Мы – дети. Стихотворения

© Алёна Туманова, 2016

ISBN 978-5-4483-2024-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Мы – дети

«Боженька, а душу Ты мне вложил мою или чью-то?» Стасик, 8 лет

1
Младенец смотрит в новый день
Открыто, не моргая.
Ему предметов карусель —
Как мишура цветная.

Изменчив и заманчив мир,
Где есть любовь и солнце,
Где полон музыкой эфир,
Как золотом червонцы.

Одна надежная ладонь
Нас по головкам гладит,
Снимает страх, отводит боль
Души спасенья ради.

2
Мы – дети былого столетья,
Живые полпреды его.
Моё поколение – третье,
Два первых в могилы легло.

Глотнули надежды хрущёвской,
Застали «застой» и расцвет
Активности в кухне московской
Под песни бунтующих лет.

Нас всех «перестройка» ломала,
Кидала по разным углам,
Мужчин выбивала сначала,
На рынок отправила дам.

Мгновенья храним золотые,
Советские помним года,
Где были ещё молодые,
И смотрим с любовью туда.

Там двор детворою был полон,
Играли в лапту и канат,
Кричали нам мамы из окон,
Пора возвращаться назад.

Там – «классики» и «вышибалы»,
Зарыты «секреты» в земле.
В морозы, надев шаровары,
Коленки держали в тепле.

Там дивное слово – Гагарин,
Пластинок заезженных звук,
Утиль собирал басурманин,
Раскрыв свой волшебный сундук.

Девчонки носили причёски
С пучками большими, как шар,
Скупали артистов в киоске,
Кумиром француз был – Жерар.

Впервые въезжали в квартиры
Панельных удобных домов.
Там – ванны, паркеты, сортиры
Взамен коммунальных углов.

В подвалах – картошка, соленья,
Семью прокормить – огород,
И ласковый дедушка Ленин
С прищуром смотрел на народ.

3
Мы – дети природы,
Поздние дети.
Летят наши годы,
Гонит их ветер

В грядущую осень
И дальше – под снег.
Но кто-то вдруг спросит:
«Какой человек

Он был»? Я отвечу:
«По совести жил,
Шёл людям навстречу,
Свой дом сотворил».

Есть общий, заметьте,
Единственный дом.
На хрупкой планете
Беспечно живём.

Всем телом китовым
Недужит она.
За снасти с уловом
Заплатим сполна.

Над таяньем снега,
Сгущается мгла.
Не будет ковчега,
Накроет волна…

Макияж

«Зачем ты красишься?» – спросил он,
Взглянув серьёзно на меня.
«Быть перед зеркалом красивой
Хочу», – ответствовала я.

«Зачем? – сама себя спросила —
Привычка это или блажь?
Какая заставляет сила
Упорно делать макияж?

Моя, похоже, песнь пропета.
Наверно, выгляжу смешно?
О, юность солнечная, где ты?
Легли морщинки на чело».

Глаз, не докрашенный, скосила,
Спросила, знала – не соврёт:
«Тебе я нравлюсь? Я – красива?»
Ответил «да» мой доброхот.

Гулять его сманила горка.
В снегу, с улучшенным лицом,
Смеялась я, как прежде, звонко
Над малолетним храбрецом.

Вопросы

К жизни жадный интерес,
И пока он не исчез
Я, как мячик на резинке,
От руки лечу к тропинке.
А куда ведёт тропинка?
Где идти, когда развилка?
Привлекает роза взгляд,
Так зачем ей аромат?
До сих пор мне не понятно
Для чего на солнце пятна?
Как доверится надежде,
Если всё идёт, как прежде?
Одиночество – во благо
Или жить одной – отвага?
Есть ли в мире свет иной?
Что возьмём туда с собой?
Всех вопросов не решить,
Что же делать, как мне быть?
Свисну я, пожалуй, другу
И пойдём гулять по кругу.
Друг азартно, без вопросов
Скачет, лает, водит носом.

Собеседники

Поэт

Жизнь поэта особа:
Он, отвергнут толпой,
Ищет нужное слово,
Сон забыв и покой.

Путь его предначертан,
Не свернёт никуда.
Воют жалобно черти,
Молча смотрит звезда.

Он везде неприкаян,
Ждёт: петля иль сума?
Каждый брат ему – Каин,
Если сходит с ума.

Но однажды рванётся,
Путы в клочья порвёт,
С песней страстной взовьётся
В свой последний полёт.

Так же лебедь тревожно
Кличет в небе пустом.
Что – понять невозможно —
Чертит чёрным крылом?

Вдруг – любовь не утешит,
Не спасёт даже мать! —
Камнем – вниз! Кто удержит?
Рук не хватит поймать.

Круглый год

«Нет… ещё леса, поляны,

И просёлки, и шоссе,

Наша русская дорога,

Наши русские туманы

Наши шелесты в овсе…».

А. Блок «Последнее напутствие»

Облака дырявит солнце
Из апрельской синевы,
В водоёмах – льдин осколки,
И гуляют богомольцы
Под пасхальный звон Москвы.

Ароматы майских веток
И жужжание шмеля…
В бесконечные прогулки
Молодёжь из душных «клеток»
Направляется в поля.

Под июньским шумным ливнем
Распускаются цветы,
И несётся смех детей.
До заката день стал длинным
И без птичьей немоты.

Отдыхать хотим в июле:
Кто летит и едет прочь,
Кто на даче без затей
Урожай томит в кастрюле
И рыбачить ходит в ночь.

Плодоносит август месяц,
Отпускает стаи птиц,
Словно в дар подносит мёд,
Баклажаны, сладкий перец
И сверкание зарниц.

В сентябре грибной порою
По лесам бредём с утра —
Тем, кто ищет, повезёт! —
И нарядною толпою
Валит в школу детвора.

По ночам крутой дизайнер
Перекрашивает мир.
Золотистый лес, прощальный,
В октябре замолк и замер,
Родниковым стал эфир.

В ноябре коротким днём
Успевай, занятий много!
Ждёт в ночи порог начальный,
За которым отдохнём,
Закольцуется дорога.

Наконец, на снежных лапах
Добралась зима и к нам.
Нет сугробов в декабре,
Есть зимы морозный запах,
Лыжный прочерк тут и там.

Новогодний трепет хвои,
Мандаринов – цвет и вкус,
Мегаполис в «мишуре»…
Под январскою звездою
Безмятежно спит Иисус.

В феврале проходят тени
Тех людей, которых нет,
Невесомей стали, легче,
И сквозь гулкие туннели,
На манящий вышли свет.

Одолев недели стужи,
В марте сбросит снег земля.
Обниму весну при встрече,
Приглашу её на ужин
И начну свой год с нуля!

Сергей Есенин

Был рождён землей, как самородок,
Из глубин России вышел сам,
С караваном эмигрантских лодок
Не уплыл к заморским берегам.

Раздарил стихов златую россыпь,
Сбросил с плеч божественную кладь.
Вновь горит рябиновая осень,
Ждёт, как прежде, на дороге мать.

В прошлом – избы, крытые соломой,
Лошадей не видно в городах,
Конкурентный, гаджетовый, новый
Двадцать первый век царит в умах,

Но поют есенинские песни,
Закручинясь вместе о судьбе.
Он хотел, как Пушкин, быть известен…
Так и есть: подобных нет тебе.

Без тебя земля осиротела,
Ледяными ветками звеня,
Хулиганит ветер оголтелый,
Одиноко свищет у плетня.

Осип Мандельштам

«…Отрок лукавый, певец захожий

с ресницами нет длинней».

М. Цветаева

Слепой ребенок над ущельем,
Безумец с дудочкой в руке
Пред быдлом, ядом, униженьем
Старик в невидимом венке.

Глядел лукаво сквозь ресницы
И приговор читал себе.
Зачем? Кровавая десница
Не знала промахов в стрельбе.

Виновны те, кто были рядом,
Виновны те, кто вдалеке,
Кто саданул его прикладом
И хлеб не протянул в руке.

Остались строки, слёзы, звёзды —
Серебряный открытый клад,
Черпай, пока тебе не поздно,
Пока туманит совесть взгляд.

Колодец памяти

«Как живётся вам с другою?»

М. Цветаева «Попытка ревности»

Встреч искать не будем, поздно.
Нет воды в колодце том,
Где ведром ловили звёзды
В отражении ночном.

Как живёте Вы, и с кем Вы?
Счастливы среди родни
Иль, любитель перемены,
Сладко жить Вам без семьи?

Стала ль лучшая из женщин
С Вами вместе пить и петь
Или дом – скопленье трещин,
Строил крепость, вышла клеть?

Может в час болезни, горя
Капнет слабости слеза,
Дрогнет сердце, следом вскоре
Хлынет чувств былых гроза?

Вырвет старые деревья,
Смоет времени налёт,
Травы, листья и коренья —
Всё воспрянет, в рост пойдёт.

Будет влагой дождевою
Дно колодца скрыто вновь…
Спросишь: где я? Что со мною?
Помню ли твою любовь?

Пешеходы

«Пешеходы! Держитесь —

Ног, как праотцы – рук»

М. Цветаева «Ода пешему ходу»

Скоростями играем:
Век бездушных машин.
«Безлошадные» сами
Достигают вершин.

От «тусовок» с кострами,
Из уютных квартир
Путь проложим ногами
Под мерцаньем светил.

Не трясём животами,
Не сутулим мы спин,
А шагаем, шагаем,
Выбиваясь из сил.

Не сорим мы деньгами,
Совесть – прежде всего,
Мир ласкаем глазами,
Познавая его.

Одиночество

«…Достать чернил и плакать…»

Б. Пастернак

Писать стихи, когда не просят
И рифм твоих никто не ждёт,
А горло затянула осень
И продохнуть мне не даёт.

Тоска накатывает стужей,
Огонь желаний сник в золе,
И миру серому не нужен
Мой вздох и ужин на столе.

Как только в бездну эту глянешь,
Так сердце вскачь пускает кровь.
Уже не веришь и не знаешь,
Воскреснешь ли душою вновь?

Себя с усильем отрываешь
От этих мыслей и бежишь,
И дверь открытой оставляешь,
По старым номерам звонишь.

Зачем мне жить? Нет смысла в деле,
Но где-то теплится едва
Надежда, что ещё успею
Сказать заветные слова.

Родная земля

«…Ложимся в нее и становимся ею,

Оттого и зовём так свободно – своею»

А. Ахматова «Родная земля»

У каждого живущего есть мера,
Отпущен Богом испытаний срок.
Одних поддержит и очистит вера,
Покинут страх, лукавство и порок.

Других погубит власти круговерть.
Бомжам, безумцам не оставить следа.
Живёт в достатке тот, кто сеет смерть,
Растёт и крепнет Пиррова победа.

Взывает совесть: сохранить, сберечь
Родную ширь, покрытую лесами,
Язык родной и, напоследок, лечь
Под мощный дуб, что посадили сами

Сон и явь

«…Я жизнью заплатил бы своевольно,

Когда б ее летучая игла

Меня, как нить, по свету не вела»

А. Тарковский «Жизнь, жизнь»

Утешат сны. Пока я сплю – надеюсь.
Там туфельку примерю золотую,
Летаю, подо мной цветущий вереск…
Попробуй-ка, поймай меня, такую!

Несут меня открытий ожиданье,
Восторг и звуки самых нежных слов.
Проснусь: бредёт с котомкою страданье.
Постыдно жаль выныривать из снов.

Суровый день, веди вперёд, покуда
Здесь выбор есть и я ещё жива.
Даруют сны наутро крохи чуда: