Следствие для «чайников»

© Алёна Михайловская, 2023

ISBN 978-5-0060-4419-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Следствие для «чайников»

Меня нельзя назвать несерьезной или ветреной, но, тем не менее, я отношусь к той категории людей, которые везде найдут неприятности, и для которых любое дело может обернуться настоящей трагедией или сериалом.

Будучи по натуре деятельным человеком, я не могу сидеть, сложа руки. Моя дочь незаметно подросла и, достигнув 8-летнего возраста, показывала образцы самостоятельности и взрослости, чем немало расстроила свою мамочку. Освободившись от обычных обязанностей – покормить из ложечки, вытирать носик или целовать сбитую коленку – я почувствовала себя абсолютно ненужной никому и задумалась, как бы убить время, не занятое работой. Несколько дней я слонялась по квартире в поисках настоящего дела, но в голову, как назло, ничего путного не приходило.

Помощь пришла оттуда, откуда не ждала – прибежала моя приятельница Алка и рассказала о том, что наша одноклассница Юля Друбинина купила новую квартиру. Что Алка говорила дальше, честно говоря, я помню смутно; мой мозг ухватился за эту новость как утопающий за соломинку и уже вовсю строил наполеоновские планы. Примерно через два с половиной часа, когда мне, наконец, удалось выдворить Алку восвояси, я уже точно знала, чего я хочу – купить новую квартиру. В принципе, квартира, в которой мы с дочерью жили сейчас, тоже была не старой. Мы заселились в нее всего 5 лет назад. По традиции, в нее первой вошла наша кошка – Лизка, а затем уже 29 квадратных метров общей площади стали обживать мы. С Нюшей, так все близкие называли мою дочь, мы всегда жили дружно, нам вполне хватало однокомнатной квартиры, но, услышав новость, я поняла, что так продолжаться дальше не может. Моей подрастающей дочери просто необходимы были десяток квадратных метров, на которых она бы чувствовала себя хозяйкой, а мне тоже неплохо бы иногда посидеть в тишине и одиночестве.

Итак, решение принято, а я – человек действий, поэтому уже на следующий день я накупила пачку газет с объявлениями и стала тщательно изучать рынок недвижимости. Каково же было мое удивление, когда я узнала стоимость жилья в нашем городе! «Очень дорого, но ничего, в конце концов, можно взять кредит или ипотеку», – подумала я и стала обзванивать владельцев продаваемых квартир. Все привлекательные варианты, увы, были либо проданы, либо теряли свою привлекательность уже после первых вопросов. Оказывается «в хорошем состоянии» – это то же, что и «требуется капитальный ремонт», а синонимом «центра города» был самый отдаленный район, куда добраться можно было только на личном авто или на общественном транспорте, посещающем этот забытый богом уголок только три раза в день. В общем, после недельного изучения прессы и бесконечных переговоров у меня было абсолютно пусто в плане предложений. Дочь с интересом смотрела на мою мышиную возню и всякий раз, когда я горько вздыхала после очередного провала, говорила, что нам и так хорошо.

Но все мои близкие знали: легче остановить ледокол или танк, чем меня, когда я «иду по следу». Поэтому в середине июня я решила воспользоваться еще одной возможностью – посетить какую-нибудь риелторскую контору. В последние годы в городе таких контор выросло как грибов. Осталось сделать выбор – какую из них осчастливить своим посещением. Конечно, выбор пал на ближайшую от моего дома. Риелторская фирма «Билет в будущее» располагалась в подвале многоэтажного здания, у входа красовалась большая красивая вывеска, но вход в помещение был каким-то обветшалым и обшарпанным. Поэтому я решила взять «на дело» кого-нибудь с собой. Обзванивать никого не пришлось – не успела я одеться, как зазвенел дверной звонок. Открыв дверь, я увидела на пороге свою приятельницу и коллегу – Машеньку. Она принесла часть полученных ею в кассе моих отпускных. Как всегда, отпускные давали по частям, отнюдь не за две недели до отпуска. Вообще, когда я каждый год вижу сумму своих отпускных, у меня возникает такая тоска и тревога за нашу страну, что слезы наворачиваются. Ну, как может процветать страна, в которой три месяца мы должны кормить, поить, одевать и создать условия для отдыха себе и нашим детям на 15—20 тысяч. (Дело в том, что я – учитель, 56 календарных дней у нас – отпуск, первую зарплату мы получим только отработав месяц после выхода на работу, то- есть в начале октября. Растягивать эти деньги приходится почти на 3 месяца). Так вот, Машенька никуда не спешила, поэтому я предложила ей пойти со мной… В конторе все было более добротно, чем у входа: большое помещение было недавно отремонтировано (еще пахло краской, клеем и еще чем-то специфичным для ремонта), на окнах болтались жалюзи, по периметру комнаты стояло несколько столов, оснащенных компьютерами и другой оргтехникой. В помещении было прохладно, не смотря на припекающую уже июньскую жару – значит, имелись хорошие сплит – системы. Когда мы вошли, четверо молодых людей, одетые в белые рубашки и классические костюмы, склонились над компьютером и что-то бурно обсуждали. Наше появление никто не заметил: то ли все были так увлечены разговором, то ли не признали в нас потенциальных клиентов. Мы, признаться, растерялись. Первой пришла в себя Машенька и, гордо вскинув голову, сказала: «Молодые люди, предложите девушкам присесть». Теперь замешательство читалось на лицах работников офиса. Несколько секунд они стояли столбами, потом двое ретировались с поля боя, а оставшиеся двое пытались найти место, на которое бы нас усадить, зачем – то справлялись, не жарко ли нам или не холодно. В общем, пытались поднять свой авторитет в наших глазах. Если бы они знали, что их ожидает дальше, то они, пожалуй, погнали бы нас поганой метлой. К сожалению или к счастью профессия учитель накладывает на ее обладателей неизгладимый отпечаток – более дотошных, скрупулезных, любопытных и неуверенных в своих желаниях людей я не встречала. А, учитывая, что нас таких было двое и я, к тому же, успела посвятить Машеньку в свою проблему, то тот миллион вопросов, который мы задали риелторам, и аргументы, приводимые ими в противовес, скоро привели наших молодых людей к полнейшей прострации. Они не только побледнели после полуторачасового нашего пребывания в их конторе, но вообще плохо выглядели после нашего допроса: холеность куда- то делась, усталость и обреченность читались во взглядах, один из них постоянно теребил узелок галстука, как будто он ему ужасно давил. Я решила, что на сегодня хватит, испугавшись, что с ним случится инфаркт или инсульт. Поэтому, быстро попрощавшись, взяв номер их сотового телефона, я буквально вытащила ничего не понимающую Машеньку за руку на улицу.

Машеньке я сказала, что мы должны все взвесить, и пойдем к ним в другой раз. На следующее утро я проснулась с мыслью, что промедление смерти подобно и надобно скорее решать квартирный вопрос. Я набрала мобильный телефон посещенной накануне конторы, в результате моей беседы с риелтором я стала обладателем адресов нескольких трех и четырех —комнатных квартир, продаваемых в центре города. Кое-как позавтракав и наспех одевшись, я выбежала из квартиры и на полных парусах помчалась по первому адресу. Улица Ленина находилась в 10 минутах ходьбы от моего дома, поэтому буквально через несколько минут я уже вбегала на 4 этаж пятиэтажки. Квартира была неплохая, но цена меня явно не устраивала. Даже при наличии больших субсидий, полученных в банке в виде ипотечного кредита, моих сбережений вряд ли бы хватило на эту покупку. Следующим объектом моего обхода была квартира в соседнем районе. Она была на 12 этаже 18-этажной многоквартирки. На лифте висела табличка «Ремонт». Я почти обрадовалась этой надписи, потому что, входя в лифт, всегда испытываю просто необъяснимый ужас и страх быть запертой в нем в случае поломки. Не очень скоро я оказалась у нужной двери. Но на мой звонок в дверь ответили не слишком любезно, что жилье продано. Попеняв на риелтора за предоставление неверной информации, я поплелась по следующему адресу. В груди сердце трепетало и говорило мне, что Бог любит троицу, это, наконец, мое! Квартира находилась в неизвестном мне районе, поэтому, поплутав немного по дворам, дом я нашла не сразу. То ли мое сердце настроило меня на позитив, то ли жара и яркое солнце настаивали прекратить привередничать, только дом и дворик мне сразу понравились: благоустроенная детская площадка с выкрашенными качелями, аккуратные скамеечки около каждого подъезда, клумбы с цветниками, металлические двери с домофонами, – все это как нельзя кстати пришлось ко двору. Дверь нужного мне подъезда оказалась открытой, а вот в квартире никого не оказалось. Я пришла в бешенство: как это называется – сначала проданная квартира, а теперь отсутствие хозяев дома. Набрав телефон риелторской конторы, я не собиралась сдерживаться в выражениях. Там ответили, что произошла ошибка, и сейчас мне доставят ключ от квартиры. «Сейчас» тянулось около получаса – именно через этот промежуток времени появился тот самый молодой человек, за жизнь которого я опасалась во время посещения риелторской конторы. Он, теребя черную кожаную папку, долго извинялся, а затем представился. Его звали Славой. Слава подвел меня к двери и, открыв ее ключами, пропустил меня вперед. Коридор был обклеен дорогими обоями персикового цвета. Сердце опять бешено застучало. Далее мы прошли в огромную комнату – зал или гостиную. Подвесные потолки, встроенные светильники, лепнина на стенах и потолке просто очаровали меня. Все сделано со вкусом и в то же время без вычурности и излишеств. Тогда я задала самый важные вопрос – о цене сего произведения человеческих рук. То, что сказал риелтор, буквально пригвоздило меня к месту. Ура, это же просто бесплатно, чуть больше, чем стоимость моей однокомнатной. Ну, разве это не удача. Пустившись в размышления о вероятности чудес в жизни, я увидела дверь, как мне показалось в четвертую комнату. Немало удивившись – ведь квартира-то трехкомнатная, я направилась к ней. Когда моя рука уже касалась ручки, Слава помпезно произнес: «Ирина Сергеевна. Это встроенный шкаф». События, происходящие далее, напомнили мне плохой детектив. Как только дверь шкафа была мной распахнута, оттуда вывалился молодой мужчина с веревкой на шее. Я пришла в себя только тогда, когда услышала еще один шлепок рядом со мной. Обернувшись на звук, я узнала, что это был Слава. Он упал, потеряв сознание. Я в очередной раз поругала себя за свой длинный язык, предрекающий Славику инсульт. Оказывать неотложную помощь я умела плохо, единственное, что мне удалось установить – это то, что Слава еще дышал, в отличие от того, который был в шкафу. Я вызвала скорую, а вместе с ней и милицию. Еще до приезда скорой Слава пришел в себя, наверное, был просто в обмороке, и стал спрашивать меня, что здесь происходит. Как будто мы не вместе с ним пришли и это не у него, а у меня были ключи от злополучной квартиры. Я помогла Славику подняться. (Ох, уж эти мужчины. Даже в таком деле «слабый пол» должен не прятаться за спинами сильных а, взвалив мужика на плечи, выволакивать его из квартиры). Сделав несколько шагов по направлению к двери, я почувствовала слабые возмущения со стороны Славика. «Вы что, хотите остаться здесь? Пожалуйста!» – рявкнула я, отпуская его из рук. Но Славик держался за меня крепко. Он прошипел что-то нечленораздельное и указал на пол. Опустив глаза, я увидела рассыпавшиеся на полу бумаги, видно папка риелтора, падая вместе с хозяином, раскрылась, выплюнув все свое содержимое. Выругавшись про себя и поддерживая Славика, я быстро собрала бумаги и затолкала их в папку, затем, засунув папку под локоть руки, потащила свою ношу к выходу. Во время движения Славик все время бурчал о помятых бумагах и неудобном своем положении. Меня это стало заводить, не знаю, чем бы закончилось наше с ним общение, если бы не приехала милиция. Старшим в следственной бригаде оказался мой бывший ученик Ильюшкин Володя. Этому я была несказанно рада, посчитав, что большей части проблем мне удалось избежать. Рассказав Володе все, что я знаю, и, ответив на многочисленные вопросы, я поняла, что безумно устала. Володя увидел, что ничего путного сегодня из меня выбить уже нельзя, поэтому дал свой номер телефона на всякий случай и отпустил домой. Когда я доплелась до дома, уже темнело. Ничего себе денек. Открыв дверь квартиры, я увидела взволнованную Нюшу. Дочь негодовала: « Мам, ну где ты бродишь. Весь день сотовый не отвечает, никто о тебе ничего не слышал. Я вся извелась!» Успокоив Нюшу и рассказав ей о поиске квартиры, (конечно, умолчав о трупе в шкафу), я выпила чашку чая и улеглась спать. Сон не шел. В голове все время пробегали события сегодняшнего дня, мелькала какая-то мысль, за хвост которую я никак не могла поймать.

На следующее утро я проснулась с больной головой и трясущимися конечностями. Сказывались впечатления предыдущего дня и беспокойные сны, виденные мной ночью…

Не успела я выпить чашку кофе, как раздался телефонный звонок. Это звонил Володя Ильюшкин. Он попросил меня снова прийти в отделение для повторного допроса, видно за ночь у него появились какие-то вопросы. Весь день я провела в милиции, меня так утомили вопросы и бестолковое времяпрепровождение, что разболелась голова. В такие дни моя Нюша знает, что лучше ко мне не подходить, так как невыносимая головная боль делает меня просто не способной ни к чему. Поэтому, как только я вошла в квартиру, моя дочь, привыкшая чутко чувствовать расположение своей матушки по ворчанию ключа в замочной скважине, удалилась на кухню ставить на плиту чайник. Отказавшись от чая, кое-как умывшись и выпив таблетку спазмалгона, я прилегла на диван, прикрыв глаза полотенцем, почему-то очень хотелось темноты. Но мой воспаленный мозг не мог смириться с моим желанием заснуть и прокручивал события последних двух суток…

К двум часам ночи я пришла к выводу, что никак не могу понять, как незнакомец оказался в квартире, ведь ключи были только у риелтора. С твердым решением «порасспросить» о ключе риелтора по имени Славик я и уснула.

Утром, едва разодрав глаза, наскоро приняв душ и выпив чашечку кофе, я выскочила из квартиры. Следует отметить, что, собираясь, я так торопилась, что у меня постоянно что-то падало и гремело. Проснувшаяся от моих сборов Нюша, протирая заспанные глаза, произнесла: «Берегитесь, к кому я сейчас приду». Уже на лестнице я хотела сказать ей что-нибудь в ответ, например, «как ты говоришь о матери», или «что за сарказм», но решила, что медлить нельзя – мой долг вывести «на чистую воду» Славика и помочь раскрыть Володе преступление. А с дочерью поговорить я всегда успею.

По утренним, еще не проснувшимся дворикам города я неслась к агентству недвижимости, ничего не замечая вокруг. Я думала о том, как сейчас, взяв быка за рога, то-есть Славика, я выбью из него всю правду. Мои размышления не остановились на достигнутом – и вот я уже вместе с Володей задерживаю преступника, он получает очередное звание, а я… Мои размышления были прерваны громкими криками одиноких прохожих: «Уходи с дороги, уходи!». Моя расторопность и активность в моменты опасности всегда засыпали. Именно тогда, когда нужно быстро соображать и действовать моя нервная система точно блокировала мозг, я становилась безмозглой курицей, которую просто ненавидела потом. Так произошло и на этот раз. Услыхав громкий крик, повернув голову и видя, что на меня несется старый, забрызганный грязью автомобиль, я точно остолбенела на краю тротуара. Но опасность последовала не от машины, что-то большое и тяжелое навалилось на меня и отшвырнуло в сторону. Я больно ударилась об асфальт и потеряла сознание. Очнулась я от того, что кто-то облил меня водой и стал хлопать по щекам. Ну и наглость. Мало того, что повалили на землю, еще и холодный душ устроили… Я открыла глаза, возле меня сновало несколько человек. Один из них, молодой человек лет тридцати, хорошо сложенный, интересный внешне, держал в руке бутылку, предположительно с водой, ту самую, из которой меня, наверняка, поливали. «Что здесь происходит?» – мой голос звучал как-то странно, глухо, наверное, от перенесенного волнения. Мне рассказали, что молодой человек с бутылкой спас меня от колес проносившегося автомобиля. А автомобиль скрылся, номера никто не разглядел, так как машина была очень грязной «Интересно, где водитель на ней катался, у нас уже недели две или три не было дождя! Неужели трудно помыть машину!» – думала я, вставая, собирая вещи в сумочку и покидая место аварии. За размышлениями я подошла к риелторской конторе. В холле имелось зеркало, в котором на какой-то момент отразилось нечто несуразное, лохматое, взъерошенное и ужасно грязное. Боже мой, да это же я… Я полезла в сумочку, чтобы достать носовые платочки. Я стала вытирать ими лицо, руки; даже шея и ноги были грязными – вода и пыль сделали свое дело. Но после чистки мое тело покрылось серо-коричневыми мраморными разводами. Я поняла, что придется разговаривать со Славиком в таком виде. Чтобы хоть как-то привести в порядок свой внешний вид, я попыталась найти расческу, но, поиски не увенчались успехом, видно при падении я ее потеряла. Да ладно, пойду так, это выглядит даже очень устрашающе…