Цитаты из книг — Симона Мацлиах-Ханох

Существует теория – хотелось бы верить, что шуточная, – которая объясняет, почему мужчин так влекут блондинки. Оказывается, бледный цвет волос ассоциируется со смертью; а так как напористая энергичная женщина вызывает у мужчин ужас, они, естественно, предпочитают бледную вялость смерти.

Когда кто-то хочет завладеть миром и переделать его, Я вижу, что не добьется своей цели. Мир – божественный предмет, переделать его нельзя, Кто будет его переделывать, погубит его. Кто будет держаться за него, потеряет его. (Лао Цзы)

Итак: можно бояться, страх – чувство естественное и необходимое; нельзя бояться страха! Те, кто это понимает, боятся намного меньше.

Тревога, в моем понимании, – это разрушительный, кровожадный механизм, действующий рука об руку с депрессией. Тысячи раз мы умираем от тревоги, под ее влиянием мы становимся ходячими покойниками.

Даже западная медицина, веками направленная против повышенной температуры, кашля, насморка, рвоты и других, хорошо знакомых нам симптомов, сегодня видит в них необходимую защитную реакцию организма. Я бы прибавила к этому списку и депрессию. И все же, как воспаление, являющееся естественной защитной реакцией организма,…

Как нелепо выглядит то, каким образом мужчины воспринимают свой половой орган: он не только служит для получения удовольствия, но и является орудием агрессивного захвата. Согласно этой терминологии, король, воспользовавшийся телом спящей Талии, «вставил свой кинжал в ее ножны».

«Счастье всегда следует за тем, кто весел» – говорил рабби Нахман из Брацлава тем, кто обращался к нему за рецептом, как вылечить душу.

В каждой из нас живет охотничья собака, черная курица, замухрышка и принцесса, и мы сами можем решить, кто из них будет нашим представителем в этом мире.

Но иногда обстоятельства оказываются настолько тяжелыми, что для того, чтобы жить настоящей, полной жизнью, необходимо отдаться во власть жуткому и жестокому, как смерть, целительному механизму, которому наше общество дало имя – депрессия.

Когда мы отдаемся во власть круговорота, когда подчиняемся его ритму и становимся его частью, он становится частью нас: он больше не угрожает нам извне, а является той внутренней силой, которая толкает нас вверх сквозь жесткую почву наших будней изо дня в день, из месяца в месяц.

Когда-то давно в начале нашего знакомства эта женщина подарила мне замечательное упражнение, которым я пользуюсь, когда чувствую необходимость подключиться к целебным токам земли: «Представь себе, – сказала она, – место, где ты всегда чувствуешь себя уютно и спокойно. Найди там свободный участочек голой земли. Встань на…

И поэтому, когда в буддизме говорится «Я – ничто», когда Ницше говорит «Я – всё»; когда Дедал в романе Джойса утверждает, что он не должен своему другу денег, которые занял у него вчера, так как сегодня он уже абсолютно другой человек; когда Инанна-свет садится на трон Эрешкигаль-темноты и говорит ей: «Я – это ты», – все…

Братья Гримм, Шарль Перро и особенно графиня де Сегюр, которые зачастую в своих повествованиях берут на себя роль представителей «общества», описывают эти лесные прогулки с явным осуждением, придавая им другой (не так уж старательно скрытый) смысл: срывание цветка для них – «дефлорация», позариться на цветок – позариться…

Я уже упоминала, что ни разу не встретила сказку, героиня которой подвергается исправительно-воспитательным испытаниям по инициативе ее собственной матери. Эту роль всегда исполняет свекровь, бабушка, мачеха (именно поэтому в большинстве историй мать умирает, освобождая место женщине, более жесткой, менее сентиментальной,…

Сказка о Белоснежке – это идеальный образец продиктованного традиционной культурой разграничения между белым и красно-черным; модель того, как мы избавляемся от нашего красного и черного, сбрасывая их в глубины подсознания, откуда их затем необходимо будет высвободить – опустившись на дно, иначе, они станут нас…

Изучая «Белоснежку» и другие сказки, я убедилась, что их общеизвестные благопристойные версии в изложении Шарля Перро и братьев Гримм с большим трудом, но все же прикрывают язычески бесстыдную наготу древних сказаний, прямолинейно скандальных и искренних в своем изложении общечеловеческой морали, ради чего, собственно,…

Неважно, как мы там оказались – преисподняя всегда одна и та же преисподняя, а совершаемая там работа всегда одна и та же работа: все та же «грязная» работа, все то же глубокое погружение в нечистоты нашей жизни; все те же попытки сдуть толстые слои пыли забвения и подавления, которые покрывают «некрасивые»,…

Молодые женщины, жизнетворные и жизнеутверждающие силы которых были блокированы настолько, что попытка самостоятельно сплести нити своей жизни повергла их в состояние спячки (или полной отрешенности), в конце своего путешествия (первого) в небытие и назад открывают в себе бурлящие, рвущиеся наружу силы созидания,…

Выпустив наружу леденящий душу страх, она находит в себе внутренние силы, которые в состоянии противостоять этой, казалось бы, безвыходной ситуации и, как по волшебству, повернуть ее в свою пользу. Когда мы вот так, горько и громко плачем (желательно перед тем, кто действительно слушает и сочувствует), мы избавляемся от…

Я люблю повторять слова моей подруги Анат, которая говорит по этому поводу: «совершенный» – значит «совершенный», «за-конченный», а мы не «конченные», мы – «живые». Так и наше творчество, наша любовь, наш труд – все они тянутся к жизни.