Цитаты из книги В дыму войны. Записки вольноопределяющегося. 1914–1917

На кой черт ему, безногому, свобода?! У человека отняли самое ценное, что он имел. И вместо этого дали две ложки, право взять поводыря и распевать в вагонах на ряду с агитками революционных поэтов пошлые и глупые анекдоты. Таких «сынов свободы», не способных к труду, теперь, вероятно, миллионов десять… Как они будут жить?…

– Одеяла, чулки, портянки взять у буржуев, говорите, нельзя. Частная собственность. Миллионы награбили. Дома каменные понастроили от военных доходов – и ничего тронуть у них не моги!.. Почему же меня берут и гонят на фронт? Я три раза ранен. Разве мое тело, моя жизнь – не собственность?

В городе каруселью кружатся слухи, фантастические и наивные. Цен реальные газеты приходят и опозданием , расхватываются с бою. Все вдруг оказались грамотными. Все вдруг захотели читать газеты. Все поголовно интересуются политикой, международным положением.

Равновесие Европы и всего мира регулируется только реальным соотношением военных и экономических сил. И так как в данный момент во всех странах у власти стоят величайшие жулики, то все и обманывают друг друга. Дипломатия при данных условиях вырождается в никчемное пустословие. Капиталисты всех стран хотят воевать, но в то…

Буржуазно-дворянские круги шумят сейчас о защите родины больше, чем в 1914 году. Кажется, все средства и силы брошены на то, чтобы заставить армию наступать. Но армия не желает наступать. И тем яростнее становится проповедь патриотизма и шовинизма. Несмотря на то что крупных боев почти нет, русская армия потеряла ранеными…

Все актеры академических и анемических театров, подлежащие по своему возрасту мобилизации, и просто интеллигенты, не имеющие ни голоса, ни слуха, не умеющие ходить по сцене, превратились в военных актеров. Боязнь попасть в окопы у этих людей настолько сильна, что они выдумывают всяческие театральные комбинации, чтобы…

Взяли тоже моду поносить немецкую культуру, технику, искусство, все. А кто шумит? Купчишки наши, биржевые шулера, инженеришки. Немцы этой касте действительно были опасными конкурентами. Кричат о возрождении освободившейся от немецкого засилья промышленности. А возьмите ручные гранаты русского изделия! Стоят они втрое…

В трех соснах путаемся. Куда повернут наши оглобли, туда и попрем. А зачем? Для чего? Этого никто толком не знает – ни командир, ни солдаты. Где-то там, в высших сферах – завтра решат, что нам надо воевать не с Германией, а с Францией, повернут наши оглобли на французов, и мы двинемся без размышлений. Нет у нас ни цели,…

В газетных подвалах, в тонких и толстых журналах появились какие-то новые проворные личности. – Шумим! Шумим! – кричат они своим появлением. И, действительно, шумят изрядно. Пишут, конечно, о войне, про войну, про доблести наших уважаемых союзников, про немецкие зверства и козни Франца-Иосифа. Каждая газетка дает им…

Во всех газетах курьезнейшее описание нашего отступления. «Части Н-ского корпуса под давлением превосходных сил противника оставили (идет перечисление укрепленных «пунктов» и просто пунктов)… и отошли в полном боевом порядке на заранее приготовленные позиции». Военный обозреватель пишет еще вразумительнее: «Н-ский корпус…