Добавить цитату

Рецензенты:

Л. А. Нефедова, доктор филологических наук, профессор;

В. В. Ощепкова, доктор филологических наук, профессор.


© М. Я. Блох, Ю. М. Сергеева, 2011

© МПГУ, 2011

© Оформление. Издательство «Прометей», 2011

Введение

В настоящее время во многих отраслях научного знания наблюдается тенденция к гуманизации, которая, в частности, проявляется в усилении интереса к проблеме индивидуально-личностного начала исследуемых явлений. Особенно важным понятие личности является для науки о языке, в которой оно уточняется как понятие языковой личности (Homo loquens), т. е. индивидуума, осуществляющего речевую деятельность. Современный подход к изучению языковой личности подразумевает ее расслоение на «Я» как субъект речи и «Я» как внутреннее ego, контролируемое самим субъектом. Личность понимается как совокупность отношений человека к самому себе как некоему другому – отношений «Я» к «не-Я». Это определение, отражающее сложность духовного мира человека, имеет глубокую диалектическую природу: оно предполагает одновременно и расслоение личности на двух или более «частичных субъектов» (ипостасей) и ее целостность. В отношении структуры личности понятие «ипостась» указывает на возможность различия ее составляющих при сохранении их единой сущности, фиксируя тем самым единство персональности и субстанциальности.

Взаимодействие различных ипостасей личности в пределах ее сознания составляет суть интраперсонального общения, в процессе которого один из партнеров общения (адресат) не существует непосредственно в данной ситуации, а объективируется в сознании другого индивидуума (адресанта). Интраперсональное общение индивидуума реализует различия или взаимные тяготения чувств и разума, сознательного и бессознательного, различных эмоций амбивалентной структуры, различных интеллектуальных позиций в его сознании.

При этом следует подчеркнуть, что интраперсональное и межличностное (интерперсональное) общение суть два неотделимых друг от друга проявления единого процесса языковой коммуникации. Эти процессы развиваются по одним законам и могут быть описаны одинаковыми лингвистическими категориями: направленность коммуникативного акта, цель высказывания, структура коммуникативного акта, психологический фон коммуникативного акта. Их генетическая однородность подтверждается и тем, что интраперсональное общение существует в тех же формах, что и межличностное общение. Три формы интраперсонального общения – внутренний диалог, внутренний монолог, простое внутреннее реплицирование – образуют в совокупности непрерывный процесс аутокоммуникации личности, осуществляемый посредством внутренней речи. Каждая из форм интраперсонального общения имеет свои структурные и семантические особенности, которые находят отражение в выполняемых ими функциях в жизнедеятельности индивидуума.

Внутренняя речь есть средство (канал и код) интраперсонального общения, осуществляющее материальное опосредование идеального процесса внутренней коммуникации. Помимо этого, внутренняя речь есть, во-первых, средство осуществления мыслительного процесса индивидуума; во-вторых, средство регуляции его психических процессов. Понятие внутренней речи объединяет все многообразие речевых процессов, возникающих в сознании индивидуума и не адресованных реальному собеседнику. Имеются в виду все проявления внутренней речи, образующие процесс интраперсонального общения индивидуума: и произносимые вслух, развернутые фрагменты речи, предназначенные однако только для себя; и речь, произносимая про себя; и речь, существующая на уровне обычных слуховых представлений, почти лишенная словесной оболочки (так называемая «чистая мысль»); и речь, представляемая на уровне эйдетических образов со всеми особенностями звучащего голоса; и (в особых случаях) слуховые галлюцинации. Все эти речевые действия являются различными формами реализации одного и того же процесса внутренней коммуникации, о чем свидетельствует их функциональное единство и многообразие взаимосвязей.

Внутренняя речь как психолингвальный феномен практически не поддается воспроизведению. Поэтому три основные формы интраперсонального общения индивидуума, а также их взаимоотношения с соответствующими формами межличностного общения рассматриваются нами на материале художественных текстов.

Переходя из сферы психолингвистики в сферу художественной литературы, внутренняя речь подвергается условной вербализации и воплощается в изображенную внутреннюю речь.

Изображенная внутренняя речь представляет собой более или менее обширные фрагменты мысленной или озвученной речи персонажа в процессе аутокоммуникации, формально и/или семантически выделенные в тексте авторского повествования. В художественных текстах изображенная внутренняя речь имеет сложные и развернутые формы – от «кратковременных вкраплений» до обширных отрывков текста в пределах от абзаца до нескольких страниц.

Рассматривая внутреннюю речь как единицу структуры художественного текста, мы прежде всего анализируем частотность ее употребления в композиционно-речевых формах, которые мы в дальнейшем, опираясь на диктемную теорию текста [32], будем называть «диктема-повествование», «диктема-описание» и «диктема-рассуждение». И хотя распределение внутренней речи по трем типам диктем неравномерно, принципиальная возможность ее использования в каждой композиционно-речевой форме не подвергается сомнению.

В художественном тексте внутренняя речь может принадлежать персонажу-актанту, персонажу-рассказчику и автору-рассказчику. В первом случае повествование ведется от третьего лица (объективированное повествование); во втором случае – от первого лица (субъективированное повествование). Третий случай встречается довольно редко, но все же дает нам возможность говорить о наличии в художественном тексте внутренней речи не только персонажа, но и автора-рассказчика.

В художественном произведении внутренняя речь может передаваться несколькими способами: в форме прямой речи героя (персонажа или автора-рассказчика), в форме косвенной речи, в форме авторского повествования и в форме несобственно-прямой речи. Каждый из четырех способов изображения внутренней речи имеет свои типические характеристики в плане структуры, семантики и стилистического функционирования в художественном тексте. Следует отметить, что сфера применения конструкций с прямой и косвенной речью не ограничивается лишь языком художественной литературы. Эти конструкции представляют собой способы передачи высказывания в процессе естественной коммуникации индивидуумов, способы передачи чужой (реже своей) речи в широком смысле слова. Несобственно-прямая речь является особым художественным приемом и существует лишь в ткани литературного произведения.

Рассматривая внутренний диалог, внутренний монолог и простое внутреннее реплицирование как фрагменты художественного текста, мы подвергаем анализу их морфологические признаки, лексические особенности и основные характеристики синтаксической структуры. Кроме того, изображенная внутренняя речь рассматривается нами как стилистический прием, вводимый автором с целью создания определенного эмотивного и смыслового эффекта в художественном произведении. Исследование ведется на материале англоязычных художественных произведений, принадлежащих разным историческим эпохам и литературным направлениям. Изображенная внутренняя речь используется в них, прежде всего, как средство самоанализа и самораскрытия персонажа, как средство отражения его социальных и нравственных исканий, динамики его чувств, волевой сферы личности. Характеризуя общую и языковую культуру персонажа, внутренняя речь передает окружающую реальность вместе с исторической, региональной, политической атмосферой через призму его сознания. Монография предназначена для широкого круга лингвистов-теоретиков, преподавателей филологических дисциплин и студентов лингвистических вузов. Авторы выражают надежду, что публикуемый труд послужит стимулом для дальнейшего исследования внутренней речи как собственно языкового феномена и как стилистического приема, получившего широкое распространение в классической и современной художественной литературе.

Авторы

Глава 1. Интраперсональное общение и внутренняя речь как средство его реализации

1.1. Понятие интраперсонального общения

Настоящий этап развития лингвистики характеризуется такими чертами как экспансионизм, антропоцентризм, функционализм и экспланаторность [88, с. 207]. В связи с этим лингвистика приобрела новую динамику развития, «общий вектор» которого направлен в сторону расширения границ лингвистических исследований и смещения акцентов на человеческий фактор в языке. Активные процессы интеграции, происходящие в современной науке, ведут к объединению естественных и гуманитарных знаний, к созданию не только новых научных направлений, но и целых отраслей научного знания. Язык при этом изучается в аспекте человеческой деятельности, традиционные объекты лингвистического исследования рассматриваются с точки зрения их значимости для человека, и уже можно говорить о зарождении антропологической лингвистики как интегральной науки, изучающей «человека в языке» во всех его проявлениях.

Данные тенденции в развитии лингвистики и смежных с ней наук привели к необходимости пересмотра многих языковых явлений с учетом комплексного подхода к выявлению их сущности. Такой подход позволяет по-новому взглянуть и на проблемы речевого общения (вербальной коммуникации), традиционно занимающие одно из центральных мест в сфере общелингвистических исследований.

Следует отметить, что некоторые авторы выступают за различение терминов «коммуникация» и «общение». В нашем исследовании мы придерживаемся точки зрения, согласно которой коммуникация и общение суть разные наименования одного и того же процесса и различие между ними состоит лишь в том, что понятие «коммуникация» семантически более узкое, чем понятие «общение». Общение не есть только передача информации, наоборот, передача информации (т. е. коммуникация) – лишь повод для общения. Общение – экзистенциальная сущность человека, «речевой способ человеческой жизни» [115, с. 64]. Учитывая тот факт, что при анализе общения как особого вида деятельности принято различать три его стороны – перцептивную, интерактивную и коммуникативную, можно сделать вывод о том, что коммуникация выступает лишь как одна из сторон человеческого общения.

Понятие «общение» входит в терминологический аппарат многих наук, при этом исследуются различные аспекты этого феномена. Лингвисты рассматривают общение как актуализацию коммуникативной функции языка в разнообразных речевых ситуациях. Культурологи – как диалог культур, причем не только по оси настоящего времени, но и по оси «прошлое – будущее». Психологи – как процесс установления и развития контактов между людьми в процессе совместной деятельности. Социологи и философы определяют общение как социальный процесс, посредством которого общество влияет на индивидуума, а коммуникация есть смысловой аспект этого социального взаимодействия.

Анализируя многочисленные определения феномена общения, созданные в течение многих десятилетий его изучения, можно легко выделить то общее, что признается практически всеми авторами: общение – это совместная деятельность особого вида. Специфика общения среди других видов совместной деятельности определяется спецификой предмета и орудия этой деятельности. По мнению К. Менга, предмет речевого общения есть отношения между определенными процессами мышления участников общения. Орудием коммуникации он считает различные знаки, прежде всего знаки естественного языка, т. к. только с их помощью возможно воздействие на мыслительные процессы партнеров [108, с. 14]. Г. М. Кучинский также отмечает использование в качестве средства общения системы знаков, организованных, упорядоченных в виде высказываний [93, с. 38].

Следует отметить, что в качестве средств общения могут использоваться несколько знаковых систем. Прежде всего, различают вербальную коммуникацию (речевое общение), когда в качестве знаковой системы используется язык, и невербальную коммуникацию, когда используются различные неязыковые знаковые системы: оптико-кинетические (жесты, мимика, пантомима), пространственно-временные (дистанция, время, место). Языковые средства общения могут быть дополнены паралингвальными (тембр голоса, его диапазон, тональность) и экстралингвальными (паузы, темп речи, смех, плач и пр.).

Речь является самым универсальным способом общения, поскольку при передаче информации посредством речи смысл сообщения сохраняется лучше всего. Однако для этого и человек, отправляющий информацию (коммуникатор, т. е. говорящий, пишущий), и человек, принимающий ее (реципиент, т. е. слушающий, читающий), должны обладать единой (или, по крайней мере, сходной) системой кодификации и декодификации, т. е. говорить на одном языке. Только принятие единой системы значений тезауруса обеспечивает возможность партнеров понимать друг друга. Но даже в этом случае отдельные высказывания могут пониматься участниками коммуникации неоднозначно по причине их социальных, возрастных, индивидуальных особенностей. Л. С. Выготский писал по этому поводу, что «мысль никогда не равна прямому значению слов» [52, с. 17]. Поэтому для эффективного процесса общения его участники должны иметь одинаковое понимание ситуации общения, что возможно лишь при включении их в совместную деятельность.

Таким образом, взаимная упорядоченность, взаимообусловленность, согласованность должны быть присущи любым формам общения как взаимодействия. Различие же между ними определяется качественным своеобразием сторон, участвующих в этом процессе. В непосредственном межличностном общении этими сторонами являются конкретные индивидуумы. Их общение – презентация внутреннего мира другому субъекту, обмен мыслями, идеями, образами, влияние на цели и потребности, оценки и эмоциональное состояние другого человека.

Однако философское понимание общения предполагает, что оно является не только межличностной связью, но и взаимодействием любых модификаций субъекта. Поскольку человеческая активность может иметь субъективный характер на трех доступных для нее уровнях – микро-, макро– и мега-уровне, т. е. внутри психики индивидуума, во взаимодействии разных индивидуумов и во взаимоотношениях различных социальных групп и созданных ими культур, постольку и общение развертывается на этих уровнях не только как межличностные связи, но и как взаимодействия, с одной стороны, семей, отрядов, команд, партий, классов, наций, социальных систем и их культур, а с другой стороны – различных ипостасей личности в пределах ее сознания [74, с. 186]. Сходной точки зрения придерживается И. Б. Чубайс, создавая классификацию видов общения на основе количественных характеристик субъекта коммуникации, что в свою очередь определяет специфику связи между коммуникатором и реципиентом. Она выделяет самообщение, межличностное общение (в рамках первичной группы), массовые коммуникации, общение во вторичной группе, где тип связи между коммуникатором и реципиентом – промежуточный между межличностным общением (непосредственной связью) и массовыми коммуникациями (опосредованная связь) [154].

Для описания процесса речевого взаимодействия между различными ипостасями личности в пределах ее сознания мы вводим термин интраперсональное общение, определяя его как особый тип коммуникации, основной характеристикой которого является непредназначенность порождаемого индивидуумом высказывания реально существующему, непосредственно присутствующему в момент общения (акта коммуникации) адресату. Специфика интраперсонального общения состоит в том, что один из партнеров общения не существует непосредственно в данной реальной ситуации, а объективируется в сознании другого индивидуума. При этом адресатом интраперсонального высказывания индивидуума может быть как он сам, точнее, его второе «Я», так и самые различные субъекты коммуникации: реальные личности, недоступные для общения в данный момент, одушевленные и неодушевленные объекты, так называемый «нададресат» и т. д. Примерная классификация типов адресата представлена во второй главе монографии.

Тип адресата непосредственно связан с таким компонентом коммуникативной ситуации, как форма коммуникации – монологическая, диалогическая или в виде кратких реплик, которая, в свою очередь, детерминирует содержание общения, т. е. тип информации, передаваемой в ходе общения. Так, содержание кратких реплик всегда отражает оценку индивидуумом непосредственно воспринимаемых реалий окружающего мира, передает его эмоции, комментарий по поводу выполняемой деятельности или собственного участия в ней. И если тема внутреннего монолога является результатом свободного выбора личности, то содержание ее внутренних диалогов определяется, прежде всего, типом адресата.

Существенной особенностью содержания интраперсонального общения является значимость обсуждаемой темы для личности. Многие темы внутренних монологов и диалогов в принципе не могут быть исчерпаны, т. к. обладают неустранимой неопределенностью. Например, тема оценки собственных способностей, достижений, планов на будущее. Особая значимость тем интраперсонального общения для личности есть проявление его неразрывного единства с эмоциональными процессами индивидуума, которые оказывают существенное влияние на динамику аутокоммуникации.

Важно отметить, что содержательная сторона интраперсонального общения, равно как и формы его осуществления, не составляют отличительной черты этого вида коммуникации, хотя и имеют, безусловно, свою специфику по сравнению с межличностным общением. Однако при всем том сходстве, которое демонстрируют межличностное и интраперсональное общение с точки зрения структуры и содержания, нельзя не учитывать их кардинальное различие в плане такой характеристики коммуникативной ситуации как способ (канал и код) осуществления общения. Для интраперсонального общения таким способом является внутренняя речь, тогда как способ осуществления межличностного общения – внешняя речь. Общеизвестно, что коммуникация как идеальный процесс неразрывно связана с материальным миром в трех аспектах: она должна иметь материального носителя, материальный предмет отражения и материального посредника. Материальным носителем коммуникации являются нейродинамические процессы в сознании индивидуума, и здесь, по-видимому, нет принципиальных отличий внутренней коммуникации от внешней. Не наблюдается и специфических отличий при выделении предмета отражения во внутренней коммуникации: объекта или явления внешней действительности, а также эмоционального состояния индивидуума и его соотнесения с действительностью. Говоря же о материальном опосредовании, мы закономерно сталкиваемся со сложной и во многом еще не ясной проблемой внутренней речи, где из-за недостаточности экспериментальных данных многое рассматривается гипотетически. Анализу внутренней речи, ее основных свойств и функций посвящен следующий раздел данной главы.