Новинки Геннадия Мартовича Прашкевича

Геннадий Прашкевич известен читателям как писатель-фантаст, но его перу принадлежат еще и популярные исторические романы «Секретный дьяк», «Гуманная педагогика», «Пес Господень», многочисленные повести и рассказы, книги поэтические, философская публицистика, переводы. В романе-воспоминании «Судовая роль» писатель рассказывает о своей жизни. Это не история страны, не…

Всю жизнь мы задаем себе вопросы. Наверное, мы и в каменном веке эти вопросы себе задавали. Кто мы? Откуда? Куда идём? Кем созданы, для чего? Одиноки ли во Вселенной? Почему никто не шлёт нам никаких дружественных (да хотя бы недружественных) сигналов? Почему душа так плотно связана с телом? Что лежит там, за линией большого молчания? Почему мы не можем судить о собственном будущем, как судим о собственном прошлом? Почему это наше прошлое (невозвратное) не даёт нам покоя? Почему мы вновь и вновь пересматриваем его, будто не понимаем, что своими действиями только запутываем будущее? Зачем пытаемся найти себя в искусстве, в науках, в религиозных деяниях? Почему не отступим, не остановимся, не успокоимся? Почему отвечаем и отвечаем на возникающие вопросы, а их становится всё больше и больше?.. Этому посвящены эссе писателя Геннадия Прашкевича (Россия) и физика Алексея Бурова (США).

Все мы живём в ожидании будущего. Время материально, мы его физически ощущаем; время для писателя Геннадия Прашкевича – такой же герой, как русские землепроходцы, упорно расширявшие Россию, пешим ходом добиравшиеся до самых дальних берегов Тихого океана ("Сидение на Погыче"), как учёные, инженеры, офицеры, врачи – жители глубинных сибирских городов, оказавшиеся в невероятных (но, увы, вполне возможных) обстоятельствах ("До и после будущего"), как, наконец, узнаваемые герои эссе писателя, печатавшихся в разное время в российской и зарубежной печати. Все они не просто живут, работают, преодолевают всевозможные сложности; они создают будущее, формируют его.

Братья Аркадий Натанович (1925—1991) и Борис Натанович (1933—2012) Стругацкие занимают совершенно особое место в истории отечественной литературы. Признанные классики научной и социальной фантастики, они уверенно перешагнули границы жанра, превратившись в кумиров и властителей дум для многих поколений советской интеллигенции. Созданные ими фантастические миры, в которых по-новому, с самой неожиданной стороны проявляется природа порой самого обычного человека, и сегодня завораживают читателя, казалось бы пресытившегося остросюжетной, авантюрной беллетристикой. О жизненном пути «звездного дуэта» и о самом феномене братьев Стругацких рассказывает эта книга.

Романы Геннадия Прашкевича можно сравнить с музыкальными произведениями, так необычен ритм его прозы, так самобытен и глобален язык, – отзывались о "Секретном дьяке" и "Носоруком" литературные критики. Гул прошлого явственно доносится до наших дней. Только-только ещё задуман выход к Тихому океану, а приказной дьяк Иван Крестинин со товарищи уже идёт по бескрайним снегам Сибири, преодолевает громадные пространства, освещаемые лишь луной да северными сияниями, слышат гортанные голоса населяющих приполярный круг разноязычных племён; казалось бы, самые обыденные события становятся Историей. "Только что закончил (читать) "Секретного дьяка", – писал автору, прочитав книгу, Борис Стругацкий. – Отличная вещь! Вы один из поистине немногих в нынешней России, кто умеет писать исторические романы!"

Повесть "Шпион в юрском периоде" впервые была опубликована в журнале "Уральский следопыт" (1974). Намерения продолжать приключения шпиона у автора не было, но успех есть успех: одна за другой (иногда с большими перерывами) были написаны: "Шпион против компьютера", "Итака – закрытый город", "Ловля ветра", "Счастье по Колонду", "Спор с Дьяволом", "Приговорённый",…

«Пепел великой мечты человечества стучит в моё сердце», – писал один из рецензентов романа «Пятый сон Веры Павловны». К сожалению, великая мечта жить всегда и со всеми в дружбе и в мире, пока нигде и никем не реализована. Но отчаянные попытки продолжаются, они бесчисленны, они, наверное, будут продолжаться и продолжаться, по крайней мере до той поры, пока не будут найдены приемлемые для всех условия совместимости равенства и свободы, пока не будут сняты самой жизнью противоречия этой формулы. Она ведь далеко не однозначна, в чем пытаются убедить нас авторы романа, в своё время номинированного на Букеровскую премию.

Миры Геннадия Прашкевича разнообразны и неоднозначны. В одних хотелось бы жить ("Костры миров"), другие тревожат, пугают, даже отталкивают ("Божественная комедия", "Закат Земли"), третьи удивляют и привлекают внимание своей необычностью ("Анграв-VI", "Русский струльдбруг"), но всегда эти миры написаны талантливо и интересно, и всегда заставляют задумываться над местом человека во Вселенной, над возможностями и смыслом разума.

Третью книгу известного исследования Геннадия Прашкевича "Красный сфинкс" составили его собственные воспоминания о писателях-фантастах (и не только), с которыми он был близко знаком, дружил с ними. Это книга о том, как пишутся фантастические (и не только) книги, как они задумываются, как однажды писатель становится на путь создания неких виртуальных миров (и не только), какие тревоги и испытания ждут его на этом сложном и часто неблагодарном пути. Название"Бедекер по НФ или Книга о многих превосходных вещах" вполне соответствует текстам – написанным с юмором, знанием, и всегда с глубоким пониманием и уважением, о ком бы (и о чём бы) ни шла речь. Нелишне заметить, что одна из частей книги ("Азбука вины") выходила уже отдельной книжкой, но до читателей не дошла, поскольку весь тираж сгорел вместе с типографией при очередном обстреле Луганска в 2014 году. Не зря Геннадий Прашкевич всегда утверждал и утверждает, что нет ничего более фантастического, чем наша вполне реальная жизнь.