Цитаты из произведения Книга Блаженств

Жизнь - это Книга Блаженств. Одни читают ее глубоко и вдумчиво, другие быстро и жадно, третьи по диагонали, а кто-то вовсе грамоты не знает. Нам неведомо, кто ее пишет для нас, кто предназначает ее нам, безликим, спящим в коконе небытия, кто готовит нам волшебный, уму непостижимый дар.

Время - наша тюрьма. Вот здесь - рождение, там - смерть, а все, что между, - это путь от стены до стены, и когда ты узнаешь, сколько шагов в длину твоя тюремная камера, тебя не станет.

Нам тридцать пять, еще столько же. Мы молоды, мы так отчаянно молоды, гораздо моложе теперь, чем были в двадцать два. Нам больше не надо никому доказывать свою взрослость, очертя голову бросаться строить карьеру и заключать браки. Что нажили и- то нажили и можем быть свободны и беспечны. Мы хотим больше и сильнее, чем…

«Есть зрители, что с ненавистной въедливостью пересматривают по многу раз "Семнадцать мгновений весны", чтобы перечислить сценарные и режиссерские огрехи, не понимая, что если автор не позаботился о достоверности, то лишь потому, что писал не про то, про что они читают.»

Если сердцу женщины находится господин, она никогда не откажется носить его клеймо. Пояса верности, ошейники, вериги и шрамы, да хоть скотское тавро во лбу - на все готова влюбленная, всему рада, всем горда, как горд вассал, встающий под знамена непобедимого сюзерена. И те из женщин, кто веками восстает против мужской…

Колодец, из которого люди черпают сны, всегда один и тот же и улов зависит не только от случая, но и от сновидца.

… - В раю непременно будут шмели. И котята. Котята не станут там вырастать, они навсегда останутся маленькими. Лицо Игоря делалось непроницаемым. Если бы он любил котят, он окружил бы себя ими, не дожидаясь смерти, это несомненно. И безропотно принимал как данность тот факт, что котята – вырастают. Ему недоступна была моя…

А ныне, когда мне внезапно стали доступны путешествия, я нахожу особую злую радость в мысли о том, что мир необъятен, а жизнь коротка. После стольких лет восторженных замираний над картой полушарий мне хочется схватить опасную бритву и с наслаждением покромсать ее в лапшу по два килобайта.

Наше солнце так быстро прошло зенит, словно любовь - бабочка-поденка, проживающая жизнь за световой день.