Поэма Границы миров. Стихи

Глава 1. Бог небесного огня

Дуб стоит в лесу огромный, величавый, вековой.

Рядом с дубом камень чёрный с красно-огненной звездой.

Всё вокруг так полно силы, первородного огня,

Он сегодня в этом мире будет охранять меня.

– Где же радужный хозяин? – я спросил у ветра струн.

Отвечал мне ветер тихо: – Жди, давно в пути Перун ,

Бог огня и громовержец, охранитель всей Земли.

Слышишь грома ты раскаты, видишь зарево вдали?

Я смотрю и ясно вижу, как на вороном коне

Витязь, полный ярой силы, приближается ко мне.

В латах золотых и шлеме, с огненною бородой

А во взгляде столько силы, что стою едва живой.

Ловко он с коня слезает, смотрит долго на меня,

И кольцом нас окружает ярко-рыжего огня.

Пламя до небес взлетает, путь из круга мне закрыт,

На меня Перун взирает, и со мною говорит.

– Вижу, что давно скитался – за спиной чернеет мгла,

Но не зря ты оказался здесь, в чертоге у орла.

Вот, Егор, тебе подарок, протяни свою ладонь, —

И вложил мне прямо в руку ключ тяжёлый золотой.

– Этот ключ от мира Нави: не страшась иди туда,

Очищение дарует того мира темнота.

Для живых обратно нету поворотного пути,

Но с подарком, знаю, сможешь вход в мир Яви вновь найти.

Рёк – и с этими словами он умчался вдаль стрелой.

На руке моей остался ключ Перуна золотой.

И сияющая сила внутрь была заключена,

Осознал, что в мире мрака помощь мне его нужна.

Расступилась вдруг под дубом Мать-Земля, раскрыв проход.

Голос чей-то, так знакомый, внутрь зайти меня зовёт.

Мне покой он обещает, исцеленье старых ран,

Призывает и вещает к ним сойти в подземный храм.

Нави мир так тих, спокоен, здесь не страшен людям мрак…

…И, сжимая ключ в ладони, совершаю в бездну шаг.

Глава 2. Светлая Навь

Недвижим воздух, только тени,

Ещё не знающих забвенья,

Ушедших в Нави мир людей,

Блуждают средь других теней,

Стоят, не в силах сделать шаг,

Хотят бежать назад, сквозь мрак.

Назад, под Солнце Яви вновь,

Где жизнь была, была любовь.

Пускай лишь только духом бледным,

Эфиром, а не телом бренным.

Увидеть снова отчий дом,

Родные лица – что потом?

Вновь в Нави мир не воротиться,

А значит, больше не родиться.

Остаться там, где пыль и тлен,

Лишь духом обветшалых стен.

Здесь, в самом верхнем мире Нави,

Все души толпами блуждали,

Ища среди других тепло,

Вот только всё тепло ушло.

Всесильный Велес тут правитель

И мудрый, доблестный воитель –

Оберегает сон людей

От чародейства злых теней.

Его помощники земные

Живут с людьми в подлунном мире,

И служат тем, кто смог найти

Частичку волшебства в груди.

На грани Яви с тёмной Навью

Живёт он только светлой Правью ,

Законы ревностно блюдёт

И спуска кривде не даёт.

Он людям дал огня тепло,

Искусства, знанья, ремесло,

Смогли мы чтобы мир познать

И Прави силы все отдать.

Так много здесь ещё земного:

Пасутся тучные коровы,

А на полях пшеница, рожь

Всё ждут, когда их соберёшь.

Шумят крутые водопады,

В горах лежат златые клады

И много разных есть зверей,

Вот только нет живых людей,

Лишь души их до очищенья

Тут получают утешенье,

Среди привычных глазу мест

Под сводом чёрных туч небес.

Я проходил поля и горы,

Я слушал духов разговоры,

Мне говорящих о былом,

И вспоминал свой отчий дом.

Не встретил Велеса в дороге,

Хотя в миру мои тревоги

Он силой божьей притуплял

И к правде вёл средь лживых скал,

Но получил его знаменье:

Он мне в пути послал виденье

И я над каменной горой

Рог вдруг увидел золотой.

Я подошёл к ней, средь деревьев

И серой россыпи каменьев

Был скрыт от человечьих глаз

Просторный и удобный лаз.

Куда же путь сей приведёт?

Шагнул в провал, за мной проход

В мир Велеса совсем закрылся,

И я опять во тьму спустился.

Глава 3. Река Забвения

Мрак, вокруг стена глухая. Где тут север, где восток?

В этом мире тьма сплошная, здесь хозяин – Чернобог .

Ищет взгляд источник света и находит чуть вдали —

Колыхаются без ветра маленькие светляки.

Выхожу из тьмы пещерной, вижу реку и простор.

Берег той реки широкой чёрным солнцем озарён,

И не зная переправы, проплывают светляки,

Окунаясь прямо в воды непрозрачные реки.

В тёмных водах нет волненья, но её не перейти,

Понял я – река Забвенья оказалась на пути.

Души здесь теряют память, чтоб тоска по жизни той

Не смогла назад направить в мир, который стал чужой.

Нужно им в реке забыться, погрузившись с головой,

Чтобы вновь переродиться и вернуться в мир большой.

Только мне путь возрожденья совершенно ни к чему —

В водах не ищу забвенья, срок мой не пришёл в миру.

Я по берегу шагаю, мост мне нужен, или брод,

Только вот река большая мне подмоги не даёт…

Вспомнил о ключе Перуна: ну-ка, милый, дай мне знак!

Засветился, словно руна, ключ, рассеяв Нави мрак.

Шире, ярче купол света, вот коснулся он воды

И река прогнулась Лета , обнажив клочок земли.

Сделал шаг – и снова воды отступают на пути…

Значит, так смогу всю реку без усилий перейти.

Времени не тратя даром, прохожу по дну вперёд,

И вокруг подвластен чарам весь массив чернильных вод.

Виден берег – скучен, гладок – скоро на него ступлю.

И Перуна за подарок мысленно благодарю…

Вдруг я слышу голос грозный: – Путник, ключ свой ты прикрой,

И ответь, зачем смущаешь светом вечный наш покой.

Присмотрелся, вижу: всполох отражает длинный меч,

Воин весь в чернёных латах – сухопар, широкоплеч,

На главе его корона о двенадцати лучах,

Взгляд его, как сила грома, вызывает жуть и страх.

– Знай, Перуна ключ со мною, не страшусь твоих речей! —

Понял я: стоит пред мною сам Владыка тьмы – Кощей .

– Мне, Егор, ответь, внимаю: что пытаешь в Нави ты?

– Обновления желаю и уйти от темноты.

Нужно мне очистить душу, чтобы снова в мир вступить,

Твой покой я не нарушу, но скажи, как поступить?

– Внемли мне, о путник смелый, путь тебе я подскажу.

Что задумал – сможешь сделать, ключ в обмен лишь попрошу.

Ключ в руке как будто сжался и не светит больше вверх,

В душу мне тогда прокрался подозренья скользкий червь.

– Знаю, слово князя прочно, но не сговориться нам.

Ведь по доброй воле точно ключ Перуна не отдам.

Усмехнулся тьмы избранник, – Я бы мог тебя убить,

Но не будем время, странник, слишком сильно торопить,

Если в Яви ты родился, срок отмерен на Земле.

Как верёвочка ни вейся, снова приведёт ко мне.

Молнии во тьме сверкнули и Кощей, шагнув назад,

Улетел быстрее бури и был этому я рад.

Думая о нашей встрече, ключ в руке сильнее сжал

И судьбе своей навстречу вновь без страха зашагал.

Впереди бежит дорога, я иду по ней вперёд,

Сделать нужно очень много – верю, что удача ждёт.

Глава 4. Тёмная Навь

Я, проходя по миру Нави,

Смотрел, как души отдыхали,

Забыв чреду Земных забот,

Не ощущая смерти гнёт.

Иные, будто мотыльки,

Парили, веселы, легки

Ввысь, достигая апогея,

И вновь к земле потом скорее,

Кружа, как листья на ветру,

Полёт их явно по нутру

Пришёлся мне; и в танце тел

Артистов дух я разглядел.

Другие сил не расточали —

Скрутившись во клубок, молчали,

В раздумья все погружены:

Так были мысли им важны,

И были многие другие,

Кто мир Земной уже забыли,

Но вот прозрачный их эфир

Прошедший опыт сохранил.

В пути ко мне пристал попутчик —

Озоровал он, словно лучик,

Глаза частенько мне слепил,

Но, впрочем, безобиден был.

Он мне рассказывал о Нави,

О душах, как сюда попали,

А если видел, что я хмур,

Мог рассказать и каламбур.

Был долог путь. Прошёл я много.

Однажды привела дорога

Меня к причудливой скале,

Какой не видел на Земле:

Её утёс лежал огромный,

Змеиному хвосту подобный,

Завитый в сжатую спираль,

И голова смотрела в даль

С массивным клювом и рогами —

Казалось, что следит за нами.

Взмывала парная скала,

Напоминая два крыла.

Попутчик мой вперёд стрелою

Вмиг пролетел над той грядою,

Сказал он: – Ты уж мне поверь,

Что это был ужасный Змей,

Его повергли в верхнем мире,

Останки вниз затем спустили,

Он Чернобогом нарождён

И грозно «Аспид» наречён.

Хоть силы здесь былой не знает,

Но дух его всем управляет

И привлекает души тех,

Чей на Земле силён был грех.

Чьи души полны чёрной злобы,

Прощать кто были не готовы

И потому вернуться в мир

Они лишь могут духом злым.

Уйти нам нужно поскорее,

А то учуют нас злодеи

И налетят, как злая рать,

С которой нам не совладать.

…С его словами соглашался,

Но вдруг протяжный вой раздался:

Поднялся тучей над скалой

Пропащих душ огромный рой

И к нам вдруг быстро устремился.

Ключом Перуна я закрылся,

Но чувствую, сильны Навьи …

…И силы таяли мои.

Не понимая, как же быть мне,

Искал надёжное укрытие,

Обозревая скаты скал —

И вход в пещеру отыскал.

Коль сможем мы туда добраться,

Сподручней будет нам сражаться —

Не смогут задавить числом —

И, может, дух переведём.

Но хитрость нашу разгадали:

Стеною на дороге встали

Пред самым входом у горы,

И не могли пробиться мы.

Визжали Навьи, как сирены

Или голодные гиены,

И ключ в руке моей слабел,

А я был бледен, словно мел.

Все силы уж дошли до края,

Но, видно, для меня другая

Судьба была предрешена —

И помощь вдруг ко мне пришла.

Услышал голос: – Кыш, Навьё!

Ишь, раскричалось вороньё!

Прочь, а не то я сгоряча

Вас охожу огнём бича!

Похоже, голос этот был

Знаком отлично духам злым —

Они перечить не посмели

И прочь немедля улетели.

Остались с духом мы вдвоём.

Что будет дальше – не поймём.

И что же станет делать с нами

Тот, кто так властен над Навьями?

А голос между тем зовёт

Войти нас внутрь в пещерный грот:

– Не бойтесь, смело заходите

В мою спокойную обитель,

Давно на памяти моей

Здесь не было живых людей,

Хотя без моего веленья

Не будет душ их возрожденья.

Я понял, что меня судьба

К конечной цели привела —

Теперь идти только вперёд!

…И я шагнул в пещерный грот.

Глава 5. Пекло

Вошёл в пещерный грот я чуть тревожно.

Высокий свод увидеть было сложно,

Поскольку весь его скрывал туман,

Из стен струился, словно кровь из ран.

Здесь было жарко, влажно, словно в бане.

И сверху камни гроздями свисали,

А в центре, у дороги, на земле,

Кипела лава в каменном котле.

– Ну что же встали вы? Идите ближе, —

Раздался голос, и его я слышал.

Вот только мы узнать, кто здесь сидит,

Пытались тщетно, скрыт его был вид.

Казалось, что играет он со мною.

Ключ поднял высоко над головою:

Как только он все стены осветил,

Увидел я, кто с нами говорил.

Седой гигант сидел среди тени —

Пожалуй, был силен в иные дни,

Сейчас же ноги скованы в гранит,

Но мощный торс свободен и открыт.

Огромных мышц его переплетенье

Во мне невольно вызвало волненье.

Спокойной силой был овеян он

И не подвластен тлению времён.

Но удивлялся не на силу эту —

Немало видел мускулов по свету,

А то повергло в глубочайший шок,

Что глаз его увидеть я не мог.

Глаза сокрыты веками большими —

И до земли они во тьме скользили

По торсу исполина, что сидел,

Закованный в гранит, у серых стен.

Да, вид его был грозен и велик.

Читал о нем предания из книг,

О сильном боге Нави, взгляд чьих глаз,

Был Аспида страшнее в сотни раз.

Невольно стал я пятиться назад,

Передо мной был Вий – Кощея брат.

Верховный бог, всесильный чародей —

Смертелен взгляд его больших очей.

Сказал он: – долго шёл Егор сюда,

Подстерегала на пути беда,

Поведай мне всю правду, не тая,

Зачем вела ко мне судьба твоя?

– Владыка, мне наскучил мир людей,

Давно уже горит в груди моей

Желанье быть среди небес, и там

Служить на благо Роду и Богам.

– Ну что же, верно путь привёл ко мне.

Коль не боишься погореть в огне

И сможешь выплыть из моих котлов,

То в Прави будешь лицезреть Богов.

– Привёл сюда нас Бог, готовы мы.

И Вий тогда с натугой от стены,

Круша камней бесчисленных нарост,

Поднялся перед мной, во весь свой рост.

– Пойдём со мной, – он сделал взмах рукой,

Открыв проход большой в стене глухой,

Был виден сквозь него в низине гор,

С кипящей лавой, красный зев озёр.

– Все три котла вам нужно здесь пройти.

Не только смелость в помощь на пути,

Но также сердца чуткость, доброта,

Иначе в Правь закроются врата.

На ключ Перуна мельком посмотрел —

Он ровным светом на руке горел

Спокоен стал тогда пред жаром я

И прыгнул в первый из котлов огня.

Я кожей всей почувствовал пожар,

Огонь всю плоть с костей моих сжигал,

Из горла боли рвался сильный крик,

Но всё прошло, и я увидел лик…

Увидел лик в бушующем огне,

С чертами, что так близки были мне —

Узнал я маму родную мою

И вспомнил дом и всю свою семью,

Мне сразу был показан отчий дом,

С родными всеми за одним столом:

В науках делал первые шаги,

Ел с чаем и малиной пироги.

И матери сказал я: – Ты прости,

Но были мне нужны свои пути,

Душа пребудет с вами навсегда,

Но ближе мне большие города.

Ответом стал мне кроткий мамин взгляд

И он не звал с собой уже назад,

Такую лёгкость сразу ощутил,

Что выплыл и над лавой воспарил.

***

Не мог понять, что сделал Вий со мной?

Всё тело поглотил огонь живой,

Совсем не страшен стал котлов пожар

И во второй вошёл как в плод кинжал.

Я прыгнул в омут жидкого огня,

Но больше он не мог обжечь меня,

В одно слились мы. Дал изрядно сил,

Но вместе с тем былое воскресил.

Мой друг по парте – с ним росли вдвоём,

И вместе проводили, день за днём

Стараясь весь постигнуть мир большой,

И друг за друга были мы горой.

Но вскоре я разрушил наш союз.

Мне стыдно и глаза поднять боюсь,

Силён ведь очень совести укор —

Его любовь из ревности увёл.

Так сильно, нежно он её любил,

Бог видел – на руках своих носил,

А я однажды в дом свой пригласил,

Вина налил, а после соблазнил…

Глаза поднял: конечно, здесь стоит.

С укором смотрит, грозен его вид,

Свои ошибки как теперь снести?

И крикнул: – Друг, за всё меня прости!

Мои слова из сердца рвались ввысь

И с кровью в венах вмиг переплелись.

И фраза «Друг, за всё меня прости»

Тяжёлый камень сбросила с груди.

Легко так стало, выбрался со дна

Второго, очень жаркого, котла.

Пройти осталось мне последний круг,

И я нырнул в объятья красных рук.

***

Картины в пламя впаяны котла:

Мне душу всю очистили сполна,

За слоем слой, снимая копоть дней,

Что стала как кора в душе моей.

Где вырвал веру c корнем из груди,

Закрыл для света все к себе пути,

Что были при рождении даны,

Когда сгорал весь мир в огне войны.

Тогда любовь сменил на острый меч

Был им готов врагов в запале сечь,

Свой дар познанья смог отлить в металл,

Змей из него смертельных создавал.

Победа в битве сделала сильней,

Но за плечами тысячи смертей!

Я был не в силах этот груз снести

И дверь открыл в оккультные пути.

Смотрел движенья звёзд ночной порой,

Мог из камней извлечь огонь живой,

Вот только пустота теперь в груди —

И в ней любовь мне больше не найти.

Увидел я в душе своей изъян —

И в тот же миг он был огнём изъят.

Мой свет в душе так сильно воссиял,

Что был открыт наружу мне портал.