Тропик Рака. Тропик Козерога. Черная весна. Дьявол в раю. Тихие дни в Клиши. Мара-Мариньян. Рассказы (сборник)

Все совпадения с реальными людьми и событиями неслучайны. Мировые порядки упрямы, но я ещё упрямее. Эту историю я пытаюсь написать с 2012 года, но каждый раз она пропадает, ломается, попадает под запрет, стирается или просто аннигилируется неизвестно с чего. А вместе с тем растёт и с каждым месяцем становится чуточку длиннее, скоро уже не влезет ни в какие рамки. Каждый раз я пишу эту историю по-разному, хотя она одна и та же. За что ухватиться сейчас? Начало всегда самое сложное. Пожалуй, не буду мудрствовать лукаво и расскажу всё в хронологическом порядке, для чего мне надо будет ухнуть куда-то в начало двухтысячных годов. Жила-была одна…

Будь без притворства со мной откровенна. Будь же честна, словно в молитвах... Стать мне позволь твоим пасмурным небом В лужах у ног. Солнечным бликом. Будь разговорчива. Будь непослушна. Делай наперекор мне. Не вторь. Будь тишиной. Будь же бездушна. Не дай умереть хоть капле из слез. Ветрена будь. Порою серьезна. Будь мне опорой в минуты безумства. Просто молчи. Будь мне как воздух. В ссорах бросай о стены посуду. Будь компромиссной. Будь сумасшедшей. Причиной не спать. Причиной страдать. Встретились мы по одежде... Но я не спешу тебя провожать. Будь моим пульсом. Без остановки. Темп не сбавляй. Бейся все чаще. Бейся как дождь о подоконник.…

На ветвях сияют тихо Призраки листвы - Пенье птиц, как ласки психов Бредящих в любви. С неба ласточки слетают.. Ангелы весны, А душа в лазурь мерцает, Облетают сны. Разминулись мы с тобою Ласточка моя. Умер этой я весною, Я теперь - ничья. Лишь ладонь моя порхает В синеве стиха, По привычке, и рыдает За окном, ольха.

...Читала фрагменты "интересные" девчонкам на работе,глаза закатывали,фукали,морщились... Говорили мне-"Что ты читаешь?!") ...Прекрати,не читай... Нет,вы посмотрите на них,фукалки интеллигентные:))

Папа часто ругал меня и запрещал читать его книги. А мне нравилось, это "животное" было прекрасным автором - и поверьте, я приравниваю его произведения к Камасутре. Многие считают его бездарным, или вычитывают только сцены сексуального характера. но - помимо всего прочего этот человек совпал со мной почти по всем пунктам в тот момент. Я бы хотела с ним познакомиться, тогда - мне казалось он и есть СВОБОДА. Пусть он и врал. Но как он это делал!

Нынче читаю нувыпоняли какую книгу. Однажды мой приятель Анатоль зашел повидать меня. Нанантати был в восторге. Он уговорил Анатоля остаться на чай. Угощал его сухим хлебом и жирными лепешками. «Вы должны приходить к нам каждый день и учить меня русскому языку… Чудесный язык… как это вы говорите? Боршть? Енри, пожалуйста, запишите это для меня…» И я должен не просто записать, а напечатать на машинке — он любит смотреть, как я это делаю. а в «Пикнике на обочине» , прочтённом третьего дня, было вот так: К дьяволу все это! Напьюсь сегодня как зюзя. Ричарда бы ободрать, вот что! Надо же, стервец, как играет… Ну ни с какой картой его не…

Долго думал, куда это поместить - в рецензии или истории, но больше все-таки хочется рассказать об истории, а точнее о предыстории знакомства с Миллером. Сидели мы значит с другом на кухне и пили уже второй день. Вообще все уже, кажется, боятся нас, а может и не могут столько пить. Поэтому мы пытались придумать план, чтобы кого-нибудь заманить и желательнее всего кого-то из девочек. Но с глупыми девочками пить тоже не хотелось, и мы придумывали разные варианты, отправляли в ищу тебя сообщения, что "видели тебя с подружкой, ты покупала книжку Буковски, а потом спустилась в винный магазин", но нас не публиковали. Пытались с кем-то…

О Таня, где сейчас твоя теплая п...нка, твои широкие подвязки, твои мягкие полные ляжки? В моей палице кость длиной шесть дюймов. Я разглажу все складки и складочки между твоих ног, моя разбухшая от семени Таня... Я пошлю тебя домой к твоему Сильвестру с болью внизу живота и с вывернутой наизнанку маткой... Твой Сильвестр! Он знает, как развести огонь, а я знаю, как заставить его гореть. Я вливаю в тебя горячие струи. Таня, я заряжаю твои яичники белым огнем. Твой Сильвестр немного ревнует тебя? Он что-то заподозрил? Что-то чувствует? Он чувствует в тебе. Таня, следы моего большого члена. Я разутюжил твои бедра, разгладил все морщинки между…

Читая Г. Миллера и прочих авторов, которые заставляют тебя прислушиваться к себе, заглянуть внутрь, обнаруживаешь в себе отбойный молоток, который не утихает ни на секунду. Он перемешивает внутри все мысли, заставляет дрожать руки, а ноги бежать в неизвестность. А эти книги создают резонанс, порождая внутри сначала тошноту, а потом дикий крик. И из этого невыкрикнутого крика рождается навязчивая идея схватить этот молоток и остановить его. Но внутри все трясется так, что нет никакой возможности схватиться хотя бы за что-то и подползти к молотку, поэтому начинаешь хвататься за все, что снаружи: людей, идеи, мир.. Но все при прикосновении…

А есть такая интригующая магия писательства в этой книге. Мне подарил эту книгу молодой человек-поэт, приехавший на один день в мой город. Я скрепя сердце прочла ее, выписала все интересные моменты и возненавидела. Она осталась для меня тяжким камнем, связывающим меня и письмо, что выплывает со дна, голося "в тебе созревает книга". И теперь я пишу. Она осталась камнем воспоминаний, связанных с гостем, которому я взамен подарила Почтальон всегда звонит дважды . И угадайте, какие две книги теперь стоят рядом на нашей общей книжной полке?