8 книг об интеграции и ксенофобии

Я живу на малонаселенном острове посреди Тихого океана. Надо брать, сказали наши политики вчера, сегодня, позавчера. С тех пор, как двести лет назад колониальные поселенцы впервые спустились по реке за моим домом, а туземный воин Пемулвой пытался выгнать призрачно-белых захватчиков вниз по реке и обратно в открытое море.

Если верить телевизору, нам всегда грозит вторжение – раньше это были азиатские страны, теперь беженцы или мусульмане (по телевизору их часто даже не различают). Но всегда, всегда есть толпы людей, которые собираются за пределами наших вод в своих лодках и ждут подходящего момента.

Подавляющее большинство мигрантов и даже беженцев в Австралию прибывают не на лодках, но эти факты в дебатах не имеют никакого значения. Значение имеет то, что открытое море символизирует нашу уязвимость, а в лодки мы помещаем наши страхи – настоящие и воображаемые.

Люди моего отца тоже прибыли сюда морем. Это произошло в 1950-х, когда мы впускали их крайне неохотно, но труд мигрантов почти ничего не стоил, а нам было нужно отстроить дома и шахты. Семья моего отца состояла из иностранцев – бабушка была гречанкой из Египта, мигрировавшей в Эфиопию, где она познакомилась с моим дедом – эфиопом в оккупированной итальянцами стране. Это было очень сложное время, когда люди, подобные им, рано или поздно оказывались в британских лагерях для военнопленных.
Они сели на первую же лодку, лишь бы уплыть оттуда. Говоря простым языком, они столкнулись с обычными сложностями и расизмом, так же, как и следующие поколения аутсайдеров, приезжавших в Австралию. Потом папа познакомился с мамой, женщиной шотландско-английского происхождения, семья которой никогда не сталкивалась с мигрантами, пока мама не вышла замуж за одного из них.

Все это привело к написанию книги «Больше никаких лодок» и подборке книг, которые я советую. Я хотела создать нечто по-настоящему сложное, повествующее о том, как «аутсайдеры» и «инсайдеры» преодолевали страх перед нашими границами всеми правдами и неправдами. От главного героя, итальянского мигранта, который присоединяется к ультраправому антимиграционному движению в Австралии, до его дочери, поддерживающей левых, но забывающей заботиться о людях по-настоящему. О его сыне, который вырос в очень интернациональном сообществе и не слишком заморачивается по этому поводу. И о его жене, наполовину англичанке, наполовину австралийке, которая никогда не поймет суть травмы, наносимой миграцией.

Во время написания книги я искала похожие, где поднимались бы вопросы, связанные с национализмом, самоидентификацией, границами и принадлежностью. И, разумеется, как все по-настоящему великие книги, они рассказывают личные, человечные истории о сложных временах, в которых мы живем. Вот 10 романов, повествующих о наших внутренних границах и страхах.

«Хорошая жизнь в другом месте» Владимира Лорченкова – это совершенно беспрецедентная сатира на жителей некоего маленького городка в Молдове, которые все время пытаются перебраться в процветающую соседнюю Италию. По мере того, как большая часть города уезжает, мы начинаем осознавать, насколько границы влияли на коллективное воображение. Эта книга о больших трудностях, о том, как якобы объединенная Европа и советское наследие продолжают нависать над бывшими странами ОВД, но историю автор рассказывает, нацелив микроскоп на неприметные жизни людей из маленького городка.

У «Таракана» совершенно безумная энергетика. Хейдж отображает на страницах головокружительный калейдоскоп событий. Благодаря их накопительному эффекту читателю удается прочувствовать в полной мере сложный и противоречивый внутренний мир главного героя. Он иммигрант-аутсайдер, хулиган, вор, тот, кто разоблачает чрезмерно привилегированное общество не-мигрантов в Монреале. Вместе с тем ему очень хочется стать одним из таких буржуа, он поддерживает эксплуатацию других мигрантов и играет на чувстве вины благодетелей, выставляя собственную бедность и инородность как нечто необычное. А еще он воспринимает себя полутараканом, это эффективная метафора, притягивающая внимание к его невидимости и отсутствию сострадания в окружающем мире. Мне нравится, что его не припрешь к стенке.

Этот роман иллюстрирует, насколько сложным и глубоким может быть обсуждение того, как выглядит самоопределение, и почему художественная литература – лучший способ ведения таких дискуссий. Её роман наполнен теми типам транснационального самоопределения, рядом с которыми я выросла, но упоминание о которых крайне редко встречаю в книгах. Испаноговорящие сингапурцы растут в латиноамериканских кварталах США, китайцы без документов пересекают мексиканскую границу… Там даже есть магическо-реалистичный герой, которого называют архангелом. Все эти персонажи блуждают по Лос-Анджелесу, перерабатывая и переписывая географию сюрреалистическими способами, которые смещают наше понимание расы и места.

В «Сплитхеде» представлены от первого лица две интригующие точки на миграцию Мишки и ее семьи из России в Вену и сложностями, сопряженными с попытками прижиться в австрийской столице. Пока Мишка рассказывает историю со своей точки зрения, Сплитхед, сюрреалистический всезнающий персонаж, раскрывает читателям историю Мишкиной еврейской семьи. Он встревает каждый раз, когда один из героев подавлен. Он беспристрастно обнажает всю подноготную Мишкиной семьи, их тайные страхи и болезненные семейные воспоминания. Эта книга – буквальное воплощение старой пословицы, гласящей, что мигрант навсегда разделен пополам.

В «Теневых линиях» автор исследует пограничный вопрос в регионах Индии и Пакистана. Каждый герой в этой книге находится в стадии пересечения, возможно, повторного, некоторые из них требуют новых границ. В поэтической прозе Гош показывает, как границы не только разделяют людей, но и вытесняют их из собственных домов. Интереснее всего то, как он рассматривает идею, что границы сужают национальное и религиозное восприятие, и насилие, часто возникающее в государстве, когда оно указывает нам, кто мы и кто наши враги.

Главная героиня Адуа размышляет, оставаться ли ей в Италии или же вернуться в Сомали, где у неё умер отец, оставив ей семейный дом. Однажды Аде уже доводилось бежать от жестокого режима, но тогда немаловажную роль сыграли её властный отец и ограничения, наложенные на женщин в её родном городе. Однако в Италии она обнаружила, что Италия вовсе не та свободная страна радикальных перемен, которую она искала. Самое впечатляющее в романе то, как Сьего объединяет африканские сказки и фольклор, семейные истории, непростые знания об африканских и западных литературе и кино для изучения тем колониализма, расизма, сексуального угнетения и злоупотребления властью.

Главные герои – молодые люди Надя и Саид. Они постепенно влюбляются друг в друга, когда в безымянной ближневосточной стране, где они живут, вспыхивает война. При этом роман лишен сентиментальности. Он не кричит о своей политике читателю, что делает книгу столь бескомпромиссной и трогательной, когда речь идет о военных реалиях, миграции и беженцах. Надя и Саид открывают двери, которые ведут в другие места за пределами их зоны боевых действий, туда, где можно как обрести утешение, так и столкнуться с неприятелями. Не могу перестать думать об этой книге с тех пор, как прочитала ее.

«Как Майкл встретил Мину» (изданная в Великобритании как «Мы пересекаем границы») Рэнды Абдель-Фаттах – книга, которая одинаково проницательно и сострадательно исследует вопрос с обеих сторон. Читателю задаются непростые вопросы, в которых и кроется мощь книги. Майкл родом из семьи ультраправых антииммиграционных активистов, Мина – из беженцев. Впервые они встретились на митинге противостоящих сторон, их взаимоотношения развиваются и заканчиваются тем, что они идут учиться в одну и ту же школу. Все, что между ними происходит – это серьезные раздумья о расовых и классовых различиях, о национализме и о травмах, которые родители могут нанести своим детям, прививая им узколобые взгляды.

Перевод: ne-ta-lady
Совместный проект Клуба Лингвопанд и редакции ЛЛ