствует ли нас в ответ оно?
Мир держит равновесие – пора.
Бросай в него жемчужное зерно!

И прорастет, и возрастет оно
Сквозь толщу тел, сквозь толщу многих лет.
Как глубоко бы ни погребено,
Но вырвется в свой срок на этот свет

Тюльпаном, женщиной, что воплотит мечту,
Пребудет в мире, твой лаская взгляд.
Вдохнешь их аромат, познаешь красоту,
Перепылаешь чувствами стократ.

Улыбка волшебного лица,
Влеченье тел, от сердца к сердцу нить
Забиты на скрижалях у Творца —
Мы ничего не в силах изменить.

Мы вылепим из праха прошлых лет
Прекрасный и изысканный сосуд.
Вкусим нектар любви – нам дела нет,
Что о нас думают и что произнесут…

Ах, Высоцкий

Ах, Высоцкий, из прошлого в вечное дрон,
С предначертанного не собьёшься.
Беларусь и Россия, Украина вдогон.
Ну а с прочими – так разберёшься.

Исступление дня и ночей чертивье
Сжато-сковано словно цепями.
И враги и друзья, и рыжье и новье
– Только нимбов нет над головами.

Помесь фейса и рыла, змеи и свиньи
Заполняет экраны и души.
Для кого и стихи все и песни твои,
Раз в глазах непроглядные стужи?!

Ни зальёшь ни закуришь – заколешь тоску,
Что иссохла в телесной неволе.
Лишь гитарной удавкой затянешь строку
И забросишь в безбрежное поле.

Встань, как Феникс из пепла, из сердца аккорд
Нанижи на гитарные струны!
В бок обыденке блеклой, жесток и остер,
Стих вонзи, как заточенный тюнер!

Ах, Семеныч, тебе ли о нас горевать?!
Годы минут, а голос твой хриплый
Не исчезнет. Как водка, как… твою мать.
Как за честь и достоинство битва!

* 25 января 2017 г. исполнилось 79 лет Владимиру Семёновичу Высоцкому.