Цитаты из книг — Джеймс Миченер

Так что мы все проиграли вместе. Христиане, арабы, монголы. Ибо, когда у людей горит в сердцах религиозная ярость, на глаза их в то же время спускается завеса слепоты.

Он снова улегся и попытался уснуть, но не смог и стал размышлять над вопросом: если бы мне пришлось в самых простых выражениях рассказывать об иудаизме человеку, который ровно ничего не знает о нем, какими бы словами я пользовался? И едва ли не против его желания к нему вернулся образ оливкового дерева, и, осознав смысл…

Мы всегда были ьам где пламя пылало ярче всего, мы были в фокусе столкновения сил. Элиав - Куллинейну

Стоит однажды заявить, что вы ведёте священную войну, то теряете все возможности иного благородного выбора.

В день отъезда Джон Куллинейн спросил в своей небрежной ирландской манере: «Илан, почему вы, евреи, так усложняете себе жизнь?» Тогда Элиав не смог найтись с ответом, но сейчас, когда он потерял Веред по чисто еврейской причине и когда на его плечи со всей силой легла эта еврейская ответственность, он понял, что ему…

– Я всегда буду арабом, – ответил Табари. – Тот день сорок восьмого года в Акко… Почему ты не ушел со всеми? – Я принадлежу этой земле, – сказал потомок Ура. – Этому источнику, этим оливковым деревьям. Мы жили здесь еще до того, как вы стали народом. Когда стоило быть хананеями, мы были ими. В силу той же важной причины…

Молодой человек, который стремится называться художником, но не желает подвергать себя риску, не имеет шансов остаться в памяти людей. Искусство — это конфронтация, а ставка в ней — жизнь самого художника.

— Теперь с романом порядок. Семь страниц переделано как надо. Всякая шелуха отпала. Остались только мышцы, музыка и смысл. — Вы начинаете говорить как профессионал, — сказала Ивон.

Мы только и делаем, что бьемся над каким-нибудь незначительным моментом в литературе, тогда как реальная жизнь, питающая всякое творчество, со всех сторон окружает нас во всей своей красе.

Человек обретает мудрость двумя путями: при терпеливом накоплении знаний с их анализом и в результате божественного озарения, в одно мгновение высвечивающего целые века и континенты.

— Я на своем опыте усвоила, что такое роман. Это шестьдесят тысяч тщательно отобранных слов. И, только когда они выстроены на бумаге в определенном порядке, получается роман.

Религии всегда связаны с неприятностями. Но когда они сталкиваются с испытаниями, они становятся честнее.

Уделом художественной литературы являются реальные люди, действующие в реальном окружении. Любая проза, построенная на абстрактных идеях, обречена на неудачу — пиши о людях, а не о носителях идей.

— Не думаю, что критикам следует пытаться писать романы. — А почему нет? — Потому что мы много знаем.

— Самый страшный враг — массовая популярность. Она доказывает, что художник привел себя к наименьшему общему знаменателю. Призвание художника в том, чтобы, возвысившись над толпой, иметь дело с себе подобными, выискивая их и обмениваясь с ними взглядами, и писать, рисовать или сочинять музыку так, чтобы высвечивать…

— Художник всегда должен в некотором смысле противостоять обществу и полученным знаниям. Он должен быть готов идти необычными путями, отвергать принятые взгляды, возмущать, и бросать вызов, и воссоздавать новые подходы. Художник по своей природе стоит наполовину вне закона. Ван Гог идет наперекор нашему чувству цвета, а…

Попав во Францию, я без особого успеха пытался найти следы Стендаля, Флобера и Бальзака, ибо, если Англия делает все, чтобы ее великие писатели не оставались незамеченными для приезжих, то Франция делает все, чтобы ее писатели не попадались им на глаза.