5

– Да что я такого сделал?.. – окрысившись, заорал он наконец. – Я тут вообще при чем?.. Что вам от меня надо!.. Да пошли вы все в…
И они пошли.
Все.
Евгений Лукин, "Словесники".

Не хочется писать этот отзыв - в какой-то мере выйдет отзыв на собственную юность, когда и посчастливилось познакомиться с Холденом Колфилдом, его рыжим братцем Алли и светловолосой сестрёнкой Фиби, которой так хотелось, чтобы её звали Кисела Уэзерфильд. Но, в сотый раз прочитав в рецензии сакраментальное "юношеский максимализм", я всё-таки хочу подчеркнуть, что максимализмом отдельно взятого мальца проблематика повести не исчерпывается.
Естественно, Ловец во ржи никаким образом не годится в учителя жизни. Он сам - ученик этой неприятной школы, так и не обретший наставника. Наверное, поэтому Колфилд так действует на нервы: своим безостановочным враньём, почти старческим брюзжанием и вечным недовольством. Сам Зиммель писал: «Нет ничего проще отрицания». И следование Холдена по пути наименьшего сопротивления, тогда как он призван (призван ли?) к пути сложному, не может не вызывать – раздражения? неприятия? Столь же несложного отрицания. А между тем, против чего протестует юный мастер Колфилд? Против того, что и в моей, например, душе не вызывает восхищения. Мне точно так же не нравится ходить по обрезкам чужих ногтей, выслушивать сальные подробности о подругах, смотреть пошлые мелодрамки, слушать нотации, обучаться там, где я обучаться не способна, терпеть лапанье соучеников и красноглаголивых преподавателей, стирать похабщину со стен. Другое дело, в моём уме давно проросло спасительное ну и что, лишь бы не было войны, а Холден лишь в конце повести дорастёт до осознания: «Проживи хоть тысячу лет, всей похабщины со всех стен не сотрёшь». Не сотрёшь. Но разве от этого легче?
Отвращение сэлинджеровского героя к учёбе трудно объяснить одним лентяйством. Он планомерно ищет исключения из школы, покидает почтенные стены с облегчением. Почему? Во-первых, существует определённый процент детей, которым интернат противопоказан чисто психологически. Ну, не тянут, и точка. Медведь нейдёт, так медведчику не лопнуть. Отдайте вы парня в обычную школку, наймите домашнего учителя – финансы, слава Богу, позволяют. А то все знают, что мальчику нужно, только мальчика спросить забыли. И не будем упускать из виду инцидент с Джеймсом Каслом. Легко догадаться, что сотворили с ним старшие ученики; вообще-то уголовная статья плюс доведение до самоубийства. Воображаю, какого шороху навели бы мои родители, стрясись подобное в нашей школе. Предкам Холдена - любящим предкам! - всё равно. Им важно, чтобы их дитятко получило престижное образование, а что в процессе изнасилуют пару раз – издержки-с. Забыл, забыл папаша Колфилд, как сам учился… Что дороже – аттестат зрелости или собственный зад?
Подытожим: смерть Алли, разлука с семьёй, опасность с тыла, инкубационный период туберкулёза. Диво, что никого не убил и английский сдал.
Для меня одна из самых сильных сторон повести Сэлинджера - точность, с которой отображены повадки жар-птицы по имени Высокая Температура. "Необъяснимые" подъёмы настроения и внезапные переходы к унынию и отвращению уже свидетельствуют о болезни Холдена, которую он сам не осознаёт. В его воображении болезнь и есть взрослость - непрекращающееся страдание, ни спиртным залить, ни табаком задымить. Мальчик с седой прядкой, мальчик с бутылкой, мальчик с проституткой: Нет, не понимаю я толком про всякий секс. Честное слово, не понимаю. Мальчик со всепобеждающей ёрнической речью: "…хороший человек тоже может вконец испортить настроение"...
В конечном итоге мы уже разговаривали фразами из "Пропасти". Например, если кто-то начнёт резать правду-матку в щепетильной ситуации, как не шепнуть: " и вдруг Эдди Марсалла пукнул на всю капеллу". Если правдоруб не замолк, можно с чувством пожать ему руку: "Молодец Марсалла! Чуть крышу не сорвал". Неуместные приглашения при водят на память телефонный разговор Холдена и Салли: "Я приду в сочельник, ладно? Уберу с тобой эту чертову елку". Сплетни изящно пресекаются одной цитатой: "Он потерял невинность четырнадцати лет, в Нантакете, честное слово!" или со вздохом: "Человек он был утонченный, но пил, как лошадь". А как приятно дружески подколоть коллегу: "Слушай, я для тебя присмотрел хорошего психа. Вон, в конце стойки. Ты пока не смотри. Я его приметил для тебя".
Но было и ещё одно обращение. Молитва там, где нет Бога. Молитва младшему, который ушёл к предкам.
Алли, не дай мне пропасть! Алли, прошу тебя!

Власти США справились с Ловцом во ржи, введя его горе, безумие и власть над миром, древнюю власть словесника, в школьную программу. Сочинения заставили писать зубрить из-под палки. Здорово, что Холден этого не видит. Это мне одной кажется, что его исчезновение - это счастливый конец?