3

Трепещите, султаны сотейников, короли кастрюль и принцессы перечниц! Повара, кухари, стряпухи, официанты и судомойщики, объединяйтесь под флагом Накрахмаленной Салфетки! Устрашись, Париж, гастрономическая столица мира! Такого нашествия тебе не приходилось переживать с 1813 года, когда отряды голодных русских обучили французский общепит варварскому слову bistro!
К вам едет... нет, не ревизор. Заложив за пояс большую ложку, как Данди Крокодил охотничий нож, оценивать парижскую кухню едет ресторанный критик из Австралии. Бланманже бледнеет, эскарготы расползаются со сковороды, у лягушечьих лапок дрожат поджилки, тюрбо уходит на дно розмаринного соуса. Гром барабанов и рёв фанфар. Великий Инкогнито приближается.

Какая могла бы выйти книжка, Боже мой. Какой путеводитель по высокой кулинарии. Какой справочник по культуре, эстетике, и - чем шут не шутит - даже этике приготовления пищи. Ведь недаром скрытые, потайные механизмы того или иного явления принято называть кухней. Кухня политическая, экономическая, и, the last, but not the least, вкусная и здоровая.
Да только вот незадача, у Стивена Доунса неполадки и со вкусом, и со здоровьем.

Я не каламбурю. Это действительно нужно додуматься - ехать ревизовать рестораны, когда не минуло и полугода с операции по поводу язвы желудка. А я ещё и думаю: что ж ему, какое блюдо ни возьми, кажется пересоленным? Беременный он, что ли, или курить бросает? А оказалось, перед нами гурман-язвенник! Вот вам и ответ на сакраментальный грибоедовский вопрос "А судьи кто?"
С присущей ему откровенностью Доунс рассказывает обо всех подробностях очередного обострения: как его, извините, рвало, чем его, извините, несло. Всё в красках, обстоятельно. Приятного аппетита, медам, месье. Кто брезгливый. я не виноват. Хотя, конечно, столь смачное описание уместнее бы выглядело в медицинском трактате.

Не хочется бросать тень на профессиональную репутацию Стивена Доунза, тем более что "по специальности" он пишет информативно, дельно - когда даёт себе труд писать "по специальности". Но... от лука, вспомним кэрролловскую Герцогиню, лукавят, от горчицы огорчаются, а от язвы делаются язвительны. Доунз - классический турист-брюзга. Ему всё не так и всё не этак, начиная с угощения и заканчивая чем угодно, хоть Стеной Мира, при виде которой он пускается философствовать о пользе войн:

После войны рождаемость всегда идёт вверх... После войны экономика становится эффективней и прочней - вспомним ту же Германию и Японию. Некоторые страны превращаются в более демократичные и жизнестойкие - взгляните на Вьетнам...

После слова "Вьетнам" я захлопнула книгу и посчитала до десяти. Раз пятнадцать. Вот уж поистине, сытый голодного не разумеет. На территории Австралии организованных военных действий не велось никогда. Резня коренного населения, сколь угодно массовая, не в счёт, потому что оружие неравное. Интересно, прописал бы Доунс своей родине парочку авианалётов - для повышения демократичности и жизнестойкости? И что бы ему прописала родина в ответ?

То есть повторилась история с "Испанией" Полли Эванс: тема увлекательнее некуда, автор - мастер своего дела, читать невозможно. Вот жертва повышенной кислотности, милитарист с поносом: у самого желудок болит, пусть у читателей хоть гастрит разыграется. Горе любит компанию, но я в такую компанию не хочу и вам, камарады, не советую. Брюзгу долой из-за стола, пусть гастроэнтерологу жалуется.

Из немногих рассмешивших брюзжалок: Доунс пригласил свою племянницу в "Crazy Horse", на ревю с обнажёнными танцовщицами. Не буду комментировать ни его своеобразный выбор, ни псевдонимы див: Лассо Калипсо, Леди Пусс-пусс, Йодель Вайс, Мисти Флэшбэк, Нука Карамель, Венди Уинди, Афина Перфекто, Псико Тико, Ся Цикламен и Катя Киев (которую вам больше жалко?) Племянница, ликуя, прыгает от радости.
- Что же тебе так понравилось, дорогая Магали?
- О, спасибо, дядюшка, что ты меня пригласил! У некоторых девушек я заметила целлюлит!!

У них это семейное...