Больше рецензий
11 августа 2011 г. 22:54
Лучшее на Лайвлибе
125K
1
РецензияВозможно, после этой рецензии меня убьют, но молчать я не могу.
Настолько отвратительного языка я не видел, наверное, никогда. Невозможно читать книгу, от одного созецания которой постоянно дергается глаз. Я всегда знал, что некоторые люди умеют придумывать истории, а некоторые - обличать сюжет в ЧЕЛОВЕЧЕСКИЙ язык. Маркус Зузак точно не относится ко второй категории. Даже самый гнусный переводчик не смог бы настолько испоганить хорошую книгу, поэтому на него я не могу "валить" все плюшки.
Это ужасно. Это надо подарить филологу, больному неизлечимо, чтобы его муки не продлились долго.
Я молчу про страшное каверканье немецкого языка, который, перед тем, как употреблять, не помешало бы выучить.
Не буду голословен - приведу примеры. В скобках комментарии, чтобы слегка разрядить обстановку.
Никто не заметил.
Поезд несся вперед.
Кроме девочки.
(Как в учебнике русского языка. "Проезжая мимо перрона, в поезде блевал человек".)
Одним глазом глядя, а другим еще видя сон... (и, через 5 строк опять)
Один глаз открыт. Один еще во сне.
Еще несколько минут, и мать пошла оттуда со священником.
(Пошла ты, мать... Оттуда. Со священником.)
День стоял серый — цвета Европы. Вокруг машины задвинули шторы дождя.
(Они были ярко-красные и с цветочками.)
Волосы у нее были сорта довольно близкого к немецкому белокурому, а вот глаза — довольно опасные.
(Исчерпывающая характеристика. Интересно, автор знает слово "цвет", или он с детства работал в мясном отделе?)
Кафель был холодным и недобрым.
(Он казался агрессивным, еще когда его положили. Никакого воспитания.)
Когда Ганс Хуберман в тот вечер зажег свет в маленькой черствой умывальне, Лизель обратила внимание на странные глаза своего приемного отца. Они были сделаны из доброты и серебра.
(А по краям радужки обделаны бриллиантами.)
Папин хлеб с джемом лежал недоеденным на тарелке, выгнувшись по форме откусов, а музыка смотрела Лизель прямо в лицо. (Иногда она пыталась ласково дать Лизель в дыню, но девочка уворачивалась. Хлеб ластился к ней.)
Школа, как вы можете представить, оказалась сокрушительным провалом.
(Подойдя к глубине пролома в земле можно было увидеть разбросанные по котловану парты и ошметки тел учеников.)
Лизель как девочку записали во что-то под названием БДМ.
(На входе ей выдали плетку и наручники.)
Жена его целый день сидит сложа руки, сквалыга, огонь развести жалеет — у них вечно холодрыга.
(Талант стихотворца детектед.)
Дверь открыл банный халат. А внутри халата оказалась женщина с испуганными глазами, волосами как пух и в позе забитого существа.
(Я сейчас заплачу)
Когда они проходили, Руди показал Лизель пуленепробиваемые глаза, злобно зырившие из окна лавки.
(и котэневыцарапываемые. однозначно.)
Через четыре года, когда она станет делать записи в подвале, ей в голову придут две мысли о травме намоченной постели.
(в самом деле. в намоченной постели и подскользнуться недолго.)
— Прости, Лизель. Сейчас мы не можем себе позволить.
Лизель не огорчилась. Не захныкала и не застонала, не затопала ногами.
(Героически подавила в себе эпелептический припадок, вызванный непокупкой новой игрушки. Это в войну-то. Ага.)
Не успела Лизель и слова сказать, как деревянная ложка опустилась на ее тело, словно пята Бога.
(Пауло Коэльо повесился на люстре.)
Во сне у меня по-прежнему живут страшные сны.
(И не поспоришь.)
Ганс Хуберман, закончив укреплять здание, обернулся и увидел его у себя за спиной — старик стоял и спокойно ждал, пока Ганс обернется.
(Я оглянулся посмотреть, не оглянулась ли она, чтоб посмотреть не оглянулся ли яяя... )
Когда Руди споткнулся и рухнул на униженный манекен, девочке стало и легче, и разочарованнее.
(Воистину неисповедимы пути Господни..)
Вообщем, вот так. Не знаю, как это можно вдумчиво читать, правда. Игра на жалость в книге такого уровня, что вызывает отвращение. Вызови сострадание к герою, а потом убей всех его друзей - это не есть рецепт хорошего произведения.
Даже мой ворд говорит - "слишком много орфографических и грамматических ошибок, чтобы их можно было отобразить". За сим и я умолкаю.
Ветка комментариев
Дамы и господа! Я давно тут не пишу.
Но мимо ЭТОЙ рецензии и последующего обсуждения я просто не смогла пройти.
Именно потому, что у отзыва столько плюсиков.
Уважаемый читатель tough_officer ! Да Вы же вообще всё неправильно поняли.
Это же специальный стиль такой - детски-наивно-неправильный.
КАК можно было этого не рассмотреть - и ещё и указывать на огрехи переводчика?
О_о
Может, у Вас какие-то диоптрии в очках странноватые?..
Или может, Вы глухи к музыке стиля? - ну так это недостаток не "Книжного вора".
Это Вам только кажется, что там неправильный стиль. Конечно, неправильный!! Действительно. Так и есть!
Открою Вам потрясающий секрет: Маркус Зузак именно так и задумал!
Я это настолько чётко вижу, что мне даже странно, КАК кто-то мог этого не только не рассмотреть, не увидеть... А потом ещё и пытаться критиковать - то, что не понял и не прочувствовал.
"Музыка смотрела Лизель в лицо" - это потрясающая картина, нарисованная словами. Это образ.
У меня от этой неправильной грамматики - буквально мурашки по коже.
Чтобы ТАК неправильно и выразительно написать - надо быть просто гениальным писателем.
шторы дождя - это тоже зримый зрительный образ.
Глаза, которые сделаны из доброты и серебра.
Я на этих фразах буквально замирала. От них - перехватывает дыхание!
Я уверена, что переводчики и редакторы не испортили текст.
Не, ну конечно... вот Пехов - это да... Это потрясающая и выдающаяся литература. - не пропустите иронию в моём голосе. гы...
Но самое печальное - это вот эта куча плюсиков. Если бы не эти плюсики - я бы точно промолчала.
Я очень сильно рекомендую Вам удалить этот отзыв (чтобы не позориться). Или сильно его отредактировать - как-то указать в самом его начале, что Вы признаёте, что недопоняли особенности стиля.
Извините за наезд, конечно.
У меня боль по поводу такого восприятия Великой Книги и её неподражаемого "неправильного" стиля.
Вы написали в точности то, что я думаю и об этой рецензии, и о книге. Спасибо.
Я вам очень благодарна за этот пост - как нельзя лучше отображает мое отношение и к книге, и к данному отзыву.
Я тоже не могу пройти мимо=)
А можно указать источник столь точной информации?
Если Вы сможете предположить, что игра слов и "неправильная грамматика" Зузака создает дополнительные смыслы и образы, и что автор именно так и есть, то Вы сможете ощутить неподражаемый вкус этой книги.
Стиль Вудхауза и Дяченок Вы воспринимаете?.. а у них игра слов тоже есть.
У Дяченко, например:
Глазунья смотрела на него сперва пристально, потом со все возрастающим равнодушием и, наконец, тупо и покорно.
- выразительный образ.
То, что Зузак специально так "неправильно" писал, - я это просто чувствую. Мне не нужно для этого дополнительно читать литературоведческие труды о его творчестве.
Браво!!!!!