Отзывы о книге Жизнь - сапожок непарный (сборник)

Сложная книга с эмоциональной точки зрения, а так же из-за количества персонажей. Это срез общества начала 40-х годов XX века на фоне Великой Отечественной войны и Сталинградской битвы в частности. Герои произведения не всегда соприкасаются друг сдругом, но при этом показывают какое опасное это было время. И война не всегда была самым страшным. О холокосте в СССР и России говорили мало, потому что помимо массовых расстрелов фашистами, они подвергались репрессиям со стороны коммунистов. История Штрума ярко об этом повествует. Тыл тоже был небезопасным местом: каждый мог попасть в жернова системы из-за отсутствия банальной справки или прописки, а получить ее даже ценный работник мог с трудом. Всегда находились те, кто шел по трупам ради денег или карьеры, а иногда просто трясясь за свою…

Это не просто книга, это ПРОИЗВЕДЕНИЕ о Сталинградской битве, о фашистских концлагерях и о лагерях ГУЛАГа, о еврейских гетто и о сталинских репрессиях, о страхе, предательстве, трусости, о любви и жажде жизни. И главные герои - люди, их жизни и судьбы, чувства, переживания, воспоминания.

Потрясающий роман об очень тяжелом и драматичном периоде нашей истории, он выворачивает душу наизнанку. Это настоящая энциклопедия сталинской эпохи. Не удивительно, что роман был запрещен в СССР и опубликован только в 80-х годах, уже после смерти автора.

Ещё одна книга на тему репрессий первой половины XX века, она во многом перекликается с “Крутым маршрутом” Евгении Гинзбург. Здесь тоже молодая женщина из интеллигентной семьи оказывается вырвана из своей благополучной жизни и сброшена в лагерный ад. Тамара Петкевич прошла практически те же круги этого ада, что и Гинзбург (и Варлам Шаламов, и Солженицын, и… эх, да сколько их было), в их книгах даже встречаются общие знакомые. Но всё же это немного другая история, хотя бы потому, что она более… “женская”, что ли. Если на место Гинзбург можно без особого труда поставить человека любого пола, то Тамара Петкевич предстаёт в своих воспоминаниях не настолько сильной и стойкой, гораздо более наивной, мягкой и женственной героиней. В этом слабость этой книги, но в этом и её сила. Ведь далеко не…

Эту книгу я читала невероятно долго - приходилось постоянно переключаться на что-нибудь другое. Даже истории о похождениях серийных убийц воспринимаются легче (по крайней мере их зверства не пытаются оправдать некими "историческими необходимостями" и "случайными перегибами на местах", а то и вовсе отмахнуться, мол "вы преувеличиваете и вообще выдумываете"). Тот же Варлам Шаламов воспринимается менее остро - он немного отстранен, словно наблюдатель. Тамара же в каждой строчке - как натянутая до предела струна, она как будто берет читателя за руку и ведет за собой по всем мытарствам репрессий. Можно ли отправить в ссылку человека за отличие его взглядов от линии партии? Можно. Арестовать и отправить в лагерь по надуманному обвинению? Можно. Начать травить его семью и близких? Шпионить,…

Мемуары женщины, вначале юной девушки, потом молодой и зрелой красавицы, о жизни во времена сталинского террора.

Эта проза проигрывает, на мой взгляд, и Крутому маршруту, и Софье Петровне, и мемуаристике Ариадны Эфрон и Ады Федерольф.
Маштаб личности и дарования не тот.
Однако воспоминания Тамары Владиславовны имеют несомненную историческую и художественную ценность. Помимо невольного брюзжания из-за очередного упоминаемого поклонника, коих было настолько много, что под конец они все сливаются в одно какое-то безликое восторженное пятно, мемуары Петкевич вызывают глубочайшее уважение к силе человеческого духа, который не сломили страшные испытания. ГУЛАГ и последующие мытарства уже на воле не пошатнули веру Тамары Владиславовны в людей, не разучили любить их.
В книге описано несколько…

Похоже я дошла до того уровня читателя, когда пора читать только мемуары.

Почти все книги с "вау"- отзывами у меня вызывают усталый вдох "это все уже было". А вот жизни попробуй так ответь? Она то уж мастерски ведёт свое повествование.

Таки вот. Читаю я постоянно, а вот под впечатлением нахожусь крайне редко. А под таким – просто по пальцам пересчитать. Например, примерно из 25 прочитанных в этом году книг, эта единственная вызвала настолько сильное желание о ней рассказать.

Рассказываю. Это воспоминания советской актрисы и театроведа (на этом моменте я тоже скептически скривилась "опять описание жизни советского бомонда"). Но нет. Это о другом. О другом "бомонде". И другой жизни. По большей части лагерной.

Очень рекомендую и советую. Особенно молодому поколению, выросшему в благополучное…

Начиная знакомство с романом В. Гроссмана «Жизнь и судьба», надо настроиться на долгое, вдумчивое, неспешное чтение. Роман объёмен, многопланов, в нём много героев и сюжетных линий. Главного героя как такового нет. Автор показывает своеобразный срез общества того времени, о котором пишет. Здесь есть люди разных национальностей и разного социального положения, разных возрастов и убеждений. Центральным историческим событием книги является Сталинградская битва, поворотный момент в Великой отечественной войне, однако мы становимся свидетелями и жизни евреев в гетто и концлагерях, и судеб заключённых в сталинских лагерях. Автор показывает, как сложно было выживать всем: на передовой, в тылу, на оккупированных территориях, в тюремных застенках. В экстремальных условиях человек проявляет свою…

Заглавием книги послужила строчка из стиха Цветаевой. Путь ленинградской красавицы мог бы быть совсем иным, если бы не арест отца в 1937. Она была всегда "на карандаше" у НКВД. И даже переезд в солнечную Киргизию не уберег. Так начинается история злоключений Тамары Петкевич.

Не берусь судить её ошибки, выборы, поступки на горячую голову, мужчин, которые были слабее её, как правило. Спрашивая себя смог бы я достойно пройти её путь, не нахожу ответа. И никто бы не смог ответить точно.

Согласен со многими рецензентами, что быстро эта книга не читается. Она насыщена событиями, персонажами. Просто должны уложиться в голове перепетии перед новым виражом "лагерных горок".

Мне импонирует в авторе то, что она не смиряется с тем, что это таков её жребий судьбы. Она логически все-таки выстраивает…

Правдивая, страшная и такая трогательная история.
Когда у человека отнимают все, пытаются выколотить из него самое человеческое - он продолжает жить и  находит силы, чтобы оставаться человеком. Непонятно, из какого материала те люди сделаны. Чтобы после таких испытаний прожить такую огромную жизнь  в здравом уме и твердой памяти. Есть ли в нас такой запас прочности?