— Мы не в армии, эй! — простонала я, еще глубже закапываясь под подушку. — Можно же как-нибудь понежнее?.. — Понежнее было в семь утра, когда я сказал тебе «доброе утро». Чуть менее нежно — в девять, когда я спросил: «Разве ты сама не хотела тренироваться?». А сейчас уж, прости, время крайних мер под названием полдень.