Цитаты из книг — Густав Гилберт

Герман Геринг: Почему какой-нибудь крестьянин должен пойти и поставить свою жизнь на карту в войне? Никакой народ не хочет войны, ни в России, ни в Англии, ни в Америке, ни в Германии. Это руководители этих стран, те, кто определяют политику. Это всегда легко, привлечь народ к содействию, не важно, фашизм это будет,…

Геринг: Они /англичане/ не могли определиться, против кого играть. Теперь Россия стала очень сильной, и теперь им придётся искать ей противовес. Тогда они боялись сильной Германии, а теперь им придётся противостоять России.

Простой народ к войне не стремится ни в России, ни в Англии, ни в Америке, и Германия - не исключение. Это ясно. Но в конечном итоге политику страны определяет вождь, и не составляет труда уговорить народ согласиться пойти на войну. Требуется лишь одно - заявить народу, что на его страну напали, обвинить всех пацифистов в…

Альфред Розенберг: Я не говорил, что евреи - это менее ценная раса. Я даже не говорил, что они - другая раса. Я только сказал, что смесь культур не при водит ни к чему хорошему. Посмотрите, во что превратились Древние Рим и Греция!

Йодль: У Гитлера не было понятия приличий и сочувствия к людям. Он смотрел на людей как на массу, которая реализует его планы. Это я понял ещё тогда. Он судил людей только по тому, насколько они были ему полезны. Тогда он говорил, что нападение на Россию необхдимо, так как дипломатические методы исчерпали себя. Я думаю,…

Генерал Вестхофф: Каждый солдат, который воевал на восточном фронте, знает, какой ужасной была зима 1941ого. Конечно, умирали тысячи пленных от холода и голода. Русские поедали своих мёртвых товарищей. Я могу показать вам фотографии, как они рвут куски мяса из плоти. Да и они уже наполовину мертвы. Санитарные поезда…

Альберт Шпеер: Это было характерно для нашей лживой системы. Каждый должен был быть дружелюбен по отношению к другому, не важно что все старались навредить друг другу за спиной. В этом смысле я был такой как все. Я пошёл на день рождения к Герингу, не смотря на то, что я всеми силами работал против него и его политики.…

Герман Геринг: В мире слишком много людей /полушутливо/ наука должна придумать таблетки, чтобы накормить ими население. Или что-то такое.

Ганс Франк: Но Гитлер выращивал в людях зло. Да, это действительно феноминально!Когда я увидел его в фильме, показанном на суде, о создании партии, я опять на какой-то момент попал под его влияние. Я такой впечатлительный. Человек, сидящий на скамье подсудимых, сгорающий от стыда и вины, вдруг видит Гитлера. И поднимает…

Ганц Франк: Интересно наблюдать за реакциями. будто два человека спорят во мне. Я сам, Франк, который здесь и другой Франк - Наци-фюрер. Иногда я спрашиваю себя, это ты сделал все эти ужасные вещи? И тогда один Франк смотрит на другого и говорит: "Что ты за гнида! Как ты мог всё это натворить? Чувства рвут тебя на части,…

— Думаете, люди извлекут из этого урок? — Что вы — нет, — тяжко вздохнул Франк. — На человечестве лежит проклятье. Жажда власти и агрессивность пересиливают все.

"Легко привлечь народ к содействию, не важно, фашизм это будет, демократия или коммунизм. Народу нужно только сказать, что на него нападут, а пацифистов обвинить в том, что им не хватает патриотизма и они ввергают страну в опасность. Этот метод работает в каждой стране".

"Странно. Сидишь перед судом, на твоей совести столько постыдного, позорного. Исступленно думаешь, голову ломаешь над тем, как подыскать оправдание, за каждую соломинку цепляешься. А тут на экране появляется Гитлер. И ты выбрасываешь руку вперёд...".

"Самые выдающиеся личности в любой области человеческой деятельности - будь то политика, армия или преступный мир, - как правило, отличаются более высоким уровнем интеллекта".

— Это подлое подавление всякого инакомыслия, это презрение всего, что не вписывается в милитаристскую концепцию стойки смирно перед начальством! Это попирание человеческого достоинства! Растление молодежи! Этот народ предстоит перевоспитывать — фундаментально перевоспитывать! Мне кажется, пропагандисты, распространявшие…

я сказал ему, что, мол, дальше все наши потуги бессмысленны, Гитлер заявил мне, что невзирая ни на что мы будем бороться. И тут я понял, что он готов на все, даже на полное уничтожение немецкой нации, но не на добровольный отказ от власти. Конец этой истории вам известен.

Розенберг:— Все, что они (советские обвинители) тут наговорили о зверствах нацистов, в той же мере относится и к коммунистам.

«Я не могу этого понять. Знаете, он (Гитлер) же был вегетарианцем. Поедание животных вызывало у него отвращение, и всех, кто ел мясо, называл трупоедами. Я даже вынужден был скрывать от него, что иногда люблю побродить с ружьишком в лесу. Такое он никогда бы не одобрил. Ну как такой человек мог отдать приказ на проведение…

В самом начале никто не собирался никого истреблять — могу вас заверить! Я всегда стоял за мирное разрешение. Я выступал с речью перед аудиторией в 100 тысяч человек, речь эта впоследствии была распечатана во множестве экземпляров и роздана. В ней я выступал за мирное решение. Евреи должны были уйти со всех влиятельных…

Геринг повернулся ко мне. — Да, понимаю, — ответил он, беспокойным взором обведя зал заседаний. — И я понимаю, что за эти преступления весь немецкий народ обречен на проклятие. Но все эти жестокие преступления были настолько невероятны, причем даже то немногое, что становилось нам известно, что ничего не стоило…