Лунный камень

III

Вопрос о том, как мне надлежащим образом начать повествование, я пытался решить двумя способами. Во-первых, я почесал в голове, но это ни к чему не привело. Во-вторых, я посоветовался с Пенелопой, и она подала мне прекрасную мысль. Дочка думает, что я должен начать с момента получения известия о том, что к нам прибудет мистер Фрэнклин Блэк. Единственное затруднение состоит в том, чтобы припомнить числа. Пенелопа предложила мне с этим помочь и заглянула в свой дневник, который ее заставляли вести в школе и который она продолжает вести до сих пор.

Согласуясь с планом Пенелопы, я прошу позволения упомянуть о том, что утром в среду 24 мая 1848 года меня позвали в кабинет миледи.

– Габриэль, – обратилась ко мне госпожа, – есть новости, которые вас удивят. Фрэнклин Блэк вернулся из-за границы. Он гостил у отца в Лондоне, а завтра приедет к нам и останется у нас на месяц.

Я не видел мистера Фрэнклина с тех самых пор, когда он еще мальчиком жил с нами в этом доме. Он был во всех отношениях (как я его помню) самый милый мальчик, какой когда-либо спускал волчок или разбивал окно. Мисс Рэйчел заметила на это, что помнит его как самого лютого тирана, когда-либо мучившего куклу, и самого жестокого кучера, загонявшего девочек до изнеможения своими жесткими вожжами. Вы, конечно, спросите, каким образом мистер Фрэнклин провел годы с того времени, когда был мальчиком, до того времени, когда сделался мужчиной вне своего отечества. Я вам расскажу, потому что его отец имел несчастье быть наследником одного герцогства и не мог этого доказать.

В двух словах, вот каким образом это произошло. Старшая сестра миледи вышла за знаменитого мистера Блэка, прославившегося как своим огромным богатством, так и судебными процессами. Сколько лет надоедал он судам на своей родине, требуя, чтобы герцог был изгнан, а он занял его место, скольких адвокатов он обогатил, сколько других милых людей он заставил поссориться из-за того, прав он или нет, – этого я перечесть не могу. Его жена и двое детей умерли прежде, чем суды решились запереться от него и больше не брать его денег. Когда все было кончено и герцог остался при своем, мистер Блэк придумал способ отомстить отечеству. Он состоял в том, чтобы лишить родину высокой чести воспитывать его сына.

– Как я могу положиться на отечественные учреждения, – говорил он, – если они так со мной поступили!

Мистера Фрэнклина забрали из Англии и отправили в Германию, в такое учреждение, на которое его отец мог положиться. Наш милый мальчик не забыл нас, когда уехал за границу, и часто писал нам. Состояние его матери (семьсот фунтов в год) досталось ему, когда он стал совершеннолетним, но чем больше у него было денег, тем больше он нуждался в них. В кармане мистера Фрэнклина была дыра, которую ничто не могло зашить. Два раза он решался вернуться в Англию, чтобы повидаться с нами, но его дважды удерживали женщины. Его третья попытка все же удалась, и в четверг 25 мая мы должны были лицезреть уже не милейшего мальчика, а настоящего мужчину двадцати пяти лет от роду.

В тот день стояла прекрасная погода, и миледи с мисс Рэйчел, не ожидая мистера Фрэнклина до обеда, поехали завтракать к каким-то друзьям по соседству. Когда они уехали, я пошел посмотреть спальню, приготовленную для нашего гостя, и, убедившись, что все в порядке, решил посидеть на теплом летнем воздухе. Только я взял стул, как меня остановил звук, похожий на тихий барабанный бой. Обойдя кругом террасу, я увидел перед домом трех краснокожих индийцев с барабанами, в белых полотняных блузах и штанах. Перед ними стоял маленький, худенький белокурый мальчик с мешком, по-видимому англичанин. Я рассудил, что эти люди – странствующие фокусники, а мальчик с мешком носит орудия их ремесла. Один из троих, говоривший по-английски, сообщил мне, что догадка моя справедлива. Он просил позволения показать свои фокусы в присутствии хозяйки дома.

Я старик не угрюмый и вообще люблю удовольствия, но даже самые лучшие из нас имеют свои слабости. Моя состоит в том, что когда корзина с фамильным серебром стоит в кладовой, то я сразу же вспомню о ней при виде странствующего чужеземца, который гораздо ловчее меня. Вот я и сообщил индийцу, что хозяйки нет дома, и, велев ему уйти, вернулся к своему стулу, а устроившись на солнечной стороне двора, снова задремал.

Меня разбудила Пенелопа, прибежавшая ко мне, точно в доме был пожар. Она хотела, чтобы индийские фокусники немедленно вернулись. Дочка уверяла меня в том, будто они знали, кто приедет к нам из Лондона, и намеревались навредить мистеру Блэку. Встрепенувшись, я заставил дочь объясниться. Оказалось, что Пенелопа только что была у дочери нашего привратника и видела индийцев после того, как я их спровадил. Решив, что туземцы дурно обращаются с мальчиком, который был при них, девушки пробрались вдоль внутренней стороны живой изгороди, отделявшей дом от дороги, и стали за ними наблюдать.

Оглядевшись и удостоверившись, что они одни, индийцы повернулись лицом к дому и стали пристально на него смотреть. Затем, что-то быстро пролопотав на своем родном языке, главный индиец, говорившей по-английски, приказал мальчику: «Протяни руку!» Тот отступил на шаг и, покачав головой, сказал, что ему не хочется. Тогда ему пригрозили, что его вновь отправят в Лондон и оставят там, где нашли, – на рынке, в пустой корзине, голодным и брошенным. Когда мальчуган с неохотой все же протянул руку, индиец, вынув из-за пазухи бутылку, налил из нее что-то черное, похожее на чернила, на его ладонь. Дотронувшись до головы мальчика и сделав над ней в воздухе какие-то пассы, туземец сказал: «Смотри!»

Мальчик стал совершенно неподвижным и стоял как статуя, уставившись на чернила на своей ладони. «Узрей англичанина!» – снова раздалось приказание. Когда мальчик сказал, что видит его, индиец спросил: «Он сегодня приедет по этой дороге?» – «Да», – прозвучало в ответ.

На этом допрос закончился. Вновь сделав какие-то пассы над головой мальчика, индиец дунул ему на лоб, и тот, вздрогнув, очнулся. После этого все они пошли по дороге, ведущей в город, и девушки их больше не видели. Я подумал, что из этого можно заключить следующее: во-первых, что главный фокусник слышал из разговора прислуги у ворот о приезде мистера Фрэнклина и увидел для себя возможность подзаработать. Во-вторых, что этот шарлатан, его товарищи и мальчик собирались околачиваться где-нибудь неподалеку, пока миледи не приедет домой, а потом внезапно появиться и предсказать приезд мистера Фрэнклина якобы с помощью колдовства. В-третьих, что Пенелопа видела всего лишь репетицию их фокусов. В-четвертых, что мне не худо в этот вечер присмотреть за столовым серебром.

Дочка не разделяла моего мнения; по ее словам, все это было очень серьезно. Она припомнила и третий вопрос индийца: «Имеет ли англичанин при себе это?»

– О, отец! – воскликнула Пенелопа. – Что значит это?

– Спроси мистера Фрэнклина, душа моя, – ответил я, игриво подмигнув ей.

– Спросите его сами, – произнесла Пенелопа с обидой в голосе, – и увидите, что он не сочтет вопрос забавным.

Пустив в меня эту стрелу, дочка ушла. Чтобы успокоить Пенелопу, я действительно решил расспросить обо всем мистера Фрэнклина. Позже, к моему величайшему удивлению, он, как и моя дочь, воспринял это известие серьезно, ведь, по его мнению, «это» означало Лунный камень.