Рецензии на книги — Клаус Манн

Знакомству с этой книгой я обязана своей любви к Мефистофелю и человеку, глубоко этой любви сочувствующему и не только просветившему меня касательно существования этого произведения, но даже и книгу вручившему. И хотя приписка «История одной карьеры» не заставляла ждать Мефистофеля во всей своей красе, кое-какое его эхо, и даже весьма ощутимое, через это произведение все-таки пронеслось. Это, понятное дело, хорошо, не то читать мне заведомо проигрышные лекции Клаусу Манну (к слову, сыну !самого! Томаса Манна) о нездоровом названии.

После чтения «Будденброков» так и тянет написать «история гибели одного семейства», а после чтения «Мефистофеля» - «история одной карьеры». Но все уже написано до нас, красуется в названиях и отражает суть произведений. Хендрик Хефген, мнивший себя особенным…

Это прекрасный роман, едко и метко демонстрирующий трансформацию личности в рамках разных внешних систем. Об отношениях человека и власти и о тех приоритетах в жизни, что позволяют не видеть очевидного. За репетициями в театре не замечать и как сменяются времена года, и как исчезают приятели, бывшие противниками текущего режима. Не сделать ничего плохого собственными руками, а просто воспользоваться ситуацией. Ни грамма корысти, лишь то желание творить и раскрываться, которое оказывается сильнее совести и которое как будто бы стоит сделок с власть имущими.

Но шут ты для тех, по чьему щелчку пальцев решаются людские судьбы. Ты кажешься им занятным, ты их забавляешь и развлекаешь, и потому тебе спускают с рук и некоторую твою дерзость, и твоё сомнительное прошлое, и иногда…

На самом деле, я уже много лет переживаю, что Томас Манн оставил нас без своей биографии. Какая там биография! Он и понравившийся мне роман-то не дописал. Сиди вот, сам сочиняй, что там случилось с Томасом Крулем... Но оказалось, что сын Томаса Манна и продолжатель писательской династии Клаус Манн отчасти восполнил этот зияющий пробел в литературе. Потому что написал свою замечательную книгу "На повороте". И этим в моём лице убил сразу двух зайцев. Потому что отчасти удовлетворил моё любопытство в отношении жизни его отца, и совершенно определенно - заинтересовал своим собственным творчеством, поскольку Клауса Манна я теперь непременно читать буду. Хотя фигура он довольно противоречивая. Очевидно умный, тонкий, и всю жизнь - в тени не просто великого отца, а целого семейства, которое и…

Как известно, каждый читатель видит в книге своё. Боюсь, в данном случае меня увлекли "приключения тела", а "приключения духа" остались невостребованными. Действие, описания - да; размышления - нет. Соответственно, и читалась книга неровно: то мелькание страниц, то в час по чайной ложке. Детство, юность, путешествие в Америку, появление "коричневой чумы", война, эмиграция - всё это было очень интересно. Рассуждения о литературе поначалу тоже, но быстро стало понятно, что мне не хватает базы, где уж тут разобраться... А размышления о жизни вообще... ну, маловато нашлось точек соприкосновения, и не было мотивации вникнуть как следует. А книга на самом деле хорошая, тут каждый может найти что-то своё. Да хотя бы свидетельство умного человека о современной ему эпохе: первая половина XX века…

Не знаю, обладал ли композитор Чайковский гипнотическими способностями при жизни (биографы об этом умалчивают), но после смерти такие способности явно ему присущи. Во всяком случае, те самые биографы, будь то Нина Берберова или Клаус Манн, вдруг становятся невыносимо сентиментальными, начинают лить слезы, писать какие-то милые глупости, вообще вести себя, по меньшей мере, странно. Как сам Чайковский. Поскольку был он (вот это известно достоверно) личностью впечатлительной, мнительной, склонной к истерии и непредсказуемым поступкам. Авторы – Манн тут не исключение – в композитора буквально влюбляются, оправдывают любые его прихоти и заскоки. То ли однозначно считают гением, то ли искренне сочувствуют, как брату меньшему – сирому и убогому. В общем, Чайковский у Манна – очень хороший…

Человек, полное имя которого звучит как Клаус Генрих Томас Манн, с первых глав этой автобиографичной хроники перестал быть неким немецким автором старенькой книжки, ставшей отчего-то ненужной университетской библиотеке: Эйси, как ласково звали его в детстве, оказался старым другом. Он много был неправ, а его жизнь поначалу показалась мне такой чужой и незнакомой... Но он стал другом - умным, внимательным и проницательным, несчастным, бесприютным другом. Он не был мудр, но очень мудро относился к людям и подмечал - как точно и как мудро! - маленькие закономерности маленькой жизни. Он понимал и знал людей. Он понимал и любил искусство. Скиталец-космополит, всю жизнь стремившийся примкнуть к какому-нибудь сообществу и нашедший лишь одно - сообщество самоубийц, составил "эту хронику скитаний…

С ним была истерика от счастья. Премьер-министр пригласил его на интимный ужин во дворце.

Самый известный роман сына нобелевского лауреата Томаса Манна Клауса Манна повествует о том, как под давлением внешних обстоятельств, а именно смены власти, кардинально меняется мировоззрение одного немецкого актера. Как с позиций человека, сочувствующего коммунистам, он переходит в фашистский лагерь.

1930-е, Берлин. Главный герой, актер Хендрик Хефген, человек вышедший из низов, небесталанный и самостоятельно добившийся успеха в гамбургском театре, делает первые шаги на столичной сцене. Особенно успешно Хендрику удается роль Мефистофеля и другие роли «элегантных негодяев, убийц во фраках, исторических интриганов».

Он так законченно, так абсолютно воплощает зло! Это редкостный феномен.

Ведомый…

После чтения произведений Томаса Манна, захотелось прочитать самую известною книгу его сына Клауса. Тем более, я раньше видел блистательную экранизацию этого романа с Клаусом Марией Брандауэром в главной роли. Роман нас сразу вводит в роскошный зал, где отмечается день рождения всесильного премьер-министра Третьего рейха ( мы в нём без труда узнаём Германа Геринга) и наше внимание понемногу сосредотачивается на находящемся в фаворе у Геринга Хендрика Хефгена-- директора государственных театров. Он вызывает всеобщее восхищение, ведь даже супруга всесильного Геринга считает его величайшими актёром Германии, а сам министр пропаганды (Гебельс) жмёт ему руку. После этого нас отправляют в не очень давнее прошлое (рубеж 20-х-30-х годов-- последние годы Веймарской республики) и мы знакомимся с…

С этой книгой что-то не так – такая мысль преследовала меня во время чтения. В чём же причина? Попробую поразмышлять под волнительно-красивый аккомпанемент последней, шестой «Патетической» симфонии.

Итак, Пётр Ильич Чайковский – величайший русский композитор, известный любому мало-мальски знакомому с миром классической музыки человеку. Открывая роман Клауса Манна, я ждала как будто бы личного знакомства с гениальным музыкантом, и нельзя сказать, что я его не получила. Не так масштабно и полно, пожалуй, как хотелось бы, но всё же знакомство состоялось.

На страницах романа автор рассказывает о последних 6 годах жизни Петра Ильича, когда он уже сформировался как личность и композитор, достиг положения в обществе и признания публики. Он путешествует за рубежом с концертами, знакомится с…

Утомилась от патетики, сентиментальности, прохладных пальцев, золотистых глаз, багровых пятен на лбу и синей жилы там же.

Не исключаю, что автор нежно любил творчество Чайковского и даже более того, относился к композитору с большим уважением и трепетом, однако, книга Клаусу Манну не удалась. Возможно, фактология и художественные домыслы автора и сплелись в экстазе, но что даёт читателю этот симбиоз? Ничего.  Мне, как читателю, Клаус Манн не дал ничего, кроме ощущения гадливости. Понимание сложной натуры композитора? Здесь и понимать нечего - автор на каждой странице сообщает о гениальности, неудовлетворённости и робости Петра Ильича. Творца Манн не показал, не удалось ему проникнуть и припасть к истокам гениальности Чайковского)) Выполнима ли эта задача вообще? Не знаю. Ставил ли её…

Клаус Манн - сын великого Нобелевского лауреата, сын того, чьи книги немцы сжигали во время войны, сын того, которого я не осилила дочитать до конца, всего в двух не очень толстых томах, хотя никогда не бросаю дело на полпути... Так почему же я взялась за "Патетическую симфонию" его, еще менее известного, для меня, сына? Наверное "повелась" на аннотацию и в глубине души, надеялась что она и правда заинтересует своей качественностью и трогательностью.

Моя любовь к Петру Ильичу продолжается чуть меньше года и я с удовольствием погружаясь в волны его волшебной музыки и посвящаю часть своего свободного времени изучению его жизни. Я с энтузиазмом взялась за книгу, в надежде узнать какие-то новые для себя детали, взглянуть на жизнь русского композитора глазами немецкого писателя. И…

Наверное, писателю проще создавать произведение с вымышленным героем. Если речь в романе пойдёт о реальном человеке, то суд читателей может быть жестоким. У каждого найдётся шпилька, которой он будет тыкать в писателя со словами "А я себе не так его представлял! Не так, не так, не так!". И ведь не докажешь, что писатель-то прочёл огромное количество эпистолярного наследия своего героя, а читатель нет. Шпильки будут больно, а главное, несправедливо, колоть. А вы добавьте к этому ещё и ошибки! Тут уже в ход пойдут топоры, которыми кто-то захочет отрубить писателю руки

У Клауса Манна ошибки встречаются, хотя и незначительные. Например, Майданово композитор продать не мог, потому что имение ему не принадлежало, он там просто снимал дом. Есть и другие неточности, но не буду сейчас на них…

Эта книга позволяет лишний раз задуматься о судьбе творческих людей, гениев, чья жизнь, и внешняя, и внутренняя зачастую далека от того, чтобы казаться идеалом и образцом для подражания.

Как уж здесь не вспомнить знаменитое стихотворение Ахматовой: «Когда б вы знали, из какого сора Растут стихи, не ведая стыда...»

То же самое и с музыкой. Возможно, кому-то непросто будет свыкнуться с мыслью о том, что сильные взлёты могут сопровождаться ужасающими падениями, что величие души может соседствовать с мелочностью в привычках, что гениальный композитор в быту представлял собой довольно-таки невыносимого человека, местами близкого к паранойе и так далее. Я в это верю, потому что непостижима душа человека, особенно человека выдающегося — ну и потому что по собственному опыту знаю, как творчество…

Зачин вступительной статьи настраивает на иронический лад: «у Клауса Манна было трудное детство: он был сыном гения». Затем бурная юность в казалось бы обновленной Германии, эмиграция, война, служба в американской армии, и самоубийство в Каннах – где искать легкость? А главное зачем? Скорее интересно, что, как и почему сумел сделать в литературе «сын гения». Какой надо обладать уверенностью в себе и здоровой наглостью, дабы не побояться выйти на то самое поле, где столь высоко оценен собственный отец? Журналист, драматург, писатель, словно «и жить торопиться, и чувствовать спешит», без сомнений Клаус Манн входит в мир литературы. Быть может потому, что это его родной дом? И снова уверенность на грани «само» - замах на großer Dichter Гете, на Фауста, на зловещую, хоть и ироничную, фигуру…

Очень мощное произведение, особенно резонирует в данный момент, идёт 2024й год, Россия.

Глубокое описание сумасшествия людей. Главный герой, которого не можешь сразу оценить негативно. Все происходящее с ним довольно логично: человек действительно одаренный, с харизмой, которого свой же талант душит и делает своим рабом. Не будь у него ослепительного умения применять на себя маски, у него было бы больше шансов стать благородным человеком.
Это первое знакомство с автором, и не будь такого хорошего писателя, как Томас Манн(отец Клауса Манна), я бы не посмотрела с сторону Клауса Манна. Наверное, эти слова были бы неприятны автору Мефисто, но что поделать, Томас Манн действительно умело пишет. Если кому-то понравилась эта книга, смело рекомендую Фаустуса Томаса Манна.

Хендрик Хефген всегда мечтал о славе и влиянии, ведь нельзя отрицать его бесспорный талант актёра. А вот путь к славе порой лежит по трупам врагов, а иногда и друзей. Хендрик оказался перед трудным выбором - совесть и благородство или признание, деньги и преклонение. Что же он выберет? Сможет ли заключить соглашение со своей совестью и смириться с фашистским режимом? Что я могу сказать о книге? Определённо, книга написана прекрасно, богатым языком, хорошими диалогами, хлесткими выражениями, но вот главный герой... Если вас не смущает то, что Хендрик просто слабовольная свинья, с извращенскими наклонностями, дурным характером и абсолютно пустой головой, то книга должна понравится. Вот несколько определений Хендрика :

Страсти , которые он знал, всегда шли на пользу его карьере. Он ни в коем…

Остросюжетный роман Клауса Манна (сына знаменитого писателя Томаса Манна) проникнут таинственной, почти мистической атмосферой.

В основе сюжета лежит история духовной деградации известного немецкого театрального актера Хендрика Хофгена, который был сначала приверженцем рабочих и интересовался идеями социализма. Но с приходом к власти нацистов во главе с фюрером все меняется. Хендрик приспосабливается к новой власти, изменяя старым взглядам, предает близких людей.

Актер, играющий на сцене Мефистофеля (из трагедии Гете "Фауст"), даёт себе клятву во что бы то ни стало добиться славы, денег и признания. И он продаёт свою душу новому дьяволу - Фашизму. Но потом понимает свой крах: при дьявольском нацистском режиме, где все контролируется, нет места настоящему искусству и свободе, и в любой…

Предупреждаю - это постоянный оффтоп, книга читана-перечитана многократно, наслоились впечатления и ассоциации разных лет, сложно удержать мысль в русле))

Он, пожалуй, подходит к этому общества, у него то же фальшивое достоинство, тот же истерический порыв, тот же тщеславный цинизм и дешёвый демонизм.

Не люблю житейские мудрости - банальности, возведённые в ранг истины. Особенно вот это вот "на детях гениев природа отдыхает". Сказал один дурачок и сто мильонов повторили за ним, скорбно кивая головами, мол да-да, это правда. Если же спросить о Дафне Дю Морье или Клаусе Манне, в ответ услышишь "исключение подтверждает правила". Спорить бессмысленно, но, как говаривал Воланд, каждому будет дано по его вере. Да сбудется же это! Вот так неожиданно в мой рассказ о книге Клауса Манна…

Оглядываясь назад и видя себя ту, что брала эту книгу в самом начале своего пути, я чувствую себя сейчас так, будто прошла Афганскую войну. Меня трепало и мотало из стороны в сторону не из-за динамичного сюжета или море крови, а из-за обычных человеческих судеб, что были уничтожены и извращены новым режимом Германии 30х годов.

В начале я не понимала, к чему именно ведёт меня автор. Вот главный герой, он актёр и звезда театра, Хендрик притягивает к себе все взгляды и заставляет трепетать сердца своих зрителей. А вот уже в следующей главе он танцует странные танцы перед черной женщиной в зеленых сапожках, что угрожает ему красной плеткой. Не придав этому особого значения я и дальше шла по сюжету и просто наблюдала за бытом людей того времени. Это было как наблюдать за грозовыми тучами…

«И чего им всем от меня надо? Почему меня преследуют? Почему все так жестоки? Я ведь всего-навсего самый обыкновенный актёр!» - восклицает в конце этой очень неоднозначной книги главный герой с необычным именем Хендрик. И действительно: что им всем – и коммунистам, и пацифистам, и национал-социалистам – надо от несчастного актёра с большими амбициями в Германии первых лет «коричневой» диктатуры и накануне оной? Быть Манном и писать плохо в Германии практически то же самое, что быть Быковым и писать плохо в Беларуси, быть Толстым или Достоевским и писать плохо в России. Это нонсенс. А к Клаусу Манну отношение было вдвойне недоверчивым: он не просто Манн, он сын «того самого» Томаса Манна. Да и исторический период, описываемый в романе «Мефистофель», не из простых. Сам сюжет грозит…