Таричетай

1

Человек почти бежал. У него не было сил, он смертельно устал, но – он шел быстрым шагом, периодически ускоряясь до бега. Иногда оглядываясь назад, он замедлял широкие шаги, но увиденное сзади заставляло его снова напрягать слабеющие силы. Своё собственное хриплое и прерывистое дыхание – единственный звук, который он слышал. Пот, стекающий по лицу, мешал ему смотреть вперед. Боль в уставших ногах отзывалась при каждом шаге. Полупустой рюкзак бил по спине. В голове вертелась одна единственная мысль: зачем, какого черта он покинул безопасное место, почему не остался среди людей?

Снова обернувшись, человек прищурился. В жарком мареве, поднимающемся от земли, преследователи казались дьявольским порождением. Они были достаточно далеко, примерно метрах в трехстах, двигались медленно, но – искаженные маревом фигуры неспешно и неумолимо сопровождали его, словно зная, что человек никуда не денется.

И в этом они были правы.

Его могло спасти только чудо.

Человек снова ускорил шаг. Давно потерявшая цвет сухая трава ломалась под его ногами, рассыпаясь в мелкую труху. Земля, твердая, как камень, и однообразная, как пустыня, простиралась во все стороны, лишая человека какой-либо надежды. И даже увидев перед собой впадину в земной поверхности, он не обрадовался. Овраг или русло высохшей реки – препятствие на пути, требующее напряжения сил. Приблизившись к обрыву, человек неловко побежал вниз, срывая пласты песка за собой. Уже почти внизу оврага, он споткнулся о торчащий камень, и упал. Зарывшись в крупный песок лицом и выставленными вперед руками, он с трудом поднял голову и сплюнул тягучую полную песчинок слюну.

Вставать не хотелось. Организм противился самой мысли о том, что надо бежать дальше. Невероятная усталость и нестерпимый голод – его спутники в последние трое суток – навалились на сознание, говоря о бессмысленности дальнейшего бегства и борьбы за жизнь. Впереди высокий и крутой склон оврага, который он не сможет одолеть. В рюкзаке еще есть кусок вяленого мяса, он сейчас возьмет его в рот, ощутит прелесть вкусной пищи, и – будь, что будет. Вечный сон и забвение сейчас – это благо для него. Вытянуть ноги, гудящие от усталости, и просто лежать. Только представь себе, что больше не надо бежать в неизвестность, зная, что никто и ничто не поможет. Только подумай о том, что, почувствовав во рту вкус мяса, можно будет растянуть это удовольствие и с ним же уйти в мир иной. Тем более что теперь ты наверняка знаешь, что мир, в котором ты родился, умер. Необратимо и бесповоротно.

Человек услышал дьявольский хохот. Поднявшись на локти и повернув голову, он посмотрел наверх.

Нет, только не это. Он не мог принять смерть от этих исчадий ада. Только не эти мерзкие твари. Он готов умереть, но только не таким образом.

Поднявшись на ноги, он, шатаясь и неловко перебирая ногами, снова двинулся вперед.

Хватаясь за камни, человек карабкался по склону оврага. С этой стороны овраг был, хоть и крутым, но каменистым, что несколько облегчало подъем, но, когда он поднялся наверх, он снова упал. Теперь уже оттого, что не мог дышать и от сильной боли в ногах. Хрипло закашлявшись, человек исторг из себя слабый крик – он смог подняться наверх, он смог пересилить себя.

– У меня всё получится, – пробормотал он, вставая.

И, не оглядываясь, побежал по безжизненной равнине.

Всё началось давно. Пять лет назад во время очередного похода в мертвый город в одном из заросших травой разрушенных зданий он нашел карту мира. Аккуратно свернутая в рулон, она словно ждала его, когда он отодвинул упавшую трухлявую дверь в сторону. Он забыл о времени, когда, развернув её прямо там, разглядывал страны и континенты. Его мир, заключенный в подземные пещеры с сотней с трудом выживающих в них людей, в одночасье расширился до размеров неисследованной вселенной. Он погрузился в названия других земель, читая их в своем сознании нараспев, словно песню.

Все эти годы он мог только мечтать, и, когда мечты стали нестерпимыми, он ушел из пещер с картой и небольшим запасом пищи. Впрочем, наверняка никто и не заметил, что он ушел. Его родители погибли – отец еще до его рождения, а мама провалилась в один из неисследованных колодцев и сломала шею. Он вырос с постоянным желанием что-нибудь съесть. Он всю свою жизнь тяжело работал и непрерывно унижался, чтобы заслужить еду, которой хронически не хватало.

Он бы ушел еще раньше, но его держал страх. Остаться одному, быть выкинутым за пределы человеческого общества без права возврата – это было самое страшное из наказаний. В пятнадцатилетнем возрасте он видел, как выгнали одного парня, который изнасиловал девушку. Парень шел к выходу из пещеры, понурив голову, и он подумал о том, что тот не проживет и десятка дней.

Он покинул пещеры ночью. Прощаться ему было не с кем, а объяснять, почему он сделал такой выбор, он тоже не хотел.

И он ушел еще по одной причине, и, может быть, она была самая главная – количество людей в пещерах неуклонно и стремительно сокращалось. Причем, они исчезали внезапно и без каких-либо причин. Он понимал, что никакого будущего здесь нет, и не будет.

Первые дни все было прекрасно, не смотря на то, что солнце немилосердно пекло днем, а ночью он не мог уснуть от холода. Он шел, открывая для себя новые места. В рюкзаке за спиной лежало вяленое мясо, которое он украл у соседа перед самым уходом из поселения. На ногах крепкие ботинки, найденные в мертвом городе и припрятанные для этого путешествия. На теле рубашка с длинным рукавом и рваные брюки на ногах.

Он смог преодолеть свой страх и пойти навстречу мечте.

Он хотел найти людей, которые живут без страха перед окружающим миром.

Он мечтал о местах, где природа помогает человеку жить, а не мешает выживать.

Он молил Бога о возможности узнать его милость.

На четвертый день, когда он ушел достаточно далеко, преодолев мертвый разрушенный город, неширокую мелкую речку с мертвой мерцающей водой и высохшее до потрескавшейся корки пустое пространство, величиной в два дневных перехода, появились они.

Неожиданно и ужасно. Первыми живыми существами на его пути оказались эти твари. Безжалостные и хитрые. Сначала их было четверо, но через день погони их стало трое. Он не знал, что стало с четвертой тварью, да это и не важно.

Человек бежал и проклинал свои мечты. И Бога, который не захотел услышать его мольбы. Проклятия мешались с молитвами, ругательства – с просьбами.

И, как бы это ни было удивительно, но Бог услышал его молитвы-ругательства.

Чудо произошло.

Когда в очередной раз человек поднял голову, он увидел далеко впереди на фоне пламенеющего заката очертания темного строения. Полуразрушенный дом или сарай. Этого не могло быть – человек смахнул пот с лица и снова посмотрел вперед. Еще далеко, но без всяких сомнений это было нечто, созданное человеком.

– Господи, пусть это будет не мираж, – пробормотал человек и ускорил шаги. Точнее, перешел на бег. Увиденная впереди возможность для спасения жизни словно прибавила ему сил. Он очень хотел посмотреть назад, чтобы понять, что он успеет добежать до дома, но – он не поворачивался. Если они окажутся совсем близко, то его ожившие надежды испарятся. И это будет очень несправедливо по отношению к нему.

– Я сильный, я смогу, я успею, – говорил он хриплым голосом, словно убеждал сам себя в том, что у него получится.

Споткнувшись на ровном месте, человек упал, больно ударившись коленом. Слезы отчаянья и боли брызнули из глаз, с языка сорвалось ругательство. Он вскочил и, прихрамывая, снова побежал. Боль в ноге нарастала, но он старательно пытался не обращать на это внимания, сосредоточившись взглядом на своём спасении. Строение приближалось – вот видны зияющие окна и остаток крыши. Стена, которую он видел, наполовину сохранилась. Видна толстая почерневшая и покосившаяся труба, стоящая чуть в стороне от стены и торчащая нелепым пальцем из земли. Груда камней вокруг развалин.

Полуразрушенный дом был мертв, как и весь окружающий мир.

Когда человек приблизился к своему спасению, он практически не чувствовал ног – последнее напряжение сил полностью истощило его. Он хрипло закашлялся, а затем, услышав сзади хохот, напрягая последние силы, полез по камням наверх. Добравшись до стены, человек ухватился за неровности в кирпичной кладке и подтянулся к оконному проему. Забравшись на него, человек рискнул посмотреть на погоню.

Одна из тварей находилась у камней, две другие твари были еще метрах в ста.

Человек, крепко ухватившись за остатки деревянной рамы, торжествующе захохотал, словно передразнивая преследователей.

2

Эта погоня истощила её. Бесконечная мертвая равнина, без воды и пищи, – она начала сомневаться в том, что этот длинный переход закончится для них благополучно. Хотя сомнения в том, что они выживут, преследовали её уже давно. Когда появилось двуногое существо, Рваное Ухо и Белое Пятно хотели сразу напасть. Но она остановила их – силы у всех на исходе, а она знала, что двуногие бывают сильны и смертельно опасны. Если бы они потерпели поражение в схватке с человеком, для них бы всё закончилось. Именно сейчас этого она допустить не могла.

Умудренная жизненным опытом, она знала, что человек умеет убивать. Когда-то давно она вместе с молоком и кровью матери усвоила основной урок – чем беззащитнее жертва, тем больше шансов утолить голод и остаться в живых. Лучше всего, чтобы жертва была мертвой. Тогда, много ночей назад, мать пренебрегла этим законом, напала первой и погибла, оставив её одну. Молоко из её сосков, смешанное с кровью, и одиночество. Она навсегда запомнила ту обреченность, которая заставила скалить зубы, когда их маленькая стая утоляла голод её мертвой матерью.

Рваное Ухо, самая молодая и выносливая из них, бежала впереди, держа человека в постоянном напряжении. Белое Пятно была рядом, а Самец, единственный и последний представитель их стаи, бежал чуть в стороне. Их осталось всего четверо, хотя, когда она родилась, их было два десятка. Тогда её мать вела их на север. Они покинули бесплодные земли, где она родилась и где была съедена вся падаль. Нестерпимая жара иссушила землю. Им приходилось бороться за пищу и жизнь, и чаще всего они выходили победителями, но – какой ценой.

Она встала во главе стаи, когда их оставалось пятеро. Тридцать ночей назад Серая Грива напала на Рваное Ухо. Причина была проста – голод заставил её это сделать. Она не успела вмешаться, – Рваное Ухо оказалась сильнее. Они съели тело погибшей, не оставив ни единой съедобной косточки. Это, казалось, было так давно, что она забыла вкус мяса. Теперь все чаще она думала о Самце, который выполнил свою функцию, и был здесь лишним. Если человек станет их добычей, ему все равно ничего не достанется. Она его не подпустит, потому что пища нужна ей и растущей в её чреве жизни.

Впереди послышался вой. Подняв морду, Черный Язык посмотрела вдаль. У человека, который упорно бежал впереди, еще были силы. Погоня могла продолжаться долго, а она уже изнемогала. Пришла пора сделать то, о чем она думала последние дни.

Черный Язык, молча и резко, повернула в сторону Самца и в прыжке подмяла его под себя. Это было не сложно, потому что Самец изнемогал от голода и обезвоживания. Он, будучи изгоем с самого рождения, даже и не пытался сопротивляться. Зубы сомкнулись на шее жертвы, и, не слушая предсмертный хрип, она насладилась свежей кровью Самца. Жизнь в её тело возвращалась с каждым глотком. Вкус крови и мяса, такой одуряюще приятный, заставил её заурчать от удовольствия. Отхватив кусок плоти, она проглотила теплое мясо, почти не жуя. Сестры присоединились к трапезе, и, когда стемнело, все было закончено.

Повеселевшая Рваное Ухо убежала вперед, чтобы не дать возможности человеку отдохнуть, а они с Белым Пятном неспешно побежали вслед. Для них эта ситуация была вполне нормальной – Самец, как особь второго сорта, существовал до тех пор, пока в этом была необходимость.

Жизнь продолжалась. Черный Язык почувствовала всем телом, как вовремя она утолила голод. Еще бы несколько дней без пищи, и для их стаи все бы закончилось. Потомство, которое она несла в своем чреве, было их будущим, ради которого стоило пожертвовать незначимым членом стаи.

К вечеру следующего дня они догнали свою сестру, которая неутомимо преследовала двуногую дичь.

Человек устал. Это было видно. Когда они смотрели сверху, как он лежит в овраге, Рваное Ухо решила, что погоня увенчалась успехом. Сейчас они спустятся вниз и смогут отдохнуть. Но Черный Язык по опыту знала, что это еще не конец. Она неоднократно убеждалась в том, насколько сильны и живучи двуногие.

Человек встал и снова побежал. Она смотрела, как он неловко, но упорно, забирается по крутому склону оврага. Для них эта преграда может оказаться непреодолимой. Так и оказалось. Рваное Ухо, бросившись вперед, раз за разом срывалась вниз, теряя последние силы.

Посмотрев в стороны, Черный Язык поняла, что им придется обходить это место. Справа и достаточно далеко склон оврага был пологим. Они потеряют время и силы, но человек никуда не денется. В этой пустыне ему некуда спрятаться. Она спрыгнула вниз, скатившись по песку, и по дну оврага побежала направо. Сестры вскоре последовали за ней.

Когда они выбрались из оврага и догнали двуногое существо, было уже поздно. Оно был достаточно близко к человеческому жилью. Рваное Ухо помчалась изо всех сил, но не успела.

Человек, недосягаемый для них, сидел наверху и, размахивая конечностями, произносил какие-то звуки.

Подбежав к камням, Черный Язык легла на землю, положила морду на передние лапы и приготовилась терпеливо ждать. Ничего другого не оставалось. Белое Пятно, сидя рядом, недовольно подвывала, а неутомимая и злая от голода Рваное Ухо убежала в сторону, исследовать окрестности в поисках возможной добычи.

Солнце уходило за горизонт, погружая мир в сумерки. Недоступный для них человек затих. Он не двигался и не издавал звуков.

Черный Язык закрыла глаза и погрузилась в сон.