Рецензии на книги — Андрей Турков

"Какой настоящий, какой интеллигентный биограф!", - говорю я и улыбаюсь. Андрей Михайлович Турков, этот тишайший интеллигент, опять умудрился протащить под полой совершенно антисоветские идеи в советскую книгу. Если вот в этой книге он проталкивает идею чистого, внепартийного искусства, то в книге о Чехове взял и заявил, что не всяк тот литературный персонаж хорош, который рожден для революции или высказывает революционные идеи. И ведь прямым текстом говорит, без единого иносказания! И с картинками, и с примерами - мороз по коже от таких героев. И уж если Чехов говорил, что этот герой рожден для революции, то кто же революцию-то делал? Какие страшные люди!

Название книги полностью отражает ее суть. Именно Чехов, именно время. Благодаря Андрею Михайловичу забудем все, что "знали" и…

"Второй военной зимой, в 1942 году, в нетопленных комнатах института на Тверском бульваре мы слушали лекции известного фольклориста и знатока древнерусской литературы профессора С.К. Шамбинаго. Он уже заметно одряхлел, часто повторялся или отвлекался далеко от темы. Впрочем, порой именно в этом случае речь его становилась особенно живой и интересной. Так однажды он набрел на рассуждение о стойкости красок, которыми писали древние мастера, и тут же с горечью заметил, что мы уже не можем себе представить то обояние, которое было когда-то в картинах Левитана, настолько потускнели краски на его полотнах. Он сказал это с такой печалью, как будто на его глазах ушел под воду удивительный живописный град Китеж..."

Если мы не откроем и не прочитаем биографическую прозу Андрея Михайловича Туркова,…

Когда у Твардовского обнаружили запущенный рак легких, ЦК партии было очень недовольно сим фактом. Если он умрет сейчас, в этом году, это слишком легко будет связать с закрытием его детища - журнала "Новый мир". С жестокой, несколько-летней травлей лично самого Твардовского. С другими, предыдущими случаями травли литераторов и их смертями от стремительно развившегося рака. ЦК партии сказало: Любые лекарства, любые врачи и операции. Только бы не в этом году. Что ж, раз партия сказала "надо"... Врачи и железная порода самого Александра Трифоновича помогли перевалить этот год.

Похороны писателя планировались, как планируются боевые операции. Кончина поэта стала для начальства серьезной «неприятностью»: как бы чего не вышло! Запричитал же вдруг старый писатель Леонид Борисов над гробом…

Автор книги, Андрей Михайлович Турков – советский и российский литературный критик, литературовед, автор многочисленных статей и книг по литературе. Член редколлегии журнала «Вопросы литературы». Особое место в его исследованиях занимала тема творчества А.Твардовского и поэтов военного поколения. Трудная и нудная книга, хотя это же почти учебник, а не художественное и даже не биографическое произведение… К слову, если читатель вообще ничего толком не знает о Салтыкове, то придется ему трудно. Поэтому лучше сначала просто прочитать справочные сведении о биографии Салтыкова-Щедрина. Потому что книга А. Туркова предполагает «подготовленного» читателя. Я принималась за книгу с большим интересом, потому, что читая попутно роман «Господа Головлевы», понимаю, что Салтыков был талантливым…

Добротная биография одного из любимейших писателей XIX века. Все хорошо и по делу, много интересного.

Сологуб, Мережковские, Белый, Соловьевы, Мандельштам… Автор книги об Александре Блоке готов описывать своего главного героя только через призму всех вышеперечисленных персонажей, а также еще доброго десятка других. Видимо, они представляли для него больший интерес, чем сам Блок. Добавьте сюда надерганные отовсюду краткие рецензии на картины живописцев того времени, разбавленные комментариями знаменитостей (например, Маяковского), и места для создания какого-либо правдоподобного образа поэта в книге не останется вовсе. То, что удалось по крупицам собрать из более чем трех сотен страниц, сводится к нескольким абзацам общей информации. Образ матери, гордящейся тем, что 17 летний Александр ухаживает за взрослой дамой 32-х лет, путем цитирования ее писем, Турков раскрывает гораздо полнее,…

Очень тёплая, душевная и жизненная книга, про боевой путь Красноармейца, его первое боевое крещение, ранения, госпитали, про первые годы войны, поражения, силу духа солдат, про товарищество и дружбу солдат. Про Победу!!! Ничего более патриотичного ещё я ничего не читал. Ставлю 5 +++

Есть такие книги, с которыми сразу понятно, что не поладишь. "Александр Блок" как раз такая книга. Мы с ней не сладили сразу как стало ясно, что фактов о поэте в ней нет, а есть только сплошной разбор наиболее известных творений автора.

Я, если честно, даже предположить не могу, кому может понравиться книга, в которой автор рассказывает в стиле учебника по литературе, что написано в той или иной блоковской строке. Я даже подозреваю, что и Блок бы краснел, как голый на людном бульваре, когда увидел бы как его символизм нещадно препарируют и из символизма превращают в капитана Очевидность. Однако, в учебнике по литературе, надо сказать, есть то, чего так хочется: фактов, цитат из дневников, из писем.

Здесь же ничего нет. Только видение автором поэзии. Эдакий концентрат графомании сводящийся…

Мы приходим смотреть на картины. Мы смотрим на картины. Мы размышляем. Мы не всегда способны понять художника. Мы можем понять его лучше, как и любого автора, если хотя бы немного будем знать его биографию. Ведь именно в ней кроются ключи к понимаю творчества.

Исаак Ильич Левитан. Сложная судьба, сложный характер. Полуголодные годы, бедная семья, сведение концов с концами. Как это повлияло на его творчество? Если мы всмотримся внимательно в его работы, то увидим пейзаж.  Пейзаж в конце 19 века не часто выделяли на фоне других жанров живописи, считали его простым.  Но не пейзаж Левитана. В отличие от Шишкина и Куинджи, пейзаж Левитана наполнен драмой, поэзией,  в нём как будто приятная тоска. Посмотрите на картины "Сумерки.Луна" и "Разлив".  Можете ли вы прочувствовать настроение художника…

Книга-биография Салтыкова-Щедрина включает большой социокультурный контекст, но запредельно скучная. Единственное, что запомнилось, - про "оттепель" первым пустил шутку Тютчев, а Салтыков-Щедрин ее расширил, уточнил. Так что первая "оттепель" случилась в 19 веке.

«— Я не дам в обиду мужика! Будет с него, господа… очень, слишком даже будет!» Автору ничего не стоит создать из Салтыкова образ «замечательного» человека. Надо – значит надо, и он старается. Главное почаще употреблять эпитеты хвалебные. И вот уже из прямого соучастника преступного царского (как любят повторять большевики) режима, Салтыков превращается, якобы, в первостатейного борца с оным. Несмотря на то, что в своей командировке (конечно же это была ссылка), Салтыков в поте лица трудится на должности старшего чиновника по особым поручениям. Ему даже поручают составить отчет по губернии за 1848 год. Будущий «защитник» народа, оказывается, занимался тем, что успокаивал бунтующих и ропщущих крестьян. Теоретически, если верить автору, Салтыков был конечно же на стороне крестьян. Но…