Цитаты из произведения Дочь Деметры

— Я скажу это только вам, а всех остальных буду просто посылать, – тихо сказала она. – Вырежете сердце у себя из груди, отнесите своёму самому близкому человеку и положите к его ногам. А потом послушайте, как он скажет вам «ну не стоило».

— Последнее, что нужно для успеха операции по ликвидации угрозы третьего уровня – это чтобы под ногами у профессионалов путались два восторженных идиота, – тихо, но твердо сказала Кора, глядя в глаза Гермесу.

– Ну что же вы… – прошептала Кора, не в силах ни отойти, ни отвести глаз. Потом судорожно вздохнула, и, с трудом взяв себя в руки, сказала, – ну, по крайней мере, в таком случае из меня точно не сделают питательный раствор. С секунду штурман разглядывал ее лицо; потом тихо фыркнул, и, прислонившись к прозрачной…

Думать о том, что штурман – что кто-то – беспокоится о ней, не настоящей, не живой, было страшно. Но еще страшнее было думать о том, что Аид считает ее человеком.

Кора знала, что не имеет права мечтать о любви, и мечтала о звездах и магии, покушениях и убийствах, невиданных деликатесах со стола Ниро Вульфа и веселых мопсах Даши Васильевой (книги Д. Донцовой ей таскала Джейн, которая как-то увидела Кору за чтением Толстого и пришла в ужас от ее вкусов).

Может, Деметра полюбит ее, если «дочка» будет послушной? Впрочем – Кора чувствовала это интуитивно – послушание помогало чуть больше, чем никак.

Пожалуй, было бы даже неплохо погибнуть сейчас, и если о чем-то ей следовало жалеть, то только о непрочитанных книгах и недочитанном Достоевском.

Кора развеселилась и принялась рассказывать, что, с точки зрения Деметры, еда должна насыщать организм полезными веществами, а не служить источником удовольствий. Питательная смесь со вкусом овсянки в этом плане ничуть не хуже, чем вылепленный из этой смеси бутерброд. А кофе вообще вредит психике. – Но это неправда, –…

Последние три месяца, – Кора не стала уточнять, что она в принципе существует только три месяца, – я ем овсяную кашу на завтрак, обед и ужин. – Какой ужас, – пробормотал штурман, насыпая в кофе две ложечки белого свекольного сахара. – Теперь я понял, почему ты хотела покончить с собой.