Святая Елена, маленький остров. Убийство Урицкого (сборник)

Как всё-таки приятно читать такие размеренные вещи. Всё уже давно закончилось, слава Наполеона прошла, он - уже история, хоть ещё доживает свои последние дни на задворках Европы, где ничего не происходит. Есть некоторое очарование, когда писатели берутся описывать увядание гения, тирана, полководца на полях сражений, а не на бумаге; того, кто почти все взрослые годы прожил в ореоле нереальности, легендарности, о ком слагают мифы при жизни, кому отдают дань уважения даже враги.

По сюжету, это - четвёртая часть цикла, но по времени написания - она открывает тетралогию о Наполеоне, создавая интересный круг. А сколько интересных замечаний преподносит Алданов.

Императора особенно раздражало то, что из тысяч преступлений, которые были им совершены, глупые люди неизменно попрекали его убийством…

Марк Алданов. Фигура неизвестная, привлекательная, вызывающая уважение априори, но так и оставшаяся неизвестной даже после прочтения.
До недавнего времени об этом человеке я не знал вообще ничего. Что это за писатель? Когда он жил? Что писал? Каких придерживался взглядов? Абсолютная пустота. Если бы кто-то год назад мне назвал это имя, я бы не знал, что ответить. Но около года назад я лопатил архивы Нобелевской премии и в частности Нобелевской премии по литературе, и с удивлением обнаружил имя Алданова  в списках номинантов на Нобелевскую премию. Причём не один раз. Ну ладно Мережковский, тем более Ахматова или Набоков.  Даже странная номинация Краснова вызывает меньше вопросов, чем имя Алданова.  Как вы понимаете, я говорю исключительно о себе. Вполне допускаю, что для филологов или…