Шрифт
Source Sans Pro
Размер шрифта
18
Цвет фона
Не было печали…
Тёплые летние дни, окна в терапевтическом отделении открыты. С улицы редко доносятся звуки. Поздний час. Зоя сегодня дежурила в ночь. Все процедуры уже провела и можно отдохнуть. Зашла в ординаторскую перекинуться парой фраз с дежурным врачом.
– Зоя Ивановна, – обратился к ней Сергей Петрович, – подежурите тут у телефона, а я пойду в шахматы перекинусь с Мишей из неврологии. Если что, мне позвоните, я тут же прибегу. Я обещал ему сыграть, он мне проиграл в прошлое дежурство, хочет отыграться. Подежурите?
– Подежурю, Сергей Петрович, не волнуйтесь. А тяжёлых сегодня вроде нет, ночь спокойная должна быть, если кого-нибудь не привезут.
Сергей Петрович ушёл. На его столе лежала газета «Из рук в руки». Зоя подумала: «Интересно, а что он там высматривал?» И увидела, что были отмечены объявления по продаже автомобилей. «Видимо, решил поменять автомобиль». Зоя стала перелистывать страницы. И попалась ей страница знакомств. Зое было пятьдесят два года, с мужем развелась давно, жила с семьёй дочери. Иногда ей приходила мысль, устроить свою личную жизнь. Однако, было много «но». Нужен мужчина одинокий, с квартирой, обеспеченный, интеллигентный, не жадный, жадных Зоя терпеть не могла. В общем найти трудно. Зоя не могла написать в газету, как-то стыдно искать друга по объявлению. И стала читать эти объявления. Одно объявление ей приглянулось. «Ищу спутницу жизни в возрасте от 50 до 60 лет, 62 года, пенсионер, вдовец. Пётр. Адрес и телефон». Интересно, думает Зоя, зачем адрес-то написал, мало ли что. Но почему-то адрес себе записала. По телефону звонить не стала, лучше напишу, по почерку тоже можно узнать кое-что. А вдруг… «Если я напишу письмо этому Петру, и он мне ответит. Не хочу давать свой адрес. Вдруг дочь заберёт корреспонденцию и увидит письмо от неизвестного ей человека. Будут лишние разговоры, насмешки и прочее. Надо зайти на почту и купить абонентский ящик. По крайней мере, никто ничего не узнает». Зоя так и сделала.
Прошло несколько дней, дома все друг другу мешались, она чувствовала себя в своём же доме неуютно, и часто возвращалась к мысли устроить свою личную жизнь или хотя бы попробовать. Как-то поздно вечером, когда все улеглись спать, она достала ту бумажку с адресом, нашла конверт. И написала письмо этому Петру. В письме написала, что медработник, живёт в семье дочери и вместо адреса указала абонентский ящик. Почта была недалеко, и она стала туда наведываться почти каждый день. Писем не было. Ну вот, некоторым везёт: и мужья хорошие достаются и даже по знакомству через газету письма гурьбой летят. А ей ни того, ни другого. И вдруг однажды в абонентском ящике обнаружила письмо. Пока шла до дома немного разволновалась. Интересно, что там написал этот Пётр? Дома никого не было, распечатала конверт и читает: «Здравствуйте, уважаемая Зоя. Получил ваше письмо. Я на пенсии, мне 62 года, работал дальнобойщиком. Живу один в однокомнатной квартире, дети все устроены, живут отдельно. В письме много не напишешь. Давайте встретимся. Если вы не против. Позвоните мне по телефону. С уважением, Пётр».
Пока читала, Зоя обратила внимание на почерк, написано как бы дрожащей рукой. Обычно так пишут пьющие или после инсульта. Наверное, пьющий, – подумала Зоя. Но изложение письма ровное и как-то её заинтересовало всё это. Позвонить, не позвонить. А вдруг пьёт, этого мне ещё не хватало. И засела ей в голову поговорка: «Не было печали, да черти накачали». Чего бы Зоя ни делала, а эта фраза её не оставляла в покое. Советоваться ни с кем не хотела, потому что это её тайна.
Спустя несколько дней, будучи опять дома одна, она решила ему позвонить. С работы звонить не хотела, там всегда народ и много всяких дел. По тембру голоса определит, стоит встречаться или нет. Ответил приятный мужской голос. Голос понравился.
– Здравствуйте, Пётр!
– Здравствуйте!
– Вас беспокоит Зоя, по объявлению из газеты.
– Очень приятно. Вы из дома звоните?
– Да.
– А что же вы мне письмо прислали, а не позвонили? Сразу бы обо всём и договорились.
Недолго побеседовали, Зоя в основном слушала его.
– Вы вот пишете, что у Вас дача, меня это совсем не интересует. Не любите заниматься кухней, это тоже не имеет значения. Мне хочется посмотреть на вас. Время терять не будем. Лучше встретимся и посмотрим друг на друга. Скажите, где вы хотели бы встретиться.
Зоя отметила про себя: «он даже не сомневается, что я захочу с ним встретиться. Какие же всё-таки мужчины самоуверенные!»
Договорились о встрече. Он сказал, что будет в спортивной куртке бежевого цвета и в бейсболке, а в руке будет у него свёрнутая в рулон газета. «Интересно, подумала Зоя, на улице жара, а он в куртке. Больной что ли? Да, ладно, схожу, посмотрю, что за типчик». Зоя надела своё лучшее платье, почти новые босоножки, причёска у неё хорошая, волосы пышные. Опять думает: «Даже не спросил, как я буду одета. Тем лучше для меня. Вот если я его, предположим, узнаю по описанию, то посмотрю, стоит ли подходить к нему. Не понравится – уйду».
Встреча была назначена на автобусной остановке, народу достаточно много. Она спокойно стала рассматривать публику, ему она своё описание не давала. «Так, в бежевой куртке и бейсболке, вон стоит один не молодой, но только не куртка на нём, а пуловер именно бежевого цвета и бейсболка такая же, и рулончик газеты. Больше подходящих кандидатур не видела. Значит этот». Стала его рассматривать. Выше среднего роста, нос какой-то некрасивый, мягкий и широкий, глаза просто никакие. Лицо мягкое. Пьющий, решила Зоя. Но тут уже спортивный интерес: всё-таки, что за человек? И решила подойти.
– Здравствуйте, вы – Пётр? А я – Зоя.
Мужчина как-то встрепенулся, посмотрел на Зою, и она заметила его разочарование.
– Здравствуйте, Зоя, я думал, что Вы не придёте, уже полчаса жду.
– И как мы будем знакомиться? – улыбнулась Зоя.
А он сразу почувствовал себя как-то приниженно. Интересно, кого же он надеялся увидеть? Рядом был парк, и они зашли прогуляться. Надо было бы присесть где-то, а они шли и шли, говорили и говорили. Каждый рассказал о себе. Зое особенно говорить было не о чем, живёт с дочерью, зятем и внуком, внук в садик ходит. Сама работает медсестрой в стационаре. Пётр сразу начал рассказ о своих детях, как они хорошо у него устроены, у каждого своя квартира, все при должности. После смерти его жены, дети предлагают ему переехать к ним, но он не хочет.
– С детьми жить не хочу, у меня ещё мать жива и живёт со мной в одном доме в соседнем подъезде. Ей уже 85 лет, она вполне бодрая, в моей помощи пока не нуждается, но я её оставить не могу, у нас с ней хорошие отношения. Вы знаете, Зоя, мне нужна женщина, которая смогла бы разделить со мной всё: и чтобы маму признала, и детей, и чтобы у нас интересы совпадали. Вот вы живёте с семьёй дочери, говорите только о них. Мне кажется, что Вы не сможете жить своей жизнью.
– А кто была ваша жена?
– О, моя жена! Она была такая, такая…, – он глаза зажмурил и головой покачал, – работала продавцом в гастрономе, бойкая, весёлая, заводная! Я, как только увидел её в первый раз, сразу и влюбился, и прожили мы с ней счастливо. Вот только рано она умерла, инфаркт. Её все любили, моя мать очень её любила. Я иду по грибы и она со мной. В полном согласии жили. Я к матери и она со мной. Я люблю смотреть по телевизору всякие сериалы, мы с ней вместе смотрели и комментировали.
– А я в грибах не разбираюсь, никогда не собирала, сериалы терпеть не могу и не люблю, когда во время просмотра кто-то комментирует, – робко сказала Зоя.
– Я иногда много собираю грибов, кое-какие мариную, солю, а если совсем много, то продаю. Ну как же, сериалы все про жизнь, очень интересно.
Тут Зоя посмотрела на него ещё внимательнее и подумала «сам уже почти старик, ещё мама старая, ещё грибы продаёт, сериалы любит. Просто ужас какой-то, вот не было печали…надо бы уже распрощаться».
А Пётр так увлёкся рассказами о себе, что Зою уже ни о чём не спрашивал.
– Я же работал дальнобойщиком, – опять начал про жену, – вот по дороге остановка, мы с напарником Сашкой зашли в магазин что-нибудь купить из еды, там я и увидел свою будущую жену, она такая хорошенькая и весёлая была. На обратном пути я говорю своему напарнику, пожалуй, я заберу с собой эту девчонку, так она мне понравилась. Мы опять заехали в этот магазин, и я поговорил с ней вполне конкретно и предложил прямо сейчас со мной уехать. Она рассмеялась и сказала, что немного повременим. Но я всё-таки уговорил её. Она была сирота, и родных у неё никого не было. Вот так легко и просто познакомились. Так легко и прожили вместе. Мне трудно найти такую женщину, я со многими знакомился, пытался жить, но всё не то. Вы, Зоя, женщина очень приятная, симпатичная, но мы с вами не подходим, я вижу это сразу. Мне нужна женщина другого типа. Не будем голову морочить друг другу.
Зоя просто опешила, она всё думала, как распрощаться с этим дальнобойщиком, чтобы не обидеть, а он её опередил. Ну и ну…
– Зоя, не обижайтесь и не думайте, что в вас что-то не так, всё так, но не для меня. Вы же знаете мой телефон, звоните, вы мне свой не дали.
– А почему я должна думать, что у меня что-то не так. Вы не думаете, что у вас что-то не так? И зачем мне звонить вам? По-моему мы пришли к общему соглашению. Вы мне тоже ни к чему.
– Господи, и какого чёрта я потащилась на эту дурацкую встречу! – ворчит себе под нос Зоя всю дорогу, – по письму было видно, что это за типчик. Больше в жизни не буду идти на такие авантюры. Вот ведь не было печали, да черти накачали. Всё это ночные дежурства. Скоро уйду на пенсию и буду внуком заниматься. По крайней мере, интересно и полезно!
Закончилось жаркое весёлое лето, и наступила печальная осень с красивым листопадом, с длительными моросящими дождями, короткими вечерами и хмурым утром. Зоя, после того случая со знакомством, перестала думать об устройстве своей личной жизни. Теперь уже её всё устраивало в своём доме. «Нет худа без добра» – теперь так думала Зоя.
Розовые розы
В читальном зале стояла тишина. Вика готовилась к семинару. И вдруг слышит, все зашушукались. Как-то задвигались. Она подняла глаза и видит у входной двери стоит красивый мальчик с большим букетом нежно – розовых роз. И смотрит на неё, улыбается. Она не сразу его узнала. Ей показалось, что мальчик из далёкой не современной жизни. И тут её бросило в жар, щёки запылали, она встала и пошла ему навстречу:
– Стас, ты вернулся!
Он ей отдаёт её любимые цветы, а она зарылась лицом в букет и не знает, как быть.
Он счастливо сияет, а она не знает, что сказать.
Два года, пока он служил в армии, она писала ему тёплые письма, даже тогда, когда приняла любовь другого. А Стаса про запас держала. Писала, как ей холодно без него: «с тобой рядом так тепло, ты как печечка греешь, твои горячие ладони всегда согревали меня, скорее бы прошли эти два года». Это его первая и единственная любовь. Он никогда никого не любил. Ни до, ни после…
– Стас, я сейчас заберу тетрадки из зала, подожди.
По дороге она ему призналась, что встретила другого год назад, и, кажется, полюбила.
– А что же ты мне в армию письма такие писала?
– Боялась тебе признаться, а вдруг глупости наделаешь. Сейчас ты дома, всё образуется.
– Как ты могла со мной так поступить? Ты и прежде не любила меня?
– Не знаю, так получилось. Мы с ним уже почти год вместе.
– Вика, я так берёг тебя, дорожил тобой, а ты…
Он убежал прочь. Она смотрит ему вслед и думает, что убежал тот, родной, прежде любимый, ах, нет, и сейчас любимый. «Что делать? Что со мной? Я же люблю его, увидела и поняла, что люблю! Но не могла не сказать, что со мной случилось!»
Стас пришёл домой, закрылся в своей комнате, включил магнитофон на полный звук и никому не отзывался. Он думает и психует до боли в сердце, в голове. Не может поверить в случившееся. Его Вика, его Вика, с кем-то другим. Нет! Нет! Нет! Родители не могут понять, что произошло. Уже три дня ни с кем не разговаривает, сидит в своей комнате и магнитофон то включит, то выключит. Они думают: может быть, что-то в армии не так было. А сейчас переживает, не может забыть. Там же обид много и от командиров и от служащих. Но отслужил достойно, был командир отделения, писал хорошие письма. Родители получили благодарность.
Всё-таки мама до него достучалась.
– Стас, скажи, что случилось? Почему Вика не приходит?
– Вика мне изменила. У неё другой.
– Как другой? Она часто к нам заходила.
– Ну и что же что заходила! Когда она мне сказала об этом, я думал, что сердце у меня порвалось на части, и я умер. И, наверное, тот Я, умер, мама!
– Прекрати психовать, она молодая. Два года разлуки для молодых большой срок. Может быть, она всё ещё любит тебя.
– Ты что, что ты говоришь, как любит?! У неё, понимаешь, другой! Другой! Не Я!
– Ну, ничего страшного не произошло, у тебя ещё всё впереди, продолжишь учёбу, и всё забудется. Переживи это, возьми себя в руки.
Через несколько дней он сообщил, что едет в археологическую экспедицию на всё лето.
– Приеду в середине августа. Мне это нужно, мама!
Родители так ждали его возвращения из армии. Много пережили, боялись, что отправят в горячую точку. Жили, сжавшись в комочек. И тут это на них свалилось! Это известие об измене его девушки, они приняли без особой боли. Обидно, конечно, за сына, который так её любил! И любит! Но хорошо, что он нашёл способ переключиться на экспедицию, это замечательно.
Вернулся с фотографиями, впечатлениями, загорелый, оживший. Продолжил учёбу в университете. Учился с интересом, сессии сдавал досрочно. Но боль, обида и любовь его не отпускали. Позвонила Вика, просит встречи. Зачем? Подумал Стас, к чему эти встречи теперь? От девушек и так отбою нет. Он красавец, весёлый, умный. Выбирай любую. Но нет. Не может.
– Вика, к чему нам встречаться?
– Мне нужно с тобой поговорить не по телефону.
На встречу опять идёт с её любимыми розами. Она смотрит на него пристально, доверчиво.
– Я поняла, что люблю только тебя. Я не могу без тебя. Мне плохо без тебя.
Он молчит.
– Стас, – она плачет, слёзы сами текут по щекам ей в рот, она утирает их, захлёбывается ими, а они не прекращаются, – ты можешь меня простить?
– Я? Могу ли? Можно, Вика, простить, но не забыть. Можно забыть, но не простить. У меня душа сгорела. Тогда я думал, что уже умер. Я понял, Вика, что ты одна не можешь. Когда я был рядом, тебе со мной хорошо. Когда меня не было, тебе и с другим было хорошо. Ты не любила меня никогда. Зачем ты меня вызвала? Я пытаюсь придти в себя и жить дальше. Зачем, всё это? Я не верю тебе.
Вика рыдает, не может успокоиться. Он и раньше замечал, что если она начинает плакать, то трудно её успокоить.
– Вика, давай подождём, может время нам подскажет – как быть.
Сейчас уже он смотрел на неё со стороны, не восторженно.
И думает: «И с ней не могу, и без неё не могу!!!»
Время, время…
И всё-таки не смог он без неё жить. Любил, выполнял каждое её желание. Из-за того, что вернулся к ней, потерял много друзей, которые не смогли его понять и простить её. Но это его личное дело.
Стас никогда её не упрекал и не вспоминал о былом. И всё равно она его не поняла. В своей душе он не мог забыть, не мог простить. Легко сказать простить, а по жизни это очень сложно – простить, когда верил, надеялся, боготворил. Старался забыть, но не получалось. Не озлобился ни на неё, ни на жизнь, выполнил по жизни свой долг перед всеми, а эта боль не ушла и перешла в болезнь против него же.
Он не холил эту обиду, а она зацепила и всё. Вика не стремилась его понять и не хотела ничего понимать. Для неё существовала только она. Её стало раздражать его активность в жизни, весёлость и как она считала беспечность.
Он стал пить. Пытался заглушить и никому не показать ту нескончаемую боль. Они расстались. Эта история его сломала, как человека. Трудно и сложно жить с такой болью в душе, на сердце. Не надо возвращаться к старому, ушедшему.
