3

Писать о том, как сочиняются книги - это, наверное, самая откровенная форма душевного стриптиза для автора. Бурлящие водовороты страстей, смятые листы бумаги, бессонные ночи... Кто знает, что стоит за гладкими фразами, лихими сюжетами, оригинальными метафорами. И, пожалуй, здесь действует тот же закон, что и с колбасой или политикой - некоторым особо нежным читателям лучше не знать, откуда берутся их любимые романы и рассказы. Высокая литература слишком близка к жизни.

Стареющий издатель собирает в своём жилище отшельника-сибарита плеяду лучших авторов, некогда открытых им. Собирает не только для того, чтобы отпраздновать день рождения, но и чтобы посталкивать их лбами, понаблюдать за пикировками и заказать каждому рассказ на заявленную тему. Тема для малой формы выбрана идеально - недоразумение. Любителям рассказа в рассказе этот роман должен прийтись по душе - вместо одной истории читатель получает аж шесть. Это ли не выгодная сделка! Конечно, рассказы Умберто, Изабель, Фабио, Долорес и Антона нельзя назвать полноценными произведениями. Это довольно сырые задумки, наброски, скорее даже рассуждения. Кажется, лишь одна Долорес допишет свой рассказ и вручит хозяину перед отъездом, что вполне логично с учётом сопутствующих обстоятельств (и её рассказ кажется мне идеальным образцом жанра). Рассказы героев интересны не сами по себе, а скорее как окно во внутренний мир автора, как кривое зеркало, отражающее чувства, события, отношения. Иногда прямо и очевидно настолько, что читатель сразу догадывается о ком/чём идёт речь. Иногда осознание смысла рассказа приходит позже, когда озвучивается некое обстоятельство, от которого отталкивается автор. А иногда всё остаётся на уровне идей, что даже интереснее.

И вот, пока одни сочиняют свои сюжеты в перерывах между спорами, застольными беседами под изысканные яства и реки алкоголя, тасованиями в колоде отношений, Педро (уже не мальчишка, ещё не мужчина) готовит, наблюдает, рассуждает и взрослеет. "Для любовников и воров" можно назвать своеобразным романом взросления с весьма предсказуемым финалом (три интересные женщины и неловкий подросток в доме на отшибе...). Педро не по годам умён, начитан, рассудителен и мудр той мудростью, которая приходит лишь с опытом, её не почерпнёшь в книгах. Это немного сбивает с толку и вносит в образ диссонанс, хотя подозреваю, что это мои персональные околокнижные тараканы. По сути всё это сборище писателей отдаёт театрализованностью, нарочитостью, где-то даже искусственностью и отсылает к мысли, озвученной Антоном:

Всё – только литература. (с)