Шесть романов с собственной структурой

Эдвин Хилл рассуждает об использовании структуры истории для игры с перспективой и медленного раскрытия правды

Что случилось на самом деле?

Этот вопрос лежит в основе множества криминальных романов, и тем не менее ответ — сама правда — часто может зависеть от того, кто рассказывает историю и что он считает правдой. Авторы пользуются различными структурами для раскрытия информации таким образом, чтобы у читателями продолжали возникать вопросы и подходящие ответы. Когда эти правды не вполне совпадают, создается конфликт и напряжение.

Я люблю истории, которые заигрывают с перспективой, и как разные люди по-разному интерпретируют одни и те же события, поэтому вопрос «что случилось на самом деле?» лежит в сердце моего нового романа  Кому поверить . События происходят в течение одной ночи. Группа друзей собирается в маленьком городке после жестокого убийства. У каждого из друзей есть своя версия того, кто мог совершить преступление, и мы в свою очередь узнаем, как каждый персонаж видит эту историю. Еще мы узнаем их секреты, которых у них очень много.

На этот роман меня вдохновил фильм Акиры Куросавы «Расёмон», после которого такой стиль повествования  получил свое название (фильм вдохновлен двумя рассказами   Рюноскэ Акутагавы ). Так же как и телесериал «Любовники», и фильм, и книга показывают, как истории разворачиваются через призму разных точек зрения. Но существует множество интересных вариантов использования структуры для развития историй новыми и оригинальными способами и ответа на вопрос о том, что же произошло. Вот несколько моих любимчиков.

Все под подозрением

И все опадают   Рэйчел Хаузель Холл  и  Девять жизней   Питера Свенсона

Тяжело писать о структуре, не привлекая  Агату Кристи  и особенно ее сильный с точки зрения структуры роман  Десять негритят  — историю десяти незнакомых людей, оказавшихся на острове в океане во время шторма, где они один за другим встретились с создателем. Самое любопытное в этом романе Кристи то, что вместо описания традиционного расследования, скажем, Эркюля Пуаро или Джейн Марпл, расследование ведет читатель, собирая разные ниточки по всему сюжету, так что к концу только читатель знает всю правду.

За прошедшие годы  несколько авторов использовали такую структуру в своих сюжетах. Мне в голову пришли два автора, в чьих романах она удачно используется: Холл с  «И все опадают», которая переместила историю на остров у побережья Мексики и ввела дозу южно-калифорнийских реалити-шоу, и Свенсон с «Девять жизней»,  которому удалось сделать историю национальной, поскольку убийца охотиться на жертв по всей Штатам.

Роман в романе

Сороки-убийцы    Энтони Горовица

Сложно превзойти Горовица в том наслаждении от романа, которое он создал с помощью конструкции «роман в романе». Здесь история начинается с мета-пролога от безымянного редактора, который читает рукопись романа-загадки «Сороки-убийцы» в стиле золотого века. Рукопись касается многих сюжетных особенностей жанра, включая блестящего детектива и чуть менее блестящего помощника, загородный дом, убийство в закрытой комнате и — квинтэссенция — английские названия, как Пай Халл, и например Дингл Дэлл, среди прочих. Чем меньше говорится о том, как пролог связан со всей историей, тем лучше, а конструкция «роман в романе» оказывается необходимой для понимания романа и раскрытия убийства.

Игры со временем

Не в том месте не в то время    Джиллиан Макаллистер

Одна из моих любимых пьес называется  Предательство    Гарольда Пинтера . Пьеса начинается расставанием любовников, а потом движется назад во времени, так что в последней сцене герои заводят интрижку.

Макаллистер  использует похожий прием в книге «Не в том месте не в то время», которая начинается с того, как героиня Джен видит, как ее 18-летний сын ударяет кого-то ножом, в результате чего его арестовывают. Дальше Джен просыпается утром, но предыдущего дня, а не следующего, и по ходу романа Джен возвращается во времени все раньше и раньше и пытается предотвратить преступление. Как и в пьесе Пинтера, такая структура позволяет читателю увидеть события через призму будущего, отбрасывающего тень того, что случится, на каждое действие и решение.

Расёмон

Перст указующий    Йена Пирса

Как и мой роман «Кому поверить», «Перст указующий» Пирса — по структуре классический Расёмон, рассказывает все ту же историю. Происходит убийство Роберта Гроува, и дальше роман рассказывает о  последующем суде и казни другого персонажа с помощью разных точек зрения. Но какой замах! В Оксфорде 17-го века Пирс  выбирает рассказ от первого лица четырех разных персонажей: венецианца, приехавшего с визитом в Оксфорд, юриста, священника и математика и студента. После в изумительном заключении автор оставляет читателя собирать правду по кусочкам.

Семь смертей Эвелины Хардкасл    Стюарта Тёртона

Роман Тертона возвращает нас к Кристи, рассказывая, как гости съезжаются в английский загородный дом на бал-маскарад. Как в хорошем романе Кристи, сюжет начинается с убийства. Книга выделается главным героем, который включает в себя восемь характеров, пока загадка смерти Эвелины Хардкасл (и еще одного персонажа) медленно разворачивается по очереди через каждую из восьми точек зрения.

Разворот сюжета в середине

Я отпускаю тебя    Клер Макинтош

Иногда лучший трюк со структурой — придерживаться проверенных и надежных приемов и полагаться на  середину повествования, чтобы получить шок от идеального разворота сюжета. Вспомните Дороти из  Волшебника страны Оз , которая проводит первую часть истории в путешествии в Изумрудный город, только для того, чтобы узнать, что на самом ее история не о поиске волшебника страны Оз, но о чем-то более сложном. Многие могли бы назвать  Исчезнувшую   Гиллиан Флинн  — также пример  идеального разворота сюжета, так как роман совершенно преображается, как только раскрывается главная тайна.

Сначала кажется, что роман Макинтош «Я отпускаю тебя» рассказывает о поисках пропавшей женщины, которая посте смерти сына сбежала в далекую деревню на берегу моря. В истории говорится о Дженне Грей, которая пытается восстановить свою жизнь, и о двух офицерах полиции, которые ищут ее. Отлично подготовленный секрет, раскрывающийся в конце первой части романа, создает совершенно другую историю во второй части романа и дарит читателю тот самый разворот, который авторы романов часто мечтают написать.

Эдвин Хилл

Совместный проект Клуба Лингвопанд и редакции ЛЛ